На снимке: бухта Ая

Б.Э. Петри писал, что пещера Ая является местом жительства эжина-хозяина юго-западного мыса и писаного камня: его представляют стариком с седой бородой и белыми, как снег, волосами. В качестве жертвы ей бросали в «трубу» деньги, а чтобы место не осквернялось, вся территория мыса огорожена рядом кольев. Но те запреты, существовавшие по отношению к духу-хозяину пещеры, касались в основном женщин, против коих и существовала, собственно говоря, запретительная городьба. Более того, если женщину на море застанет шторм и даже в этом случае она не имела причалить к берегу мыса.

2. Наскальные рисунки. Наиболее известна бухта Ая древними наскальными рисунками, нанесенными на белой известковой скале у подножия мыса недалеко от пещер.

Сами рисунки занимают компактное место на ровной плоскости одного из скальных обрывов, выполнены тремя разными техническими приемами: охрой, апбивкой и графитти. Центральное место в композиции занимает большая фигура шамана: вокруг нее размещены изображения змей, птиц, рыб, нерпы, оленей, верблюда, человечков и других знаков. По мнению стариков-бурят, на скале нанесены рисунки солнца и самки изюбра, одного пороза, рыб, овец, двух

человеческих фигур. Последние, по мнению С.П. Балдаева, являются «портретами» духов-хозяев местности Ая, причем один из них держит в руках шаманское зеркало.

3. Жертвенный алтарь. Важной частью писаницы является жертвенный алтарь у подножья скальной плоскости с рисунками. Это большая четырехгранная плоская плита и богородская трава, а затем кладут жертвенные приношения. Когда здесь совершается тайлаган, то, как свидетельствует М.Н. Хангалов, на алтарь кладут мясо белого барана и окропляют скалу молочной водкой.

Сам тайлаган совершается на вершине мыса с пещеркой, где в изобилии встречаются остатки жертвенных приношений и каменные очаги -жертвенники. Впервые побывав в этих местах в 1912 году Б.Э. Петри обратил особое внимание на наличие множества железных шлаков, считаемых у бурят остатками «монгольской кузницы».

Ольхонские буряты до недавнего времени поклонялись и приносили жертвы скале Ая. Обычно в засушливое время 10-20 стариков из разных улусов совершали обряд белым бараном. Однако местом общественного жертвоприношения, как пишет Т.М. Михайлов, считалась площадка на вершине скалы, где присутствие женщин категорически запрещалось. Жители отдаленных улусов в бухту Ая не приезжали, но вблизи жилых мест они с ближайших гор обращались лицом в сторону бухты Ая и оттуда призывали духа-хозяина скалы, принося ему жертвы. По данным Д.С. Дугарова, культ скалы Ая отправлялся одновременно с культом горы Ёрд в устье реки Анги. Жертвоприношения, не зафиксированы у горы Ёрд, в большом изобилии приносились на ровной площадке скалы Ая, которая считалась главным культовым местом Усть - Ангинского комплекса.

Ценные сведения о пантеоне хозяев бухты Ая собрал среди Ольхонских бурят С.П. Балдаев. По его словам, «на писаной скале в бухте Ая обитает Эргел саган ноён (Эргел белый господин) со своей женой Бурял саган хатан (Седовласая белая госпожа)». Существует предание, что Эжин горы спустился с неба, облюбовал бухту Ая и сделал на скале изображение. Он считался покровителем населения ближайших улусов и родов.

Байдинские пещеры. Они расположены в 1, 2 км от берега Байкала на высоте 270 м от его уровня и в 7-8 км к югу от пос. Сахюрта. Здесь известны четыре пещеры: Мечта, Большая и Малая Байденские и Скотомогильник. Наиболее значимым по размерам считается пещера Мечта, впервые обнаруженная геологами объединения «Иркутскгеология» в начале 60-х годов. Остальные три пещеры еще в 20-х годах нашего столетия изучались археологом П.П. Хороших.

Бол. Байденская пещера у входа искусственно замаскирована большими плитами камней. Раскол, заложенный в центре подчетырехэтажного зала на глубине 40-45 см, вскрыл «остатки культуры ранней поры железного века»: наконечники стрел, бруски, ножи, костяные шилья, глиняная посуда, куски бересты и др. особенно интересна, по мнению исследователя, находка костей бараньего астрагала с древнетюркскими знаками.

Малая Байденская пещера находится в 60 м юго-восточнее первой. Внутри зала имелись три большие плиты, «служившие древним обитателям столами и скамейками». Около плит находились: кострища и очаг, сложенный из трех камней округлой формы. По сторонам плит и очага были найдены наконечники железных стрел; ножи, костяные шилья. Точильные бруски, остатки колчана с рисунками стрел и кости различных животных. По сведениям местных жителей, в старину в этой пещере находили человеческие кости, частью обожженные. У входа сохранились тибетские надписи, сделанные белой краской.

Буддийские молитвы, начертанные на скале, не единственные доказательство культового значения Байденских пещер. Находящаяся внутри от таяния льда вода издавна считалась целебной. «Духу-Хозяину Аршана» буряты-шаманисты, по словам П.П. Хороших, в старину приносили жертвы серебряными или медными деньгами, причем отдельные моменты имели дату начала 18 века. П.П. Хороших еще в начале 20-х годов застал около входа в пещеру бариса цветные ленточки материи, висевшие на деревянных кольях.

Орсо. В 1, 5 км восточнее Байдинских пещер, на берегу Байкала, на склоне горы Орсо имеются древние рисунки, которые, по мнению П.П. Хороших, «имеют

прямую связь с находками курыканской культуры в Байдинских пещерах».

Он же упоминает о высеченных на белом мраморе фигурах животных, всадников на лошадях, людей, изображений солнца. Однако в более ранней работе он акцентируется внимание на 9 рисунках, причем центральным является изображение оленя, за которым следует еще три, а выше – косуля и горный баран. Человеческих фигур на писанице нет».

В вершине той же пади Малое Орсо, вблизи описанного петроглифа, П.П. Хороших обнаружил второй камень с древними изображениями, выполненными техникой граффити. Здесь заглавную роль играет изображение сохатого и далее по порядку вниз: солнце, рыбак в лодке, всадник, олень, человек и лошадь. Правее еще группа изображений: человек, животное, неясные фигуры.

А.П. Окладников, посетивший падь Малое Орсо в 1973 г., подтверждает, что рисунки не выбиты, а процарапаны ножом и могут по этому признаку относиться к эпохе ранних бурят или их предков – курыкан.

Елгазур находится на скалистом обнажении мраморов левого берега р. Анги, напротив улуса Елгазур. Представляет собой скалу, расположенную в 12-15 м над пойменной низиной, на которой имеется группа древних изображений, защищенных карнизом выступающего камня. Рисунки выполнены техникой выбивки и процарапывания, то относится к этнографической современности бурят. В настоящее время от галереи изображений сохранились отдельные части, условно разделяемые на 5 групп. Основными мотивами наскальных сюжетов являются сцены охоты людей на стада диких оленей.

По преданию, которое бытует у местных жителей, у подножия петроглифа жил богатый бурят Кункуй, который ежегодно устраивал шаманским богам «маленький Тайлаган». В своих молитвах он просил об умножении стад скота и благополучии своей семьи.

Ольхонские ворота. Это самая узкая часть Малого моря между западным берегом Байкала и о. Ольхон, издревле служившая местом переправы. Как правило, ожидать, опасность переправы из-за неожиданно вырывающихся из устья Сармы

ураганных ветров, иногда приводивших к морской буре и гибели людей, явилась причиной своеобразного культа, при котором следовало умилостивлять

жертвоприношениями грозных духов местности. Поэтому на ольхонской части на вершинах ближайших скал от переправы людьми было поставлено много каменных сооружений, внешне напоминающих обо, но несколько иной конструкции: пирамиды из убывающих по размерам камней. Выкладки эти имели разную высоту, но расположены были по одной линии – по гребням скальных выходов. По свидетельствам местных жителей, такие туры раньше устанавливались их сородичами всякий раз, как только они благополучно преодолевали пролив Ольхонские ворота. Но, однако, речь идет о поклонении на святом месте, где родовые группы, быть может, имели свои особые жертвенники.

Жертвенные комплексы Малого моря. Своеобразными культовыми памятниками Приольхонья являются так называемые «жертвенные комплексы», истинное назначение которых до сих пор остается мало понятным. Они занимают большие площади в низинах широких падей Саган – Нугэ, Хужир – Нугэ, Улярба, Антухай, Шракшура, Курла, Шара-Тогот, Черенхын, Мандерхан по берегам залива Мухор, Сарминский летник, Шида, Зама и др.

По внешнему виду эти памятники можно принять за кучи камней, собранных при расчистке сенокосного угодья. Однако местные жители не признают их таковыми, да и сами сухие песчаные и каменистые ландшафты не способствуют развитию на них травостоя.

«Жертвенные комплексы» состоят из большого числа наземных кладок различного размера, овальной вытянутой формы. Средние их размеры составляют 3, 0-3, 7х 2, 1-2, 9 м при высоте до 1, 5м. большинство каменных ящиков внутри доверху заполнены преимущественно мелкими камнями, а в статичности планировки объектов угадываются подобия широких и малых проходов между группами памятников. При этом в центре занимаемой территории всегда преобладают один или несколько каменных сооружений особого крупного размера.

По данным В.И. Бердниковой и др. на местонахождении Хужир выявлен жертвенный комплекс, состоящий из 16 жертвенных кладок, 2 кострищ, 2

надмогильных и внутримогильных сооружений и «сторожевого» камня. По конструкции надмогильных и внутримогильных сооружении, типологии археологического материала захоронения относятся к культуре плиточных могил.

Погребения окружены широким овальным кольцом из ритуальных кладок размером 1, 5х1, 0 м, напоминающих «малые шатровые могилы курыкан». В кладках под ними, в зольнике двух кострищ зафиксированы угольки, фрагменты толстостенной керамики, жженые кости животных, то есть материал, типичный для курыканского времени Прибайкалья.

Относя кладки и кострища к типу жертвенников, авторы раскопок считают Хужир памятником, доказывающим факт почитания курыканами древних погребений прежних жителей данной местности, «что свидетельствует о преемственности религиозных воззрений кочевников Приольхонья.

Из перечисленных выше местонахождений наиболее древними курыканскими они считали памятники Саган-нугэ, Хужир-нугэ, Шракшура. Ранее подобные комплексы были зафиксированы в Харансе и Хужире, где они отнесены к типу культовых.

Иную картину дают местонахождения Улярба, Черенхын, Антухай, Мандерхан, Кулара, Шара-Тогот, Сарминский летник и Харгун. Все они расположены на живописных прибрежных возвышениях с широким обзором залива Мухор и Малого моря. Здесь они занимают открытые ландшафтные площадки в окружении леса, а сами каменные кладки по конструктивным особенностям разделены авторами на 3 Группы: алтари, жертвенные очаги и кладки. Алтари отличаются более сложной конструкцией и представляют собой каменные ящики прямоугольной формы, разделенные по линии запад-восток на две камеры. Заполнены они жжеными костями животных. Очаги в основном розеточного типа из камней вокруг зольника с остатками жертвенных приношений.

В комплексы Улярба, Мандерхан, Шара-Тогот и Сарминский летник входят также обо, причем алтари расположены в центре культовой площадки, а очаги – по краям. Наиболее сложен по планиграфии культовый комплекс Мандерхан,

состоящий из 5 алтарей, 4 жертвенных очагов, одной жертвенной кладки и двух обо.

Датируя указанные памятники 17-19 вв., авторы, считают их местами родовых молебствий приольхонских бурят духам местности – эжинам.

Сосредоточение этих памятников на берегах Мухорского Залива, по данным

П.П. Баторова, связано с жертвенниками – «престол», на которых жгут головы, ноги и кости жертвенных животных и их нервы, вырезанные из мяса. Причем они относятся к числу стационарных жертвенников. Возможно, само название залива прямо исходит от наличия здесь крупнейшего святого места общеплеменного значения.

Онгурены. Культовые места в окрестностях с. Онгурены известны с давних пор. Еще в прошлом веке известным исследователем Байкал И.Д. Черским были описаны «особенные сооружения» из каменных плит на гребне отрога Сонгол-хара. Это были «четырехгранные» постройки, сложенные в виде кладки или сруба «с полостью в осевой части». Высота их не превосходила 1, 5 аршина. Здесь им было найдено 3 подобные кладки. Из которых лишь одна оказалась целой. Любопытно, что, хорошо зная подобный тип шаманских жертвенников – «хан», И.Д. Черский отметил, что «описанные находки в окрестностях онгуренской долины составляют крайний северо-восточный предел известного до сих пор распространения древних каменных сооружений около Байкала.

Сведений о пантеоне местных духов в характере ритуальных действий не получено. Однако следует обратить внимание на то, что с Онгуренами связано старинное бурятское предание о происхождении шаманов «в местности Онгурен, на берегу моря Шар-далая». В варианте, записанном Г.Н. Потаниным, говорится о хане, приказавшем собрать всех шаманов, сделать для них в Онгурене соломенную юрту и сжечь. При этом он говорил: «\Если они настоящие шаманы, то не сгорят». Однако сгорели все, за исключением одного, ставшего первым настоящим шаманом».

Перевал Чанчер находится на Байкальском хребте, на водораздельной части,

отделяющей р. Онгурен от верховья р. Лены. В старину через перевал

существовала древняя кочевая тропа от приольхонских бурят к чанчерским

тунгусам. По словам И.Д. Черского, по дороге к перевалу «онгуренские буряты оставались в некоторых местах для молитв и жертвоприношений. Например, вблизи самого перевала Чанчер они брали щепоткой табак и бросали его в воздух, но «обращают взор, например, к какому-либо кусту и делают в том направлении несколько частых движений головою, как бы кланяясь увиденному там доброму знакомому, после чего уже бросают щепотку табаку в ту же сторону». Это, видимо, был типичный барисан. Щепотка брошенного туда табака, монеты, капание водки, обычное, но не единственное жертвенное приношение духам – «эжинам» перевала.

Убугун-Хушун расположен в местности Большие Кочереки в пределах 2 км от Байкала. Еще в 1924 году П.П. Хороших обнаружил здесь скалу с «высеченными» на ней рисунками. По его словам, из под скалы бьет ключ Бошулун, который весьма высоко почитается местными жителями, а около него стоит «онгон», бывший когда-то большим шаманским культовым местом. Сам топоним «бошулун» означает: «бо – шаман, «шулун – камень, что условно означает шаманский камень. По всей видимости, название самой пади, а также наличие аршана со святой отражает представление о духе – «хозяине» местности в образе седого старца. Отсюда полное название местности может означать «мыс седого эжина».

Хыр-Хушун. Это довольно пологая падь, расположенная в 25 км севернее с. Кочериково, носит название «Рытая падь». По бытующим старинным бурятским преданиям, в верховье пади живут злые «хозяева» - два брата холостяка Аэрэ и Алмэ, которые считались бывшими «жителями грома», сыновьями небесного божества Ухури. В числе конкретных «злодеяний» они, будто бы, способны наводить жестокие шторма на Байкале, сильные ураганы, сметающие в море стада овец коров. По свидетельству И.Д. Черского, приольхонские буряты очень боялись божественных братьев и пересекали долину только в самом устье реки, совершая при этом жертвенные приношения. Если же в вершину пади забредал скот, никто не решается выгнать его оттуда.

Особенно боялись чудовищных духов Хыр-Хушуна женщины.

Они имели право пересекать страшную долину лишь единственным путем – лодкой по Байкалу, но никак не по суше. Единственной запретной границей для женщин служили речки Хейрем и Анютха.

Если же именами братьев Аэрэ и Алмэ каким-то образом связывалась смерть членов семейно-родовой общины, то в течении лунного месяца сообщение между

Онгуренами и покойниками прерывалось до следующего новолуния. В этот период, как гласит предание, в северных бурятских улусах Приольхонского края появлялся умерший, неся страх и забирая души людей.

Аналогичные запреты устанавливались также при смерти членов семьи Ижимеем и Шаманом на о. Ольхон. Считалось, да и сейчас существует это поверие о том, что в такое время долину Хыр-Хушуна многие ученые связывают с проявлением природных процессов в здешних местах, таких, как катастрофические селевые потоки, вызываемые грозовыми явлениями. Ими зафиксированы частые слу3чаи схода грязекаменных потоков с деревьями и дернами, сопровождаемые ужасающим грохотом. Здесь также часты сильные ураганные ветры, неожиданно обрушивающиеся с крутых склонов Приморского хребта. Естественно, грозные природные процессы и явления оказывали на местных людей панический страх и устрашающие действия.

Сэргэ-коновязи. Особым типом традиционных шаманских культовых памятников о. Ольхон и Приольхонья следует назвать Сэргэ-коновязи. Они настолько распространены, разнообразны по функциональному назначению, что встречаются порою в совершено неожиданных местах, что не поддается картированию. Обычно такие коновязи ставили возле дома новобрачных, им совершали жертвоприношения, имелись особые религиозные представления.

В старину говорили – «Пока коновязи – в доме счастье».

Имелись коновязи и на кладбищах бурят со специальными формами культовых действий. Но среди таких культовых памятников особое место занимают сэргэ, установленные близ дорог, на перевалах, где люди останавливаются и отдыхают, а верующие делают жертвоприношения духу-хозяину данной местности. Жертвы выражаются в мелких вещах, монетах, бутылках с остатками водки, в привязывании к сэргэ кусочков ткани или платков. А чаще всего такое жертвоприношение сопровождается групповым возлиянием и разбрызгиванием небольшого количества спиртного местным духам.

Среди прибайкальских бурят широко бытует предание о грандиозных межплеменных играх, которые в старину проводились ежегодно на правом берегу р. Анга, в 2-х км выше устья, впадавшего в Байкал. Игры эти проводились всегда в

одном и том же определенном месте, а, именно, - вокруг небольшой горки Ехе-Ёрд, представляющей собой большой холм почти идеально правильной полушарообразной формы. Гора – «курган» возвышается почти в центре устьевой долины Анги, окруженной с трех сторон горами и обращенной четвертой стороной к морскому простору Байкала.

Еще М.Н. Хангалов писал, что вокруг этой горы, окружностью около семисот обыкновенных шагов, прибайкальские буряты устраивали один или два раза в год массовый праздник хатарха с участием не менее 700 человек, «но больше – сколько угодно». «Игры, - продолжает он дальше, - проводились около тридцати дней, и за это время танцующие изнашивали до 6 пар унтов.… Во время игры вокруг горы Ехе-Ёрд хорошие и меткие парни находили себе красивых и хороших жен. Красивые и хорошие девицы находили хороших, умных и метких мужей».

О горе Ехе-Ёрд, где в старину из года в год проводились массовые пляски тысяч человек, существует большое множество старинных народных преданий, записанных Д.С. Дугаровым со слов местных жителей. Он пишет, что «Ердынские игры происходили весной, в мае, когда земля покрывалась свежей зеленью. На игрище съезжались люди трех тысяч человек, и вокруг горы Ёрд танцевали хороводные танцы на протяжении 6 суток днем и ночью. Для этого, чтобы игрище состоялось, предъявлялось одно – единственное условие участников должно собраться столько, чтобы они, взявшись за руки, могли опоясать горку, замкнув хороводный круг вокруг нее.