Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Глава lxXXV. Фонтан
То обстоятельство, что вот уже шесть тысяч лет - и еще бог знаетсколько миллионов веков до этого - великие киты пускают фонтаны по всемморям, орошая и поливая подводные сады, точно они не киты, а садовыеопрыскиватели, то обстоятельство, что за последние несколько столетий тысячиохотников вплотную подходили к этим фонтанам, собственными глазамиразглядывая искристые струи; что все это так, а тем не менее по сейблагословенный момент (в пятнадцать с четвертью минут второго пополуднишестнадцатого дня декабря месяца в год от рождества Христова 1851)по-прежнему не выяснено, являются ли эти фонтаны в конечном счете водянымиструями или же в них содержится только один пар, обстоятельство это, безусловно, достойно особого внимания. Рассмотрим же этот вопрос вместе с некоторыми интереснымиподробностями, сюда же относящимися. Каждому известно, что благодаря особомуустройству жабр весь рыбий род дышит воздухом, растворенным в самой тойстихии, в которой он плавает; так что какая-нибудь треска или сельдь можетсто лет прожить на свете, ни разу не высунув голову из воды. Но кит, в силусвоеобразия своего внутреннего строения снабженный настоящими легкими, подобными человеческим, может существовать только вдыхая свободный воздух изатмосферы. А отсюда и необходимость его регулярных визитов в верхний мир. Ноон не имеет ни малейшей возможности вдыхать воздух ртом, поскольку в обычномположении пасть кашалота погружена по крайней мере на восемь футов в воду, да к тому же его дыхательное горло вообще не сообщается с пастью. Нет, онполучает воздух только через дыхало, а оно находится у него на самоймакушке. Если я скажу, что для каждого существа дыхание является совершеннонеобходимой жизненной функцией, поскольку при этом из воздуха извлекаетсянекое вещество, которое, приведенное вслед за тем в соприкосновение скровью, передает ей свое живительное свойство, я думаю, что не ошибусь, хотя, быть может, и злоупотреблю при этом учеными словами. Примем это; ноотсюда следует, что если бы всю кровь человека удавалось провентилировать заодин вдох, после этого можно было бы надолго запечатать себе ноздри иотложить следующий вдох на продолжительное время. Иначе говоря, после этогочеловек мог бы жить не дыша. Сколь бы противоестественным это ни казалось, но именно так и случается с китом, который по целому часу, а то и больше, проводит обычно в глубине под водой, не сделав ни единого вдоха и не получивникаким иным путем ни малейшей частицы воздуха, ибо, как мы помним, жабр укита нет. Как же это ему удается? По обе стороны от спинного хребта междуребрами у него имеется целый критский лабиринт замысловато переплетенных, похожих на вермишель сосудов, которые, после того как он покинетповерхность, бывают все до предела раздуты от окисленной крови. Так что онцелый час или даже дольше несет в себе по бездонным глубинам запас жизненнойэнергии, подобно тому как верблюд, пересекая бездонные пустыни, несетизрядный запас воды для питья в своих четырех дополнительных желудках. Санатомической точки зрения существование этого лабиринта - непреложный факт, а в том, что основанная на нем теория вполне состоятельна и правильна, убеждает меня иначе совершенно необъяснимая привычка китов во что бы то нистало отрабатывать все свои фонтаны, как говорят китобои. Я имею в видуследующее. Непотревоженный кашалот, поднявшись на поверхность, остается тамвсегда и неизменно один и тот же всегда одинаковый отрезок времени. Скажем, например, он проводит на поверхности одиннадцать минут и выпускает за этотсрок семьдесят фонтанов, то есть делает семьдесят вдохов и выдохов; изначит, когда бы он ни поднялся снова, он обязательно сделает те жесемьдесят вдохов и пробудет на поверхности ровно столько же времени, минутав минуту. Если же вы вспугнете его - не успеет он еще вдохнуть раз-другой -и он поспешно уйдет в глубину, он обязательно снова всплывет на поверхность, чтобы восполнить образовавшийся недостаток воздуха. И пока он не сделает всесвои семьдесят вдохов и выдохов, он не уйдет под воду на полный срок.Заметим, однако, что для разных индивидуумов все эти цифры различны; но длялюбого одного индивидуума они одинаковы и неизменны. Так почему бы кит сталстремиться во что бы то ни стало отработать все свои фонтаны, если бы ему ненужно было заново наполнить резервуар воздуха прежде окончательногопогружения? И сколь очевидно при этом, что именно необходимость регулярнопоказываться на поверхности подвергает кита смертельным опасностям охоты.Ибо ни крюк, ни сеть не могут изловить левиафана, когда тот плавает втысячесаженной дали от солнечного света. Так что победу тебе приносит нестолько твое искусство, о китобой, сколько сама жестокая необходимость. У человека дыхание совершается непрерывно - один вдох обслуживает лишьдва-три удара сердца; так что какие бы дела и заботы его ни одолевали, спитли он или бодрствует, все равно ему приходится дышать, иначе его ждетнеизбежная гибель. А кашалот дышит только одну седьмую срока своей жизни -лишь воскресенье своей жизненной недели. Выше уже говорилось, что кит дышит только через дыхало; если теперь вполном соответствии с истиной прибавить, что выдыхаемый им воздух смешан сводой, тогда, на мой взгляд, мы получим удовлетворительное объяснение томуфакту, что у кита потеряно обоняние; ведь единственное, что хоть отдаленнонапоминает у кита нос, это именно дыхало; а оно до такой степени забито унего этими двумя стихиями, что нечего и ожидать в нем чувствительности кзапахам. Но вот что касается самой загадки китового фонтана - состоит ли ониз воды или же из пара, - по этому вопросу полной ясности еще получить неудалось. Определенно можно утверждать только, что органов обоняния укашалота нет. Да и зачем они ему? В море нет ни роз, ни фиалок, ни туалетнойводы. Далее. Поскольку дыхательное горло соединено у него с каналом дыхала ипоскольку этот длинный канал - наподобие великого канала Эри - имеет целыйряд шлюзов (открывающихся и закрывающихся), для того чтобы задерживатьпоступающий снизу воздух или отключать напирающую сверху воду, - в силувсего этого голоса у кита нет; если, конечно, не прибегать к оскорбительномудля него предположению, будто, испуская свое странное гудение, он простоговорит в нос. Но опять же, о чем киту разговаривать? Редко случалось мневстречать обитателя глубин, у которого было бы что сказать миру, разветолько приходится ему бормотать что-нибудь невнятное, чтобы заработать накусок хлеба. Еще слава богу, что этот мир готов так терпеливо слушать! Дыхательный канал кашалота, предназначенный по преимуществу дляпроведения воздуха, расположен горизонтально, он тянется на несколько футоввдоль головы у самой поверхности, но не посредине, а чуть к одному боку; удивительный этот канал очень сильно напоминает трубу газопровода, уложеннуюпо одной стороне городской улицы. Но тут вновь возникает вопрос, является лиэтот газопровод в то же время и водопроводом; иначе говоря, является лифонтан кашалота просто паром от его дыхания, или же выдыхаемый воздухсмешивается у него с водою, которую он вбирает через рот и выливает черездыхало. Установлено, что рот кита косвенным образом сообщается с дыхалом, нодоказать, что эта связь служит для выпускания воды, невозможно. Ведь, казалось бы, киту больше всего нужно бывает выпускать воду во времякормления, когда он вбирает ее вместе с пищей. Но пища кашалота находитсяглубоко на дне морском и оттуда он даже при всем желании не смог бы пускатьфонтаны. К тому же, если вы внимательно к нему присмотритесь и с часами вруках проследите за его поведением, вы увидите, что у непотревоженногокашалота существует твердое соответствие между частотой фонтанирования инормальной частотой дыхания. Но к чему все эти мудрствования и разглагольствования? Выскажись прямо! Ты видел китовые фонтаны, вот и скажи нам, из чего они состоят; разве ты неможешь отличить воду от воздуха? - Мой дорогой сэр, в этом мире не так-толегко разрешаются даже простейшие проблемы. Я всегда считал, что простейшиепроблемы, они и есть самые мудреные. Что же до китового фонтана, то выможете выкупаться под ним, как под душем, и все-таки не понять, что именноон собой представляет. Центральная струя китового фонтана окутана сверкающей белоснежнойпеленой брызг; вот и попробуй определи, падает ли из-за нее вода, есливсякий раз, как ты приближаешься к киту настолько близко, чтобы виден былкак следует его фонтан, животное приходит в страшное волнение и начинаетбиться, так что целые каскады воды взлетают и обрушиваются вокруг него. Иесли в такие мгновения вам покажется, что вы и в самом деле различили вбелой струе отдельные капли влаги, откуда вы знаете, что это несконденсированный пар его дыхания? а может быть, это капли влаги, проникшиес поверхности в отверстие дыхала, расположенное на самой китовой макушке? Ведь даже во время штиля, безмятежно плавая по полуденному морю и вздымаякверху свой высушенный солнцем горб, словно горб дромадера над пескамипустыни, кашалот неизменно несет у себя на голове небольшую лужицу воды вдыхале, подобно тому как на скалах, даже в палящий зной, можно найти поройуглубление, до краев заполненное дождевой водой. Да и неосмотрительно это со стороны охотников слишком уж упорствовать всвоем любопытстве относительно природы китового фонтана. Не стоит имчересчур близко к нему присматриваться и совать в него нос. К этому фонтануне подойдешь с кувшином, чтобы, наполнив до краев, унести с собой. Ведьстоит только наружной, туманной оболочке фонтана слегка коснуться вашейкожи, что нередко случается во время охоты, и у вас возникает нестерпимоежжение, вызванное этим едким веществом. А я знал одного человека, который подобрался к струе фонтана еще ближе, с научной ли, с иной ли какой целью, не смогу сказать, но только у него сощеки и с руки от плеча слезла вся кожа. По всему по этому китоловы считаюткитовый фонтан ядовитым; они предпочитают обходить его стороной. Мало того, я слышал и не вижу причин сомневаться, что струя фонтана, угодившая человекув глаза, вызывает слепоту. Вот почему, думается мне, самое разумное, чтоможет сделать исследователь, это оставить подобру-поздорову упомянутуюсмертоносную струю. Однако, даже если доказательства и утверждения не в нашей власти, мывсе-таки можем еще оперировать гипотезами. Так вот, моя гипотеза такова: китовый фонтан - это один пар. К подобному заключению меня, помимо всегопрочего, привела мысль о величии и достоинстве, присущих кашалоту; ярассматриваю его не как какое-нибудь там заурядное, мелководное существо, ведь непреложно установлено, что в отличие от остальных китов он никогда невстречается на отмелях и у побережий. Он в одно и то же время и возвышен, иглубок. А я убежден, что из головы каждого, кто возвышен и глубок, будь тоПлатон, Пиррон, Дьявол, Юпитер, Данте или еще кто-нибудь в этом роде, всегдаисходит некий полувидимый пар - знак того, что там бродят их глубокомудрыемысли. Однажды, занявшись сочинением небольшого трактата о Вечности, ялюбопытства ради поставил перед собой зеркало; каково же было мое изумление, когда я увидел у себя над головой непонятное струение и колебание атмосферы.А влажность моих волос при глубокомысленных занятиях после шести чашекгорячего чая под тонкой дранковой крышей моей мансарды жарким летним полднем- все это служит только лишним доказательством в пользу моего предположения. А как возвеличивает оно наши представления о могучем, туманномчудовище, гордо плывущем по безмятежному лону тропических вод и несущем надсвоей громадной обтекаемой головой балдахин белого пара, порожденного егонепередаваемыми мыслями! да еще пар этот (так нередко бывает) украшенсиянием радуги, будто это само Небо приложило свою печать к егоразмышлениям. Ибо радуги, понимаете ли, они не снисходят в чистый воздух; они пронизывают своим свечением только пары и туманы. Так сквозь густойтуман моих смутных сомнений то здесь, то там проглядывает в моем сознаниибожественное наитие, воспламеняя мглу небесным лучом. И за это я благодаренбогу, ибо у всех бывают сомнения, многие умеют отрицать, но мало кто, сомневаясь и отрицая, знает еще и наитие. Сомнение во всех истинах земных изнание по наитию кое-каких истин небесных - такая комбинация не приводит ник вере, ни к неверию, но учит человека одинаково уважать и то и другое.
Данная страница нарушает авторские права?