Изменения вибрационной чувствительности в старости 3 страница

главнейшими из которых являются конфликтные ситуации и т. д. Все эти факторы

имеют значение не только сами по себе как моменты становления личности — субъекта,

но и как силы, воздействующие на органическое развитие человека в определенные

моменты его онтогенеза. В качестве детерминантов этого развития они играют

роль стимуляторов (способствующих процессам роста и созревания) или, наоборот,

стрессоров и депрессоров (задерживающих, даже извращающих эти процессы), а в ряде

случаев — катализаторов (ускоряющих действие других факторов, в том числе и физико-

химических, на эти процессы).

Современная наука обнаружила, пользуясь демографическими данными и материалами

антрополого-медицинской статистики за последнее столетие, не только феномены

акселерации процессов роста и созревания^. Не менее удивительным феноменом,

относящимся к области социальной детерминации органического развития человека,

является замедление процессов старения. Этот феномен, как можно предполагать,

не обусловлен генетически-мутационными изменениями человеческой природы,

а является прижизненным приобретением современного человека в процессе его индивидуального

развития. Влияние жизненного пути человека и меры его активности

на ход онтогенетической эволюции в период старения неизмеримо больше, чем в ранние

годы. Именно с активностью человека связано действие гигиенических факторов, способствующих

стабилизации жизненных функций на высоком уровне в зрелые годы

жизни. Ускорение созревания и замедление старения имеют общим эффектом расширение

диапазона зрелостных изменений, увеличение времени протекания наиболее активных

и продуктивных фаз человеческой жизни.

Весьма важным направлением влияния жизненного пути (биографии) человека

на его онтогенетическую эволюцию является все возрастающая индивидуализация

этой эволюции. Дело в том, что возрастная изменчивость все более опосредуется индивидуальной

изменчивостью. Значение индивидуально-типических особенностей человека

увеличивается в средние и поздние фазы человеческой жизни. Характерологические

особенности, специальные способности и уровень общей одаренности влияют на

то или иное направление развития жизнедеятельности человека и на его свойства (жизнеспособность,

работоспособность, трудоспособность). Постоянная умственная деятельность,

высокая социальная активность, труд и творчество — факторы, противостоящие

инволюционным процессам, регулирующие ход органического развития.

98 Примечательна оценка этих феноменов: «...эпохальный сдвиг в отношении как более раннего созревания,

так и увеличения размеров тела — одно из самых значительных явлений в современной биологии

человека, которое, несомненно, должно иметь серьезные медицинские, педагогические и социологические

последствия» (Харрисон Дж. и др. Биология человека. — М: Мир, 1963. — С. 294).

Глава 4

Половой

диморфизм

и психофизиологическая

эволюция

человека 1. Половой диморфизм в онтогенетической

эволюции человека

Половой диморфизм охватывает как самые ранние,

так и самые поздние периоды человеческой

жизни, не ограничиваясь периодами половозрелости

и полового созревания, т. е. относится к постоянным

характеристикам онтогенетической

эволюции человека, видоизменяющимся лишь по

степени интенсивности (усиления или ослабления

полового диморфизма).

Независимо от степени интенсивности половой

диморфизм является постоянным принципом

дифференциации онтогенетической эволюции.

Современное естествознание располагает

серьезными аргументами в пользу положения,

что эта дифференциация не ограничивается

только половыми органами и функциями, но охватывает

сплошную иерархию «вторичных»,

«третичных» и еще более отдаленных от половых

функций признаков, относящихся к общесоматическим

системам и функциям. Переходы между

специфическими и общими характеристиками

полового диморфизма многообразны и многоступенчаты.

Эти характеристики, возможно, относятся

ко всем уровням организации — от молекулярного,

клеточного и тканевого до организмен-

ного.

Можно допустить, учитывая особую роль эндокринной

системы и биохимических факторов

в определении пола, что обусловленная ими модификация

системы связана со всеми основны-

Глава 4. Половой диморфизм и психофизиологическая эволюция человека.

ми механизмами регулирования жизненных процессов. Онтогенез человека раскрывается

как последовательная смена возрастов, одной из характеристик которых является

своеобразный половой метаморфоз: постепенное развертывание и усиление полового

диморфизма в периоды роста и созревания, затем стабилизация этого диморфизма, по

которой определяется половозрелость, наконец ослабление и угасание полового диморфизма

в процессе старения.

Капитальнейшими фактами онтогенетической эволюции являются латентное состояние

и постепенное развертывание главнейших феноменов полового созревания,

весьма лабильное и многофазное изменение половозрелого состояния, многообразие

явлений полового увядания, составляющего один из центральных компонентов старения.

Возрастные метаморфозы созревания, зрелости и старения представляют комплексы

общесоматических и специфически половых характеристик. Хотя не существует

полного параллелизма между общесоматическими и сексуальными (соматоэндо-

кринными) изменениями, с одной стороны, и нервно-психическими, с другой, однако

они всегда причинно и функционально взаимосвязаны.

Для понимания интимных взаимосвязей между специфическими (половыми)

и общими (соматическими) структурно-динамическими характеристиками организма

может оказаться полезной схема системы взаимозависимостей в развивающемся организме,

предложенная известным советским биологом акад. И. И. Шмальгаузеном. Исходя

из того, что основным элементом высших формообразовательных механизмов

является индукционная система из двух взаимодействующих систем, из которых одна

выделяется активностью в своем воздействии на другую (индуктор), а вторая —

реактивностью, т. е. высвобождением внутренних запасов энергии (реактор),

И. И. Шмальгаузен пришел к выводу, что отношения между активирующей и реагирующей

тканью составляют один из основных контуров биологического регулирования.

По генетическому порядку он является вторым в эмбриогенезе, непосредственно

связанным с первым контуром регулирования связей между ядром и плазмой. В свою

очередь, второй контур (индуктор—реактор) прямыми и обратными связями включается

в обширный третий контур регулирования (эндокринная—нервная система).

Примечательно, что, говоря об индукторе и реакторе, И. И. Шмальгаузен пишет

об их условном подразделении, так как «в процессе взаимодействия они постоянно

меняются своими местами. Всегда реагирующая часть оказывает и обратное влияние

на индуктор, да, кроме того, и сама приобретает значение индуктора для других частей

»1. В этом свете получают объяснение взаимосвязи между специфическими и общими

функциями целостного организма. Вот что пишет по этому поводу И. И. Шмальгаузен:

«Развитие половых признаков контролируется у позвоночных в большей или

меньшей мере эндокринной системой... Непосредственная детерминация определяется

количественными соотношениями между мужскими и женскими гормонами при

установлении пороговых уровней нормальной реактивности тканей. Между всеми

органами внутренней секреции имеются сложные взаимодействия, ведущие к регулированию

их функций. В случае половых желез выявляется, кроме гипофиза, также

влияние щитовидной железы и надпочечников. С другой стороны, на деятельность

1 Шмальгаузен И. И. Регуляция формообразования в индивидуальном развитии. — М.: Наука, 1964. —

С. 123.

Человек как предмет познания

эндокринной системы, прежде всего гипофиза, влияют и факторы внешней среды.

В некоторых случаях установлено и наличие обратной связи между развивающимся

вторичнополовым признаком и половыми железами»2 (курсив наш. — Б. А.).

Представление о многоконтурной системе биологического регулирования и изменении

взаимоотношений между индукторами и реакторами позволяет понять изменяющееся

взаимодействие между специфически половыми и общесоматическими явлениями

развития, носящее характер саморегулирования. Благодаря многообразным

обратным связям от реактора к индуктору, посредством которых замыкаются контуры

биологического регулирования, явления полового диморфизма, очевидно, и не могут

быть связаны только с метаморфозом половых функций в процессе онтогенетической

эволюции.

Не вызывает никакого сомнения, что половая дифференциация онтогенеза человека

является эффектом и постоянным условием регулирования всех процессов внутренней

среды организма. Но в каком отношении находится эта дифференциация к регулированию

процессов взаимодействия организма с внешней средой?

Несомненно, что этот род взаимодействия регулируется непосредственно нервной

системой и только через нервную систему проявляется участие эндокринной системы в

динамике связей организма со средой обитания. Заметим, кстати, что в своей трехкон-

турной схеме регулирования процесса формообразования в онтогенезе И. И. Шмаль-

гаузен поместил нервную систему во внешнем контуре, у входа и выхода системы регулирования

взаимосвязей организма со средой. Это не значит, конечно, что нервная система

не регулирует состояния внутренней среды. Против этого говорят все факты,

свидетельствующие о рефлекторной природе гомеостаза. Тем более это не означает, что

нервная система, стоящая «у выхода» во внешнюю среду, т. е. организующая деятельность

организма в окружающем мире, не испытывает влияния колебаний внутренней

среды.

Из общей теории биорегулирования известно, что иерархический, многоуровневый

принцип построения рефлекторно-кольцевых механизмов регулирования выполняет

с высокой надежностью задачи взаимоувязывания внешней и внутренней среды

организма. Благодаря центроэнцефалической системе большие полушария головного

мозга многообразно используют для регулирования внешней деятельности, поведения

мощные энергетические и информационные потоки, генерируемые всеми системами

и тканями организма.

Вероятно, что именно через нервную систему, а не непосредственно через эндокринные

аппараты на большие полушария могут влиять специфически половые характеристики

организма3. Вместе с тем их влияние на центроэнцефалическую систему

и через нее на подкорковые аппараты больших полушарий, несомненно, всегда значительно.

Кора больших полушарий, непосредственно являющаяся субстратом

временных связей организма с внешней средой, испытывает «снизу», из всех нижеле-

2 Шмалыаузен И. И. Регуляция формообразования в индивидуальном развитии. — М.: Наука, 1964. —

С. 125-126.

3 Возможно, что этот механизм определяет общность «ростовой, сексуальной и интеллектуальной акселерации

», их параллелизм в подростковом возрасте. Ряд психофизических корреляций в этом возрасте

описан в кн.: Гримм Г. Основы конституциональной биологии и антропометрии. — М.: Медицина, 1967.

140

Глава 4. Половой диморфизм и психофизиологическая эволюция человека

жащих отделов центральной нервной системы, тонизирующее, активирующее воздействие;

но еще более важно то, что в соответствии с объективными условиями внешней

среды большие полушария непрерывно реорганизуют, а вместе с тем и усиливают устойчивость

внутренней среды организма через тормозящие воздействия на нижележащие

отделы центральной нервной системы (ц. н. с).

Взаимопроникновение общесоматических и половых характеристик в динамике

основных функций жизнедеятельности человека всегда учитывается в диагностической

практике. Начиная с сердечного ритма (у женщин, как известно, более частого

сравнительно с мужчинами) и кончая характеристиками обмена веществ, все больше

уясняется фактор полового диморфизма в жизнедеятельности человека.

Энергетическая потребность (в калориях) здоровых людей на 1 м2 поверхности

тела в 1 ч, по данным Дю-Буа и Оуба4, равна:

зраст, лет

16-18

18-20

20-30

30-40

40-50

50-60

60-70

70-80

Мужчины

43, 0

41, 0

39, 5

39, 5

38, 5

37, 5

36, 5

33, 5

Женщины

40, 0

38, 0

37, 0

36, 0

36, 0

35, 0

34, 0

33, 0

Энергетическая потребность стабилизируется у мужчин в период 20-40 лет, а у

женщин — в 30-50 лет. Любопытно, что половой диморфизм сохраняется и в старости,

когда непосредственное влияние половых функций все более ослабляется. Даже в

том случае, если вес тела идентичен у мужчин и женщин одного и того же возраста, все

равно «должный калораж» различен, как это вычислено Харрисом и Бенедиктом' по

отношению к основному обмену.

Сравнительно-возрастная физиология накопила необычайно много самых разнообразных

данных, смысл которых еще недостаточно ясен. Вот, например, данные

о возрастных изменениях основного обмена у здоровых мужчин и женщин.

По сводке Н. Шока, приводимой Бурльером, основной обмен (определяемый

в ——) у мужчин изменяется весьма значительно: в 20 лет величина основного обмена

равна 42, 52±1, 60, а в 60 лет снижается до 35, 22±1, 71. Между тем у женщин эта величина

более постоянна, снижение ее с возрастом меньше: в 20 лет величина основного

обмена — 36, 73+2, 65, а в 60 лет — 34, 68±2, 46. Таким образом, существует половое

различие в тенденции возрастных изменений основного обмена.

Наибольшее расхождение в величинах основного обмена у мужчин и женщин

можно отметить в 20 лет (у мужчин — 42, 52, у женщин — 36, 73), а наименьшее — в

4 Приведено по кн.: Павельски С, Заводски 3. Физиологические константы в клинике внутренних болезней.

- М.: Медицина, 1964. - С. 228.

3 Там же. - С. 229.

141

Человек как предмет познания

60 лет (у мужчин — 35, 22, у женщин — 34, 68). Интересно отметить, что и в возрастной

эволюции секреции и состава желудочного сока (взятого после пробного завтрака

и измеряемого в миллилитрах) обнаруживается сходная тенденция.

У мужчин количество желудочного сока изменяется со 113, 5 мл (в 20-29 лет) до

96, 3 мл (в 50-59 лет). За этот же период времени у женщин количество желудочного

сока изменяется с 99, 0 мл (в 20-29 лет) до 93, 7 мл (в 50—59 лет), т. е. обнаруживается

значительно большая стабильность количества желудочного сока, а возможно, и всех

функций пищевого обмена.

Поразительны в этом отношении данные Де-Смета, Шока и Ван-дер-Вельде

о возрастных изменениях кислотности желудочного сока. Свободная кислотная у

мужчин в 20-29 лет равна 47, 0 мл (1 мл 0, 1 н. раствора NaOH на 100 мл сока), а в 50-

59 лет — 42, 6. У женщин же свободная кислотная, равная 33, 0 мл, остается без изменений

в три возрастных периода (20-29, 30-39 и 40-49 лет) и только в период 50-

59 лет незначительно меняется, достигая 33, 3 мл. Что касается общей кислотности

желудочного сока, то у мужчин она изменяется за 40 лет с 62, 5 мл (в 20 лет) до 57

(в 60 лет), а у женщин эта величина имеет значение абсолютной константы для всех

возрастных периодов6.

2. Половая дифференциация

сенсомоторных функций человека

Мы сослались лишь на некоторые функциональные характеристики, в которых

определенным образом проявляется фактор полового диморфизма, если рассматривать

макропериоды онтогенетической эволюции в целях сопоставления с ними экспериментальных

данных о сенсорно-перцептивных, психомоторных и речевых функциях

поведения. Начнем такое рассмотрение с данных об остроте зрения. Под руководством

Е. Ф. Рыбалко Л. В. Саулина изучала возрастные особенности остроты зрения

у дошкольников (с 4 до 7 лет); ее данные подтвердили ранее установленное положение

о том, что к семи годам жизни уже достигается норма остроты зрения взрослого человека,

а в бинокулярном зрении острота зрения детей даже превосходит эту норму.

Новым в исследовании Л. В. Саулиной явился анализ различных факторов, в том

числе и полового диморфизма. Дисперсионный анализ показал статистическую достоверность

полученных данных в отношении половых различий (табл. 9).

Первоначально, в четыре и пять лет, монокулярные и бинокулярные показания

почти полностью совпадают, но в шесть лет половая дифференциация проявляется

уже довольно явно. Острота зрения у девочек в шесть лет выше в бинокулярном зрении

на 0, 1; в монокулярном зрении правого глаза — на 0, 2, в монокулярном зрении

левого глаза — на 0, 3. Это значит, что острота зрения как психофизиологическая функция

созревает у девочек раньше, как, впрочем, и многие другие более общие функции

6 Бурльер Ф. Старение и старость. — М.: ИЛ, 1962. — С. 24.

142

Глава 4. Половой диморфизм и психофизиологическая эволюция человека

Таблица 9

Возрастно-половые особенности остроты зрения у детей дошкольного возраста

Возраст

4 года

5 лет

6 лет

С р е д н е е

Девочки

Левый глаз

0, 56

0, 87

0, 97

0, 76

Правый глаз

0, 59

0, 87

0, 96

0, 80

Биноку-

лярно

0, 65

1, 08

1, 3

1, 01

Мальчики

Левый глаз

0, 56

0, 86

0, 94

0, 68

Правый глаз

0, 59

0, 88

0, 94

0, 80

Биноку-

лярно

0, 63

1, 08

1, 2

0, 94

поведения и жизнедеятельности. Об этом же говорит и средняя величина для каждой

из групп (девочек и мальчиков), особенно средняя величина бинокулярной остроты

зрения, которая у девочек достигает нормы взрослого человека, в то время как у мальчиков

эта норма еще не достигнута.

Нужно учесть, что в 6-7 лет, как установила Е. Ф. Рыбалко, наступает второй период

созревания этой функции в дошкольном возрасте, который характеризуется нормальной

и даже повышенной остротой зрения. На основании экспериментальных данных

.Е. Ф. Рыбалко установила, что «к моменту обучения ребенка в школе пространственно-

различительная функция его зрительного аппарата в основном сформировалась»7. С дополнением

Л. В. Саулиной это положение может быть более дифференцированно

отнесено к обеим группам детей. Предстоит выяснить, в какой мере подобная дифференциация

распространяется на другое положение Е. Ф. Рыбалко — о том, что у детей

7-8 лет (первоклассников) острота зрения значительно хуже, чем у дошкольников

6-7 лет. Нагрузка зрительной работой в период первоначального обучения снижает

уровень этой функции у детей. Можно допустить, что такое снижение будет большим

у мальчиков, поскольку созревание этой функции у них еще не завершено полностью

к началу обучения. Это предположение предстоит специально проверить в дальнейших

исследованиях.

Принципиальный интерес представляет вопрос о влиянии фактора полового диморфизма

на развитие глазомерной функции, которое существенно отличается от эволюции

остроты зрения.

Длительные исследования, проведенные в нашей лаборатории Е. Ф. Рыбалко, позволили

установить, что-в различные периоды жизни зависимость сенсорно-перцептивных

функций от возраста проявляется в разной степени. Наибольшее воздействие

на все функции и особенно на остроту и поле зрения возраст оказывает в дошкольный

период. Следовательно, как заключает Е. Ф. Рыбалко, для созревания этих функций

дошкольный возраст является решающим. В последующие школьные годы зависимость

этих функций от возраста резко уменьшается, и в период 11-15 лет оказывается

незначительной, причем все возрастающее влияние на совершенствование этих функций

начинает оказывать школьное обучение.

7 Ананьев Б. Г., Рыбалко Е. Ф. Особенности восприятия пространства у детей. — М.: Просвещение, 1964.

143

Человек как предмет познания

Иначе обстоит дело с эволюцией линейного и глубинного глазомера. Начиная с

самых ранних периодов развитие этой функции зависит главным образом от тренировки

и обучения. У детей дошкольного возраста глазомер характеризуется наибольшей

величиной ошибки и ее относительной устойчивостью при изменении*расстоя-

ний. Затем, в начале школьного обучения, по данным Е. Ф. Рыбалко, у детей 8-9 лет

происходит улучшение глазомера по сравнению с дошкольным возрастом. Вместе

с тем достаточно отчетливо проявляется уменьшение точности глазомерной функции

с удалением глазомерной линейки от ребенка. Далее, начиная с 10 лет, у детей наблюдается

более сложная зависимость глазомера от расстояния, но, в общем, точность глазомера

заметно возрастает под влиянием обучения.

В известном отношении, как видим, пути развития остроты зрения и глазомера

противоположны, причем первая функция в большей мере определяется возрастом,

а вторая — обучением.

В отношении остроты зрения можно было заметить проявление связанного с возрастом

полового диморфизма. Приведем данные Л. В. Саулиной, относящиеся к линейному

глазомеру у детей 6-7 лет, воспитывавшихся в детском саду. В табл. 10 указаны

средние ошибки глазомерных оценок.

Таблица 10

Средние ошибки глазомерных оценок у дошкольников, мм

Возрастно-половые группы

Девочки

6 лет

7 лет

С р е д н е е

Монокулярный глазомер

левого глаза

1, 6

1, 2

1, 4

правого

глаза

1, 5

1, 1

1, 3

Бинокулярный

глазомер

1, 5

2, 5

2, 0

Мальчики

6 лет

7 лет

С р е д н е е

1, 4

1, 0

1, 2

1, 2

2, 0

1, 6

1, 3

1, 5

1, 3

Ошибки в бинокулярном и монокулярном глазомере у девочек, в общем, большие,

чем у мальчиков, за исключением монокулярного глазомера правого глаза,

ошибки в котором у семилетних мальчиков превышают аналогичные ошибки у девочек

семилетнего возраста. Эти данные, еще недостаточные для заключения о каких-

либо существенных различиях, нуждаются в проверке на массовом материале,

но тем не менее позволяют поставить некоторые вопросы, относящиеся к глазомерной

тренировке.

Известно, что эта пространственно-различительная операция более чем какая-

либо другая функция зрительно-пространственного различения связана с установ-

Глава 4. Половой диморфизм и психофизиологическая эволюция человека

лением и упрочением зрительно-моторной координации (глаз—рука—рабочая поза

тела). Решающее значение при этом имеет манипулятивная деятельность, включающая

те или иные операции измерения, направляющаяся, а затем регулируемая зрительными

оценками расстояний и величин объектов.

До начала школьного обучения с его системой письма и чтения, строго ориентированных

на координацию функций правой руки с бинокулярным зрением, дети уже

владеют многими видами манипулятивной деятельности: трудовым самообслуживанием,

игровыми операциями (с куклами, механическими игрушками, настольными

играми), конструкторской, изобразительной. Все эти виды манипулятивной деятельности,

включая изобразительную (лепка, аппликация), не имеют постоянной строгой

системы координат с определенной точкой отсчета. Они являются более или менее

двурукими. Наиболее стереотипными праворукими движениями характеризуется

трудовое самообслуживание, не требующее, однако, точных измерительных операций.

В остальных видах манипулятивной деятельности точные измерительные операции

связаны со взаимодействием обеих рук и не латерализованы в соответствии с программой

этих видов.

Праворукая ориентированность измерительных операций, обусловленная правилами

построения изображения, первоначально связана с обучением детей рисованию,

а затем письму. Хотя рисование есть форма изобразительной деятельности, оно отличается

от всех других ее видов механизмом графических действий, отличающихся от

письма тем, что последнее регулируется знаками, а первое — образами. Тем не менее

механизм графических действий имеет свой общий компонент в правосторонней зрительно-

моторной координации.

Известно, что дети начиная с 2-3-летнего возраста рисуют весьма охотно и много,

причем эволюция детского рисунка подчинена определенным закономерностям, изученным

современной психологией. При этом, однако, изобразительная деятельность ребенка

в форме рисунка тесно связана с другими видами изобразительной деятельности

(например, с лепкой) и игрой, содержание которых зависит от условий среды и воспитания.

Не имеется, к сожалению, научных данных о том, насколько сильно в разные периоды

дошкольного возраста дети увлекаются рисованием сравнительно с другими видами

деятельности. Известно лишь, что по мере приближения к школьному возрасту дети

в большей степени занимаются дидактическими и конструкторскими, ролевыми и другими

играми с элементами драматизации, рассматриванием картин, иллюстраций,

а также буквенных знаков.

Можно предположить, что частота распространения рисунка как массового вида

детской деятельности несколько уменьшается с возрастом, но для полной уверенности