Эк­зо­ти­чес­кие ти­пы

Кро­ме ос­нов­ных ти­пов струк­тур лич­нос­ти дву­но­гих, го­во­ря­щих и вро­де бы ра­зум­ных су­ществ, су­щест­ву­ет ещё не­сколь­ко ред­ких ти­пов, не вхо­дя­щих в «ос­нов­ную лест­ни­цу раз­ви­тия», а как бы «сто­я­щих в сто­ро­не».

Ино­лю́ док (жен. ино­лю́ дка, мн. ч. ино­лю́ дки)

Ка­чест­ва и спо­соб­нос­ти ино­люд­ков мно­го­об­раз­ны. Са­ми они, как пра­ви­ло, чувст­ву­ют се­бя осо­бы­ми, чу­жи­ми, ины­ми сре­ди лю­дей. Их час­то тя­нет к не­обыч­ным мес­там, яв­ле­ни­ям, мис­ти­ке, стран­ным дейст­ви­ям и экс­пе­ри­мен­там. Мно­гим ино­люд­кам свойст­вен­ны по­вы­шен­ное лю­бо­пыт­ст­во и лю­боз­на­тель­ность; их ин­тел­лек­ту­аль­ные и изо­бре­та­тель­ские спо­соб­нос­ти хо­ро­шо раз­ви­ва­ют­ся, мыш­ле­ние склон­но вы­да­вать не­ор­ди­нар­ные ре­ше­ния про­блем. Ха­рак­те­рен ши­зо­ид­ный тип ак­цен­ту­а­ции мыш­ле­ния; зна­чи­тель­но ча­ще, чем у дру­гих ти­пов, встре­ча­ют­ся ши­зо­фре­ния и па­ра­нойя.

Часть ино­люд­ков име­ет склон­ность и боль­шие спо­соб­нос­ти к на­уч­ным ис­сле­до­ва­ни­ям и экс­пе­ри­мен­там, осо­бен­но в об­лас­ти ге­не­ти­ки, ис­кус­ст­вен­но­го ин­тел­лек­та, пси­хо­ло­гии, вир­ту­аль­ной ре­аль­нос­ти и дру­гих ком­пью­тер­ных тех­но­ло­гий, ре­же – элек­тро­маг­не­тиз­ма, ядер­ной фи­зи­ки, фи­зи­ки эле­мен­тар­ных час­тиц, кван­то­вой ме­ха­ни­ки. В то вре­мя как фи­зи­ка твёр­до­го те­ла, ма­те­ри­а­ло­ве­де­ние, гео­ло­гия, не­ор­га­ни­чес­кая хи­мия их при­вле­ка­ет го­раз­до мень­ше.

Об­раз «чок­ну­то­го про­фес­со­ра» из ря­да аме­ри­кан­ских филь­мов хо­ро­шо опи­сы­ва­ет «на­уч­но­го» ино­люд­ка, хо­тя не­ко­то­рые чер­ты ги­перт­ро­фи­ро­ва­ны.

Дру­гие ино­люд­ки «уда­ря­ют­ся в мис­ти­ку», увле­ка­ют­ся по­ис­ка­ми НЛО, ано­маль­ных зон, снеж­но­го че­ло­ве­ка и т.д., пы­та­ют­ся за­ни­мать­ся экстра­сен­со­ри­кой, ма­ги­ей и т.п. Если это при­во­дит к успе­ху, в опре­де­лён­ные мо­мен­ты ино­лю­док-маг мо­жет управ­лять Си­лой боль­шо­го ко­ли­чест­ва лю­дей или са­мой пла­не­ты – но при том не впол­не осо­зна­вая и по­ни­мая это, и ещё мень­ше за­ду­мы­ва­ясь о том, для че­го это всё нуж­но, и о воз­мож­ных по­следст­ви­ях. И час­то не­за­мет­но для се­бя пре­вра­ща­ет­ся в зом­би-ма­га – это ког­да им са­мим и этой Си­лой управ­ля­ют со­всем чу­жие су­щест­ва (во­пло­щён­ные или не­во­пло­щён­ные), а ино­лю­док это­го не по­ни­ма­ет, ни­че­го не мо­жет сде­лать и лишь смут­но чувст­ву­ет при­сут­ст­вие Чу­жо­го.

И для «на­уч­ных», и для «мис­ти­чес­ких» ино­люд­ков свойст­вен­но за­ни­мать­ся ис­сле­до­ва­ни­ем ра­ди ис­сле­до­ва­ния, ста­вить экс­пе­ри­мен­ты ра­ди не­обыч­но­го кра­си­во­го эф­фек­та, а не ра­ди ка­кой-то опре­де­лён­ной прак­ти­чес­кой це­ли. В от­ли­чие от че­ло­ве­ков и сверх­че­ло­ве­ков, об­ла­да­ю­щих та­ки­ми же спо­соб­нос­тя­ми, у ино­люд­ков, как пра­ви­ло, нет стой­кой сис­те­мы цен­нос­тей и убеж­де­ний, со­зна­тель­но при­ня­тых нравст­вен­ных им­пе­ра­ти­вов, яс­но­го осо­зна­ния це­лей и смыс­ла жиз­ни. По этой при­чи­не, мно­гие ино­люд­ки склон­ны ра­ди лю­бо­пыт­ст­ва или во­об­ще не­по­нят­но ра­ди че­го под­вер­гать рис­ку не толь­ко се­бя, но и дру­гих. Не­ко­то­рые на­хо­дят для се­бя или вы­ду­мы­ва­ют са­ми ка­кие-ни­будь не­обыч­ные «эк­зо­ти­чес­кие» уче­ния, це­ли, пра­ви­ла и смыс­лы – час­то не при­зна­ва­ясь в этом, а при­тво­ря­ясь «та­ки­ми же, как все». В то же вре­мя, жес­то­кость, жад­ность и аг­рес­сия не­лю­дей и не­до­люд­ков ино­люд­кам не свойст­вен­ны. Но и «прос­то жить как все лю­ди» – ино­люд­ки не хо­тят, а час­то и не мо­гут. По­то­му это от­дель­ный тип струк­ту­ры лич­нос­ти, сто­я­щий как бы в сто­ро­не от «ма­гист­раль­но­го пу­ти раз­ви­тия» от не­лю­дей до Бо­го­че­ло­ве­ков.

Осталь­ные ино­люд­ки, не по­шед­шие ни в на­уку, ни в мис­ти­ку, мо­гут ока­зать­ся на са­мых раз­ных мес­тах в об­щест­ве, и за­ни­мать­ся са­мы­ми раз­ны­ми ви­да­ми де­я­тель­нос­ти. Как пра­ви­ло, они не вы­би­ва­ют­ся в на­чаль­ни­ки, мак­си­мум мо­гут быть тех­ни­чес­ки­ми ру­ко­во­ди­те­ля­ми или за­мес­ти­те­ля­ми-со­вет­ни­ка­ми по ка­ким-то во­про­сам. Ни в по­ли­ти­ке, ни в об­щест­вен­ной де­я­тель­нос­ти ино­лю­док не мо­жет до­бить­ся боль­ших успе­хов по­то­му, что его мыш­ле­ние на­столь­ко силь­но от­ли­ча­ет­ся от мыш­ле­ния люд­ско­го боль­шинст­ва, что ему труд­но по­нять лю­дей, а лю­дям ещё труд­нее по­нять и при­нять ино­люд­ка. Быть «та­ким, как все» (вер­нее – как боль­шинст­во лю­дей и не­до­люд­ков) ино­лю­док не мо­жет; по­сто­ян­но при­тво­рять­ся та­ким ему очень слож­но. В то же вре­мя, ино­люд­ки до­сти­га­ют успе­ха в не­ко­то­рых ред­ких ви­дах биз­не­са (на­при­мер, вен­чур­но­го, ин­но­ва­ци­он­но­го, свя­зан­но­го с эк­зо­ти­чес­ки­ми то­ва­ра­ми или ред­ки­ми услу­га­ми) или са­мо­за­ня­тос­ти (фри­лан­са), в ко­то­рых тре­бу­ет­ся осо­бая ори­ги­наль­ность и не­ор­ди­нар­ность ре­ше­ний.

А вот к тя­жёло­му фи­зи­чес­ко­му или мо­но­тон­но­му тру­ду ино­люд­ки, в боль­шинст­ве сво­ём, не при­спо­соб­ле­ны и не склон­ны. При ма­лей­шей воз­мож­нос­ти ино­лю­док по­ста­ра­ет­ся «этой ка­тор­ги» из­бе­жать. И это ему, как пра­ви­ло, уда­ёт­ся: бла­го­да­ря сво­им умст­вен­ным спо­соб­нос­тям и свое­об­раз­но­му ти­пу мыш­ле­ния, боль­шинст­во ино­люд­ков по­лу­ча­ет выс­шее об­ра­зо­ва­ние и на­хо­дит се­бе ин­те­рес­ную и «не­пыль­ную» ра­бо­ту.

Этот тип прак­ти­чес­ки не­воз­мож­но рас­поз­нать по внеш­ним при­зна­кам. В жес­тах, сло­вах, по­ве­де­нии иног­да мож­но по­чувст­во­вать что-то стран­ное и не­ес­тест­вен­ное. Не­ко­то­рые лю­ди и че­ло­ве­ки вб­ли­зи ино­люд­ков «за­жи­ма­ют­ся» и чувст­ву­ют се­бя «не в сво­ей та­рел­ке», хо­тя ни­ка­кой угро­зы не чувст­ву­ют.

Се́ рый (жен. се́ рая, мн. ч. се́ рые)

На­сто­я­щие се­рые не­мно­го­чис­лен­ны, рас­поз­нать их очень труд­но. Но это – са­мый опас­ный для лю­дей и че­ло­ве­ков тип «че­ло­ве­ко­по­доб­ных».

Внут­рен­няя суть се­ро­го – хо­лод­ное без­раз­ли­чие, со­еди­нён­ное с жаж­дой влас­ти и ис­пол­не­ния сво­их же­ла­ний лю­бы­ми пу­тя­ми. Се­рый мо­жет быть оди­на­ко­во без­раз­ли­чен и чужд к люб­ви и не­на­вис­ти, мсти­тель­нос­ти и со­стра­да­нию, к чу­жой бо­ли и ра­дос­ти, к про­ш­ло­му и бу­ду­ще­му, к жи­во­му и не­жи­во­му.

Так же, как у не­лю­дей, у се­рых аб­со­лют­но нет на­сто­я­щей люб­ви, со­вес­ти, со­пе­ре­жи­ва­ния, уме­ния ра­до­вать­ся за дру­гих, – сло­вом, все­го то­го, что не­от­де­ли­мо от су­ти и ду­ши че­ло­ве­ка. И се­рых столь же бес­по­лез­но уго­ва­ри­вать, пе­ре­убеж­дать, «при­во­дить к по­ка­я­нию», как и аб­со­лют­ных не­лю­дей. Нет, они не бу­дут спо­рить и ру­гать­ся. Они при­твор­но со­гла­сят­ся, улыб­нут­ся, как бы по­ве­рят – а тем вре­ме­нем бу­дут ду­мать, как бы с это­го «ве­ру­ю­ще­го ло­ха» че­го-ни­будь по­иметь.

Но, в от­ли­чие от не­лю­дей и не­до­люд­ков, се­рые ве­ли­ко­леп­но вла­де­ют со­бой. Они ме­нее склон­ны к бес­смыс­лен­ной жес­то­кос­ти, у них поч­ти не слу­ча­ет­ся «при­сту­пов» им­пуль­сив­ной не­мо­ти­ви­ро­ван­ной аг­рес­сии, во­об­ще «лиш­не­го шу­ма» се­рые не лю­бят. За­то се­рые мо­гут мас­тер­ски при­тво­рять­ся, ли­це­ме­рить, вы­да­вать се­бя за дру­гих, иг­рать лю­бую роль. В «ис­кус­ст­ве» об­ма­на, ин­три­ги, мо­шен­ни­чест­ва, под­лос­ти и пре­да­тельст­ва им дейст­ви­тель­но нет рав­ных. По­сколь­ку се­рый мо­жет лгать не толь­ко сло­ва­ми, но и жес­та­ми, вы­ра­же­ни­ем ли­ца и да­же гла­за­ми, лю­дям и че­ло­ве­кам очень труд­но рас­поз­нать его (не­до­люд­кам и не­лю­дям – и во­все не да­но).

Мно­гие се­рые изу­ча­ют пси­хо­тех­ни­ки гип­но­за, НЛП, дру­гих воз­дейст­вий на со­зна­ние и под­соз­на­ние, а не­ко­то­рые и так «ода­ре­ны» спо­соб­ностью за­мо­ро­чить че­ло­ве­ка при обыч­ном, ка­за­лось бы, раз­го­во­ре, рас­по­ло­жить его к се­бе. В ре­зуль­та­те, если да­же по­на­ча­лу че­ло­век или людь чувст­ву­ет «что-то не­лад­ное в этом субъ­ек­те», то по­том это чувст­во «та­ет».

Боль­шинст­во се­рых не об­ла­да­ет бо­га­тыр­ским те­лос­ло­же­ни­ем или боль­шой фи­зи­чес­кой си­лой, во­об­ще не лю­бит драк и борь­бы. От ар­мии, а тем бо­лее от вой­ны, они «от­ма­зы­ва­ют­ся» изо всех сил и лю­бы­ми пу­тя­ми. Се­рая си­ла – в за­го­во­рах, об­ма­нах, под­ку­пах, мо́ ро­ках…

Поч­ти так же они тер­петь не мо­гут тя­жёлую фи­зи­чес­кую ра­бо­ту и во­об­ще труд на про­из­водст­ве. Вряд ли най­дёт­ся се­рый сре­ди шах­тёров или ком­бай­нёров, ра­бо­чих на за­во­де или на бу­ро­вой. Не­мно­го их и сре­ди учё­ных, ин­же­не­ров, а тем бо­лее – сре­ди лю­дей твор­чес­ких про­фес­сий. К твор­чест­ву, изо­бре­та­тельст­ву, кон­ст­ру­и­ро­ва­нию и во­об­ще к со­зи­да­нию но­во­го – се­рые су­щест­ва прак­ти­чес­ки не спо­соб­ны. За­то они «мас­те­ра» об­ра­щать в свою поль­зу то, что уже есть, и тех, кто жи­вёт. Для это­го они при­ду­мы­ва­ют сот­ни спо­со­бов и пу­тей, «срав­ни­тель­но чест­ных» и не очень.

По­это­му се­рых, ес­тест­вен­но, очень при­вле­ка­ет фи­нан­со­вая сфе­ра, бир­же­вые спе­ку­ля­ции, азарт­ные иг­ры, круп­ные мо­шен­ни­чес­кие афе­ры и, ра­зу­ме­ет­ся, ад­ми­нист­ра­ция и по­ли­ти­ка. Это не зна­чит, что все, кто за­ни­ма­ет­ся та­ки­ми ви­да­ми де­я­тель­нос­ти, ока­жут­ся се­ры­ми. Се­рых су­ществ прос­то слиш­ком ма­ло для это­го. Но что мно­гие из них стре­мят­ся не толь­ко по­пасть ту­да, но и за­нять клю­че­вые по­зи­ции – впол­не по­нят­но. Не­ко­то­рые се­рые пре­ус­пе­ли в де­ле при­ва­ти­за­ции и рас­про­да­жи при­род­ных ре­сур­сов и со­здан­ных чу­жим тру­дом цен­нос­тей. Дру­гие мо­гут быть ли­де­ра­ми пре­ступ­ных груп­пи­ро­вок – ча­ще все­го в сфе­ре нар­ко­биз­не­са, под­дел­ки де­нег и до­ку­мен­тов, хи­ще­ния и не­у­пла­ты на­ло­гов, дру­гих круп­ных эко­но­ми­чес­ких пре­ступ­ле­ний. И про­чей «ти­хой», ла­тент­ной, но «очень про­дук­тив­ной» пре­ступ­нос­ти. «Гром­кие» пре­ступ­ле­ния, вро­де убийств, тер­ак­тов, раз­бой­ных на­па­де­ний, гра­бе­жей, пи­рат­ст­ва – со­вер­ша­ют обыч­но не се­рые, а не­лю­ди и не­до­люд­ки. Се­рые мо­гут раз­ве что тай­но под­дер­жи­вать, фи­нан­си­ро­вать те или иные груп­пи­ров­ки – но са­ми «в пек­ло» не по­ле­зут – как уже го­во­ри­лось, лю­бо­го лиш­не­го шу­ма и рис­ка для собст­вен­ной жиз­ни эти су­щест­ва ста­ра­ют­ся вся­чес­ки из­бе­гать.

По­доб­но аб­со­лют­ным не­лю­дям, се­рые су­щест­ва ли­ше­ны веч­нос­ти. Но, в от­ли­чие от пер­вых, у мно­гих из вто­рых мо­на­ды ещё есть, но это не свет­лые и не тём­ные, а имен­но се­рые мо­на­ды. Они на­хо­дят­ся где-то меж­ду добром и злом, а точ­нее – за гранью добра и зла (но стре­мят­ся сесть сверху и на добрых, и на злых). И эти мо­на­ды то­же не веч­ные. Мо­жет быть, они про­жи­вут мно­го ве­ков и де­сят­ки раз пе­ре­воп­ло­тят­ся – но итог пред­ре­шён: аб­со­лют­ная смерть, по­след­няя смерть, пол­ное унич­то­же­ние лич­нос­ти и су­ти на­всег­да. Ужас не­из­беж­но­го кон­ца под­спуд­но жи­вёт в каж­дом се­ром су­щест­ве; оно ста­ра­ет­ся гнать его от се­бя, страст­но до­би­ва­ясь ма­те­ри­аль­но­го успе­ха и ища всё бо­лее изощ­рён­ные и из­вра­щён­ные на­слаж­де­ния. Но до кон­ца это не уда­ёт­ся.

На сле­ду­ю­щих сту­пе­нях сво­е­го «раз­ви­тия» се­рые су­щест­ва уже со­зна­тель­но по­ни­ма­ют это, и при­ни­ма­ют свой глав­ный по­ве­ден­чес­кий ло­зунг: «По­том не бу­дет ни­че­го, и ни­ког­да уже не бу­дет, а по­то­му нуж­но взять от жиз­ни всё и сра­зу – луч­ше пря­мо здесь и сей­час, а если так не­воз­мож­но, – то как мож­но быст­рее и лег­че». А по­сколь­ку эти дву­но­гие су­щест­ва к со­зи­да­тель­но­му твор­чест­ву не спо­соб­ны в прин­ци­пе, да и во­об­ще тру­дить­ся не же­ла­ют – «эф­фек­тив­ность» их де­я­тель­нос­ти со­сто­ит в том, что­бы раз­ны­ми спо­со­ба­ми и без боль­ших уси­лий по­бу­дить дру­гих ис­пол­нять лю­бые же­ла­ния се­рых, да­же са­мые из­вра­щён­ные же­ла­ния. Это «эф­фек­тив­ность» пол­ных па­ра­зи­тов. Она не сво­дит­ся толь­ко к до­бы­ва­нию боль­ших де­нег, хо­тя на день­ги эти су­щест­ва очень пад­ки, ра­зу­ме­ет­ся, и по­рой луч­ше дру­гих «нут­ром чу­ют», как бы че­го раз­до­быть по­боль­ше и на ха­ля­ву.

Не­ко­то­рые «про­дви­ну­тые» се­рые ак­тив­но за­ни­ма­ют­ся по­ис­ка­ми раз­лич­ных «элик­си­ров мо­ло­дос­ти», и с ма­ни­а­каль­ной на­стой­чи­востью пы­та­ют­ся все­ми спо­со­ба­ми про­длить жизнь сво­их фи­зи­чес­ких тел, что­бы по­том, как им ка­жет­ся – до­стичь фи­зи­чес­ко­го бес­смер­тия, не­уяз­ви­мос­ти и да­же стать «бо­га­ми во пло­ти», «сверх­че­ло­ве­ка­ми» сре­ди смерт­ной люд­ской мас­сы, ко­то­рая долж­на по­ко­рить­ся им.

Умст­вен­но раз­ви­тые се­рые по­ни­ма­ют, что са­мое цен­ное – это власть, это воз­мож­ность вли­ять на мыс­ли, чувст­ва, же­ла­ния, убеж­де­ния и, ра­зу­ме­ет­ся, по­ступ­ки дру­гих дву­но­гих су­ществ. День­ги – это толь­ко один из ин­ст­ру­мен­тов влас­ти, хоть и очень важ­ный; но день­ги – не са­мо­цель, а средст­во при­ну­дить дру­гих от­да­вать се­ро­му всё, что ему угод­но за­иметь, и де­лать для не­го всё, че­го он толь­ко по­же­ла­ет. До­ку­мен­ты, цен­ные бу­ма­ги, со­ци­аль­ное по­ло­же­ние – дру­гие средст­ва до­сти­же­ния той же це­ли.

По­то­му на та­ких де­я­те­лей не дейст­ву­ют ар­гу­мен­ты вро­де: «ну за­чем те­бе столь­ко де­нег и вся­ких про­чих цен­нос­тей, ведь с со­бою ни­че­го не уне­сёшь, по­ду­май, что оста­нет­ся на Зем­ле пос­ле те­бя». Ска­зать в от­вет они мо­гут что угод­но, при­ду­ма­ют бук­валь­но на хо­ду. Но на са­мом де­ле се­рых вол­ну­ет толь­ко ис­пол­не­ние их собст­вен­ных же­ла­ний – сей­час и в обо­зри­мом бу­ду­щем. По­том – ни­кто не зна­ет, что бу­дет по­том, а ещё поз­же – в кон­це кон­цов, не бу­дет ни­че­го. Во вся­ком слу­чае, для ме­ня не бу­дет ни­че­го, ког­да ме­ня со­всем не бу­дет, а что бу­дет для дру­гих и бу­дет ли – не мои про­бле­мы. При­мер­но по та­кой ло­ги­ке они и мыс­лят, до­бав­ляя к ней ку­чу «вы­вер­тов», «диа­лек­ти­чес­ких и мно­жест­вен­ных фи­ло­со­фий», «от­но­си­тель­ных ис­тин» и «стра­те­гий». Всё, что­бы скрыть от дру­гих (а по­рой и от се­бя) свою под­лин­ную сущ­ность…

Из­ме­не­ние струк­ту­ры лич­нос­ти се­рых су­ществ, пе­ре­ход их в дру­гой тип – слу­ча­ет­ся очень ред­ко. Это край­не труд­но, и ре­зуль­тат обыч­но не­стой­кий. Ско­рее все­го, по­лу­чит­ся не­у­стой­чи­вая струк­ту­ра лич­нос­ти, ко­леб­лю­ща­я­ся меж­ду се­ры­ми и кем-то ещё.

Об­на­ру­жить и рас­поз­нать се­рых су­ществ, как вы­ше бы­ло ска­за­но, очень слож­но из-за их ко­лос­саль­ной скрыт­нос­ти, спо­соб­нос­ти бес­ко­неч­но лгать и при­тво­рять­ся, и раз­ных дру­гих мас­ки­ро­вок – и фи­зи­чес­ких, и иных. Про­ти­во­дейст­во­вать им – ещё слож­нее, и на­мно­го.

Ко­ли­чест­во их от­но­си­тель­но не­ве­ли­ко. Пол­ностью се­рых на всей Зем­ле не­сколь­ко со­тен ты­сяч, от­час­ти се­рых – ещё не­сколь­ко мил­ли­о­нов. Но их вли­я­ние, мяг­ко го­во­ря, ко­ли­чест­ву не­со­раз­мер­но…

Чу­же­ро́ жден­ный (жен. чу­же­ро́ жден­ная, мн. ч. чу­же­ро́ жден­ные)

Чу­же­рож­ден­ный – это тот, кто из­на­чаль­но был со­здан не че­ло­ве­ком Зем­ли, а кем-то дру­гим, кто свою пер­вую жизнь про­жил не в этом ми­ре и (или) не в че­ло­ве­чес­ком те­ле. Но по­том ро­дил­ся и сей­час жи­вёт сре­ди лю­дей, внеш­не от лю­дей не от­ли­ча­ет­ся, но ос­та­ёт­ся внут­рен­не иным.

Чу­же­рож­ден­ных мож­но срав­нить с бе­жен­ца­ми и эмиг­ран­та­ми. В си­лу раз­ных при­чин и об­сто­я­тельств они вы­нуж­де­ны жить не на сво­ей Из­на­чаль­ной Ро­ди­не, а в дру­гих кра­ях и в дру­гом об­щест­ве, в ко­то­рое при­шель­цам очень труд­но (а по­рой и не­воз­мож­но) в пол­ной ме­ре встро­ить­ся, ин­тег­ри­ро­вать­ся.

Но их миг­ра­ция со­вер­ши­лась не в пре­де­лах од­ной жиз­ни, а меж­ду жиз­ня­ми. Мно­жест­во на­се­лён­ных ми­ров по­гиб­ли (точ­нее, бы­ли по­губ­ле­ны се­ры­ми и чу­жи­ми), и все эти со­зда­ния не смог­ли бо­лее ро­дить­ся там, где жи­ли рань­ше – ста­ло не­где и не от ко­го. Для мно­гих из них эта Зем­ля ста­ла единст­вен­ным мес­том, в ко­то­ром бы­ла воз­мож­ность ро­дить­ся в те­ле ра­зум­но­го су­щест­ва. Но ни­ка­кое мес­то на этой пла­не­те не ста­ло (и не ста­нет) их на­сто­я­щей Ро­ди­ной.

Од­ни из них осо­зна­ют, дру­гие – под­спуд­но чувст­ву­ют, что у них нет Ро­ди­ны на этой Зем­ле. Не­ко­то­рым ка­жет­ся, что их Ро­ди­на – вся Зем­ля. Но толь­ко не стра­на, не го­су­дар­ст­во. В лю­бом слу­чае, для чу­же­рож­ден­но­го все здеш­ние го­су­дар­ст­ва – оди­на­ко­во чу­жие; и он сам чувст­ву­ет се­бя чу­жим да­же там, где ро­ди­лось его ны­неш­нее че­ло­ве­чес­кое те­ло. Для не­го лю­бая зем­ная стра­на бу­дет толь­ко стра­ной про­жи­ва­ния.

По­это­му чу­же­рож­ден­ные ча­ще, чем дру­гие ти­пы, уез­жа­ют жить в дру­гую стра­ну, ста­но­вят­ся эмиг­ран­та­ми ещё и ещё раз. Нос­таль­гии по преж­ним мес­там жи­тельст­ва они поч­ти не ис­пы­ты­ва­ют. Нос­таль­гия по Из­на­чаль­ной Ро­ди­не про­яв­ля­ет­ся у них как под­спуд­ное ще­мя­щее чувст­во, как тос­ка по че­му-то не­до­сти­жи­мо­му или утра­чен­но­му – по­то­му что боль­шинст­во их не пом­нит сво­их прош­лых жиз­ней, а тем бо­лее – свою пер­вую жизнь.

Жи­вя дол­гие го­ды, а час­то – и мно­гие жиз­ни сре­ди дву­но­гих, чу­же­рож­ден­ные в зна­чи­тель­ной ме­ре пе­ре­ни­ма­ют от них об­раз мыс­лей и струк­ту­ру лич­нос­ти. По­это­му тип «чу­же­рож­ден­ный» в чис­том ви­де встре­ча­ет­ся ред­ко. Как пра­ви­ло, он сме­шан с дру­ги­ми ти­па­ми. По­па­да­ют­ся чу­же­рож­ден­ные не­лю­ди, чу­же­рож­ден­ные не­до­люд­ки, чу­же­рож­ден­ные ино­люд­ки, чу­же­рож­ден­ные сверх­че­ло­ве­ки. Чу­же­рож­ден­ный людь поч­ти не встре­ча­ет­ся, чу­же­рож­ден­ный че­ло­век встре­ча­ет­ся ред­ко – а если и встре­ча­ют­ся, то это не­у­стой­чи­вые струк­ту­ры лич­нос­ти, ибо люд­ской об­раз мыш­ле­ния на чу­же­рож­ден­ных «не при­жи­ва­ет­ся».

Не­смот­ря на всё это, боль­шинст­во чу­же­рож­ден­ных на­хо­дит се­бе мес­то в че­ло­ве­чес­ком об­щест­ве. Их спо­соб­нос­ти, склон­нос­ти и за­ня­тия мо­гут быть са­мы­ми раз­ны­ми. По­сколь­ку из­на­чаль­но чу­же­рож­ден­ные бы­ли раз­ны­ми су­щест­ва­ми из раз­ных ми­ров, и по­том каж­дый из них имел свой осо­бен­ный опыт – труд­но что-то ска­зать о чу­же­рож­ден­ных во­об­ще, у них боль­шое раз­но­об­ра­зие. Об­щее, по­жа­луй, толь­ко то, что они по су­ти сво­ей оста­ют­ся здесь чу­жи­ми. Чу­же­рож­ден­ные не мо­гут стать пол­ностью зем­ны­ми че­ло­ве­ка­ми, как бы ни сло­жи­лась их жизнь в этом ми­ре.