Модель Михаила Бахтина (культурологическая)

Михаил Бахтин вносит в свою модель коммуникации две основные идеи: диалогичность и карнавализацию. М. Бахтин критикует " абстрактный объективизм" Ф. де Соссюра, идеи которого заложили основы структурализ­ма. Соссюр ориентировал лингвистику на изучение язы­ка (абстрактного набора правил) в отличие от речи (реа­лизации этого набора в реальных контекстах). Михаил Бахтин увидел " минус" такого подхода именно в отрыве от реальных коммуникативных контекстов. М. Бахтин писал:

" Слово ориентировано на собеседника, ориентировано на то, кто этот собеседник: человек той же социальной группы или нет, выше или ниже стоящий (иерархический ранг собеседника), связанный или не связанный с гово­рящим какими-либо более тесными социальными узами (отец, брат, муж и т.п.). Абстрактного собеседника, так сказать, человека в себе, не может быть; с ним действи­тельно у нас не было бы общего языка ни в буквальном, ни в переносном смысле" [59, с. 93].

Бахтин еще более усиливает это положение, когда го­ворит:

" Ближайшая социальная ситуация и более широкая со­циальная среда всецело определяют — притом, max ска­зать, изнутри — структуру высказывания" [59, с. 94].

В этой же работе возникает проблема " чужой речи", которая получила развитие в исследовании Ф. Достоев­ского. Здесь М. Бахтин вводит понятие металингвистики, куда он и отнес диалогические отношения, включая от­ношение говорящего к собственному слову [19, с. 311]. Соответственно роман Достоевского характеризуется М. Бахтиным как полифонический. Он пишет: " Множес­твенность самостоятельных и неслиянных голосов и созна­ний, подлинная полифония полноценных голосов действи­тельно является основною особенностью романов Достоевского" [19, с. 7].

Собственно эта же проблематика диалогизма лежит в его исследовании фрейдизма, когда он говорит, что " вся­кое конкретное высказывание всегда отражает в себе то ближайшее маленькое социальное событие — событие об­щения, беседы между людьми" [60, с. 85]. Фрейд, по его мнению, пытается объяснить все поведение человека, на­ходясь в рамках части этого поведения — словесных реак­ций человека [60, с. 80].

Вторая базисная идея М. Бахтина — это карнавализация, системный анализ средневековых праздников дура­ков, ослов, карнавала, во время которых происходит пе­ремещение " верха" и " низа". При этом король и шут меняются местами: " ругаемое" и " восхваляемое" заполня­ются иными объектами. Это одна из существенных работ по изучению " праздничной коммуникации". В этом слу­чае стирается разграничение актеров и зрителей: " Карна­вал не знает разделения на исполнителей и зрителей. Он не знает рампы даже в зачаточной ее форме. Рампа раз­рушила бы карнавал (как и обратно: уничтожение рампы разрушило бы театральное зрелище). Карнавал не созер­цают — в нем живут, и живут все, потому что по идее своей он всенароден. Пока карнавал совершается, ни для кого нет другой жизни, кроме карнавальной" [20, с. 12]. Обстоятельное изучение М. Бахтиным карнавальной культуры приводит его к теоретическому изучению куль­туры смеха.