Глава 29. Открывая дверь, а потом закрывая ее за собой, Тэмсин корчил дикие гримасы

Открывая дверь, а потом закрывая ее за собой, Тэмсин корчил дикие гримасы. Ему казалось, что он шумит, хотя в комнате и так ничего не было слышно, кроме прокуренных подвываний солиста «ХИМ».

Натан стоял у окна, отодвинув занавеску и глядя вниз, на отъезжающую от их дома машину отца. Он кусал губу и думал, какого черта происходит, ведь отец никогда не уезжал такой напомаженный и надушенный.

Как на свидание.

Тэмсин подумал, что разговаривать не станет, идея остаться наедине была отвратительной.

Натан так явно не считал.

— Кто это тут… а, это любитель поиграть в какие-то забавные игры, суть которых мне ну вообще не уловить, — он покрутил рукой возле уха, разворачиваясь.

«Понятно…» — осознал Тэмсин и смирился, застыв возле двери. У него появилось странное чувство, что сейчас его опять загонят в угол.

Натан так и сделал, убавив громкость музыки и сделав шаг к двери.

— А папа на свидание поехал.

— Да? А я-то думал, в цирк.

— Тебя это не бесит? — Тэмсин спрятал руки за спину и согнул одну ногу в колене, выпендриваясь и отводя взгляд.

«Господи, ему вредно общаться с гомиками, он нахватался от них этих манер…» — подумал Натан, но не мог не признать — манеры его просто с ума сводили. Не такие шлюхастые, как у Симона, не резкие, не вычурные, а как раз такие, как у девчонок — пафосные, плавные.

— Бесит, — Натан вздохнул, сверкая глазами, из голоса просто сочился яд. — Но еще больше меня бесит другое. Давай я тебе обрисую ситуацию, как она выглядит на самом деле. Приезжаем мы, значит, сюда, ты внезапно становишься педиком. То есть, сначала ты не педик, а притворяешься им. Потом ты в один прекрасный день, то есть, ночь, внезапно лезешь ко мне целоваться.

Тэмсин почувствовал, как у него загорелось от стыда лицо.

— Что? Не так, что ли? Не надо только сейчас зажиматься и делать вид, что все не так. Я хоть и был в хлам, я прекрасно помню, что начал не я. Я просто думал, что мне это снится.

— Нефиговый сон такой, — Тэмсин хмыкнул.

— Не надо было лезть.

— Не надо было отвечать.

Натану захотелось его придушить, и он подошел уже вплотную, но сдержался и только выдохнул медленно.

— Так… что было дальше. Дальше ты начал какой-то цирк с Джеферсоном, хотя еще на прошлой неделе после кино вешал мне лапшу на уши, что он тебе сто раз не сдался.

— Нет, не так, — Тэмсин воздел палец к потолку и наклонился к нему, ехидно ухмыляясь. — Сначала ты прошелся по коридору с этим убогим педиком, а потом он начал виснуть на тебе во дворе.

— Не-не-не, — Натан перебил его, повышая голос. — Сначала ТЫ стоял и выпендривался перед Джеферсоном опять, а уже потом я тебе в отместку с ним прошелся в столовую. А ТЫ вытащил своего качка во двор. И уже потом я вытащил Симона.

— А потом он начал с тобой сосаться.

— Тебе показалось, откуда ты вообще знаешь, как сосутся, ты же не умеешь, — Натан фыркнул.

— Ну, не знаю даже, у тебя не было возможности меня научить, ты был занят этим педиком.

— Точно так же, как ты был занят своим.

— И потом ты внезапно кинулся бить ему морду.

— У меня случился рецидив.

— А, так ты не помнишь? Приступ агрессии?

— Провал в памяти, — Натан развел руками перед его лицом, будто разгоняя облака. — Очнулся, когда тебе зуб выбили.

— Вот, кстати, поэтому у тебя и не было возможности научить меня «сосаться», — паскудным шепотом заметил Тэмсин.

— Чего?.. — Натан на него уставился, как на придурочного.

— Что слышал, — Тэм понял, что выдал свой глупый секрет, скрестил руки на груди и прижался спиной к двери.

«Ну и долбанный бред, причем здесь зубы?!» — Натан задохнулся мысленно от возмущения. Тэмсин же думал, что ему не понять этого.

Как можно целоваться с выбитым зубом, это же просто стыдно.

— А еще так здорово ты потом ко мне полез сам! — обвинил он, чтобы разбавить эту тишину, в которой чувствовал себя лохом.

— Я полез? А ты ответил, — Натан хмыкнул, передразнив его. — Не надо было отвечать, твоя фраза?

Тэмсин открыл и снова закрыл рот, не зная, что еще сказать. У Натана взыграла кровь, он почувствовал, что у него аргументов больше и прав обижаться — тоже.

— А потом что? Потом «а давай дома поговорим».

— Я не хотел обсуждать это в общественном туалете, как-то не место там, — Тэмсин отмазался, попытавшись выглядеть пафосно.

— Дома ты потом, видимо, первый подошел и начал разговор.

— Ты тоже не подошел.

Натан заикнулся от возмущения.

— Ты вообще уже, что ли? Я тебя тогда спрашивал, сам увернулся, сам подойти должен был!

— Тебе же это надо было, ты же спрашивал, вот ты бы и подошел. А раз не подошел, значит, ответ тебе не так уж и нужен.

Тэмсин прекрасно знал, какая будет реакция, просто хотел проверить то, о чем думал в субботу.

«Ну, и что теперь? Будешь ты за мной бегать? Или ну меня нахрен, зачем я такой сдался с такими замашками?»

«Да он издевается», — подумал Натан и выпрямился, опять развел руками, закатывая глаза.

— Знаешь, забудь.

— Так и знал, — Тэмсин хмыкнул. — Все? Ответ уже не нужен? Тебе не ответ и нужен был, а получить то, чего ты там хотел, чем бы это ни было. А зачем мне это? Если ты так запросто все бросаешь, зачем мне размениваться на это? Для тебя это «пффф, забудь», как только тебе что-то не понравилось, так кто из нас все портит?

Натан взбесился, хотя слова попали в цель, задели, и он понял, что ведет себя по-дурацки, захотел доказать, что все не так

— Слушай… если ты сомневаешься в ком-то, то сомневаешься только в СЕБЕ, а не в других. Запомни это, не дорос еще судить, понятно? — он нагнулся, как в субботу, направив указательный палец Тэмсину в лицо, будто диктовал ему, что нужно сделать до прихода отца домой.

— А до чего дорос? — Тэм с ехидством, но серьезно переспросил.

— Да ни до чего, — Натан хмыкнул. — Знаешь, что? Надоело твое это недоверие, всякая фигня. Я тебе скажу в первый и в последний раз, чтобы уже не придумывал себе. Что ты обо мне знаешь? Ничего не знаешь, мы с тобой за всю жизнь не разговаривали дольше, чем за это время после переезда. Какая разница, что ты знаешь мои привычки? Ты со мной в жизни дольше пяти минут не разговаривал, да даже дольше трех. Ты понятия не имеешь, кто я и какой я, мы с тобой жили-то, как соседи в общаге. Ты знаешь, какие сигареты я курю, но ты понятия не имеешь, что у меня в голове.

— Вот это меня и бесит, — Тэм прищурился, но тут же округлил глаза, начиная паниковать. Натан разжал руку и взял его за волосы почти неощутимо, пропуская их между пальцев.

— Бесит, да?.. а спросить-то ты вообще никак не можешь? Что за бред у тебя в башке?! — он неожиданно пихнул Тэмсина ладонью, так что тот шатнулся, но это была даже не оплеуха, просто обидный жест. — Под чем ты, вообще?! Я — твой брат!

— А как же соседи по общаге?! Я же тебя не знаю! — Тэмсин просто взбесился, перехватив его руку, но ничего с ней не в силах сделать, просто держа за запястье.

— Это не значит, что мы не братья! Это значит, что ты не имеешь права придумывать себе мой характер и считать меня уродом! Что ты куришь, вообще, такое?.. По-твоему, я запросто могу сосаться с БРАТОМ, а потом его взять и кинуть? Я больной, по-твоему? Или у меня вообще нет моральных принципов?

— Да по тебе не скажешь, что у тебя даже совесть есть, — Тэмсин хихикнул истерично.

— Так перестань пороть свой бред и послушай хоть раз, что тебе говорят!

— Да ты в первый раз со мной так долго говоришь, сам же сказал!

Натан зажал ему рот ладонью, с легкостью отобрав свою руку.

— Заткнись ты уже, ради бога. Ненавижу что-то доказывать кому-то и в чем-то убеждать.

Тэмсин замычал, бешено вращая глазами, намекая, что он в курсе.

— Но для тебя делаю исключение, ты же мой любимый братик, — Натан передразнил его, делая дебильное лицо и улыбаясь, как умственно отсталый, не хватало только еще сказать «ы-ы-ы». — Об этом ты мечтаешь? Чтобы я постоянно тебе говорил, какой ты у нас особенный? Ах, ну, ладно, скажу разок, а то ты же повесишься или вены вскроешь, такой всеми брошенный и нелюбимый. Я говорил тебе, когда ты спал, что я никогда тебя не брошу. И никогда не ненавидел тебя и не хотел игнорировать. И ты, по-моему, не спал тогда, а все слышал, не ври, что не слышал.

Натан заглянул брату в глаза, и по тому, как они заслезились, по взгляду понял, что угадал. Тэмсин в тот раз прекрасно все слышал, потому и полез целоваться, как дурак, очарованный таким вниманием.

— И подумай хоть раз своей умной башкой в нужном направлении. Если я никогда тебя не брошу, если я «полез» к тебе, как ты сказал… по-твоему, я возьму и передумаю? Или это так, ради шутки, поржать?

Тэмсин помолчал, а потом начал вырываться и мычать, так что руку Натан отодвинул, положил ему на шею сбоку, наклонился еще ближе. Тэм не замечал, психуя.

— Тогда почему ты сказал минуту назад буквально, чтобы я забыл про все и забил?!

— А откуда мне знать, что тебе это надо?! — Натан сам заорал, разозлившись. — Мне надо! Иначе с какого бы хрена я, по-твоему, это делал?! А к тебе как ни подступишься, все не так, все не вовремя, место не то, дома поговорим, а, нет, не поговорим, а потом под столом своими костылями машет еще! КАК это понимать?! Ты издеваешься? НИКТО надо мной не смеет издеваться! Я тебе все сказал, теперь думай своей пустой башкой, чего ты хочешь!

«Он мне только что в любви признался?» — подумал Тэмсин, глядя огромными от волнения глазами. «Он… то есть, он меня никогда не бросит, сказал. А раз полез… значит, хочет быть… и не бросит… да, получается, в любви. Хреново он признаваться умеет, но для него и это — достижение. Господи, да как ОН вообще из себя такое вытянул».

— И почему это я сомневаюсь в себе?! — напоследок Тэмсин решил уточнить последнее, что ему не понравилось.

— Потому что ты сопля еще, тебе пятнадцать!

— Ах, какие мы зрелые-то, на два года старше! С ума сойти можно!

— Да ты просто боишься серьезных отношений, — Натан хмыкнул, процедив эту шаблонную фразу, даже не надеясь, что она сработает.

Но она сработала, Тэмсин слишком обрадовался признанию, чтобы мыслить логически и трезво.

— Я боюсь?! Я ничего не боюсь, я просто боялся, что ты в любой момент откажешься и скажешь забыть про все!

— А сам-то? Бегаешь который день, потому что сомневаешься, навсегда ли тебе это надо. Вдруг через месяц надоест, а куда потом деваться?

— А что, некуда? — Тэмсин хмыкнул, надеясь на один единственный ответ.

И Натан, как всегда, выразил «это» по-своему, ни разу не романтично, но именно так, как Тэмсин хотел.

— Да я тебе шею сверну, если ты сначала пообещаешь, а потом передумаешь.

— Да не смей решать тогда за меня, в чем я сомневаюсь, а в чем — нет! Я один знаю, чего я хочу!

— Ой, а ты чего-то хочешь, вообще?! — Натан удивленно взмахнул руками, разогнувшись в очередной раз, хлопнул себя по бедрам. — Надо же! А я-то думал, ты вообще про «хотеть» только из той лекции про презервативы знаешь. И то, хреново слушал, по-моему.

Тэмсин обиженно покраснел, разозлился и встал на носочки, чуть не подпрыгнул, чтобы обхватить его обеими руками за шею. Натана дернуло вниз, нагнуло, и губы ткнулись в губы брата. Тэмсин говорил правду — он стеснялся до этого только из-за дурацкого выбитого зуба. Теперь же он обнаглел на секунду, но после резкого порыва вспомнил, что и правда не умеет совершенно ничего.

Натана это явно насмешило, но не смутило ни на секунду, он забыл про все умные разговоры сразу же, запустив одну руку Тэмсину в волосы и не давая отодвинуться. Тэмсин же запрокинул голову, забыв сопротивляться и теряя не то что контроль, а сознание. Натан к нему прижался, но свободной рукой тронуть все еще не решался, только пальцем тронул оголившийся задранной футболкой бок. Осмелел он через каких-то три секунды, погладив уже ладонью и запустив ее под футболку брата окончательно.

Тэмсин дернулся, паникуя, как в ту ночь, когда пьяный братец к нему впервые пристал.

— Стой…

— Смешно пошутил, — Натан хмыкнул, не слушая его, не воспринимая всерьез. Он рукой отодвинул волосы от шеи Тэмсина, чтобы не мешали, и обновил почти исчезнувший засос.

— Я сказал, хватит! — Тэмсин начал упираться руками ему в плечи и в грудь, пытаясь отпихнуть, попытался схватить за руки и отодвинуть их. — Так резко?

— Какая разница, когда? Ты сам сказал, что хочешь всегда быть… вместе, — Натан хмыкнул, чтобы скрыть свое стеснение. Он ненавидел говорить такие «нежные» вещи вслух.

— Да, но… — Тэмсин тоже принялся неловко улыбаться, делая вид, что ему не стыдно.

— Вот видишь. Ты же не хочешь сказать, что ты решил по-братски всю жизнь вместе жить, как раньше? — Натан приобнял его за пояс, опустив ту руку, которая гладила спину.

— Нет, я хочу именно… — Тэмсин согласился, но побагровел при мысли о том, в чем признался и кому.

— Так какая разница — позже или раньше? Ты же все равно сделаешь это. Так?

— Так… но! — Тэмсин успел отодвинуть его раньше, чем Натан снова присосался к шее. — Ведь мы всегда будем вместе, я правильно понял?.. Точно-точно? Клянешься?

— Я уже говорил тебе, — Натан мрачно на него уставился, а сам дышал шумно и быстро, кусал губы от нетерпения.

— Вот! А раз мы все равно уже никуда не торопимся и рано или поздно… ну… то зачем торопиться? Почему сейчас? Еще успеем же.

Натан прищурился, паникуя. В руках у него был будто не живой человек, не соблазняемый им брат, а бомба с часовым механизмом. Если он не успеет сказать что-то умное, Тэмсина он сегодня упустит.

А Натан уверен был, что не переживет еще один стояк в школе.

— Да все говорят же, «лучше раньше, чем позже». Мы все равно это сделаем, смысл тянуть?

Теперь запаниковал Тэмсин, глядя на него круглыми от ужаса глазами и судорожно думая, как отмазаться и не поругаться одновременно.

— Чего ты боишься? — Натан усмехнулся, будто страх был чем-то веселым.

— Я не боюсь, — Тэмсин раздраженно фыркнул и скорчил гримасу. — Мне… как тебе не стыдно?! — возмутился он.

— Мне?! — Натан на него уставился дикими глазами.

— Ах, да, тебе вообще не бывает стыдно…

— Мне бывает, но какой в этом смысл, если это все равно случится, а не случайно с кем попало? Мы же все равно вместе.

— Но я же не могу взять и стереть из памяти то, что раньше было! — Тэмсин захныкал, жалуясь, признавшись в своем дурацком страхе. — Ты раньше не был таким, ты со мной даже не разговаривал, ты изменился…

— Ты тоже изменился, я понятия не имел, что ты можешь быть таким, я был тупой дегенерат и тупица, а теперь я понял, что был идиотом, — затараторил Натан шепотом ему в ухо, выдыхая так судорожно, что слышно было истерическое возбуждение.

— Не пудри мне мозги, я тебе не баба! — Тэмсин разозлился и опять начал выламываться. — Нашел еще, кому эту хрень на уши вешать!

— Я серьезно! — Натан застонал, сгибая колени и приседая перед ним, как будто уже не мог терпеть, заглядывая в глаза, как брошенный на улице щенок.

— Господи, поверить не могу, что ты на все пойдешь, чтобы меня уговорить, — Тэмсин был в шоке и в ярости.

— На все, — согласился Натан, кивая и сверкая глазами, как шизофреник. — Давай, это же будет не больно, чего ты боишься? С тобой же не Джеферсон, не кто попало, а я.

«Вот это меня и пугает больше всего», — подумал Тэмсин. Чертов стыд никак не уходил, как он ни пытался его прогнать. Перед глазами вставали картины прошлых отношений с братом. Тэмсину было просто невыносимо даже футболку при Натане снять, не то что совсем раздеться и… ему и целоваться-то было жутко стыдно, как только он задумывался, к кому он прикасается, чей язык у него во рту. Ладони мигом становились не просто влажными, а мокрыми, ноги дрожали, голос пропадал, на глазах выступали слезы, в животе все сводило… но что самое ужасное — у него встал, и шорты уже заметно оттопыривались. Слава богу, в темноте комнаты Натан не рассматривал его, а прижаться вплотную пока не успел.

— Ты просто слишком много думаешь, перестань париться. Ты же готов быть со мной всегда? — Натан начал мурлыкать ему в ухо, так что Тэмсин закрыл глаза и готов был умереть от разрыва сердца прямо сейчас. Брат держал его теперь уже за руки, сжимая запястья и прижав их к двери, чтобы Тэмсин не вырывался и не отталкивал его.

— Ну, да-а-а…

— И ты знаешь, на что идешь, и ты знаешь, что это все равно случится…

— Ну и что… почему сейчас?!

— Потому что я очень хочу СЕЙЧАС! — с безумной, непостижимой, но непоколебимой логикой отозвался Натан.

— Я даже представить себе не могу… — Тэмсин зашептал, чуть не умоляя, тоже сгибая колени и сползая по двери. Натан его вздернул обратно и поставил на место, прижал к двери и к себе теснее. И тут он понял, а Тэмсин понял, что он понял.

— Ты не представляешь, а вот… — Натан ехидно шевельнул бровями и прищурился. — Перестань думать. Ты привыкнешь.

— КАК к этому можно привыкнуть?! Я не могу, у меня будет инфаркт сейчас, да когда ты просто смотришь на меня…

У Натана закоротило мозг, когда он это услышал, из ушей чуть не пошел пар, а в глазах полыхнул восторг.

— Давай… просто решайся. Можешь не говорить «да», нафига нам эта чушь, просто расслабься и не дергайся, ну… тебе же не будет больно, я же люблю тебя…

— Ты опять начинаешь! — Тэмсин забился, как эпилептик, рыча от злости. — За кого ты меня принимаешь?! За девку тринадцатилетнюю, что ли?! Кому ты врешь?! Я все твои эти разводки не раз и не два слышал, ты всех так разводишь!

— Ты всю жизнь будешь так ломаться?!

— Нет! Но не сейчас!

— Ты просто не хочешь! — Натан вдруг его отпихнул и сам отступил на шаг. — Зачем мне тебя заставлять, если тебя это так бесит?! Я же говорил, что ты сам не знаешь, чего хочешь! Ты не дорос еще просто до этого, пффф, о чем ты, вообще?! С кем я разговариваю про «всю жизнь», «вместе»? С пятнадцатилетней козявкой, типа тебя, которая даже штаны снять боится?! Господи, как я мог подумать…

Он отвернулся и запрокинул голову, провел по лицу ладонью, будто был очень разочарован.

Тэмсин обиженно застыл на месте, прищурился, выпятил нижнюю губу и сглотнул нервно.

«Этот долбанный Симон даже думать бы не стал, запрыгнул бы на него и повис, как коала на ветке. Он такой. И даже если бы Натан ему сказал, что это на один раз, ЭТОТ шанс бы не упустил», — сравнил он себя с Симоном, и стало обидно, что он чем-то хуже, какой-то недоразвитый, хотя они ровесники. Он почувствовал себя маленьким, инфантильным и незрелым.

А хотелось быть круче. К тому же, Натан был прав — это рано или поздно случится и будет случаться постоянно, раз они разобрались и решили быть вместе.

Да плевать на всех и на все, их никогда не контролировали, они вечно сами по себе, сами решат, как им жить, никто не указ.

Тэмсин понял, что не может так поступать с братом, который поклялся всегда быть с ним, никогда не бросить. Он же такой классный, та же Эмили счастлива была бы с ним встречаться, вот только ему никто не нужен, только родной брат, он, Тэм.

А он еще и ломается просто из принципа, потому что ему стыдно.

Стыд не пройдет сам, его нужно убить рано или поздно. И будет одинаково сложно и страшно сейчас или потом. Но сейчас Натану этого так хочется, что…

— А вот и неправда! Мне просто страшно… — Тэмсин заныл, топнул ногой и шмыгнул носом. — Я хочу. Я не козявка, я уже, вообще-то, прекрасно все знаю, — он обиженно начал убеждать. — Я просто боюсь, что мне завтра будет еще хуже, чем в субботу и тогда. Просто сначала всегда хорошо, а потом утром очень стыдно.

Натан, стоявший к нему спиной и изображавший разочарование, осклабился, цинично ухмыльнувшись и глядя в окно. Он так выгнул бровь и приподнял край рта, что можно было с него писать картину «подлый растлитель».

«Сработало», — подумал он самодовольно.

Он знал, что есть два типа девчонок. Вообще-то, три, но фригидные не считаются.

Первых матери воспитали так, что себя нужно беречь и ценить. С такими бесполезны были угрозы, они убегали, оскорблено крича «ты ублюдок».

Таких Натан разводил, изображая из себя доброго, ласкового, нежного принца «навсегда вместе».

Второй тип был противоположный. Они очень долго ломались, потому что матери их никак не воспитывали, но просто было страшно, и требовался какой-то моральный толчок. Таким Натан давал морального пинка, скорее, сразу бросаясь в другой образ и играя ублюдка, который «больше не может ждать». Стоило сказать такой девчонке, что она еще просто не доросла, не созрела, малолетняя дурочка и не знает, что нужно мужчине, она сразу возмущенно бросалась доказывать обратное.

Судя по всему, Тэмсин принадлежал ко второму типу, хоть девчонкой и не был.

И способ сработал безотказно, Натан остался жутко доволен собой. По крайней мере, в этот раз он действительно очень этого хотел, добившись того, о чем мечтал.

Навсегда вместе, постоянно рядом, ни секунды порознь, никаких измен, ревность, только ревность и собственничество. И Тэмсин ему, наконец, доверится. Прямо сейчас.

— Ой, только не надо себя заставлять… — он продолжил играть, разворачиваясь и скрещивая руки на груди. — Ты прав, раз мы никуда не торопимся, могу и подождать… подумаешь, захотелось. Остыну, перебьюсь…

— Хорош выкаблучиваться, — Тэмсин хмыкнул, поняв в этот момент, что его банально развели. Но это осознание помогло решиться, и он столкнулся взглядом с ехидным взглядом Натана. — Я и ЭТИ твои уловки тоже прекрасно знаю.

— А я уж думал, тебя вообще не уломать.

— Ладно. Только поклянись, что мне завтра не будет стыдно, и ты не будешь меня избегать, — Тэмсин сам к нему шагнул и вздохнул глубоко.

— Ты еще сам от меня бегать будешь, — пообещал Натан, окинув его оценивающим взглядом.

16.05.2012