Г. После смерти

Вспомним знаменитую беседу двух литераторов с неизвестным, «однажды весною, в час небывалого жаркого заката». Беседа шла о доказательствах «бытия Божия, коих, как известно, существует ровно пять», о шестом доказательстве, которое «в насмешку над самим собой соорудил» Иммануил Кант. Вспомнили? В конце той беседы еще появляется «седьмое доказательство, и уж самое надежное!».

Думается, однако, что доказательств бытия Божьего намного больше, чем семь, одно из них это жизнь после смерти.

Цветок распускается, затем умирает. Могучие деревья замедляют рост, стареют и падают. Молодые горы растут, старые рассыпаются. Даже звезды гаснут. Все в природе, что когда-то родилось и процветало, со временем стареет и гибнет. Нетрудно и человеческую старость увидеть как увядание – дряхлеет тело, дряхлеет ум.

Этот устойчивый стереотип тем не менее оказался ошибочным, «горбатая» модель жизни, при которой человек достигает своей вершины в середине жизни, совершенно неоправданна. В жизни человека три равноценные части, и в каждой из них никакого движения вспять нет, всегда вперед и вверх, причем максимальная активность приходится на заключительный отрезок. Максимум реализации и активности в четвертом возрасте (Лошадь, 7–12 лет), восьмом возрасте (Собака, 31–40 лет) и в двенадцатом возрасте (Тигр, 85–100 лет). Таким образом, ни о каком дряхлении и умирании человека речи быть не может. То, что принимается за спад (70–85), всего лишь застой перед решительным штурмом. Доказательство второе. Смерть – всего лишь мост.

Уже сама дискретная, ступенчатая, скачкообразная структура жизни доказывала неуникальность смерти на жизненной шкале. Если человек проживает в жизни 12 возрастных стадий, значит, он перед настоящей смертью 11 раз умирает в возрастном своем обличье. Причем умирания эти – вещь очень серьезная и нешуточная, многие возрастные скачки буквально выворачивают человека наизнанку.

Однако среди всех переходов легко выделить самые мощные – между четвертым и пятым возрастами (12 лет) и между восьмым и девятым возрастами (40 лет). По глубине переворота организма, по энергии разрыва они уже сравнимы со смертью или с рождением, а точнее, с тем и другим.

Дабы подстраховать эти переходы, строятся своеобразные «мосты». Во-первых, эти переходы происходят на фоне неизменной бытовой обстановки. 12 лет – середина школьного обучения, 40 лет – разгар строительства семьи, дома, воспитания детей (другие возрастные переходы, как правило, приурочены к какой-либо смене статуса, например, переход 7 лет или 17 лет).

В возрасте Петуха (0–1) человек усиленно делает вид, что он не родился (в частности, не обладает памятью и совершенно не желает отделяться от материнского организма, симулируя кровное с ним единство). В возрасте же Тигра (85–100) человек свершает активные вылазки в запредельный мир (стало быть, есть куда).

Человек приходит оттуда, где нет памяти, но есть пространство, время, звук (музыка?). Если сравнить начальный знак жизни с конечным (Тигр), то легко увидеть, как он от нулевой памяти идет к самой большой, от бесконечно большого пространства к бесконечно маленькому. Тигр – знак максимального углубления, максимального сжатия, концентрации, абсолютизации.

В результате получается, что смысл жизни человека вовсе не его собственное развлечение, а очень важная миссия по концентрации, преобразованию пространства...

В возрасте Лошади человек получает пропуск в социум. В возрасте Собаки – в мир больших людей, мир Личности с большой буквы. Ну и наконец, с 85 лет работает душа («Душа обязана трудиться». Заболоцкий), и работа души будет пропуском для нее. Куда? Здесь вопрос звучит как доказательство. Так что с 85 лет тело само по себе, разум сам по себе, а душа отлетает, где-то меж нас кружит и что-то очень активно творит, работающая душа...

А вот у женщин разум с возрастом только острее и крепче. По сути, только после 40 лет женский ум приобретает самостоятельность и начинает свое истинное развитие, достигая к 85 годам вершинного уровня. Так зачем Создателю понадобилось женский ум вести столь долгой дорогой к вершине? Только затем, чтобы столкнуть в пропасть? Сомнительно... Предположение лишь одно – в царстве теней с бессмертной душой мужа должен пребывать бессмертный женский ум...

Идем дальше. К тройке космических оптимистов принадлежат три знака – Петух, Дракон, Тигр. Петух и Тигр краевые знаки, через мосты связанные с тем самым миром. Таким образом, три самых неземных знака оптимистичны, а печаль в гораздо большей степени признак земной жизни, чем неземной.

1994 г. Угнетенная стихия

Когда Россия в 1881 году вступила в мистическую фазу имперского развития, экономика по закону романтизации стала волевой. Немудрено, что лидером волевой экономики был представитель волевых знаков – Петр Столыпин (Собака). Переселение крестьян, разрушение общины, строительство железных дорог – все носило признаки принудительной экономики.

С 1917 по 1953 год страна жила законами сыщицких знаков (Кот, Коза, Кабан), а экономика развивалась по плановым законам: пятилетним и прочим планам. По плану ввели НЭП, по плану отменили его. Финансовые, рыночные механизмы были максимально разрушены. Одним из символов плановой экономики стал Алексей Рыков (Змея), возглавлявший СНК в годы максимального экономического подъема (1924–1930).

С 1953 по 1989 год наступило владычество волевых знаков. Лошади, а за ними и Тигры доминировали буквально во всех высших сферах. Ну, а в экономике пришло время мистических, сновидческих законов. Планы перестали выполняться, да и какой план мог бы охватить огромнейшую индустрию, пожравшую все людские и природные ресурсы. Как в навязчивом сне, экономика замкнулась сама на себя, почти перестав производить товар, но бесконечно съедая топливо, металл, людской труд. Хотелось ущипнуть себя, проснуться: куда уходит труд огромной механизированной страны. Но замкнутый круг бестоварной экономики разомкнуло лишь в 1989 году, и пробуждение, как все мы теперь знаем, было трудным.

Героями экономики прошедшего 36-летия были, безусловно, мистики, они же эмпирики. Лишь с их способностью находить систему там, где ее нет, можно было управлять советским индустриальным монстром. И главным был Алексей Косыгин (Дракон), возглавлявший Совет министров с 1964 по 1980 год (реально до 1977 года), как раз в годы самого стабильного и уверенного развития.

На Востоке угнетенной сферой является политика; она всегда исковеркана господствующей идеологией, слишком догматична и малоподвижна. Можно даже сказать, что у стран Востока вовсе нет своей политики, настолько она прямолинейна и близорука: ни стратегии, ни перспективных планов...

Символами такой беспомощности всегда были стены, которыми Восток пытался отгородиться от мира. Китай отгораживался стеной, Япония – морем, Россия – засеками. Все по тому же закону именно в политической сфере находят на Востоке прибежище романтики времени.

С 1913 по 1949 год в Китае протекает первая мистическая фаза. Однако политика, как угнетенная сфера, живет волевыми действиями – восстаниями, революциями, войнами. Вожди, соответственно, волевых знаков: сначала Сунь Ятсен (Тигр), впоследствии Чжу Дэ и Чжоу Эньлай (оба Собаки). С 1949 по 1985 год в Китае идет вторая фаза. В экономике и идеологии – обычное для второй фазы разрушение, а в политике – достаточно успешное строительство под руководством «великого кормчего» Мао Цзэдуна, родившегося в год Змеи.

В 1985 году начинается третья фаза, волевая поступь в экономике и мистический туман в политике. Политика входит в замкнутый круг пережевывания все тех же идей, но не дает никакого продвижения вперед, что, собственно, и приведет к параличу власти в 2009 году. И конечно же лидеры мистической политики – непременно мистики сами. Престарелый Дэн Сяопин родился в год Дракона, Ли Пэн на 24 года позже (тот же Дракон).

На Западе угнетенной сферой является идеология. Страшно поверить, но Запад, будущее всего человечества, совершенно не в состоянии родить какой-нибудь мало-мальски приличной идеологии. Особенно же убога идеология в тех странах Запада, которые не знали в прошлом имперского развития. Чтобы как-то оправдаться, в таких странах пытаются убеждать граждан, что жизнь прекрасна именно тогда, когда отсутствует какая бы то ни было идеология. «В Соединенных Штатах идеология носит характер неожиданного временного увлечения, периодического фейерверка, обманывающего некоторое количество людей на некоторое время, однако глубоко чуждого и Конституции, и национальному духу» (Артур Шлезингер-младший). На каком-то этапе отсутствие идеологии даже привлекает. Однако кризис США 2005 года во многом будет кризисом бездуховности, кризисом потери жизненных ориентиров.

Первая фаза (второй цикл) началась в США в 1897 году. Тогда на мистическом фоне вполне уместной оказалась волевая идеология. Именно тогда (1908 год) был создан Голливуд, на долгие годы ставший символом не только американского кинематографа, но и всей американской культуры. Однако тогда еще Голливуд не был «фабрикой грез». Напротив, на те годы приходится расцвет реалистического кинематографа. Среди создателей такого кино были и волевые знаки, особенно часто встречается знак Лошади (Томас Инс, Кинг Видор, Джозеф Штернберг).

Переход во вторую фазу (1933–1969) совпадает с широким внедрением звука и появлением полнометражной мультипликации. В идеологии торжествует логическая стихия (мультипликация, фантастика, разные театральные жанры), идет мощное строительство идеологии, американская коммерческо-идеологическая экспансия набирает обороты. Символом эпохи становится Уолт Дисней (Бык) – сказочный строитель сказочных миров. Формируется и расцветает самый американский жанр – мюзикл (в театре и кино).

В 1969 году США переходят в третью фазу. Идеология становится мистической, сексуальной, сюрреалистической. Казалось бы, ничего страшного, снимай себе эротику, ужастики и прочую сновидческую чепуху. Но, как всегда в мистическом развитии, движение входит в порочный круг, зацикливается, кино становится бессодержательным, жизнь лишается ориентиров, катастрофа неизбежна. Ждать осталось недолго. Чем ближе 2005 год, тем хуже будет чувствовать себя американское кино.

Впрочем, следить можно было не только по кино, а и по прозе. О.Генри (Собака) творил в первой фазе, Фолкнер (Петух) – во второй и так далее.

В четвертой фазе, как уже понял догадливый читатель, в угнетенной сфере наступает время реализма. Именно в четвертой фазе рождаются самые эстетские, самые стилистически совершенные произведения. Погоня за бредовыми сюжетами прекратится, закроются все околомистические и мистические проекты. Америка впервые за долгие годы постарается оценить свое состояние, состояние своей культуры, начнет подводить итоги.

На Востоке в четвертой фазе будет проводиться реалистическая политика. Китай в 2021 году вернется на грешную землю, к нормальной политической жизни, нормальным органам власти.

Ну и наконец Империя, в нашем случае Россия. В 1989 году мы вступили в фантастическое время. Строим все новое – и политику, и идеологию. Особенно грандиозной будет новая идеология. А вот в экономической сфере придется отказаться от «планов громадья» и вернуться в мир реальной экономики, почти рыночной и очень экономной. Реализм в первую очередь означает умение считать. Мы столько лет работали, ничего не считая, что первые годы четвертой фазы уйдут на то, чтобы посчитать, что у нас все-таки есть и почем. Уже сейчас такие подсчеты дали удивительные результаты. Украина, Кавказ и другие регионы думали, что это они кормят Россию, а подсчитали – и прослезились. Вышло, что кормила всех Россия. Дальше – больше. Выяснилось, что убыточны наши шахты, сельское хозяйство. А вот Москва, которую вся страна считала скопищем дармоедов и тунеядцев, оказалась довольно прибыльным для страны организмом. Ну и так далее. Все посчитаем, всему цену назовем. Экономический подъем, как уже было сказано, пойдет не от новых производств, а от наведения порядка в старых. И конечно же реализм неотделим от скрупулезного ведения финансов.

Кстати, о знаках. Лидерами нашей экономики станут Коты, потом Козы и Кабаны. Поэтому из кабинета министров ушел Шумейко (Петух), но остались Шохин (Кот), Чубайс (Коза).