Истоки зарождения и эволюция развития понятия любви

Сердце — символ любви

У Аристотеля понятие любви скорее плотское, он относил любовь к одной из первичных энергий человеческого тела. Платон в своём трактате «Пир», вводит существенно иную формулировку утверждение связи любви и познания. Любовь у него процесс непрерывного движения. Платонический эрос — есть эрос познания.^[8]

Ромео и Джульетта, картина 1884 года.

Иной смысл в понятие вкладывали суфийские философы и литераторы Персии и Арабского востока во времена Средневековья. Так в поэзии Омара Хайяма и Алишера Навои любовь в духе суфийской традиции отождествляется с вином. Вино, наливаемое в сосуд, то есть в бренную человеческую оболочку, наполняет людей духовной составляющей, диалектически вводя понятие любви к Богу.^[9]

В Средневековье, в Эпоху Возрождения трудами Марсилио Фичино, Франческо Каттани, Джордано Бруно и других, начинает развиваться течение неоплатонизма. В основе этой любовной философии находится учение о красоте. Природа любви есть стремление к красоте. Эта концепция связывает этику и эстетику и оказывает значительное воздействие на искусство эпохи Возрождения.^[8]

В эпоху барокко Спиноза дал следующее определение: Любовь есть наслаждение, сопровождающееся идеей внешней причины (лат. Amor est Laetitia concomitante idea causae externae)^[10]

В XX веке любовь постепенно становится предметом строгого научного изучения. Взаимосвязь между любовью и сексуальностью лежит в основе работ Зигмунда Фрейда. Любовь по Фрейду иррациональное понятие, из которого исключено духовное начало. Любовь в теории сублимации, разработанной Фрейдом, низводится к первобытной сексуальности, являющейся одним из основных стимулов развития человека.^[8]

Впоследствии были предприняты попытки развития теории Фрейда и перехода от чистого биологического описания к социальной и культурной составляющей как основе явления. Это новое направление, зарождённое в США, было названо неофрейдизмом. Одним из лидеров неофрейдизма считается психоаналитик Эрих Фромм.^[11]

В январе 2009 года ученые института Стони Брук (Нью-Йорк, США) подвели научную базу под существование «вечной любви»: они пришли к выводу, что уровень допамина (гормона удовольствия жизнью) одинаков и у старожилов любви, и у только что полюбивших.^[12] Однако они не учитывали уровень окситоцина, который отвечает за привязанность и его уровень изменяется с течением времени.^[13]

Эрих Фромм, в своих работах, предложил сберечь слово «любовь» только для особенного вида единения между людьми, которое, по его мнению, «имеет идеальную ценность во всех великих гуманистических религиях и философских системах прошедших четырех тясячелетий истории Запада и Востока», единения, которое он считает зрелым^[14](единственным разумным и удовлетворительным) «ответом на проблему человеческого существования». Фромм выделяет такую любовь из других форм любви, которые, по его мнению, являются незрелыми.^[15]

Сознание человека может породить дихотомии^[16]. Основная экзистенциальная дихотомия — это проблема существования: ^[17][18] человек осознает, что он смертен, так стоит-ли жить, и если жить, то как? История религии и философии есть история поисков ответов на этот вопрос^[19] Зрелый и плодотворный ответ на этот вопрос и есть любовь.

В историю религии навсегда вошли такие имена учителей человечества как Будда, Моисей (Муса), Иисус Христос (Иса) и многие другие. В философии широко известны такие имена как Гегель, Маркс, Толстой, Ленин и многие другие.

Л. Н. Толстой полагал, что «Любовь есть единственная разумная деятельность человека»^[20] и предостерегал:

Любовь эта, в которой только и есть жизнь, проявляется в душе человека, как чуть заметный, нежный росток среди похожих на нее грубых ростков сорных трав, различных похотей человека, которые мы называем любовью. Сначала людям и самому человеку кажется, что этот росток, – тот, из которого должно вырастать то дерево, в котором будут укрываться птицы, – и все другие ростки все одно и то же. Люди даже предпочитают сначала ростки сорных трав, которые растут быстрее, и единственный росток жизни глохнет и замирает; но еще хуже то, что еще чаще бывает: люди слышали, что в числе этих ростков есть один настоящий, жизненный, называемый любовью, и они вместо него, топча его, начинают воспитывать другой росток сорной травы, называя его любовью. Но что еще хуже: люди грубыми руками ухватывают самый росток и кричат: «вот он, мы нашли его, мы теперь знаем его, возрастим его. Любовь! Любовь! высшее чувство, вот оно!», и люди начинают пересаживать его, исправлять его и захватывают, заминают его так, что росток умирает, не расцветши, и те же или другие люди говорят: все это вздор, пустяки, сентиментальность. Росток любви, при проявлении своем нежный, не терпящий прикосновения, могущественен только при своем разросте. Все, что будут делать над ним люди, только хуже для него. Ему нужно одного, – того, чтобы ничто не скрывало от него солнца разума, которое одно возращает его[21].

По мнению Фромма незрелая любовь выражалась и в милитаристских захватах^[19]. В новейшей истории широко известна незрелая (садистская) любовь Гитлера к народам Германии^[22].

По мнению Фромма, для понимания природы любви необходимо понимать природу человека^[23][24]. Важное место в учении о природе человека занимает раздел об экзистенциальных и исторических дихотомиях человека^[25], о доминанте гуманистической, а не авторитарной этики^{[26][27][28][29]}.