Устрялов Н. Самопознание социализма

1
Когда пытаешься свести к основоположному единству все многообразие, всю социальную и политическую многосторонность нашей Сталинской Конституции, - неизменно возвращаешься к четкой формуле, уже прочно усвоенной советским народным сознанием:
Конституция победившего социализма.
Когда задаешься, далее, целью вскрыть основные конкретные черты этой Конституции, как автобиографии социализма, - явственно выступают две определяющие ее особенности. Они есть:
Конституция реальной демократии.
Конституция мира и братства народов.
Нечего доказывать, что в этих ее чертах - величайшая всемирно-историческая ее значимость. Величайшая взрывчатая сила, в ней заложенная: сила " обвинительного акта" (Сталин) против старого мира на арене всемирного суда истории. И одновременно - сила утверждающая, творческая: сила концентрации и консолидации нового мира, опирающегося на лучшие ценности общечеловеческой культуры.
Сталинская Конституция - плоть от плоти наших революционных лет. Живое единство революционной теории и революционной практики. Она в подлинном смысле завоевана, взята боем, вырвана у истории, - в эпопее октябрьских дней, в огне гражданской войны, в напряженной стратегии нэпа, в суровой выдержке социалистического наступления, в героическом труде пятилеток. Конституция победившего социализма - правовой итог Великой пролетарской революции.
Когда наступит пора обновления, то все почувствуют это, увидят, что русский человек не дурак...
Так говорил Ленин на седьмом съезде партии, в тяжкой обстановке Бреста, общей разрухи, сутолоки, нищеты, потоков крови, острых внутрипартийных споров. Сумрачно выглядели горизонты. Но зоркий взор вождя смело смотрел вперед.
Прошли годы, трудные, незабываемые, славные, и пора обновления наступила. Все стало новым: города и деревни, моря и реки, вся земля, и прежде всего, конечно, люди. Пора обновления наступила, - все чувствуют это. И весь мир действительно увидел, действительно понял, что " русский человек не дурак"!
Вместо разрухи - прекрасная стройка, пронизанная самодисциплиной труда. Вместо нищеты - растущее обилие на основе социалистической собственности. Вместо борьбы непримиримых классов - становящееся бесклассовое общество. Вместо царской тюрьмы народов - их свободный, равноправный союз. Вместо задворок буржуазной цивилизации - первое государство социализма, маяк международного прогресса. Вместо очага темноты и деспотизма - оплот человечности, новой, высшей культуры. Вместо претенциозного бессилия - спокойная, мирная мощь. Стальной, испытанный, боевой авангард: ленинско-сталинская партия.
Гигантские перемены. Какой-то каскад метаморфоз, ждущий нового Пушкина, чтобы быть достойно воспетым. Рефлекс искусства, впрочем, нужно думать, придет позднее. Рефлекс права уже назрел.
В Сталинской Конституции 5 декабря 1936 года отражена, оформлена, закреплена современная советская государственность, многонациональная социалистическая демократия.

2
Советская демократия есть новое, небывалое еще явление всемирной истории. Новое, небывалое - потому, что она есть демократия реальная в отличие от формальной демократии буржуазных стран. Она реальна, а не формальна, - потому, что она есть демократия социалистическая, а не капиталистическая.
Тот " кризис демократии", о котором давно уже писали буржуазные ученые и толковали буржуазные политики, преодолен на новом этапе, в новом, высшем историческом плане.
Прошедший исторический период, развернув до конца и внутренне исчерпав прогрессивные возможности капитализма, не мог не исчерпать также и положительных возможностей его правовой оболочки. В современную, в империалистическую эпоху, когда " несколько сот миллиардеров и миллионеров держат в руках судьбы всего мира" (Ленин), несравненная фальшь формальной демократии разоблачается на каждом шагу практикой, да даже и самой теорией капиталистического мира. Не случайно западно-европейские социологи и государствоведы зачастую вынуждены повторять определение, данное демократии одним из них: " демагогическая плутократия" (В.Парето). И, конечно, сколько ни кричи, сколько ни суетись отживающая фауна буржуазных парламентариев, - их " демократия" ныне неудержимо требует иронических кавычек.
Дальновидным умам не со вчерашнего дня была ясна органическая порочность буржуазной демократии. " Мир оппозиции, мир парламентских драк, либеральных форм - тот же падающий мир. Если мы поднимемся несколько выше, то разница между Парижем, Лондоном и Петербургом исчезает, а остается один факт: раздавленное большинство толпою образованной, но не свободной, именно потому, что она связана с известной формой социального быта".
Так писал Герцен после 1848 года. Известно, что тогда же - и даже несколько раньше - Маркс подводил под эти наблюдения фундамент научного социологического анализа. При буржуазно-собственнической " форме социального быта" нет и не может быть действительной свободы.
Не нужно доказывать, что протекшие с тех пор десятилетия развили и до крайности обострили коренные внутренние противоречия демократического государства буржуазии. Ныне, в обстановке позднего, загнивающего капитализма, оно, надо признаться, - сплошная кунсткамера тупиков и перманентная олимпиада лицемерия.
" Народный суверенитет" на словах - всевластие финансовой олигархии на деле. " Личные права" на словах - наемное рабство, право голодного прозябания на деле. " Равенство наций" на словах - тирания великих держав, потогонная система колониального грабежа на деле. Таковы фасад и кулисы капиталистической демократии.
Призрачная свобода. Призрачное равенство. " Механизм мошенничеств, называемый цивилизацией" (Фурье).
Наступили тугие времена, - тем извилистее приходится хитрить, маневрировать, изворачиваться. Как из рога изобилия, сыплются рецепты лечения, спасения. Все эти " функциональные" и " хозяйственные" демократии, " организованные капитализмы", " демократизации капитала", " сверхдемократии", " технократии", - все эти шаткие полумеры и трусливые плагиаты всплывают и лопаются друг за другом, подобно болотным пузырям, на тине перезрелого социального порядка. Все это - костыли, не исцеляющие старика. Говорят, когда чорт болен, он читает библию. На смертном одре старый мир, разбирая по складам роковые огненные знаки, начертанные на всемирно-исторических небесах, силится продлить свои дни мимикрией и фальсификацией. Бесплодный труд!
В больших делах напрасны мелкие увертки. История ныне ставит вопросы вплотную. Да, воздух становится чище, контуры резче и четче. Новый мир не только родился, - он уже вступил в совершеннолетие.
Перечтите первую главу Конституции. В этих скупых, кратких, спокойных строках - целая эпоха. Это - великая хартия социального раскрепощения. Это - золотая булла рабочих и крестьян. Это - нерушимая основа реальной демократии, реальной свободы.
Реальная демократия социализма - великая положительная, организующая сила. Нашим врагам и горе-критикам хотелось бы, чтобы социалистическая демократия была расслаблена и бесхребетна. Они охотно наблюдали бы в Советской стране " демократию" без руля и без ветрил, " свободу" без содержания и без цели, т.-е. псевдо-демократию и псевдо-свободу. Вот почему их так смущает и возмущает статья 126 нашей Конституции, узаконяющая передовую, ведущую роль коммунистической партии.
Злоба врагов естественна, и по поводу нее уместно вспомнить слова поэта, которые любил цитировать Ленин:
" Мы слышим звуки одобренья
Не в сладком рокоте хвалы,
А в диких криках озлобленья..."
В страстном историческом отборе создался и окреп авангард советского рабочего класса: ленинско-сталинская партия. В живом и великом историческом опыте создалось и закалилось руководство этой партии. Так выковался стальной каркас советской демократии, которого ныне не сломать и не согнуть. Советская демократия есть демократия нового типа, неслыханного доселе в истории. В советской демократии до конца решается неразрешимая, " проклятая" для буржуазных стран проблема " сочетания свободы и авторитета". В советской концепции свобода не есть немощная неопределенность, - свобода есть творческая и зрячая активность. На базе социализма, на базе происходящего уничтожения классов государственное руководство обществом (диктатура) осуществляет, можно сказать, диалектическое единство свободы и авторитета. Нет власти более массовой, нежели советская. И нет власти более сильной, компактной, сосредоточенной. Нет людей более свободных, нежели советские. И нет людей более дисциплинированных, целесознательных, организованных.
Сталинская Конституция есть наглядное выражение новой, позитивной концепции свободы и демократии, нового, небывалого этапа всемирной истории.
Твердая, волевая, испытанная в боях государственность социализма. Революционный гуманизм - не сентиментальный и бесхарактерный, а мужественный, бдительный, активный. Совершенно очевидно: в современной мировой атмосфере наш советский гуманизм есть единственное спасение от подлинного варварства, угрожающего человечеству.
3

Общеизвестен мировой ярлык этого варварства:
Фашизм.
" Взрыв реакционного насилия, вырождающегося в прямой гангстеризм", - по выразительному определению Г.Уэллса.
Мобилизация остатков всей маневренной силы капитализма, всего фальсификаторского навыка, буржуазных верхов; рекордный трюк; оглушающий и отупляющий массовый обман массового человека: маскировка реакции под революцию, изуверства под идею, финансовой олигархии под... социализм.
Великая порочность буржуазной демократии. Но рядом с варварством фашисткой реакции демократическое буржуазное государство есть, несомненно, более прогрессивная, относительно более приемлемая политическая форма.
Повторяется - на новой ступени - ситуация, в свое время проанализированная и оцененная Энгельсом и Лениным. Тогда речь шла о сравнении демократической республики с монархическим абсолютизмом. Вожди рабочего класса, не обинуясь, высказывались в пользу первой. Не закрывая глаз на то, что и буржуазно-демократическое государство остается машиной классового угнетения. Энгельс ясно учитывал относительные преимущества демократической республики и назвал ее даже " специфической формой для диктатуры пролетариата". Ленин со своей стороны подчеркивал, что форма классового угнетения не безразлична для трудящихся и что " более широкая, более свободная, более открытая форма классовой борьбы и классового угнетения дает пролетариату гигантское облегчение в борьбе за уничтожение классов вообще".
Фашизм - это не только варварская форма социального угнетения. Теперь, кроме того, уже до очевидности ясно, что фашизм - это война.
Фашизм, для уловления масс шумящий музыкой будущего, на деле воплощает собою худшие стороны отмирающей исторической эры. Обожествляя нацию, идолопоклонствуя перед государством, проповедуя " избранную расу", призванную править миром, считая порабощение священным законом природы и превращая неравенство в культ, он выступает эпигоном обреченного прошлого, одинаково чуждого и духу, и технике, и экономике нашего времени.
Политический язык фашизма, - в тех случаях, когда он говорит " всерьез", - это язык давно минувших времен, всецело сотканный из категорий Макиавелли, Бисмарков и Биконсфильдов, только переведенных на регистр современного мещанства.
Фашизм - это война. Там и здесь уже пробегают зловещие огненные змейки. " Kanonen! " - исступленно визжат господа Геббельсы всех фашистских стран: поистине, kanonen (пушки) ныне - их универсальный канон. Задыхаясь в тисках внутренних политических и хозяйственных противоречий, фашизм ищет выхода на путях внешних авантюр. Двух десятилетий не прошло после ужасной, преступной мировой бойни, и уже новая, ужаснейшая и преступнейшая - у ворот.
Одни готовят ее активно и сознательно. Другие активно попустительствуют ей. Третьи попустительствуют пассивно.
И лишь одна наша Советская страна до конца последовательно, до конца прямолинейно отстаивает дело мира и мирного труда. Ей не нужна война. Она не ждет провалов и тупиков в своем развитии. Тяжкая схватка нового со старым у нас позади. Новый мир победил и закрепляет победу великим актом самопознания - всенародной конституционной хартией.
И не его вина, а беда его врагов, если эта хартия обертывается для них опасной " пропагандой", обвинительным актом. Беда его врагов, что " их" массы, ими зажатые в клещи нужды, гипноза и террора, не внушают им доверия на завтрашний день. Могучий жизненный порыв, вдохновляющий всю советскую землю от края до края, сам собою противополагается демонам насилия, зависти, ненависти, витающим в зонах фашизма. Духом несравненной бодрости, беспредельного исторического оптимизма веет у нас. Ясны цели советского мира. Это не вечная драка бездельных богов Валгаллы, не мрачная метафизика неизбывной людской войны, не дурная бесконечность угнетения и порабощения. Это - всеобщая, всемирная солидарность социалистического труда, организующего природу. Это - действенная устремленность к высшей ступени общежития, к коммунизму. Это - человечность, гуманизм в самом полном и всеобъемлющем смысле слова. Это - мир и братство народов.
4

Мир и братство народов. Реальная демократия социализма освобождает и человека, и народы. Подорвана основа эксплуатации не только человека человеком, но и народа народом.
" Опыт образования многонационального государства, созданного на базе социализма, удался полностью", - констатировал товарищ Сталин в своем докладе на VIII Съезде Советов. Сталинская Конституция фиксирует, закрепляет и эту победу, несомненно, величайшую во всей истории так называемого " национального вопроса". Можно сказать, что в нашей многонациональной стране национального " вопроса" (в старом смысле) более не существует. Можно сказать, что социалистическая демократия решила национальный " вопрос".
Можно сказать, что исторической логикой пролетарской революции реально снимается на наших глазах, на глазах живущего поколения былая контроверза патриотизма и интернационализма. Наша страна - СССР - есть одновременно и наша общая родина, и свободный союз свободных народов. Политические интересы советского государства непосредственно совпадают с интересами всего трудящегося человечества. В то же время культуры советских национальностей цветут и пенятся, обогащая, оплодотворяя друг друга в тесном взаимном общении, в плане общего своего социалистического содержания. Горизонты нашего патриотизма расширились и самый его состав очистился и облагородился. Нужно жить в Советской стране, дышать ее воздухом, чтобы ощутить, понять и осмыслить это до конца.
Советский патриотизм подлинно человечен. В духе именно этого просвещенного, человечного патриотизма, вытекающего из самой природы социалистического общества, воспитывается ныне молодое поколение нашей страны. Дружба народов советского государства - не императив только, но уже и реальный факт нашей жизни. Тесны и повседневны связи, соединяющие различные народы Союза. В общем труде, в общей цели каждый из этих народов радуется радостям других и печалится их печалями. И только вести из-за рубежей назойливо напоминают нам, что, кроме патриотизма человеческого и человечного, существует еще у людей - в соответствии с качествами подлежащего социального порядка - шовинизм зоологический, бестиальный, национализм ненависти и агрессии.
Начало мира и братства народов, лежащее в основе советской государственности, ничуть не препятствует, как это показывает опыт, культурно-национальному развитию каждого из них. Напротив. Никогда еще чувство родины на всем пространстве нашей страны не было столь конкретным, столь живым и углубленным, как теперь. И никогда вместе с тем сознание ценности народно-национальной культуры не проникало в столь широкие слои нашего многонационального населения. Недаром заграничные наблюдатели говорят о " чуде" сочетания в СССР монолитной государственности с мощным развитием национальностей. Что для буржуазного порядка " чудо", то для социализма - природа вещей.
Любовь к родине и к своему народу есть любовь не только к их настоящему и будущему, но также и к их историческому прошлому. Плох тот патриот, который уважает историю своего народа лишь в будущем. И не случайно вызывает ныне в советских людях такой единодушный отпор пренебрежение к прошлому наших народов, в частности, к историческому прошлому великого нашего русского народа. Не случайно оживляется повсюду интерес к родной истории, и на всех советских языках звучат многоликие, разнонациональные мотивы пробужденных и вызываемых к новой жизни народных культур многонациональной нашей страны.
И здесь снова и снова огромна роль Сталинской Конституции, сопровожденной на принявшем ее Всесоюзном Съезде Советов руководящими и, можно сказать, напутственными комментариями ее творца. Подводя итог успехов ленинско-сталинской национальной политики, она в то же время станет активной формой дальнейшего развития, дружного, солидарного прогресса всех народов СССР.
Пройдут годы, и творческое влияние великой конституционной хартии скажется еще больше во всех сферах нашей жизни. Пройдут десятилетия, и наш сегодняшний рубеж войдет отрадной межой в историю освобожденного человечества, как мудрый и зоркий акт самопознания социализма.