Глава 7. Когда вокруг вас твориться невообразимая хрень – не пытайтесь остановить это

Тьма.

Когда вокруг вас твориться невообразимая хрень – не пытайтесь остановить это. Быть её частью гораздо приятнее, чем быть убитым ею.

С чего начать? Не знаю даже, правильно ли всё это. Что, если пытаясь сделать мир лучше, мы его только губим? Где то я читал, что самые ужасные поступки совершаются из лучших побуждений. Совсем не так я представлял своё будущее. Конечно, в моём представлении оно было безрадостным, но вполне себе тихим и обычным. Я мысленно готовил себя к жизни мирного, среднестатистического человека. Желая перемен, как и большинство людей, в глубине души я их боялся и избегал. Вообще-то я стараюсь поменьше ковыряться в себе, пытаюсь избавиться от этого, как от пагубной привычки. Сейчас, тем более, не самое лучшее время для таких мыслей. Мы сидим в засаде, и может произойти всё, что угодно.

- Чёрт побери, - шепчет Пэннет. – Мне кажется, или и правда холодно? У меня зуб на зуб не попадает.

- Заткнись, - Рэйдж толкает его локтем в бок.

На земле ночь. Мы лежим на крыше заброшенной халупы, где то на окраине Родстоуна. Я очень надеюсь, что нам удалось пробраться сюда незамеченными. Не покидает мысль, что проповедник уже знает о нашем визите и ждёт нас. Я стараюсь об этом не думать, но мне страшно. Не хочется умирать. Да, я боюсь боли и ещё кучи всего. Раньше я стыдился своих страхов, а теперь мне кажется, что бояться – это нормально. Тот человек, которого изрубил проповедник, не боялся. И это было жутко.

Мы стараемся как можно сильнее прижаться к плоской крыше. В посёлке мало света и это нам на руку. У меня два пистолета и шесть магазинов к ним. Ещё Рэйдж заставил меня надеть бронежилет, прихваченный им из чудесных запасов Пэннета. В нём ужасно неудобно. Я чувствую, как холод пробирается по моему телу. Пэннет прав и ночь довольно прохладная. У него за спиной незаменимая «старушка» и сумка, полная взрывчатки. Мне не хочется думать о том, для чего он её с собой взял. Рядом с Рэйджем лежит его ружьё.

Мир наполнен тишиной. Здесь тихо даже днём. Люди друг с другом не разговаривают. Никто не работает. Откуда взяться шуму? Я начинаю думать, что мы можем вот так вот прождать всю ночь и не увидеть ничего. Это меня беспокоит, и я делюсь своими мыслями с остальными.

- Всё в порядке, - шепчет Рэйдж. – Если что – взорвём церковь. Это всегда помогает.

- Отличная идея, - поддерживает его Пэннет. Ему дай только что нибудь взорвать…

Я начинаю готовиться к сюрпризам. У нас был план, но он менялся уже несколько раз. Подрыв церкви – это его новая деталь.

- Я пойду на разведку, - говорит Рэйдж. Оставайтесь тут, что бы ни случилось. Только если не услышите выстрелы.

- А что нам делать в этом случае? – спрашиваю я.

- Что что.… Стрелять.

Он подползает к краю крыши и исчезает из виду. Я вслушиваюсь в тишину, пытаясь услышать его шаги. Но всё тихо. Рэйдж крадётся как хищник, без лишнего шума. Проходит минут двадцать, и он всё так же бесшумно появляется снова.

- Дома пустые. Все будто вымерли. Думаю, в посёлке никого нет.

- Странно, - шепчу я в ответ. – Служба только завтра, если мы не напутали ничего.

- Не напутали, - говорит Пэннет. – Всё точно.

- Тогда где все люди?

- Я думаю там. – Рэйдж встаёт в полный рост и указывает на пару светящихся точек, где то на холме, по другую сторону посёлка. Он повернулся ко мне спиной. Кажется эти парни забыли, что я опасен и могу сам того не желая, выкинуть что то этакое. Однако я ошибся. За мной всё же следят. Я хотел тоже встать, от чего пистолеты, закреплённые на поясе, стукнулись о крышу, издав металлический лязг. В следующую секунду острие ножа тускло поблескивало в миллиметре от моего горла.

- Эй эй, спокойно. – Я поднял руки.

- Я спокоен, - отвечает Рэйдж. – А ты?

- Я в порядке.

- Ладно. – Он убирает нож. Я опускаю руки.

- Зато я не в порядке. – Пэннет тоже встаёт, вспоминая и дьявола и бога одновременно. – Так жить невозможно. Нужно прикончить этого проповедника, иначе когда-нибудь мы друг друга пристрелим.

- Всё верно. – Рэйдж снова отворачивается и смотрит на огни. – За полчаса доберёмся. Всё нужно сделать сегодня ночью. Нам пока везёт. Но везение может закончиться. Так что, будьте на чеку.

Мы спускаемся с крыши. Пэннет роняет сумку с взрывчаткой, и я втягиваю бессознательно голову в плечи, как будто это меня спасёт, если будет взрыв.

- Спокойно, - машет он рукой. – Без детонатора не бабахнет.

- Ты всё же осторожнее, - отвечаю я. – Не хочется разлететься на мелкие кусочки.

Мы пробираемся через посёлок. Тут полно мусора. Местные жители постепенно превращаются в животных, годных только на убой. Рэйдж идёт первым, я за ним, Пэннет – замыкающий. Улицы пусты, но мы идём так, чтобы производить как можно меньше шума. Я не знаю, что нас ждёт. Сердце стучит так, словно хочет выпрыгнуть из груди и бежать обратно. Спина покрывается холодным, липким потом. Единственное – чего я сейчас хочу – это оказаться подальше от этого проклятого места, всё забыть и жить как раньше. Но назад пути уже нет. Нужно сделать кое-что, а потом уже попробовать жить дальше…

Посёлок заканчивается. Петляя между камней, нас ведёт узкая тропа. По ней мы поднимаемся на холм. Вход в пещеру совсем уже близко. Я это чувствую. Осторожно выглянув из-за большого камня, мы видим, что у дыры в земле стоят двое, время от времени освещая пространство вокруг лучами фонарей. Они включают их совсем ненадолго. Берегут батареи. Лиц не увидеть, слишком темно. Но мне кажется, что эту парочку я уже видел. Там, у церкви.

- Я с ними разберусь, - Пэннет снимает с плеча винтовку.

- Будет много шума, – кивает на неё Рэйдж.

- Не будет. У меня есть одна штука. Держу пари, ты такую не видел. - Он достаёт из сумки небольшой цилиндр и прикручивает его к стволу.

Видимо, Рэйдж всё же был знаком с этим устройством. Он удовлетворённо кивает головой и делает приглашающий жест. Мы прячемся за валуном, двое у входа снова включают фонари, освещаю тропинку, и выключают их опять. После этого фонари ещё некоторое время светятся слабым, быстро угасающим жёлтым светом. Но этого вполне достаточно. Пэннет выскакивает из-за валуна, вскидывает винтовку и стреляет чуть выше желтой точки. Вместо оглушительного выстрела я слышу нечто, похожее на плевок. Один плевок, затем второй. А после - тишина.

Пэннет улыбается.

- Одна пуля – один мудак.

- Отлично. – Рэйдж крадётся к входу в подземелье. Через минуту мы слышим слабый свист и идём вслед за ним.

Он курит. Сделав пару глубоких затяжек, Рэйдж бросает сигарету и вдавливает её каблуком глубоко в землю. Слева от входа лежат два трупа, как будто спят. Я думаю о том, что совсем не обязательно было убивать их. Но мы зашли слишком далеко.

Я снова под землёй. Помню этот запах. Жуткое, прогнившее место. Хорошо слышно дыхание моих спутников. Мы не знаем точной дороги, благо разветвлений нет. Тоннель один. Напоминает глотку огромного чудовища. Или на задницу. Очень хочется жить. Всё, что происходит дальше – дурной сон. Кошмар, в котором я засыпаю и вижу во сне ещё более страшные вещи.

Внезапно мне в глаза бьёт луч света. Крик. Выстрел. Стреляет Рэйдж из-за моей спины. Правое ухо не слышит ничего, а по щеке течёт тёплая струйка. Что-то бьёт меня в грудь, я падаю. Меня хватают за руку и тащат. Я пытаюсь встать, но не могу. Ещё несколько выстрелов. Всё в дыму. Пытаюсь вытащить пистолет. Он зацепился за что-то и не хочет выскакивать из кобуры. Лучи фонарей мечутся в узком проходе. На секунду они освещают лицо Пэннета. Глава выпучены, рот приоткрыт. Настоящий псих. Он что-то мне кричит, я не слышу ничего. Мы бежим. Вперёд? Назад? Как будто под уклон. Значит, в верном направлении. Впереди возникает фигура в балахоне. Рэйдж, не останавливаясь, бьёт прикладом в то место, где должно быть лицо. Я слышу мерзкий хруст. Щека уже вся липкая. Кажется кровь, идущая из уха это не очень хорошо.

Мы вываливаемся из тоннеля в большой зал. В нём много людей. Светло. На помосте стоит проповедник. Всё происходит очень быстро. Рэйдж вскидывает ружьё и стреляет. Кто-то их прихожан успевает прикрыть проповедника своим телом. Начинается паника. Люди бросаются к выходу. Я прижимаюсь к стене и теряю своих друзей из виду. Теперь каждый сам по себе. В руках у меня пистолеты. Не помню даже, когда я успел их вытащить. Снова стреляют. Кругом хаос. Люди давят друг друга. Кто-то бежит на меня с ножом. Стреляю, не задумываясь. Человек падает. Ищу глазами проповедника. Он стоит на том же месте и что-то кричит, разведя руки в стороны. Целюсь, но кто-то, пробегая в панике мимо, толкает меня. Падаю. Мне наступают на руку. Я кричу и не слышу собственного крика. Снова выстрелы. Кто-то падает на меня. Большой, тяжелый. С трудом отталкиваю тело и ползу к стене, иначе меня затопчут. Один пистолет утерян. Встаю и снова смотрю на помост. Проповедник там же. Почему он не бежит? Прижимаясь спиной к стене пробираюсь подальше от выхода. Деревянная лестница, она ведёт на помост. На ней стоит человек спиной ко мне. Я его не знаю и толкаю из всех сил в бок. Он падает и скрывается с грохотом под лестницей. Я поднимаюсь. Проповедник оборачивается и смотрит на меня, а я смотрю на него. Какой же он страшный. Очень медленно, как мне кажется, он поднимает дробовик. Я целюсь ему в голову. Кажется, мы стреляем одновременно. Сильный удар в грудь. Я лечу назад, кажется целую вечность. Лампочки на потолке светят, как большие звёзды. Мне легко и хорошо. Свет гаснет.

Тьма…

Конец седьмой главы.