Казалось, что безопаснее ничего не отвечать.

- Жаль, что твоё понимание основных современных проблем не может сравниться с твоим знанием орфографии и грамматики.

Ну, я мог ответить только одно.
- Грамматика является расистским средством для подавления народного языка.

- В самом деле? Ну, боюсь, что тебе придется либо отказаться от своих революционных принципов, касающихся правописания, либо отказаться от идеи попасть в Святого Матфея. Каково тебе будет там? К таким вещам, как грамматика и орфография они относятся крайне реакционно.

- Я думаю, что Святой Матфей третьестепенное заведение, и практически любой может попасть туда.

- У тебя не получилось.

- Ну, вы же поняли, что я имел в виду.

- Ты имел в виду школу, где мог бы выйти из положения с мусором, которым пользовался в своей прежней школе, к примеру, вот этим.
И он швырнул листы бумаги на стол.

Я осторожно прощупывал.
- Вы хотите сказать, что я думаю неверно?

- Дело не в том, верно или не верно. Не ты это написал.

Прямо в точку. Но как он сообразил? Ни один из остальных учителей, кому я это втюхивал, ничего не поняли, даже последний, пока в первоначальном энтузиазме не принялся читать его вслух в классе, чем вызвал мгновенную обратную связь.

- Не ты же? - Холодные светло-серые глаза впились в меня из-под опухших наростов красной плоти.

- Нет.

- Кто?

- Джейк Родман. Он старший брат Джоуи, моего лучшего друга. Сейчас он в Гарварде.
Я не знаю, зачем добавил это, может быть, чтобы показать ему, что я скопировал не самое плохое, не меньше восемнадцати каратов золота [18-каратное золото - сплав, содержащий 75% золота]. Он удивил меня, издав небольшой смешок, больше похожий на гав-гав.

- Если ты снова когда-нибудь подсунешь мне подделку, в ход пойдут старые правила. Конец. Помни, это твой выбор. Ты хочешь учиться или нет? Ты пришел ко мне. Не я к тебе. Кто должен получить пользу?

После нашего обоюдного молчания он спросил:
- Ты никогда ничего не писал своего?

Это снова заставило нервничать.
- Писал.

- О чём?

Я видел, что не смогу уклониться от ответа, поэтому нехотя сказал:
- Это было о самолете, словно он человек; как он появился и что чувствовал, когда впервые взлетел.

- Ну? Что случилось? Что ты получил за это?

- Учитель сказал, что требуется улучшить и переработать.

- Почему?

Это был случай, о котором мне на самом деле не хотелось вспоминать. Новый преподаватель обществознания проделал тот же трюк, что и Маклеод, сказав, что можно писать на любую тему по желанию. Я и написал о самолёте. Откуда мне было знать, что он окажется фанатичным противником любого технического изобретения, представителем анти технократического лобби?
Ну, к тому времени, когда он дошёл до моего сочинения, это поняли все. Можно было подумать, что сам Боб Хоуп [американский комик, артист театра и кино] выступает там, когда он зачитывал его вслух с выражением и жестами, вставляя между предложениями свои комментарии. Он заставил всех кататься между партами. Это был один из самых великих комических моментов учебного года. Только я не находил его таким смешным. Когда он закончил, достав носовой платок и промокнув глаза, то выдал серьезную лекцию по экологии и природопользованию, как надо жить в гармонии с землей, и что Америка и технократия сделали для разрушения планеты. После чего разорвал сочинение, выбросив его в мусорную корзину, и перешел к следующему...

Даже Волосатая опухоль, который тогда был ещё женат на маме, сказал учителю, что он немного перегнул, после того как с полицией выследил меня на транспортной развязке в Нью-Джерси, откуда я пытался автостопом добраться в Колорадо. (В Колорадо находилась Военно-воздушная академия, и хотя я понимал тогда, что у меня, безусловно, нет никаких шансов туда поступить, из-за возраста, или, хотя бы, из-за отсутствия аттестата об окончании старшей школы; я думал, что смогу вынюхивать там достаточно долго, и быть достаточно близко, чтобы получше узнать подходы туда. Увы, но я смог добраться только до первой после тоннеля заправочной станции [После тоннеля Бруклин-Бэттери, ведущего с Манхэттена] )