Первопроходец капитализма

Жак Кёр блистал не только на поприще «импорта-экспорта», он был еще и судовладельцем, и сам себе банкиром. Изобретатель «треста» допустил только одну оплошность-родился на четыреста лет раньше, чем следовало.

• Роковая развязка

31 июля 1451 г, в Большом Совете пол председа­тельством короля Карла VII разыгралась трагичес­кая и вместе с тем эффектная сцена; одна из тех, ко­торые привели бы в восторг журналистов, сущест­вуй они тогда. После нескольких доносов, по боль­шей части анонимных, к Его Величеству обрати­лись с просьбой, чтобы он повелел заключить в тюрьму и предать правосудию своего великого каз­начея Жака Кёра, человека чрезвычайно богатого и имевшего, поэтому множество завистников.

Девизы

Дом в Бурже прекрасно характеризует личность построившего его чело­века. Особенно вырази­тельны девизы на сте­нах. Среди них есть, на­пример, такие: «Храброе сердце всего достига­ет»; «Выслушай, скажи, сделай, смолкни»; «Если рот закрыт, туда и муха не влетит».

Дело было весьма важное, ибо, кроме доверия короля, он пользовался еще уважением и даже дружбой Его Святейшества папы Николая V. Среди прочих преступлений его обвиняли в отравлении королевской фаворитки Агнесы Сорель и в чрезмер­ном обогащении за счет короны. Не без некоторой задней мысли придворные упорно настаивали, что­бы монарх наложил секвестр на имущество банки­ра, прежде чем конфисковать его в пользу самых ревностных своих слуг. Карл VII отличался слабой волей и легкой внушаемостью; он послушно испол­нял все, что требовали новые фавориты, от которых зависела погода во дворце. Вяло, порассудив о том, как поступить в этом неприятном положении, он уже собрался, было призвать капитана стрелков, но тут вдруг с шумом явился сам обвиняемый, несомненно, предупрежденный кем-то из его шпионов при дворе. «Государь, - воскликнул он, -умоляю Ваше Величество, позвольте мне оправдаться в тех клеветах, которые возведены, чтобы погубить меня. Оставьте меня своим пленником до тех пор, пока невиновность моя не будет бесспорно доказана». Король, который не умел никому отказывать, согла­сился на испрошенную милость, и в тот же вечер Жак Кёр, самый богатый человек своего времени, оказался в башне замка Тайлебург, По прошествии

стр.22

недолгого времени его перевезли в темницы Люзи-ньяна, и до самого суда он находился там под охра­ной своего злейшего врага, в прошлом предводите­ля шайки * потрошителей», которого он обидел тем, что дал взаймы денег. Это был хотя и знатный, но мало разборчивый в средствах вельможа по имени Антуан де Шабанн, ставший вскоре одним из судей Жака Кёра.

Так завершилась карьера человека, которого можно считать первым капиталистом в истории Ев­ропы. Он поражает как своими невиданными успе­хами, так и множеством романтических приключе­ний.

• Под сенью Беррийских герцогов

Будущий королевский казначей появился на свет в Бурже около 1395 г. Историки-романтики сочли не­обходимым украсить легенду и увеличить его лич­ные заслуги, для чего назначили ему родиться в бедности.

Однако никак нельзя отнести семейство Кёр к простонародью, ведь оно владело собственным до­мом в городе, процветавшем благодаря дворцу гер­цога Беррийского Жана Великолепного, которого обессмертили в своих хрониках лимбургские мона­хи. Отец Жака Кёра происходил из Сен-Пурсена, в Бурбоннэ он занимался весьма прибыльным де­лом-торговлей мехами. Он принадлежал к числу влиятельных горожан Буржа. Один из братьев Жака Кёра, Никола, состоял каноником в герцог­ской часовне, а сестра его вышла замуж за некоего Жана Бошетеля, секретаря короля Карла VI. Что касается его жены, Масэ де Леодепар, то она была дочерью высокопоставленного герцогского при­дворного и внучкой мастера монетного двора. Дру­гими словами, хотя семья и не была очень богата, мальчик от самого рождения принадлежал к той го­родской аристократии, которая уже более века под­нималась все выше и выше.

• Воспитание юного бюргера

О воспитании Жака Кёра в детские годы известно мало достоверного, поэтому остается лишь прибег­нуть к игре догадок. Его собственная семья и семья его тещи с давних пор занимались чеканкой монеты и ювелирным делом, и весьма вероятно, что по обы­чаю того времени он, продолжая семейную тради-