Явление шаманского духа с дождем, громом и молнией

Давно в старину Харыйалахский шаман Батыйалаах, когда у нас была оспенная эпидемия, бодался с оспой и по­бедил ее. Оспа дала ему обязательство не бывать на острове Харыйалаах. Шаман умер.

Значительно позже предыдущего у нас был шаман, по имени Кюстэх; жил он на том же острове Харыйалаах. В его время тоже началась оспенная эпидемия. Люди говорят это­му Кюстэху:

«Ты соверши камлание и призови юёр’я (душу) нашего умершего шамана Батыйалаах, вот снова наступает его быв­ший враг-оспа!» (Просят, чтобы дух умершего шамана пре­дотвратил оспу).

Этот разговор они вели, изрядно напившись. Шаман от­ветил:

«Почему бы и не так, могу и вызвать его! Если под­няться на Кырыы-Хаан (Что это за имя, мне не удалось установить, не то название места, не то какого-то духа?) и позвать его, он, наверное, придет!».

Вот начал шаманить — орет, кричит, вызывая духа Батыйалааха.

Дух шамана дал ответ (вселившись в камляющего):

«Ровно через семь суток все мои родичи («аймагым») пусть соберутся в местности Булгунньах, зажгут костер и, заколов дитя конного скота («Сылгы уруутуна»; «уруу» — употреблено здесь в устарелом значении — дитя, потомство, плод), сердце и печень его воткнут на острие длинного шеста. Я прибуду к этому времени и огражу мое потомство».

Но люди, которые присутствовали на камлании, были пьяны и мало кто из них внимал словам и молениям шамана; они свалились с ног и не следили за ним. Поэтому и не за­помнили, что требовал верхний шаманский дух. Приближался условленный срок, но однако никто не думал готовиться к его встрече (т. е. найти жеребенка и всем собраться в указанное место). Поэтому сам шаман, вызвавший духа, страшно испугался и три дня пролежал, забравшись в погреб чужого дома (боясь гнева духа).

Вот настал седьмой день приближался урочный час, когда дух Батыйалаах’а обещал спуститься с громом и молнией. В это самое время со стороны высоких, отвесных утесов Лабыджа (Скалы на правом берегу Лены, в 200 верстах от г. Якутска выше) поднялась темная туча, похожая на распла­станную шкуру медведя с лапами и головной кожей и нависла над указанным местом. При раскатах страшнейшего грома и молнии выпал сильный дождь с градом. Градинки были такой величины, что казалось будто в ноги людей били палками. Молния ударила на самую вершину кургана («Булгунньах» — по якутски —курган), где дух обещал спуститься. Женщины со страха чуть не попадали в обморок.

По прошествии этого события Кюстэх совершил специаль­ное камлание духу и просил:

«О, господин дед мой, я не виноват и не грешен пред то­бою! Это двуногие ураангхаай’и («Ураангхай» — в современ­ном якутском языке значит — не просвещенный, дикий, ничего не понимающий), имеющие свободно вращающиеся головы, не поверили моим словам (о твоем явлении) и потому не устроили тебе встречи!».

Сам Кюстэх дожил до старости. Оспа была на Харыйалахском острове и покосила лучших из их людей. Если бы дух шамана Батыйалааха был принят как следует и защитил их, то оспа не посетила бы их.

Кюстэх сам говорил мне, рассказывая про этот случай: «Вот так-то Харыйалаахцы, не веря словам шамана, по­терпели!»

Козлов Василий 34 лет,

1-го Малтанского наслега

Западно-Кангаласского улуса.

31 июля 1921 года.