Садко у царя Морского

На свою бессчетну золоту казну

Построил Садко тридцать кораблей.

Тридцать кораблей, един сокол-корабль

Самого Садки, гостя богатого;

Корму-то в нем строил по-гусиному,

А нос-то в нем строил по-орлиному,

В очи выкладывал по камешку,

По славному по камешку по яхонту!

дече Мачты-то клал красна дерева,

Блочики клал все кизильные,

Канатики клал все шелковые,

Паруса то клал полотняные,

Якори клал все булатные.

На те на корабли на черленые

Свалил товары новгородские,

Поезжал он по синю морю.

На синем море сходилась погода сильная;

Застоялись черлены корабли на синем море,

А волной-то бьет, паруса рвет,

Ломает кораблики черленые,

А корабли нейдут с места на синем море

Говорит Садко-купец, богатый гость,

Ко своей дружинушке хороброй:

«Ай же ты, дружинушка хоробрая!

Берите-ка щупы железные,

Щупайте во синем море:

Нет ли луды или каменя

Нет ли отмели песочной?

Они щупали во синем море:

Не нашли ни луды ни каменя

И не нашли отмели песочной.

День стоят, и другой стоят, и третий стоят.

Закручинились корабельщики, запечалились.

Говорит Садко-купец, богатый гость,

Ко своей дружине ко хороброй:

«Ай же ты, дружинушка хоробрая!

Как мы век по морю ездили,

А морскому царю дани не плачивали:

Видно, царь морской от нас дани требует,

Требует дани во сине море.

Ай же, братцы, дружина хоробрая!

Взимайте бочку-сороковку чиста серебра,

Спускайте бочку во сине море»

Дружина его хоробрая

Взимала бочку-сороковку чиста серебра,

Спускали бочку в сине море:

А волной-то бьет, паруса рвет,

Ломает кораблики черленые;

А корабли нейдут с места на синем море.

Тут его дружина хоробрая

Брали бочку-сороковку красна-золота,

Спускали бочку во сине море:

А волной-то бьет, паруса рвет,

Ломает кораблики черленые,

А корабли все нейдут с места на синем море.

Говорит Садко-купец, богатый гость:

«Верно не пошлины царь морской требует,

А требует он голову человеческу,

Делайте, братцы, жеребья вольжаны,

Всяк свои имена подписывайте,

Спускайте жеребья на сине море:

Чей жеребий ко дну пойдет,

Таковому идти во сине море».

Садко покинул хмелево перо,

А все жеребья по верху плывут,

Кабы яры гоголи по заводям:

Един жеребий во море тонет,

В море тонет хмелево перо

Самого Садки, гостя богатого.

Говорит Садко-купец, богатый гость:

«Ай же, братцы, дружина хоробрая!

Этые жеребья неправильны.

А вы режьте жеребья ветляные,

Всяк свои имена подписывайте,

Спускайте жеребья во сине море:

Чей жеребий по верху плывет —

нТаковому идти во сине море!»

А и Садко покинул жеребий булатный

Синяго булату ведь заморского,

Весом-то жеребий в десять пуд.

И все жеребьи в море тонут:

Един жребий по верху плывет

Самого Садки, гостя богатого.

Говорит Садко-купец, богатый гость:

«Ай же, братцы, дружина хоробрая!

Видно, царь морской требует

Самого Садка богатого во сине море;

Несите мою чернильницу вальяжную,

Перо лебединое, лист бумаги гербовый».

Несли ему чернильницу вальяжную,

Перо лебединое, лист бумаги гербовый.

Он стал именьице отписывать:

Кое именье отписывал Божьим церквам,

Иное имение нищей братии,

Иное именье молодой жене,

Остатнее имение дружине хороброй.

Говорил Садко-купец, богатый гость:

«Ай же, братцы, дружина хоробрая!

Давайте мне гусельки яровчаты,

Поиграть-то мне во остатнее:

Больше мне в гусельки не игрывати.

Али взять мне гусли с собой во сине море?

Взимает он гусельки яровчаты,

Сам говорит таковы слова:

«Свалите дощечку дубовую на воду:

Хоть я свалюсь на доску дубовую —

Не столь мне страшно принять смерть на синем море»

Свалили дощечку дубовую на воду.

Потом поезжали корабли по синю морю.

А все корабли как соколы летят,

А един корабль по морю бежит, Как бел кречет,

Самого Садки — гостя богатого.

Остался Садко во синем море.

Со тоя со страсти со великие

Заснул на дощечке на дубовой.

Проснулся Садко во синем море,

Во синем море на самом дне.

Сквозь воду увидел пекучись красное солнышко,

Вечернюю зорю, зорю утреннюю.

Увидел Садко во синем море —

Стоит палата белокаменная;

Заходил в палату белокаменну,

Ко тому царю ко Поддонному,

А царь со царицею споруют,

Говорит царица морская:

«Есть на Руси железо булатное —

Дороже булат-железо красна-золота;

Красно-золото катается

У маленьких ребят по зыбочкам!

Говорит царице царь морской:

«Ай же ты, царица морская!

Дороже есть красно-золото,

А булат-железо катается

у маленьких ребят по зыбочкам».

Становился Садко-купец, богатый гость,

Насупротив их с дощечкой белодубовой,

Он царю с царицей бил челом,

Челом бил и низко кланялся.

Говорил царь морской таково слово:

«Ай же ты, Садко-купец, богатый гость!

Век ты, Садко, по морю езживал,

Мне, царю, дани не плачивал,

А нони весь пришел ко мне во подарочках.

Ты скажи по правде, не утаи себя,

Что-то у вас, на Руси, деется —

Булат ли железо дороже красна-золота,

Али красно-золото дороже булат-железа?»

Говорит Садко-купец, богатый гость:

«Ай же ты, царь морской со царицею!

Я скажу вам правду, не утаю себя:

У нас красно-золото на Руси дорого,

А булат-железо не дешевле;

Потому оно дорого,

Что без красна-золота сколько можно жить,

А без булату-железа жить-то не можно,

А не можно жить ведь никакому званию».

Говорит царь таковы слова:

«Ай же ты, Садко-купец, богатый гость,

Скажут, мастер играть во гусельки яровчаты,

Поиграй же мне во гусельки яровчаты».

Брал Садко гуселышки яровчаты,

Яровчаты гусельки, звончаты,

Струночку ко струночке налаживал,

Стал он в гуселышки поигрывать;

Тут царь морской распотешился

И начал плясать по палате белокаменной,

Он полами бьет и шубой машет,

И шубой машет по белым стенам.

Играл Садко сутки, играл и другие

Да играл еще Садко и третьи,

А все пляшет царь морской во синем море.

Во синем море вода всколыбалася,

Со желтым песком вода омутилася,

Стала разбивать много кораблей на синем море,

Стало много гинуть именьицев,

Стало много тонуть людей праведных:

Как стал народ молиться Николе Можайскому,

Как тронуло Садко в плечо во правое:

«Ай же ты, Садко купец, богатый гость!

Полно те играть во гусельки яровчаты:

Тебе кажется, что скачет по палатам царь,

А скачет царь по крутым берегам;

От его от пляски тонут-гинут

Бесповинные буйны головы!»

Обернулся — глядит Садко Новгородский:

Ажио стоит старик седатый.

Говорит Садко Новгородской:

«У меня воля не своя во синем море,

Приказано играть в гусельки яровчаты».

Говорит старик таковы слова:

«А ты струночки повырывай,

А ты шпенечки повыломай,

Скажи: у меня струночек не случилося,

А шпенечкои i ie пригодилося,

Не во что больше играть,

Приломалися гусельки яровчаты.

Скажет тебе царь морской:

" Не хочешь ли женитися во синем море

На душечке на красной девушке! "

Говори ему таковы слова:

" У меня воля не своя во синем море".

Опять скажет царь морской:

" Ну, Садко, вставай поутру ранешенько,

Выбирай себе девицу-красавицу".

Как станешь выбирать девицу-красавицу,

Так перво триста девиц пропусти,

И друго триста девиц пропусти,

И третье триста девиц пропусти,

Позади идет девица-красавица,

Красавица-девица Чернавушка;

Бери тую Чернаву за себя замуж,

Тогда ты будешь на Святой Руси;

Ты увидишь там белый свет,

Увидишь и солнце красное.

А на свою бессчетну золоту казну

Построй церковь соборную Николе Можайскому».

Садко струночки во гусельках повыдернул,

Шпенечки во яровчатых повыломал.

Говорит ему царь морской:

«Ай же ты, Садко Новгородский!

Что же ты не играешь в гусельки яровчаты?»

«У меня струночки во гусельках повыдернулись,

А шпенечки во яровчатых повыломались:

А струночек запасных не случилося,

А шпенечков не пригодилося».

Говорит царь таковы слова:

«Не хочешь ли жениться во синем море

На душечке на красной девушке?»

Говорит ему Садко Новгородской:

«У меня воля не своя во синем море».

Опять говорит ему царь морской:

«Ну, Садко, вставай поутру ранешенько,

Выбирай себе девицу-красавицу».

Вставал Садко поутру ранешенько,

Поглядит — идет триста девушек красных.

Он перво триста девиц пропустил,

И друго триста девиц пропустил,

И третье триста девиц пропустил,

Позади шла девица-красавица,

Красавица-девица Чернавушка:

Брал тую Чернаву за себя замуж.

Как проснулся Садко во Нове-городе

О реку Чернаву на крутом кряжу,

А невесты его и слыху нет.

Как поглядит, ажио бежат

Свои черленые корабли по Волхову.

Поминает жена Садка с дружиной во синем море.

«Не бывати Садку со синя моря!»

А дружина поминает одного Садка:

«Остался Садко во синем море».

А Садко стоит на крутом кряжу,

Встречает свою дружинушку со Волхова;

Тут его ли дружина сдивовалася.

«Остался Садко во синем море,

Очутился впереди нас во Нове-граде,

Встречает дружину со Волхова!»

Встретил Садко дружину хоробрую

И повел в палаты белокаменны.

Тут его жена возрадовалася:

Брала Садка за белы руки,

Целовала во уста во сахарные,

Говорила ему таковы слова:

«Ай же ты, любимая семеюшка!

Полно тебе ездить по синю морю,

Тосковать мое ретивое сердечушко

По твоей по буйной по головушке!

У нас много есть именьица-богачества,

И растет у нас малое детище!»

Начал Садко выгружать со черленых со кораблей

Именьице — бессчетну золоту казну.

Как повыгрузил со черленых кораблей,

Состроил церковь соборную Николе Можайскому.

Не стал больше ездить Садко на сине море,

Стал поживать Садко во Нове-граде.