Глава четвертая.

О тщеславии и о том, как опасно ночевать на дереве Прошло несколько дней. Семья начала привыкать к своему новому удивительному дому.Каждый вечер, как только заходило солнце, зажигались красивыелампочки. Муми-папа обнаружил, что красные бархатные портьерыможно задергивать в случае дождя и что под полом имеетсянебольшой чуланчик с покатой крышей. Он находился возле самойводы, так что их еда хранилась в холодке. Но самое большоеоткрытие заключалось в том, что под потолком висело множествокартин, еще более красивых, чем та, первая, с березками. Их можнобыло поднимать и опускать сколько душе угодно. Больше всего семьемуми-троллей нравилась картина, изображавшая веранду из светлыхбревен, потому что она напоминала им Муми-дол. Собственно говоря, они были бы совсем счастливы, если бы не пугались всякий раз, когда странный смех обрывал их беседу. Иногда это было лишьфырканье. Кто-то шипел на них, но никогда не показывался наглаза. Муми-мама обычно ставила миску с едой в темный угол, гдестояла бумажная пальма, и кто-то съедал все до последней крошки. -- Во всяком случае, это кто-то очень стеснительный, --объясняла мама. -- Это кто-то чего-то выжидающий, -- возразила Мюмла. Однажды утром Миса, Мюмла и фрекен Снорк расчесывали волосы. -- Мисе надо изменить прическу, -- сказала Мюмла. -- Ей неидет прямой пробор. -- И челка ей ни к чему, -- добавила фрекен Снорк и сталаначесывать шелковистые волосы. Она слегка оправила кончик хвостаи повернула голову, чтобы посмотреть, не свалялся ли пушок наспине. -- Наверное, приятно иметь такую гладкую шерстку? --спросила ее Мюмла. -- Очень, -- ответила довольная фрекен Снорк. -- Миса, а утебя шерстка такая же гладкая? Миса не ответила. -- У Мисы, наверное, такая же гладкая шерстка, -- сказалаМюмла, закручивая волосы в узел. -- А может, ей пойдут мелкие кудряшки? -- предположилафрекен Снорк. Вдруг Миса топнула ногой. -- Старые трещотки! Надоели со своими челками и кудряшками! -- закричала она со слезами на глазах. -- Воображаете, будто всена свете знаете! А еще эта фрекен Снорк, у которой платья и тонет! Я бы никогда, никогда в жизни не стала ходить без платья. Ябы лучше умерла, чем стала ходить без платья! -- И, разрыдавшись, бросилась бегом через гостиную в коридор. Всхлипывая, она ощупью пробиралась в темноте, пока незастыла на месте от страха: она вспомнила о том, кто так странносмеялся в доме. Маленькая Миса перестала плакать и испуганнопопятилась. Она шарила и шарила в поисках двери в зал. Но чемдольше она искала, тем ей становилось страшнее. Наконец онаотыскала дверь и распахнула ее. Но вбежала Миса вовсе не в зал, а в другую, незнакомуюкомнату. То было слабо освещенное помещение со множествомвыставленных в ряд отрубленных голов на ужасно длинных, худыхшеях. Все эти головы, поросшие необыкновенно густыми волосами, были повернуты к стене. " Подумать только, если бы они глазели на меня..." --ужаснулась Миса. Она была так напугана, что боялась шевельнуться и лишьзавороженно смотрела на золотистые кудри, черные локоны и рыжиезавитушки... Между тем фрекен Снорк мучилась раскаянием в гостиной. -- Да не думай ты о ней, -- посоветовала ей Мюмла. -- Мисаслишком обидчива. -- Но она ведь права, -- пробормотала фрекен Снорк, взглянувна свой живот. -- Я должна носить платье. -- Этого еще не хватало, -- сказала Мюмла. -- Вот насмешила! -- А сама-то ты в платье! -- возразила фрекен Снорк. -- Так это же я, -- весело сказала Мюмла. -- Послушай-ка, Хомса, как по-твоему, нужно фрекен Снорк платье? -- Конечно, если ей холодно, -- ответил Хомса. -- Нет, нет, вообще, -- сказала фрекен Снорк. -- Или если пойдет дождь, -- посоветовал Хомса, -- но тогдаразумнее обзавестись плащом. Фрекен Снорк покачала головой. Постояв минутку в раздумье, она сказала: -- Пойду помирюсь с Мисой. Она взяла карманный фонарик и вышла в коридор. Там никого небыло. -- Миса! -- тихонько позвала фрекен Снорк. -- Знаешь, мненравится твой прямой пробор... Но Миса не отвечала. Фрекен Снорк увидела узкую полоскусвета, пробивавшуюся сквозь полуоткрытую дверь, и на цыпочкахвошла туда. Там сидела Миса, и волосы у нее на голове были совсемдругие. Длинные золотистые локоны обрамляли ее озабоченное лицо.Маленькая Миса посмотрела в зеркало и вздохнула, затем взяладругие, не менее прекрасные волосы и натянула их на самые глаза, закрыв челкой лоб. Но и эти рыжие пышные волосы не украсили ее.Наконец дрожащими лапками она взялась за локоны, которыеприберегла напоследок, так как они нравились ей больше всехостальных. Иссиня-черные, как вороново крыло, они были украшенызолотыми блестками, сверкавшими, словно слезинки. Затаив дыханиеМиса примерила новый парик. С минуту она внимательнорассматривала себя в зеркале. Затем так же медленно сняла волосыи уставилась в пол. Фрекен Снорк бесшумно выскользнула назад в коридор. Онапоняла, что Мисе лучше побыть одной. Но обратно в зал фрекен Снорк не пошла. Она пошла дальше покоридору, потому что почувствовала манящий и сладковатый запах, запах пудры. Кружок света от карманного фонарика бегал вверх-внизпо стенам и остановился наконец на магическом слове " Гардеробная". -- Платья! -- прошептала фрекен Снорк. -- Там платья! Она нажала ручку двери и вошла. -- О! Какое чудо! -- пролепетала она. -- О, как прекрасно! Платья, платья, куда ни кинешь взгляд, всюду платья. Онивисели бесконечными рядами, сотнями, одно за другим: тяжелаясверкающая парча, легкие облачка тюля и лебяжьего пуха, набивнойшелк разных цветов и черный, как ночь, бархат. Повсюду мерцалиразноцветные блестки, перемигиваясь короткими вспышками, словноогни маяка. Ошеломленная фрекен Снорк подошла ближе. Она ласкала платья, заключала их в объятия, зарывалась в них мордочкой, прижимала кгруди. Платья шуршали, они пахли пылью и духами, окутывали еемягкими складками. Внезапно фрекен Снорк выпустила платья излапок и немного постояла на голове. -- Это чтобы успокоиться, -- прошептала она про себя. -- Мненадо успокоиться, иначе я умру от счастья. Платьев так много... Перед обедом Миса грустила в углу зала. -- Привет! -- сказала фрекен Снорк и уселась рядом. Мисаискоса посмотрела на нее, но ничего не ответила. -- Я ходила по дому и искала себе платье, -- рассказывалафрекен Снорк. -- Нашла несколько сотен платьев и ужаснообрадовалась. Миса издала звук, который мог означать что угодно. -- Может, и тысячу, -- продолжала фрекен Снорк. -- Я всесмотрела и примеряла, и мне становилось все грустнее и грустнее. -- Неужели! -- воскликнула Миса. -- Ну разве все это не удивительно! -- сказала фрекен Снорк.-- Понимаешь, их было слишком много. Мне никогда не успетьперемерить их и не решить, какое из них самое красивое. Я чуть неиспугалась. Если бы там висело всего два платья, я бы выбраласамое лучшее. -- Это было бы куда легче, -- согласилась обрадованная Миса. -- Поэтому я взяла и сбежала из гардеробной, -- закончилафрекен Снорк. Потом они помолчали, наблюдая, как Муми-мама накрывает настол к обеду. -- Подумать только, -- сказала фрекен Снорк, -- подуматьтолько! Какая тут раньше жила семья! Тысяча платьев! Пол, которыйвращается, картины под потолком, гардероб, битком набитый вещами.Мебель из бумаги и искусственный дождь. Как, по-твоему, выгляделипрежние хозяева? Миса вспомнила чудесные локоны и вздохнула. А за спиной Мисы и фрекен Снорк, среди пыльного хлама, забумажной пальмой поблескивали внимательные и блестящие маленькиеглазки. Глазки презрительно разглядывали Мису и фрекен Снорк, апотом, скользнув по гостиному гарнитуру, остановились на маме, которая раскладывала по тарелкам кашу. Глазки еще большепотемнели, а мордочка насмешливо сморщилась. -- Обед подан! -- закричала Муми-мама. Взяв тарелку с кашей, она поставила ее на пол под пальму.Все бросились к столу и уселись вокруг. -- Мама! -- сказал Муми-тролль и потянулся за сахаром. --Мама, ты не находишь... Тут он осекся и выпустил из лап сахарницу, которая со звономупала на пол. -- Глядите! -- прошептал он. -- Глядите! Все обернулись и посмотрели. Какая-то тень отделилась от стены в темном углу. Что-тосерое и сморщенное прошаркало по полу гостиной, заморгало отсолнечного света и затрясло седыми усами, враждебно оглядываясемью муми-троллей. -- Я Эмма, -- высокопарно представилась старая театральнаякрыса. -- Я хочу только сказать, что терпеть не могу кашу. Ужетретий день вы едите кашу. -- Завтра утром будет молочный суп, -- робко пообещала мама. -- Я ненавижу молочный суп, -- ответила Эмма. -- Может быть, вы, Эмма, посидите с нами? -- предложил папа.-- Мы думали, что дом всеми покинут, и поэтому... -- Дом, -- прервала его Эмма и фыркнула. -- Дом! Это вовсене дом. Она подобралась поближе к обеденному столу, но не села. -- Может, она сердится на меня? -- прошептала Миса. -- А что ты сделала? -- спросила Мюмла. -- Ничего, -- пробормотала Миса, опустив глаза в тарелку. --Просто так мне кажется. Мне всегда кажется, что кто-то на менясердится. Будь я самой прекрасной мисой на свете, тогда все былобы иначе... -- Ну раз ты не самая прекрасная миса на свете, не о чем иговорить, -- сказала Мюмла, продолжая есть кашу. -- Эмма, а ваша семья спаслась? -- сочувственно спросилаМуми-мама. Эмма не ответила, она смотрела на сыр... Потом схватилаломтик сыра и сунула его в карман. Ее взгляд блуждал по столу иостановился на блинчике. -- Это наш блинчик! -- закричала малышка Мю. Она прыгнула настол и уселась на блинчик. -- Это некрасиво, -- упрекнула ее Мюмла и, столкнув сестру сблинчика, почистила его и спрятала под скатерть. -- Дорогой Хомса, -- торопливо сказала Муми-мама. -- Сбегайи посмотри, не найдется ли в кладовке чего-нибудь вкусненькогодля Эммы. Хомса умчался в кладовку. -- Кладовка! -- возмутилась Эмма. -- Кладовка! Вы называетесуфлерскую будку кладовкой! Вы называете сцену гостиной, кулисы-- картинами, занавес -- занавеской, а реквизит -- дядей! -- Онараскраснелась, и мордочка ее сморщилась. -- Я рада! -- кричалаона. -- Я очень рада, что маэстро Филифьонк -- вечная ему память! -- вас не видит! Вы ничего не знаете о театре, даже меньше чемничего, у вас нет ни малейшего представления о театре! -- Там осталась лишь старая-престарая салака, -- сказалХомса. -- Если это, конечно, не селедка. Эмма так и выхватила у него рыбку из лапы и с высокоподнятой головой прошаркала в свой угол. Она долго гремела там и, вытащив наконец большую метлу, принялась усердно мести. -- Что такое театр? -- обеспокоенно прошептала Муми-мама. -- Не знаю, -- ответил папа. -- Похоже, что нам следует этимпоинтересоваться. Вечером острый запах цветущей рябины заполнил зал. Птичкипорхали под самым потолком, охотясь за пауками, а малышка Мюповстречала на ковре в зале большого страшного муравья. Толькотеперь все заметили, что театр плыл уже в лесу. Все пришли в сильное волнение. Забыв свой страх перед Эммой, они сгрудились у самой воды, разговаривая и размахивая лапами.Они привязали дом к большой рябине. Муми-папа прикрепил канат ксвоей палке, а палку воткнул прямо в крышу чулана. -- Не смейте разрушать суфлерскую будку! -- закричала Эмма.-- Это, по-вашему, театр или пароходная пристань? -- Вероятно, это и в самом деле театр, раз вы, Эмма, такутверждаете, -- смиренно сказал папа. -- Но никто из нас незнает, что это такое. Эмма молча уставилась на него. Покачав головой, она пожалаплечами, презрительно фыркнула и снова принялась мести пол. Муми-тролль стоял, разглядывая высоченное дерево. Рои пчел иос кружились вокруг белых цветов, а ствол красиво изогнулся, образовав вместе с веткой колыбельку, вполне пригодную длякакого-нибудь малютки. -- Я буду спать ночью на этом дереве, -- внезапно объявилМуми-тролль. -- Я -- тоже, -- тотчас сказала фрекен Снорк. -- И я! -- закричала малышка Мю. -- Мы будем спать дома, -- решительно сказала Мюмла. -- Надереве могут водиться муравьи, и если они тебя покусают, тыраспухнешь и станешь толще и круглее любого апельсина. -- Но я хочу стать больше, хочу-стать-больше, хочу-стать-больше! -- кричала малышка Мю. -- А теперь будь умницей! -- наставляла ее сестра. -- Иначепридет Морра и заберет тебя. Муми-тролль по-прежнему стоял, разглядывая зеленую кронудерева. Здесь все напоминало Муми-дол. Муми-тролль потихонькунасвистывал, думая о веревочной лестнице. Тотчас прибежала Эмма. -- Перестань свистеть! -- закричала она. -- Почему? -- спросил Муми-тролль. -- Свистеть в театре -- плохая примета, -- тихо прошепталаЭмма. -- Даже этого вы не знаете. Что-то бормоча и постукивая метлой, она заковыляла втемноту. Они в растерянности смотрели ей вслед, и на какое-томгновение семейству муми-троллей стало не по себе. А потом ониобо всем забыли. Вечером мама постелила Муми-троллю и фрекен Снорк на дереве.Потом приготовила для них корзинку с завтраком. Миса тоже взглянула на дерево. -- Хоть бы разок поспать на дереве, -- сказал? она. -- За чем же дело стало? -- спросила Муми-мама. -- Меня никто туда не приглашал, -- уныло ответила Миса. -- Возьми перину, милочка, и полезай, -- посоветовала мама. -- Нет, теперь мне больше не хочется, -- сказала Миса иудалилась. Она уселась в углу и заплакала. " Почему все так получается? -- думала она. -- Почему все такпечально и сложно в моей жизни? " А Муми-мама так и не смогла уснуть всю ночь. Она лежала, прислушиваясь к всплескам воды под полом, ииспытывала смутное беспокойство. Она слышала, как Эмма шаркалавзад-вперед по сцене, что-то бормоча себе под нос. В лесу вылкакой-то незнакомый зверь. -- Муми-папа! -- прошептала она. -- М-м-м... -- просопел изпод перины папа. -- Я что-то волнуюсь. -- Все будет хорошо, вот увидишь, -- пробормотал папа иснова заснул. Мама лежала, вглядываясь в лес. Но постепенно и она заснула, и в зале воцарилась ночь. Наверное, прошел целый час. Серая тень скользнула по полу и замерла возле кладовки. Этобыла Эмма. Собрав все свои старческие силы, удесятеренные гневом, она вытащила палку из дырки в крыше чулана и бросила ее далеко вводу. -- Я им покажу, как разрушать суфлерскую будку! -- бормоталаЭмма себе под нос. Мимоходом она схватила со стола банку с сахаром и высыпавсодержимое в карман, отправилась спать в свой угол. Освобожденный от швартов, дом тотчас поплыл по течению.Переливающаяся гирлянда из синих и красных лампочек еще некотороевремя мелькала среди деревьев. Но и она вскоре исчезла, и лишьлуна молочным светом заливала лес.

Данная страница нарушает авторские права?

© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.