Глава 15. С последней встречи тролль изменился довольно сильно

С последней встречи тролль изменился довольно сильно…

Он как будто возмужал. А еще обрел все недостающие органы. Взамен утерянной плоти, разумеется. Теперь огромную лысую голову украшали уши и приплюснутый нос, а на месте пустых глазниц с проступающими черепными костями щурились самые обычные глаза. Ну то есть не обычные, а тролльи – маленькие, с вертикальными зрачками.

В отличие от призрака тетушки Тьяны призрак тролля светился не белым, а зеленоватым светом и имел куда более четкие контуры. Еще из-за роста в комнате он помещался с трудом, пригибал голову. Ну и… голым был. Совершенно голым. И признак его мужественности, за счет все того же невероятного роста, болтался как раз на уровне глаз…

Я нервно сглотнула, но прежде чем успела покраснеть, осознала себя прижатой к мощной, вполне себе материальной груди. Причем прижата оказалась лицом. И руку на затылке ощутила – ту самую, которая не позволяла обернуться, чтобы… проявить вежливость и хотя бы поздороваться с призраком. Вторая рука плющом обвилась вокруг талии, отпускать так же не собиралась.

– Отвернулись, быстро! – Тихий рык мага адресовался близняшкам. – А ты прикройся!

В ответ раздалось насмешливое:

– Что, комплексуешь?

Я невольно нахмурилась, пытаясь сообразить, в чем подвох.

– Конечно, – равнодушно ответил брюнет. – Особенно по утрам. Как вижу, что балдахин над кроватью не топорщится, так сразу и начинаю…

– А ты балдахин пониже повесь, – посоветовал призрак.

– И что? На четвереньках под него забираться? – фыркнул маг.

– Так ли на четвереньках? – усмехнулся зеленый.

– Хочешь проверить?

– Мечтаю! – хохотнул тролль.

И прежде чем я успела задать принципиальный вопрос: «А вы, собственно, о чем?» – Райлен сменил тон и перешел к делу:

– Ты зачем пришел?

Раздался тяжелый вздох и грустное:

– Понимаешь, тут такое дело… Я за Грань уйти не могу.

– Как это?

– А вот так. Не пускает меня, и все.

– Что, незаконченные дела? Жажда жизни? Месть? – продолжал допрос Райлен.

Тролль на мгновение задумался.

– Есть такое, но я смирился. В самом деле смирился. Я действительно хочу уйти. И не могу.

– Как давно это понял?

– Да почти сразу.

– А почему пришел только сейчас?

– Так ведь… – Призрак как будто замялся, после усмехнулся и, выдержав долгую паузу, объяснил: – Вчера ее не было, а все остальное время тут эта тетка дурная ошивалась.

– Тетушка Тьяна? – пискнул голос. То ли Лина, то ли Мила – не разобрать.

– Именно, – подтвердил зеленый.

Я дернулась в попытке отстраниться и обернуться, но пересилить Райлена не смогла. Страх, связанный с появлением тролля, отступил, и я осознала всю щекотливость своего положения. А еще… ощутила исходящий от Райлена жар, уловила горьковатый запах парфюма и начала таять. Почти как тогда, во время дурборского вальса.

– И чем тебе не угодила эта милейшая женщина? – продолжал маг. – Заблокировать тебя она не могла, изгнать тоже.

– Милейшая? – возмутился призрак. – Ты уверен, что мы об одной и той же тетке говорим? – И спустя несколько мгновений пояснил: – Я с ней еще на кладбище столкнулся, после того как ты мой дух освободил. Познакомились, так сказать…

– Ты ее впечатлил? – Брюнет почему-то усмехнулся.

– Еще бы! – Тролль тоже развеселился.

Странные они…

– Так что с переходом?

В спальне воцарилась тишина. Наверное, если б я видела выражения лиц, то догадалась бы, с чем связано молчание, но… но тепло Райлена опьяняло, и мне было почти безразлично.

– Ну же! – подтолкнул брюнет. В голосе прозвучали стальные нотки.

– Ладно. Все равно с самого начала знал, что придется делиться…

– Делиться чем? – встряла Лина.

Опять пауза, и вместо ответа тролля писклявый голосок Милы:

– Господин Райлен, а может, отпустите Соули? Он же уже прикрылся.

– Разве? – Маг удивился так искренне, что я вздрогнула и тут же поняла – Мила не врет.

– Господин Райлен! – Я планировала возмутиться, но вместо этого смутилась. Окончательно и бесповоротно.

– Госпожа Соули?

Дернулась, но спаситель даже не подумал отпустить.

– Господин Райлен…

Всего на миг вообразила лица сестер и… нет, смутиться сильней было просто невозможно.

– Господин Райлен, отпустите немедленно! – прошептала я.

– Уверены? – словно невзначай касаясь виска губами, вопросил брюнет.

Видимо, на мне все тот же страх сказался. А может, сентиментальный роман, тот самый, над которым весь вечер плакала, повлиял. Ну или… или трехрогая гидра на вершину горного хребта взобралась и, приложив лапу к сердцу, пропела гимн Верилии… В общем, не знаю почему, но мне так захотелось сказать «нет». И… и я бы, наверное, так и поступила, если бы не глумливый смешок призрака.

– Господин Райлен! – воскликнула и вырвалась из кольца рук. – Не смейте! Никогда! Никогда больше!

Брюнет расплылся в улыбке:

– Госпожа Соули…

Стараясь не думать о произошедшем, резко развернулась к троллю, да так и застыла.

– О Богиня! О Всевышний!

Он действительно прикрылся. Причем так, что даже намеков на признак мужественности не осталось. Нашим взорам открывался лишь мощный торс, широченные плечи, руки с подчеркнуто развитой мускулатурой и лысая голова, увенчанная маленькими, остроконечными ушами. Этот самый торс… он прям из пола рос. Мне хватило мгновения, чтобы понять, куда делась нижняя часть туловища, и оказаться на грани обморока.

От потери сознания спасла здравая мысль, которую и озвучила. Заикаясь, но все-таки:

– Господин тролль, а… а вас только мы видим?

Призрак одарил недоуменным взглядом. После пожал плечами, ответил:

– Нет. Все у кого глазки есть.

Обморок стал ближе и много желанней. Просто под нами комната Фиски – старшей служанки и первой маминой помощницы по совместительству. И у Фиски позавчера микстура от бессонницы кончилась.

– Господин Райлен! – выдохнула я, не скрывая ужаса.

– А я-то тут при чем? – отозвался гад брюнетистый. Ему было весело. Очень весело.

Тролль тоже приободрился, заломил бровь в деланом удивлении. А потом наклонился – лысая голова исчезла в полу, чтобы через мгновение вынырнуть с самой гадкой ухмылкой, на какую способна.

– Господин Райлен! – Я все еще надеялась достучаться до разума штатного мага города Вайлеса. Увы, тот либо спал, либо вообще отсутствовал – Райлен и не думал призывать призрака к порядку, давился смехом. Пришлось обратиться к самому: – Господин тролль!

– Госпожа Соули? – явно передразнивая кое-кого, отозвался призрак.

О Богиня! Только не говори, что эти двое спелись!

Я задохнулась от возмущения и сжала кулаки. Понимала: тролль – призрак, но желание съездить по клыкастой физиономии было стократ сильней разума. Я бы так и сделала, невзирая на защитный круг и прочие премудрости, если б не Мила.

– А мы сокровища делить будем или как? – хмуро спросила сестричка.

Тролль бросил быстрый взгляд на мага, и спальня содрогнулась от дружного, глумливого хохота.

Я вновь оказалась на грани нервного обморока, словно в полусне повернулась к Райлену. Он что, не понимает? Нас же услышат!

– Все под контролем, – заметив мою оторопь, сообщил брюнет. И, сделав странный пасс рукой, стремительно вышел за пределы светового круга.

– Господин Райлен!

Меня проигнорировали.

– Что, уже выяснил, кто я? – усмехнулся тролль.

– Конечно. – Маг отвесил учтивый, но не самый низкий поклон. Сказал: – Рад приветствовать, господин Хашшр. Я принадлежу к роду Даоров.

– Ах, Даоры… – протянул призрак. – Слышал, слышал…

– Так что с переходом?

– А все просто. Мы думали, она одна, а их несколько.

– То есть?

– То есть я не могу уйти за вашу, – слово «вашу» призрак подчеркнул, – Грань. Она другая, она меня не пропускает.

– Хм… Значит, никаких расовых локаций? Хм… интересная новость.

– Я надеюсь, это останется между нами, Райлен. Я же могу называть тебя просто Райленом?

– Я вообще-то почти герцог, – ухмыльнулся брюнет.

Зеленый засмеялся. Маг, впрочем, тоже. А я… ну в смысле мы… мы не выдержали.

– Господин Райлен! – Слаженный трехголосый оклик заставил брюнета подскочить на месте. Зато тролль…

Это было так странно и так… знакомо. Призрачные глаза вспыхнули алым, рот ощерился, руки-лапы взлетели вверх, демонстрируя полупрозрачные, но все еще страшные когти.

– Мама… – прошептала я и невольно отступила. Девчонки просто прижались друг к другу и вытаращили глазки.

– Простите, – спустя мгновение сказал тролль. Он снова стал нормальным. В смысле – таким, каким был до нашего дружного крика. Добавил виновато: – Память тела частично перешла…

Я не поняла ни слова. Близняшки, вероятно, тоже. Но высовываться за черту вслед за Райленом расхотелось всем. Ну а Райлен…

Маг не то что улыбку утратил, он будто окаменел. Глядел остро, причем исключительно на меня.

– Что? – вопрос вырвался сам. Я говорить не хотела. Я вообще мечтала провалиться под землю. В смысле вниз, к Фиске.

– Госпожа Соули, – с укором сказал черноглазый.

А я вдруг поняла – он переживал, узнав о нашем приключении на меже. О Богиня, ну разве такое возможно?!

– Госпожа Соули, надеюсь, теперь до вашего сознания дошло, насколько вы рисковали, когда обращались к некромантии?

Вообще-то до меня дошло еще в тот миг, когда это чудище издало первый рык и покрытая меленькой травкой земля начала вспучиваться. Но ведь пути назад не было.

– А мы ее предупреждали, – тихонечко протянула Мила.

– Ага, – поддержала младшенькая. – Два часа отговаривали.

Я в онемении уставилась на близняшек. Нет, ну надо же!

Только сестрички, видать, очень хорошо мой наказ запомнили – решили отпираться до тех пор, пока у окружающих даже малейших подозрений не останется.

– Мы ведь с самого начала говорили: умертвие – это не хомячок и не белочка, а… а… – Лина запнулась, пытаясь подобрать сравнение.

– А умертвие! – закончила мысль старшенькая. – Оно и укусить может…

– И обидеть! – вновь подключилась Лина.

– И вообще, приличным девушкам по кладбищам гулять не следует.

– Им в других местах гулять полагается, – важно пояснила младшенькая.

– Но Соули была непреклонна. Сказала – как хотите, а умертвие подниму. Иначе перед господином Райленом неудобно. Иначе он нас засмеет.

Откровения близняшек оборвал тролль:

– Кровь оборотней?

– Ага, – кивнул Райлен. – В активной фазе.

– У…

Маг шумно вздохнул, одарил меня еще одним осуждающим взглядом и вновь обратился к призраку:

– Пойдем. Тут поговорить не удастся – это во-первых, а во-вторых, девушкам поспать нужно.

– Особенно вон той, синеглазой? – усмехнулся монстр недобитый.

Лица Райлена я не видела, а вот тролль, который видел мага преотлично, расплылся в широкой-преширокой улыбке.

– Пойдем! – резко скомандовал маг.

– Не могу. Привязка.

– Так я тебя не в Вайлес приглашаю. – Брюнет был невозмутим и строг. – На кладбище!

– Не могу… – Призрак даже руками развел. – Я не к месту гибели тела, я к ней привязан.

Кивнул он, разумеется, на меня.

– Погоди. Это невозможно. Ты не родственник. И вообще чужак. В этом мире единственной твоей привязкой может быть…

Зеленый жестом прервал мага, горько усмехнулся:

– В учебниках моего мира написано то же самое, но в этот раз все оказалось иначе. Она – родственная душа.

– Что?!

– Что слышал. У меня привязка, как к родственнице.

Райлен посмотрел странно, а я, кажется, поняла, о чем думает, и поспешила заверить:

– Тролли дедушку не кусали!

– А бабушку? – вопрос прозвучал серьезно, но уголки его губ дрогнули.

– Господин Райлен!

Брюнетистый нахал подмигнул и повернулся к монстру:

– Это из-за ее эмоций?

– Вероятнее всего. – Призрак нахмурился, почесал когтем подбородок. – Знаешь, я так остро ощущал все это. Сперва страх, потом сочувствие, жалость… и даже боль, когда… ну ты помнишь.

– Она плакала, когда ты уходил.

– Вот именно.

– И насколько сильна привязка? – помолчав, спросил Райлен.

– Очень сильна. Я вчера ночью под стенами ратуши очнулся.

И тут я не выдержала:

– Может, вы наконец перестанете говорить загадками и объясните, что происходит?!

Эти двое переглянулись и дружно вздохнули.

– Ладно, госпожа Соули. Попробуем, – нехотя согласился маг. – Вы только присядьте, рассказ может затянуться.

Слово, как ни удивительно, взял именно Райлен. Сделав несколько задумчивых шагов по комнате, маг повернулся к нашей троице и сказал:

– Это произошло сто двадцать лет назад… Господин Хашшр, один из ведущих магов пятого мира, прибыл к нам в составе дипломатической делегации. Визит был тайным, так как на тот момент назревал конфликт пятого и шестого миров. Тролли пришли, чтобы заручиться поддержкой. Вернее, убедить людей не вмешиваться, в частности не оказывать помощь гоблинам. А мы действительно могли помочь. Гоблины не знают магии как таковой. Они, как вам наверняка известно, практикуют шаманизм. Чем шаманизм от магии отличается – объяснить?

Мы с близняшками бодро кивнули.

– Главное отличие – магия направлена вовне, а шаманизм – явление, условно говоря, внутреннее. Маг прямо воздействует на внешнюю среду, а шаман если и воздействует, то опосредованно. Шаман пытается повлиять на сущность мира, на его тонкий план, и если изменения тонкого плана будут эффективны, произойдет и перестроение плана материального. Скорость перестроения материи зависит от качества и силы воздействия на тонкий план, но во всех случаях эффект возникает с задержкой. Магия быстрей, а шаманизм качественней…

О Богиня! Какой же он нудный! В смысле умный.

– А если… попроще? – пропищала Лина.

– В условиях боя шаманизм бесполезен. То есть владеющие магией тролли изначально в фаворе. Вмешательство человеческих магов могло сильно подпортить раскладку, поэтому тролли и пришли просить, чтобы мы не вмешивались. И воспрепятствовали переходу в шестой мир эльфов, если те вдруг решат оказать гоблинам магическую поддержку.

Райлен выдержал паузу, после добавил со смешком:

– Девочки не смотрите на меня так. В жизни всякое случается, а уж в политике тем более. Ну и что что эльфы гоблинов ниже нечисти ставят? Сегодня так, завтра этак.

Мы переглянулись. Нет, может, Райлен и прав – вон госпожа Дюи жену мэра терпеть не может, но как что от городской администрации нужно – так в комплементах рассыпается, что соловей заслушается. Но представить эльфов, помогающих… хоть кому-то?! Это выше воображения.

– Встреча состоялась в Верилии, как самой нейтральной на тот момент стране, – продолжал брюнет. – Договоренности были достигнуты, делегаты уже проследовали к порталу перехода, когда… а вот тут данные немного расходятся, но смысл в том, что господин Хашшр вдруг сорвался с места и помчался прочь из зала, расшвыривая стражу. Часть магов бросилась в погоню, а глава делегации людей – это был король Дурбора, как ни странно, – настоял на немедленном выдворении остальных троллей за пределы мира.

– И тролли ушли? – изумилась Мила. Красноречиво покосилась на нашего зеленого гостя – мол, вон какие большие, куда людям против них.

– Ушли. – Райлен странно вздохнул. – Но датчики портала показали, что не хватает не только господина Хашшра. Хотя остальные, по свидетельствам очевидцев, никуда не убегали… Вместо одного из делегатов в портал вошла иллюзия.

Тролль громко хмыкнул, привлекая внимание к своей персоне. Сказал, не пряча грустной улыбки:

– А ты неплохо осведомлен. Архив Ордена?

– Он самый, – отозвался Райлен.

– И что было дальше? – спросил зеленый. Словно не знал.

Впрочем, этой части истории он действительно знать не мог…

– А дальше несколько лет безуспешных поисков, скандал с пятым миром, потому что отказались давать объяснения случившемуся, громкий внутренний скандал – обоюдные подозрения в намеренной диверсии и тайных планах привлечь парочку троллей, в том числе господина Хашшра, к локальным конфликтам. Ведь возможности троллей несколько отличаются от наших, они владеют некоторыми навыками, которые крайне ценны, например, в разведке…

– О как! – рыкнул призрак. Правда был при этом хмур, даже слишком.

Райлен не обратил на реакцию новообретенного приятеля никакого внимания.

– А после локальные конфликты переросли в две войны – Дурбора и Верилии, и Дурбора с королевством Кром. Основным катализатором послужили два сильнейших всплеска магии, имевших постороннюю природу. Природу пятого мира.

В спальне воцарилась тишина. Тролль явно загрустил, а мы с девчонками… ну не столько загрустили, сколько удивились – ведь в учебниках совсем другие причины войны с Дурбором написаны.

– Так за кем ты погнался? – Райлен резко повернулся, в упор уставился на полупрозрачного оппонента.

– За предателем.

Мы с близняшками затаили дыхание и обратились в слух.

– Вождь северных племен Цулик воспользовался переговорами, чтобы украсть одну вещицу. Это за ним я погнался и из-за него оказался здесь.

– Это Цулик тебя убил?

Тролль клацнул зубами, усмехнулся.

– Почти. Мы полгода играли в догонялки и прятки, а встретились… случайно, в окрестностях Вайлеса, как понимаешь. Сцепились. Я нанес Цулику смертельную, как казалось на тот момент, рану. Он тоже в долгу не остался – ослепил. Мне пришлось отступить и схорониться, чтобы хоть частично регенерировать. Не прошло и трех дней, как на мое убежище наткнулись люди. Вот они-то и завершили дело Цулика.

– А вещица? Что это?

– Извини, маг. Не скажу. Да и какая теперь разница?

Райлен упорствовать не стал, только посуровел еще больше.

– А Цулик? Как, по-твоему, он выжил?

– Не знаю. С такими, как он, все возможно.

– Почему тролли не дали разъяснений, почему не сказали людям, что происходит? Они же поняли, за кем ты гнался.

– Извини. Эти вещи тебя не касаются. Все уже случилось, историю не изменить, войны не переиграть.

– А последствия? – продолжал настаивать Райлен. – Что, если твоя вещица…

Зеленый прервал жестом, снова ухмыльнулся.

– Артефакт не вечен. Полувека в вашем мире достаточно, чтобы лишить его силы и разрушить. Он неопасен для вас. – И подчеркнул почти зло: – Эта история закончилась.

Короткая стычка взглядов, сжатые кулаки Райлена и подчеркнутая расслабленность тролля заставили встрепенуться.

– А что с вами было потом? – пискнула Мила. – После… смерти?

– То же, что и со всеми, – не глядя в нашу сторону, сообщил призрак. – Полузабытье. Бессмысленные попытки уйти за Грань, прогулки вдоль межи и прочие безобидные развлечения неупокоенного духа. До тех пор, пока не появились вы…

Райлен опять напрягся. Он напоминал каменного человека, который, ко всему прочему, лом проглотил.

Мне вдруг так совестно стало. Эта поза, сжатые губы, холодный блеск глаз… Едкие комментарии или ругань куда лучше, честное слово!

– А вы в самом деле хотели нас съесть?

Вопрос принадлежал Лине, но суть была в другом. В голосе сестрички прозвучало самое настоящее кокетство. Я от такого поворота событий совсем растерялась.

– Конечно, хотел, – сказал монстр. Громко клацнул зубами.

– Ой! – откликнулась младшенькая.

– Ой-ой! – поддержала Мила и расплылась в улыбке.

Брюнет осуждающе покачал головой.

– Девушки, это не повод для шуток. Между господином Хашшром, которого видите сейчас, и тем, которого вы подняли из могилы, – пропасть. Будучи умертвием, он действительно хотел вас убить. И убил бы, если б не зелье.

Сестры не поверили, а Райлен предпринял еще одну попытку вразумить – видимо, на будущее:

– Дух, привязанный к мертвому телу, в отличие от духа освобожденного, не осознает себя. Если упростить, это объясняется тем, что связь души с мертвым, разлагающимся куском мяса, эту самую душу отравляет. Душа, привязанная к трупу, чувствует себя примерно так же, как человек в горячке. Оборвать связь может уход за Грань, к которому инстинктивно стремятся все души, либо полное уничтожение тела.

– Поэтому господин Хашшр сейчас разумен, а тогда… зверем был? – спросила тихо-тихо, но услышали все. И тролль в том числе.

– Да, – отозвался зеленый. Хмыкнул и добавил: – Не краснейте, госпожа Соули. Я не обиделся. Более того, я крайне благодарен вам за…

– …выходку, – подсказал маг. Суровый, как штормовая волна.

Призрак растянул губы в улыбке, еще больше обнажая и без того внушительные клыки.

– Если бы не вы, мне еще тысячу лет, а то и больше, неупокоенным духом жить пришлось. Как вы могли заметить, плоть троллей разлагается крайне медленно.

Я кивнула, но краснеть не перестала. О Богиня, как я могла проявить столь жуткую бестактность? Назвать этого учтивого господина зверем?

– Теперь, как несложно догадаться, – продолжал призрак, – у меня одно желание, последнее – уйти за Грань. Среди живых мне делать нечего. Тем более среди людей.

Мы с близняшками слаженно кивнули. Да, это понятно.

– Но уйти, как оказалось, не могу. Ваша Грань меня не пропускает. Следовательно… мне нужно вернуться домой и попробовать снова. Вот тут-то мне и нужна помощь. Госпожа Соули, вы ведь не против прогулки в пятый мир, а?

Я нервно сглотнула и уставилась на Райлена.

О Богиня! Во что я ввязалась?!