Легенды о бородатом народе

Винокуров Афанасий Чонгку, 62 лет, якут 1-го Батулинского

наслега Жиганского улуса.

Первый вариант

Один человек в районе Русского Устья объезжал свои пасти и заблудился. Ночью на берегу моря он набрел на человеческое жилье. Обитатели держали в качестве собак белых медведей. Промышленник ездил на собаках. Расставив их у самой дороги, он опрокинул нарту набок и укрепил ее тормозом. Осторожно открыв дверь, он вошел в дом. Направо от камелька один, лежа на постели, сказывал былину. (Другие рассказывают, что этот человек, войдя в дом, нашел нару девушки, лег к ней на постель и даже вступил с ней в любовную связь. Тело девушки будто бы, было покрыто волосами. Девушка дала ему шкуру морской черной собаки и посоветовала тотчас же уходить, ибо иначе ее люди убьют его). У этого человека за пазухой имелись древесные стружки. Бросив пучок стружек на тлеющий очаг, он осветил помещенье. При ярком свете он увидел сказочника, у кото­рого одеяло было спущено до мочки грудей. Лицо его сплошь было покрыто волосами, так же и груди. Тотчас же он бросился обратно к выходу. Тут же раздались крики: «Вставайте, пришел мошенник!.. В нашу страну не могли бы придти двуногие... Кто это, кто?..»

А между тем промышленник успел сесть на нарту и помчался, что было мочи в его собаках. Следом за ним погнался один верзила, вышиной не менее сажени. Он догнал было и ухватился обеими руками за последние копылья нарты. Но собаки бежали так стре­мительно, что в руках преследователя остались лишь сорванные с места копылья. Великан прокричал:

«Божие дитя, ты улетело к богу,

Солнечное дитя, ты улетело к солнцу!

Я тебя всенепременно умертвил бы».

Промышленник, проблудив, разыскал свой дом и рассказал людям о своем приключении. Люди, прослушав его рассказ, ска­зали: «В древности существовал бородатый народ. Ты, наверное, набрел на них».

У нас рассказывают, когда будет найден бородатый народ, то должно быть с ними великое сражение... От их крови возгорится пламя. Наступит последний век (мунгур юйэ) и переворот как на небе, так и на земле (сир тангары эргийэрэ). Вся земля будет объята пламенем.

«О, как бы этот народ остался не разысканным», — говари­вали мои родители — отец и мать. Этот рассказ я слышал, будучи еще отроком, от своего деда.

Шемяков Афанасий, якут 3-го Хатыгинского наслега Жиганского улуса.

Второй вариант

Один промышленник остался на островах Новая Сибирь на зимовку, чтобы поохотиться на песцов. Однажды он поехал на соба­ках осматривать свои ловушки-пасти. Вернулся он поздно вечером. Была лунная ночь. Из трубы его жилья вылетали искры, на дворе лежали две собаки величиной с волков, тут же была и их нарта. Это обстоятельство очень удивило промышленника, ибо он не ожидал встретить в этих местах другого человека. Привязав своих собак, он вошел в юрту. Перед очагом сидел человек громад­ного роста, лицо которого сплошь было покрыто волосами. Целую ногу дикого оленя от воткнул на рожон и жарил. Промышленник сердито обратился к нему: «Кто тебе разрешил располагаться тут и изводить запасы дров?»

Незнакомец продолжал сидеть молча, не обращая внимания на его слова. Промышленник подошел и ударил. И это на него не по­действовало, он сидел неподвижно, точно был деревянный. Когда промышленник снова подошел и начал сыпать удар за ударом, ве­ликан схватил его за шиворот, привлек его к себе и стиснул между ног. Тут промышленник взмолился: «Приятель, я поступил ошибочно, будь добр, освободи!»

«Зачем же ты, впервые видя человека, вздумал драться? Если пообещаешь больше не драться, отпущу».

Освободил. Съев зажаренное мясо, великан стал собираться в дорогу. При этом он сказал: «Пока я не уеду, ты не выходи на двор и тем более не вздумай следовать за мной».

Вышел и уехал. Промышленник, подкрепившись пищей, решил поехать следом за своим странным гостем. Была лунная и тихая ночь. Незнакомец поехал прямо в море. Заложив в нарту 15 собак, промышленник помчался. На льду снега хотя и не было, но тормоз незнакомца глубоко прорезал лед, показывая его дорогу. Промышленник мчался по следу три дня и три ночи. Наконец, перед ним в темноте обрисовалось очертание берега. Вступил на землю. Повсюду были заметны следы людей. Дорога пошла вверх. Поднявшись на горку, он увидел множество домов. У самой дороги был один дом. Промышленник остановил здесь своих собак. По­воротил нарту и собак, расположил последних так, чтобы они в одно мгновение были готовы к отъезду.

Вошел в дом. Попал в темные сени. Наощупь заметил, что тут была развешана разная меховая одежда. Притворил внутреннюю дверь и тихонько вошел в дом. Было темно, обитатели уже были на постелях, но один из них пел и другие изредка подбадривали певца возгласом «ноо». (У северных якутов былины сказываются и слушаются, лежа на постели). У нары, что бывает при входе около дверей, он ощупал ровдужный занавес. Отовсюду несся храп спящих людей. У промышленника за пазухой имелись пучки стружек для разжигания костра. Из кучи дров он схватил одно полено и, прищемив к нему стружки, сунул в пепел очага. Через мгновение стружки вспыхнули и осветили внутренность помещения. Около передней нары на полу лежал длинный человек и пел, налево был виден занавес, на другой наре лежали двое. Около двери за занавесом было слышно дыхание человека. Промышленнику пока­залось, что за этим занавесом лежит одна женщина. Он, не долго думая, раскрыл занавес и пощупал. В этот момент лежащий схва­тил его руку и, крепко стиснув, привлек к себе: «Кто ты и откуда пришел?»

«Ой, холодно, позволь прилечь к тебе!» — промышленник силком улегся и сказал: «Я человек белого царя».

Женщина возразила ему: «Коли так, то напрасно попал к нам».

«Но что вы за народ?» — спросил промышленник.

«Разве ты не слышал про людей (или племя), тело которых покрыто волосами? Мы и есть тот самый волосатый народ».

Тут промышленник ощупал на груди женщины волоса. Жен­щина сказала: «Ты не мешкай, уходи сейчас же. Здесь живут страшные люди».

«Позволь мне еще полежать с тобой».

«Нет, уходи, иначе погибнем оба».

Она откуда-то достала кожаный мешок и дала ему, говоря:

«Это за твои труды, за то, что приезжал к нам... Иди!».

Промышленник, подумав, и сам решил, что благоразумнее будет уходить. Осторожно встал. Мимоходом из кучи дров он выхватил полено и кинул его в передний угол юрты. Выбежав на двор, он бросился на свою нарту и гикнул на собак. На спуске, тормозя нарту, он услышал под собой треск и тут же заметил, что два задних копылья нарты были сорваны. Обернувшись назад, он заметил на спуске фигуру громадного человека, который вслед ему прокричал: «Дитя солнца, ты улетело к солнцу, божье дитя, ты улетело к богу! Радуйся тому, что я вышел голым...»

Промышленник, добравшись до своего жилья, побоялся оста­ваться на острове и тотчас же переехал в Усть-Янск. О посеще­нии волосатого народа он рассказал людям только перед смертью.

Волосатое племя должно обнаружиться лишь в последний век, когда начнутся войны. Барон Толль, говорят, искал этот волоса­тый народ и пропал без вести.

Белоусов Николай Дмитриевич, якут Хамагаттинского наслега

Намского улуса. Урочище Кюсююр. 1924 год.

Третий вариант

В старину казак Цыпандин на островах Новая Сибирь про­мышлял песцов. Однажды, возвратившись в свой стан, он увидел на дворе нарту, в которую были запряжены пять собак, на нарте лежали туши трех волков. Войдя в свою урасу, он увидел человека огромного роста с бородой, который, сварив в котле мясо, заку­сывал. Цыпандин внес со двора ханьах (род сливочного масла якутского приготовления). Незнакомец обратился к казаку с прось­бой поделиться с ним из этой пищи. Попробовав ханьаху, он сказал: «О, оказывается, вы едите очень вкусную пищу!».

Затем спросил: «Вы — люди белого царя неужели все та­кого же маленького роста как ты?».

Сам Цыпандин, однако, был саженного роста. Он ответил ему: «Нет, это только я случайно уродился таким маленьким».

Незнакомец, по обычаю охотников, преподнес Цыпандину в дар туши трех волков. Затем сказал: «Я принадлежу к бородатому племени, однако, ты не вздумай ехать по моим следам. Ничего доброго не получишь!»

Но Цыпандин после его отъезда решил пуститься вслед за незнакомцем. Заложил в нарту 12 собак и поехал. Незнакомец поехал прямо в открытое море. Через сутки казак наехал на костер. Пепел был еще теплый. На вторые сутки тоже увидел след костра, но пепел уже давно был остывшим. На третьи сутки, когда уже стемнело, казак завидел впереди что-то темное. Подъ­ехав ближе, он увидел на пригорке множество домов-рубленков. Около одного дома стояла нарта, на которой приезжал незнако­мец. Цыпандин поворотил своих собак, приготовил их к отходу. Вошел в избу. Перед дверью была пекарная печь, а на печке было положено что-то, издававшее яркий свет, величиной с кулак. Подойдя ближе, казак рассмотрел, что издавал свет какой-то камень. Взял камень и сунул себе в карман. За печкой на наре спала молодая женщина. Казак, не долго думая, юркнул к ней под одеяло. Женщина, проснувшись, спросила, зачем он явился в их край. Цыпандин ответил, что к нему заезжал один человек и сказал, что у него есть сестра... Вступили в связь. Девушка на прощанье достала из-под подушки что-то черное и дала казаку. Она предложила ему тотчас же уезжать, ибо ее брат, если проснется, то убьет его. Девушка, подхватив казака себе в подмышки, вышла на двор и отпустила. Казак побежал к нарте и помчался... Сзади раздался страшный крик и один чело­век, подбежав, ухватился руками за последнюю перекладину нарты. Казак гикнул на собак. Преследователь остался на месте, изрекая по его адресу угрозы. Цыпандин, приехав домой, разгля­дел подарок девушки. Оказывается, она дала ему шкуру чернобу­рой лисицы. Через три-четыре года Цыпандин вторично ездил на то место, где нашел бородатых людей. Но их там не оказалось. Они съехали на другое место. Цыпандин, будто бы, только перед смертью в исповеди рассказал о посещении им бородатых людей.

Рассказывают, что бородатый народ будет открыт лишь по наступлении последнего века, и что один из этого народа будет избран царем.

РАССКАЗЫ О ДИКОМ ЧЕЛОВЕКЕ «ЧУЧУНА»

§ 35. Винокуров Афанасий

Чучуна-человек питается охотой на диких оленей. Ест он мясо оленей в сыром виде. Говорят, с дикого оленя он целиком сдирает шкуру, как мы снимаем шкуру с песца. Эту шкуру натяги­вает на себя. Когда шкура ссохнется на теле, чучуна заводит себе новую одежду. Он будто бы живет в норе наподобие медведя. Голос у него противный. Люди встречают его весьма редко. Часто видят его убегающим... Бежит с быстротой птицы. Чучуна бродит в одиночку, завидев человека, тотчас же убегает.

§ 36. Шемяков Афанасий

Про чучуну у нас рассказывают, что это должно быть одичав­шие чукчи. Чучуна, завидев человека, убегает или начинает стре­лять. Он, будто бы имеет деревянный лук и пальму. Одежда его — шкура дикого оленя, снятая целиком. Чучуна эту кожу натя­гивает на себя в сыром виде. Лицо чучуны черное, в нем нельзя разобрать ни носа и ни глаз. Чучуну видят только в летнее время. Зимой он не бывает. Говорят, он делает себе запасы (пищи), соби­рая мышей. Голос у него очень плохой, хриплый и трескучий. Свистит, пугает людей и оленей. Далеко на востоке в тундре жил богатый чукча Араарап. Он, будто бы рассказывал, что вдвоем с одним товарищем, превратившись в чучуну, ходил по речке Джардаан (впадает в Лену с восточной стороны ниже Жиганска).

§ 37. Борисов Иван, тунгус Эженского наслега Жиганского улуса

Мээлкээн — дух земли, похож на человека, но лицо черное-пречерное, всегда самец. Отличается замечательной быстротой в беге. Когда увидит человека, прячется. Ловит домашних оленей и спу­тывает им тальниками ноги. Это то же, что и злой дух (абаасы), но с просьбой о даровании удачи в промысле к нему не обра­щаются.