Новые месторождения и перспективы участия иностранного капитала

За счёт имеющихся на сегодня запасов нефти в Восточной Сибири может быть обеспечена годовая её добыча на уровне 30 млн. т в период до 2030 года. Чтобы обеспечить разработку новых нефтяных и газовых провинций Восточной Сибири и Дальнего Востока, морских шельфов, необходим прорыв в сервисных технологиях, методах геологоразведки и геофизических исследованиях, который реален лишь с участием иностранных фирм.

Газпром планирует осуществлять в восточных регионах России разработку крупных месторождений, из которых формируются четыре центра добычи газа: шельфовой зоны острова Сахалин, Иркутский - на основе Ковыктинского месторождения, Якутский - на базе Чаяндинского и Красноярский - Собинско-Пайгинского и Юрубчено-Тахомского месторождений. Для экспорта газа из Восточной Сибири очень важно иметь межгосударственное соглашение с потенциальными потребителями. Газпром ведёт переговоры по экспорту газа с представителями КНР, Японии и Южной Кореи. Ранее начала формироваться практика рассмотрения конкурсных заявок на выдачу лицензий или проектов - в том числе для иностранных фирм - на неразведанные перспективные участки под геологоразведочные работы. Подразумевались гарантии того, что если полезные ископаемые найдутся, то фирма получит права разработки согласно национальному законодательству. В этой связи непонятны намерения правительства РФ ужесточить допуск к стратегическим месторождениям. Например, в новом законе " О недрах" предусмотрено проведение закрытых аукционов без участия иностранных компаний.[12]

Даже если по государственным соображениям подобные ограничения оправданны, вряд ли найдётся альтернативный отечественный капитал и технологии для столь сложных и дорогостоящих проектов. Не случайно поэтому широко дебатируются вопросы об ограничении иностранных инвестиций в стратегические регионы.

3.3 Стратегические регионы: от империи и обратно

Оживлённо обсуждается предложение объявить приграничные районы Сибири и Дальнего Востока стратегическими зонами, куда доступ иностранному капиталу должен быть воспрещён или ограничен.

Возможные последствия такой политики хорошо иллюстрируются дилеммой, с которой столкнулся ТЭК Восточной Сибири. Месторождения нефти и газа там находятся на начальной стадии освоения, но уже сейчас ясно, что лишь наиболее разведанное Ковыктинское газовое месторождение (запасы - до 1, 9 трлн. куб. м) может быть освоено в краткие сроки и должно быть ориентировано на экспорт, что увеличит экспортные возможности страны по газу более чем на 20%. Для выполнения масштабных проектов развития региональной инфраструктуры требуется воссоздание практически с нуля мощных строительных компаний. Данный проект окупается лишь при добыче 30-40 млрд. куб. м газа ежегодно, а внутренний потребитель Восточной Сибири нуждается не более чем в десятой доле этого объёма: газ из этого месторождения не выдерживает конкуренции с углём и электроэнергией каскада гидростанций. Поэтому проект реален лишь при ориентации на экспорт (потребители - Китай и Корея, для СПГ и нефти - Япония), но из-за неопределённости экономической политики России пока нет соглашений с потенциальными импортёрами. Соответственно, нет в наличии и требуемых 15 млрд долл. инвестиций (минимальная оценка). На подходе ещё ряд подобных проектов экспортного направления.

Планируется выставить на аукционы 40 участков в Восточной Сибири с суммарными запасами нефти 24 млн. т, газа - 141 млрд. куб. м. В 2005 году количество выставляемых на аукцион участков составило 39, в том числе 14 - в Иркутской области, два - в Красноярском крае. За счёт имеющихся на сегодня запасов в Восточной Сибири может быть обеспечена годовая добыча нефти на уровне 30 млн. т в период до 2030 года. Все эти, в основе приграничные проекты не корреспондируются с требованиями о закрытии ряда районов для иностранного капитала. В основе таких настроений - страх перед миграцией из густонаселённых сопредельных стран, страхи, которые восходят к Российской империи; конкретное время их происхождения - проигранная Русско-японская война 1905 года.

Если до войны в Российской империи ограничения и запреты на иностранное предпринимательство действовали лишь на землях казачества и в приграничных районах, то в 1910 году был наложен запрет на сдачу казённых земель для поселения, казённых поставок и подрядов иностранным подданным в Забайкальской области, Приамурском крае и Иркутской губернии. Запрет на владение недвижимостью в том или ином регионе вводился по мере возникновения угрозы " ползучей" миграции иностранных подданных (на востоке - китайских и корейских). Лицам, не состоящим в русском подданстве, запрещалась не только самостоятельная горнопромысловая деятельность, но и участие в ней в роли пайщика или доверенного лица в Приморской области и на острове Сахалин, пограничном округе Енисейской губернии, Алтайском округе Томской губернии, на всей территории Амурской области, в южных частях Забайкальской области и Иркутской губернии.[13]

Таким образом, и советская, и предлагаемая ныне некоторыми партиями политика запрета (ограничения) импорта капитала и иностранной миграции на Дальний Восток по существу - прямое продолжение имперской. Политические последствия такой политики известны. Что касается экономических последствий, то в начале прошлого века российский капитал и активный человеческий ресурс переместились в Маньчжурию (в г. Харбине жило до 1, 5 млн. россиян) и были потеряны для нашей страны без какой-либо пользы. Экономика и особенно уровень жизни российского Дальнего Востока и Восточной Сибири до сих пор отстают от уровня европейской части страны.

Главным советским дополнением к царской восточной политике стала практика массового лагерного труда и тотальное закрытие границ, а также выселение восточных иммигрантов - новых граждан СССР в Казахстан и Среднюю Азию (под любопытным предлогом: их трудно отличить от японцев - потенциальных шпионов). В последний период существования СССР эта политика была смягчена внутри страны, но ожесточена вовне - достаточно напомнить приграничные конфликты с КНР.

Очевидно, что курс на экспорт энергоресурсов и запреты в приграничных районах - вещи несовместимые. Вместе с тем следует признать, что иностранное инвестирование в природный ресурс восточных регионов сопряжено с вполне реальными угрозами: допуская зарубежных инвесторов к стратегически важным запасам, можно потерять прямой контроль над экспортными поставками новых месторождений; напротив, дискриминация восточных соседей чревата конфликтом с основными потребителями российских природных ресурсов – Китаем, Южной Кореей, странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

Россия имеет шанс стать сырьевым придатком Юго-Восточной Азии и Китая, если не предложит собственную инновационную модель развития, главная предпосылка которой - переориентация нефтяного и газового экспорта на Китай, Японию, страны ЮВА и, может быть, Индию. Такая модель, разумеется, включает ограничения для массовой иммиграции; однако и здесь важно предложить систему критериев и паритетов, понятную соседним государствам, а также отечественному производителю и населению приграничных регионов.