Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






ДЭЛГЭР-УУС






 

В старину, когда русские захватили Якутский округ, прибыл в Усть-Янск один кузнец по имени Дэлгэр. Он поселился в Казачь­ем, женился на туземной женщине и имел от нее одного сына. Сын уже возмужал и самостоятельно ходил на промысел.

Родственники жены были оленеводы, поэтому сын каждое лето имел обыкновение бродить с оленями по тундре, а старик со стару­хой оставались дома. Старик кузнечил.

Однажды в начале осени к кузнецу прибыли с восточной стороны два витязя-хосууна. Подружились с кузнецом. Старик понаведался у них о сыне, не встретили ли его, не поймали ли какой-либо слух о нем. Витязи говорят: «Нет, мы его не встре­чали и ничего о нем не знаем».

А между тем младший из них шёпотом говорит товарищу: «Эй, вот почему тело его было черное!»

(Рассказчик поясняет: «Это значит, что убитый витязями человек, сын кузнеца, был якут». По-видимому, по понятиям са­мого населения тело природных северян должно быть заметно светлее, чем якутское).

Старик, уловив эти слова, догадался о гибели сына и затаил в себе чувство досады.

Витязь говорит старику: «Докажи-ка свое искусство. Скуй мне такой нож, чтобы им можно было бы одним взмахом переру­бить мерзлое стегно задней ножки оленя-самца с костью и мясом. Приготовь к будущему нашему приходу».

Старик ответил ему: «Трудную задачу возлагаешь на меня, вряд ли возможно ее исполнить, но тем не менее попытаюсь сковать».

Затем витязь спрашивает: «Скажи мне, как ты думаешь, кто по своему корню и происхождению будет старше — кузнечное ли искусство или наше — витязей?

Старик на это возразил: «Мне не приходилось испытывать и разузнавать старшинство того или другого начала».

Услышав эти слова, витязь вскочил с места и с размаху ударил своим батасом по середине наковальни, сказав: «Если желаешь ви­деть испытание, так вот оно!».

Рассказывают, что батасы в середине выпуклины имели особо закаленную часть. Как раз этою частью и ударил витязь по нако­вальне. Батас врубился в него на четыре пальца вглубь и засел так крепко, что сам витязь не смог его вытащить. Он обратился к кузнецу: «Вытащи батас, но так аккуратно, чтобы не повреди­лось лезвие».

Кузнец напилком протер наковальню с обеих сторон батаса и дал его витязю. Осмотрев лезвие, витязь сказал: «Оказывается, по своему корню кузнецы должны быть старше витязей».

Назначив время своего прихода на второй месяц, витязи ушли.

В начале зимы, когда снег уже выпал, они снова явились. Привезли с собой заднее стегно самца-оленя.

«Ну, друг наш, приготовил ли обещанный нож?» — говорят они. Старик сидел, кузнечил. Он передал им нож и попросил сде­лать испытание. Внесли мерзлое стегно мяса. Положив его на колени, витязь резнул ножом. Нож, перерубив мясо, перерезал насквозь его колени и врезался до самой середины в боковой брус нары. Увидев это, младший витязь бросился к двери юрты, чтобы выбежать на двор, но кузнец своим молотом ударил его в надколенную чашу и вдребезги разбил ее. Старик тут же убил обоих витязей.

Как рассказывают, тот нож он выковал, соединив лезвие трех девяток различных оружий.

Этот рассказ я слышал от многих здешних якутов.

 

ВТОРОЙ ВАРИАНТ

Корякин Степан Иванович, 29 лет, Эженского наслега Жиганского улуса.

12 апреля 1924 г. Речка Чонгхогор.

 

§ 20. Дэлгэр-Уус

 

Жил, рассказывают, старик по имени Дэлгэр-Уус. (Д.-кузнец). Жену его звали Кютюр-Кыыс (Скупая дева). Место их постоян­ного жительства было на реке Яне, жили одиноко, не имея ника­ких связей с остальными людьми. Кормились в зимнее время охо­той на диких оленей засеками, а летом — ловлей рыбы заколами и сетями на речках и озерах. Далеко на востоке в Уяндинской тундре были у них и свои люди, какие-то родственники, но о них они знали лишь по слухам.

Однажды утром старуха, выйдя на двор, заметила на противо­положном берегу речки целый табор из десяти чумов. По зову жены вышел и старик посмотреть на пришельцев. Обозрев пришельцев, старик промолвил: «Говорили, что где-то есть бродячее и немирное племя (дословно — дерущиеся, прибегающие к оружию). Это, на­верное, они. Беда стряслась над нами».

Вошли в дом и сидят. Вдруг немного спустя заходят трое. Поздоровались. Старик обратился к ним с вопросом: «Расскажите, из каких мест бродите?».

Те ответили: «Да мы проживаем не особенно далеко, в этих же окрестностях, бродим в поисках пищи. Сюда попали случайно. У нас много домочадцев, трудно пропитывать их. Гоняемся за зверем».

Справились об имени старика. Он сообщил свое имя.

«Слух о тебе доходил и до нас, нам рассказывали отцы».

Ушли к себе.

Старуха: «Надо бы поостерегаться этих людей, как бы чего не натворили».

Старик: «Что у нас есть, ради чего стоило бы нас убивать?»

Старуха: «Ты решай сам, ибо что значит мое понимание (слово)».

Пришельцы стали навещать чуть ли не каждодневно, свыклись и познакомились ближе. К старику относились с уважением.

Когда случалось им упромыслить диких оленей, приносили ему постоянно гостинец.

Старик ковал им наконечники стрел. Оказывается, с железными наконечниками они раньше не были знакомы, для этой цели употребляли только рог. Они очень радовались и говорили, что же­лезо лучше рога. Старик каждый день стал ковать для них наконеч­ники. Но он нарочито делал их такими, чтобы при падении на человека их острие переламывалось. Хорошие наконечники он прятал. Так они прожили до половины лета, но дальше они перестали навещать старика. Старик со старухой почувствовали, что соседи готовят недоброе и промеж себя стали судить и рядить, что бы предпринять. Старик говорит: «Ты бы, старуха, отправилась на поиски своих родичей, местожительство которых тебе известно».

Старуха и впрямь собралась, стала готовиться. Сшила себе акыйаан (особый род местной обуви. Носок из толстой черной кожи, а голенища из ровдуги). Подошву к нему поставила из лоси­ной кожи для пущей прочности.

Никаких ездовых животных у них не было. Сварила неболь­шой кусок мяса и положила его в мешок. В тот же вечер она отправилась. Ее родичи жили на расстоянии 70-ти кёс. (Кёс — мера длины, от 6 до 10 км). Через одни сутки она уже была там. Оповестила своих родственников, что вот, мол, у нас объявились какие-то неведомые люди, до середины лета жили хорошо, а потом, видимо, умышляют что-то недоброе. Приходите выручать нас. Родные тотчас же начали готовиться к поездке. Старуха же на третьи сутки уже была дома. А ее родные 30 человек пришли через 7 дней после ее прибытия.

Заречные соседи пребывали, ничего не подозревая. Старик прибывшим людям раздал припасенные наконечники стрел, при­готавливаясь к вооруженной стычке.

Затем старик отправил к соседям одного человека с просьбой сказать им: «Друзья мои, почему разобиделись и перестали бывать у меня? Теперь домочадцев у меня стало больше. Если придете, то скучать не будете. Ходить же к вам в гости мне самому тяжело по преклонному возрасту. Кроме того, мое посещение для вас будет убыточно».

Услышав эти слова, те люди оскорбились и возразили: «Если он на самом деле зовет, то завтра утром мы переправимся. Пусть готовится принять нас как гостей».

Старик предупредил своих людей, чтобы они были наготове. В те времена употребляли луки. Натянули луки потуже. На сле­дующий день утром, когда солнце только что выглянуло из-за горизонта, на речке показались три человека, переправлявшиеся на трех ветках-«мэрэкэ» (кожаная ветка, шьется из ровдуги). Луки у них были наизготовке. Люди старика, подпустив их к бере ту, сразу выпустили в них три стрелы, которые угодили прямо в сердце каждого. На том берегу поднялась суматоха. Люди бро­сились к кожаным веткам. Выпуская стрелы, стали переправляться через речку. А люди старика, стоя под защитой деревьев, стали перестреливаться. Стрелы противника, попадая, переламывались. Поэтому наши люди очень скоро перебили своих врагов, не оставив в живых ни женщин, ни детей. Оленей и имущество убитых собрали и поделили между собой. Все прибывшие остались жить там же, где жили старик со старухой.

Этот рассказ я слышал от якута 3-го Хатыгинского наслега Жиганского улуса Григория Винокурова. Его отец — вилюйский тунгус, но приписался к Жиганскому улусу.

 

Болтунов Василий Егорович, 1-го Ноготского наслега Усть-Янского улуса.

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.