Демон, полюбивший человека

Демоны бессмертны.
Так было, есть и будет.
Ни пуля, ни наконечник стрелы, ни лезвие меча не способны причинить вред когда-то уже лишившемуся жизни.
Но бессмертны, не значит неуязвимы.
Умереть можно не только физически.
Стоит демону влюбиться, и…

— Я? Влюбился? В Натаниэля? Не-е-е-ет… — снисходительно рассмеялся Аристин. — Что за глупость, – добавил он. — Чтобы Я, да в какого-то мальчишку? – фыркнул демон. — Он мне даже привлекательным не кажется, — усмешка. — Как, впрочем, и любой другой человек. Они уродливы, слабы и тщеславны, — вздох. — Поэтому любовь к человеку ни к чему хорошему демонов не приводит, — констатация факта. — И не надо на меня так смотреть! – прорычал Аристин, тыкая пальцем в собственное отражение в потрескавшемся зеркале. — Нет… Это бесполезно! Доигрался! Влюбился в ребенка! Шикарно! Молодец, Аристин! Так держать! Ты заслужил аплодисменты! – с этими словами демон действительно похлопал себе, правда почти тут же стушевался и прошелся по всем девяти планам, дабы убедиться, что его никто не слышал. Впрочем, его подозрения оказались напрасны, так как вряд ли кому бы то ни было пришло в голову внезапно посетить одно из десятков ныне полузатопленных грунтовыми водами подземелий Багряной Башни. Когда-то здесь располагались роскошные комнаты первых «королевских игрушек», но в одну роковую ночь красивые темницы вместе с запертыми в них юными пленниками затопила подземная река. Произошло ли это из-за беспечных строителей, которые сделали стены подземелья не достаточно прочными, отчего в один миг они разрушились под напором холодной воды, или несчастный случай организовали по приказу короля, который решил избавиться от уже потасканных им же игрушек… Этого не знал даже Аристин. Хотя, судя по тому, на что был способен король, демон куда больше склонялся ко второму варианту. Позже трещины заделали, воду частично откачали, трупы захоронили в стенах башни. И больше никого в подземелье не заселяли, ибо когда-то уютные комнаты превратились в холодные мрачные склепы с постоянно капающей с потолка ледяной водой и стойким запахом плесени.
Аристин узнал об этом месте совершенно случайно: подрался как-то с одним из демонов и не без помощи противника головой пробил пол сразу на несколько этажей вниз, провалившись в это самое подземелье. Несмотря на сырость, холод и присущую этому месту враждебность, Аристин тут же ощутил один его огромный плюс: подземелье почти полностью поглощало магию в любых ее проявлениях, а, значит, связь между парнем и его хозяином здесь слабела, а другие демоны не чувствовали присутствия Аристина, как бы этого не хотели. Одним словом, оно предоставляло парню возможность побыть наедине со своими мыслями. А сейчас демону как никогда хотелось остаться одному. Его раздирали противоречивые чувства к Натаниэлю. Обычной привязанностью назвать это было трудно, как не крути. Нет-нет… Слишком часто Аристин думал о мальчишке. Слишком часто ловил себя на мысли, что вновь смотрит на подростка. И это неумолимо нарастающее чувство все сложнее удерживалось под контролем.
— Какой же я идиот, - наконец выдохнул парень. - Чего я добивался, околачиваясь в Его комнате?!
«Прощения», — прошептали губы отражения.
— Бред! Я переспал с десятками подобных ему, так почему именно у Натаниэля мне приспичило просить прощение?!
«Потому что в отличие от других, он был способен простить».
— Смех, да и только. Мне нет оправдания. Теперь уже нет.
«Но убежать от собственных чувств тебе не удастся».
— Что же мне тогда делать? – отражение не нашло ответа и поэтому просто смотрело на Аристина. А Аристин вглядывался в зеркало так настойчиво, словно верил, что вот-вот оно действительно подскажет ему ответ.
«Возможно, перестать с ним видеться? Забыть о нем? Сделать вид, что никогда его не знал?»
— Может… Да. Так я и сделаю. Начну прямо сейчас, – полный энтузиазма, кивнул демон. Но через секунду добавил:
— Нет, начну с завтрашнего дня. А сегодня пусть будет день прощания… – полный решимости, демон подмигнул тусклому отражению и побрел к выходу из подземелья.
****
Никто уже и не помнил, когда и кто построил Багряную башню. Казалось, она существовала всегда. Возможно даже до появления государства. А может с нее все началось? О башне ходило море слухов, мифов, сказаний и просто сплетен. Но какими бы разношерстными они ни казались, все сходилось к одному – ничего хорошего в этой башне никогда не происходило. Она становилась и тюрьмой строгого режима, и лабораторией, в которой проводились жестокие опыты над людьми. В периоды голода, в башне гнило несметное количество еды – отнятые у народа последние крохи. А семнадцать лет назад башню и вовсе переименовали из Багряной в Кровавую: в тот момент за ее стенами убили не меньше сотни молодых матерей и их младенцев. Сейчас башня вновь превратилась в тюрьму, правда на этот раз вместо особо опасных преступников, в ней закрывали самых красивых подростков, что привозили для короля со всего света.
Снаружи башня из красного кирпича выглядела совершенно обыкновенно. Но размеры ее поражали. Внутри же в самой своей середине она была полой. По ее стенам вилась огромная лестница, параллельно которой в трех метрах друг от друга располагались двери темниц. Этажей в этой башне не предусматривалось, а двери походили одна на другую, потому могло показаться, что при всем желании найти нужного тебе мальчика просто невозможно! В действительности все было предельно просто. Лестница состояла из пяти тысяч семисот восьмидесяти шести ступенек. Каждому мальчику не давали ни имени, ни клички, а номер ступеньки, напротив которой располагалась дверь его комнаты. Натаниэль значился под номером сто пятьдесят восемь тысяч сто сорок шесть.
Аристин по привычке сначала окинул лестницу недоброжелательным взглядом, пробормотал себе под нос что-то нелицеприятное в адрес адовой конструкции и только затем начал долгое восхождение. Была бы воля парня, и он бы перевоплотился в истинное обличие и поднялся к нужной двери, используя кожистые массивные крылья. Вот только места для планирования в башне было слишком мало, потому и приходилось демонам до каждого мальчика ковылять на своих двоих.
Но подобное восхождение казалось хуже пытки не из-за количества ступенек, а скорее потому, что почти за каждой дверью таился униженный и несчастный пленник, многие из которых, услышав шаги за дверью, тут же подходили к небольшому окошку и вглядывались в темноту, гадая, за ними ли идет демон. Тысячи тяжелых взглядов: несчастные, полные ненависти, или сломленные похотливые, сводили с ума. И хотя Аристин внешне всегда казался спокойным, в глубине души, а душа его была все же человеческой, демон хотел скрыться от этих взглядов. Мог ли парень подумать, будучи человеком, что судьба так посмеется над ним и заставит бывшего воспитателя детдома теперь измываться над столькими детьми и со стороны наблюдать их каждодневные непрекращающиеся мучения?
— Сейчас же отпусти меня! – послышался впереди вопль Натаниэля.
— Не дергайся, и тогда, возможно, я буду с тобой не слишком груб, — ответил до боли знакомый голос. Аристин в мгновение ока взметнулся вверх на пару сотен ступенек и нос к носу столкнулся с Корлом. Демон с темно-фиолетовыми коротко остриженными волосами, несмотря на яростные сопротивления мальчика, волок его за шкирку прямо по ступенькам. Увидев Аристина, Корл зло ухмыльнулся:
— А вот и виновник свалившейся на меня работенки, — сипло рассмеялся он.
— Что все это значит? Куда ты его тащишь? – Аристин разорвал бы Корла на клочки прямо здесь и сейчас, если бы не запрет короля о драках между демонами.
— Куда тащу? – издевательски протянул кареглазый. — Зачем задавать вопрос, на который ты знаешь ответ и без меня? — с этими словами демон, подняв пленника за шкирку над полом, развернул его к себе и со смаком облизнул его левую щеку. Натаниэль поморщился от отвращения, и его попытки вырваться из цепкой хватки Корла возобновились.
— Почему он? Тут тысячи мальчишек! Бери любого! – выпалил Аристин, даже не пытаясь скрыть истинных чувств.
— Но мне не нужен Любой. Мне сказали взять именно его. Если Кое-кто постоянно околачивается у одного из пленников и игнорирует приказы короля, то этот кто-то ставит столь прекрасное создание под удар, — показательно зевнул Корл и, опустив Натаниэля на ступеньки, вальяжно прошел мимо демона.
— Аристин! – вскрикнул было узник, но Корл грубо тряхнул его, и слова Натаниэля потонули во всхлипах.
— Отпусти его, — процедил сквозь зубы синеволосый. Обычно если демон пытался пойти против приказа хозяина, то ощущал нестерпимую боль, но сейчас Аристин думал об этом меньше всего. И зря, ибо не успел он замахнуться на Корла, как тело его пронзила кошмарная боль, в глазах у Аристина поплыло, ноги подкосились, живот будто вывернуло наизнанку, а в грудь закинули груду раскаленного угля.
— Ох, какие мы грозные, — засмеялся Корл.
— Аристин! – вновь вскрикнул Натаниэль, но демон его уже не слышал.
****
… Последние дни венениф ходил мрачнее тучи. Его поразительно красивое лицо выражало лишь тревогу, а в глазах читалась вселенская скорбь. На приветствия он не отвечал, и заводить разговор с Шики было бесполезно, ибо он никого не замечал вокруг себя. Никого, кроме Майлза. Как только хозяин появлялся на горизонте, венениф еще больше хмурился, таким образом пытаясь скрыть очевидную радость при виде мальчишки. Майлз же походил на комок нервов. Огрызался на окружающих и «плевался ядом». При встрече с Шики восторга слуги он не разделял. Скорее уж наоборот, разве что придушить его еще не пытался. У Майлза в отличие от Шики настроение поднималось лишь в обществе несравненной Вилоны. Ведьма же от всей души плевала на зачуханного обделенного материнской любовью подростка! Единственный, кем она хотела обладать, являлся Шики, который в свою очередь бегал за Майлзом, что бесило ее еще больше и заставляло ненавидеть мальчишку. Ведь именно из-за этого маленького паршивца Шики вновь принадлежал не ей! К тому же, как смело это рыжее ничтожество вести себя подобным образом с вененифом! Он не стоил даже мизинца брюнета! Ведь Шики был особенным! Заключенная в нем сила поражала воображение ведьмы и чуть ли не сводила с ума! Если бы только семнадцать лет назад он не исчез…
Когда по дворцу распространились слухи о гибели вененифа, Вилона ни на секунду не усомнилась в том, что тот лишь нашел способ разорвать контракт, заключенный с королем. И когда как все твердили о смерти Шики, она искала вененифа. Вилона не пожалела использовать самые сильные чары и самые редкие зелья. Но после пятнадцати лет поиски ее так и не увенчались успехом.
Ведьма уже смирилась со смертью существа, силой которого хотела обладать не одно столетие, и начала строить новые планы по разрушению государства, когда внезапно Шики сам ворвался в ее жизнь, переступив порог укрытия мятежников! Ничем кроме судьбы ведьма подобную встречу назвать не могла. Уж в этот-то раз она точно не собиралась упускать шанса!
Единственной преградой оставался Майлз. Мальчишка ей сразу не понравился. Слишком странный. Его способности для столь юного возраста развивались ненормально быстро. Он оставался ребенком, но уже представлял для Вилоны реальную угрозу, а этим мог похвастаться далеко не каждый маг высшего уровня. К тому же его руна Неприятия так же не вдохновляла! Ну и завершал картину тот факт, что Шики явно неровно дышал к своему хозяину, что так же являлось малопреодолимой преградой для достижения ведьминской цели. Не говоря уже о том, что венениф всегда недолюбливал Вилону – видимо подозревал, что она имеет на его счет большие планы. Значит, не будь мальчишки, а ведьма вначале подумывала просто убить его, венениф все равно вряд ли бы согласился заключить с ней контракт. И тогда Вилона решила сыграть на чувствах мага. Соблазнить Майлза и заставить его передать контракт Шики ей. Процедура считалась очень сложной и могла привести к смерти отдавателя. Но так как Вилоне смерть подростка была даже на руку, план казался просто идеальным! Поэтому ведьма сразу начала претворять его в реальность.
Добиться первого пункта плана оказалось поразительно легко. Отчасти, потому что в первые дни знакомства ведьма нагло влезала в сознание подростка и основательно рылась в его воспоминаниях. Узнала она правда не много. Воспитывал мальчишку какой-то полусумасшедший маг. В четырнадцать Майлзу пришлось уйти из дому, после того как между ним и уже порядком обезумевшим стариком что-то произошло, но что именно, ведьма узнать так и не смогла, разве что… Впрочем, подобная информация ее не особо и интересовала. А вот тот факт, что у мальчишки никогда не было матери, стал направляющим в его соблазнении. Пара улыбок и несколько наставлений, сказанных с материнской любовью, и Майлз принадлежал Вилоне с потрохами. Немалую роль сыграла и наивность подростка, его жажда знаний о магии, и, наконец, разбушевавшиеся гормоны. К тому же мальчишка явно не разбирался в человеческих отношениях и не различал любовь между мужчиной и женщиной и между сыном и матерью. Поэтому, когда как он ощущал одно, воспринимал он это, как нечто иное. Еще пара маленьких шагов, и Майлз бы наверняка отдал бы контракт ведьме. Вот только эти шаги сделать Вилоне не позволял постоянно следующий за хозяином Шики. Того и гляди все усилия из-за него могли пойти дракону под хвост, поэтому вененифа следовало убрать с дороги. А самый простой выход в данном случае – лишить его доверия Майлза.
Вилона знала, что накануне Шики и Майлз в очередной раз рассорились. Причем из-за нее! Оставалось лишь чуточку подлить масла в огонь.
— Шики, милый, не мог бы ты уделить мне пару минут? – попытавшись обнять вененифа сзади, томно прошептала ведьма. Шики, впрочем, легко ускользнув от цепких рук ведьмы, одарил ее холодной улыбкой:
— Для тебя и секунды жалко, — сухо проговорил он, стремясь побыстрее избавиться от общества женщины. Но Вилона так просто отставать от брюнета не собиралась:
— Как грубо. Совсем не хочешь пообщаться со своей старой знакомой?
— То что Старой, это точно подмечено…
— Шики, неужели ты до сих пор не можешь простить мне предсказания, которое я поведала королю? Что за ребячество?! Столько лет прошло!
— Сколько бы лет ни прошло, сотни детей и их матерей мертвы по твоей вине! Чего тебе от меня надо? – с подозрением посмотрел венениф на женщину. Вилона в ответ, пригладив чуть растрепавшиеся коротко остриженные темно-русые волосы, подарила Шики самую теплую улыбку, на которую только была способна:
— Ты кажешься грустным, и мне захотелось развеселить тебя. Улыбка тебе идет куда больше, — медленно приближаясь к вененифу, прошептала ведьма. Шики от этих слов поморщился, словно почувствовал неприятный запах. Столько лет прошло, а Вилона совсем не изменилась.
— Хватит портить воздух своими любовными чарами. Они на меня не действовали семнадцать лет назад, не подействуют и теперь.
— Ох, извини. Я всего лишь хочу поговорить с тобой о Майлзе, — торопливо объяснила ведьма. При упоминании хозяина Шики поморщился еще сильнее.
— Ах, о Майлзе?! Держись от него подальше!
— То же самое я хотела сказать и тебе, — заговорщицки проговорила Вилона. — Он не тот, кем ты его считаешь.
— Вот оно что! Думаешь, Ты знаешь о нем больше? – Шики буквально вскипел от ярости.
— Да… К примеру, я знаю, что твой хозяин – убийца, — без колебаний ответила ведьма. Шики застыл.
— Ты лжешь… — прохрипел он.
— Я говорю чистую правду. Иди за мной, в коридоре такое не обсуждают, — спокойно проговорила женщина и, развернувшись на каблуках, направилась в лабораторию, что находилась в одной из комнат северной башни. Она уверенно шагала вперед, ни разу не обернувшись на Шики, тем самым создавая видимость того, будто вененифу дается право самому решить, хочет ли он продолжения столь милой беседы или нет. И не без удовольствия ведьма отмечала раздающиеся позади тихие шаги брюнета. Лишь когда дверь лаборатории захлопнулась за спиной вененифа, Вилона вновь позволила себе заговорить:
— По твоей реакции вижу, что знаешь ты о своем хозяине не так много. А точнее - ничего, — ухмыльнулась ведьма, скрещивая руки на груди и стараясь скрыть тот факт, что она сама ограничена в информации, потому что некоторые воспоминания подростка исчезали раньше, чем она успевала их просмотреть. Словно ей кто-то мешал увидеть их.
Шики слова Вилоны естественно задели, но он сдержался и промолчал.
— Что ты имела в виду, называя Майлза убийцей? – пытаясь унять дрожь в голосе, проговорил Шики.
— Если тебя это интересует, сам у него и спроси! – хитро ухмыльнулась женщина и, внезапно переплетя пальцы и направив ладони в сторону вененифа, быстро что-то прошептала. Шики хотел было увернуться от заклинания, но осознал, что попал в ловушку. Вилона специально заманила Шики в лабораторию, где их уже ждала начертанная на потолке пиктограмма усиления. Из-за нее обыкновенное заклинание обездвиживания, которое обычно не действовало на вененифа, превратилось в настоящую клетку. Шики не то, что пошевелиться, не смог даже моргнуть из-за невидимых чар, опутавших все его тело.
— Таким ты нравишься мне куда больше, — улыбнулась женщина, медленно подходя к своей жертве. — Остался последний штрих.
В этот момент за дверью ведьмы послышались шаги. А когда раздался скрип открывающейся двери, женщина впилась в губы вененифа. Впрочем, она почти сразу отпрянула от Шики и, яростно вытирая губы, начала кидать в адрес вененифа обвинения в том, что брюнет якобы набросился на нее! Сначала Шики ничего не понимал, пока не увидел, для кого устроили этот спектакль. В дверях стоял Майлз.
— Так вот почему ты в действительности так не хотел, чтобы я влюблялся в нее, — тихо прошептал он. Губы его дрожали, глаза заполнили слезы ярости. Он хотел сказать еще что-то, но нарастающая истерика заставила его пулей вылететь из комнаты. Что-что, но реветь на глазах у, как ему казалось, любимой женщины Майлз не собирался.
«Майлз!» – секундное отчаянье Шики почти сразу сменилось бесконтрольным гневом. Глаза его вспыхнули.
— Как… ты… посмела… — тихо прошипел он, противясь чарам. Вокруг вененифа словно сгустилась сама тьма. Вилона, ощутив это, невольно отпрянула от парня, лихорадочно пытаясь вспомнить хотя бы одно заклинание, которым бы смогла успокоить Шики. Но прежде чем женщина успела что-то предпринять, по потолку ее лаборатории поползли трещины, разрывая пиктограмму и освобождая Шики. Брюнет преобразился. Его красивое лицо исказила такая ярость, что Вилоне впервые за сотню лет стало страшно. Поэтому, когда Шики потянулся к ней, она неожиданно даже для себя упала на колени и начала молить о прощении. Как ни странно, но это подействовало. Парень остановился. Гнев его потихоньку угас.
— Я всегда презирал тебя за твою глупость, — тихо проговорил он и выбежал из лаборатории, оставив дрожащую от страха ведьму в одиночестве.
****
— Майлз!
— Не иди за мной! – зло прорычал парень, направляясь в сторону леса.
— Куда ты?
— Не твое дело!
— Да постой же, Майлз! Дай мне все объяснить! – схватив хозяина за запястье, в отчаянии попросил Шики.
— Ничего мне объяснять не надо! И так все ясно! – еле сдерживаясь, чтобы вновь не разреветься, прошипел маг, одаривая слугу испепеляющим взглядом и с силой выдергивая свое запястье из его хватки.
— Но в том-то и дело, что ничего не ясно! – возразил Шики, пытаясь сдерживать нарастающее раздражение.
— Я сказал — отвали от меня! – в голосе мага послышались нотки надвигающейся истерики.
— Все это подстроила Вилона! Разве ты не понимаешь, что она хочет рассорить нас! Ты ей не нужен! Ей нужна лишь моя сила, и она любыми правдами и неправдами готова…
— Да-да! Ей нужен только ты! Ну и прекрасно! Совет вам да любовь!
— Майлз… — венениф попытался заключить своего хозяина в объятья, но парень, ловко увернувшись, со всех ног побежал вглубь леса. — Хватит убегать! Взгляни правде в глаза! Вилона лишь…
— Замолчи, — резко остановившись, тихо, но четко проговорил парень. — И больше не говори со мной и не подходи ко мне… Слышишь? Это Приказ! – вот он и произнес слово, которое разграничивало хозяина и слугу. И насколько бы ни был силен Шики, против него он пойти не мог, как бы этого ни хотел.
— Слушаюсь, мой господин, — тихо проговорил брюнет, после чего развернулся и направился в противоположную от Майлза сторону.
****
— Приходи в себя, спящая красавица, — тихий издевательский шепот. — Ну же… Ты должен посмотреть на него. На возлюбленного Натаниэля! Ты же не хочешь пропустить все самое интересное? – дикий смех.
«Ната… ниэль?» — Аристин медленно открыл глаза.
— Наконец-то, я уже было решил, что ты сдох, — Корл сидел на корточках перед пришедшем в себя Аристином. — Выспался? Отдохнул? Господин так тебя любит, что приказал мне показать тебе одно забавное представление, — с этими словами демон поднялся на ноги и медленно побрел в противоположную от Аристина сторону. Демон же, толком не пришедший в себя, вяло озирался по сторонам, не понимая, куда он попал, а когда понял, не поверил своим глазам. Он находился в комнате Шики. Комнате, которая долгие годы была заперта под семью замками и входить в которую запрещалось. Комната, которая, казалось, перестала существовать.
— Почему здесь? Это запретная территория… — просипел Аристин, пытаясь встать. Но сколько бы демон ни прилагал усилий, его ноги подкашивались, а руки, не выдерживая напряжения и веса тела, подгибались. В конце концов, парню ничего не оставалась, кроме как перевернуться на один бок и таким образом предоставить себе хоть какой-то обзор. Его взгляд мгновенно наткнулся на светлое пятно в темном помещении. Одна-единственная небольшая лампа сиротливо освещала кусочек комнаты, где на полу сидел потрепанный Натаниэль. Рубашка на нем превратилась в лохмотья, костяшки пальцев, локти и колени были разбиты в кровь, на руках, оголившемся животе и бедрах наливались свежие синяки.
— Вот и все. Актеры на местах, пора начинать представление! – обращаясь к невидимой публике, воскликнул Корл.
— Если ты хоть пальцем...! – тут же выкрикнул Аристин.
— То, что? – вопросительно приподнял одну бровь демон, подходя к пленнику. Натаниэль дрожал от страха, но не смел шевельнуть и пальцем. Он лишь вжимался в стену, попеременно кидая взгляд то в сторону обездвиженного Аристина, то на все приближающуюся фигуру Корла.
«В чем дело? Почему ты не убегаешь?! Почему?»
Аристин хотел было произнести этот вопрос вслух, но сил хватило лишь на поддержание себя в сознании.
«Да что же со мной происходит?»
— Ты, наверное, сейчас мучаешься десятками вопросов! – тем временем вновь обратился к Аристину Корл. Он подошел к Натаниэлю совсем близко и, грубо схватив его за локоть, одним рывком поставил мальчика на ноги. — Что я могу сказать. Ты всегда казался мне на редкость глупым созданием. Но знаешь… Даже с твоей стороны я не ожидал предательства нашего господина!
«Предательства? О чем ты?»
— О-о-о… По глазам вижу, что ты не понимаешь, в чем твоя вина, — рассмеялся демон, выудив из рукава длинный тонкий кинжал с чуть изогнутым лезвием. — Говорю же, умом ты никогда не блистал, — произносил каждое слово он с тошнотворно-сладкой интонацией, при этом кончиком лезвия кинжала выписывая на обнажившихся частях тела Натаниэля ведомые только ему знаки. На белой коже оставались еле различимые царапины, а там, где Корл надавливал чуть сильнее, выступали капельки крови. Натаниэль морщился от боли, но не издавал ни звука, словно боялся кого-то разбудить… Или заставить волноваться?
— Я тебя не виню. Каким родился. Придется Мне объяснить тебе, что же, собственно, ты натворил. С чего бы начать? С пары слов: ты втюрился в мальчишку, в расходный материал. Чего ты этим добивался? Разве забыл условия контракта? Мы принадлежим хозяину и душой, и телом…
«Но не сердцем!»
- …обязаны беспрекословно выполнять все его приказы. А что же сделал ты? С появлением этого мальчишки ты совсем от рук отбился. На призывы не откликаешься, приказы не выполняешь! Будь это лишь твоя вина, и тебя бы ждало обыкновенное наказание. Но так как во все это ты втянул еще и его, — Корл за время своей речи успел покрыть царапинами весь живот мальчика, а на последней фразе лезвие кинжала вонзилось в его солнечное сплетение, оставив еще одну неглубокую, но обильно кровоточащую рану. На Натаниэле уже лица не было, узник еле стоял на ногах. Но стоял. Упорно. Словно что-то заставляло его оставаться в сознании. Корл, уловив недоуменный и полный отчаянья взгляд Аристина, вновь не выдержал и рассмеялся:
— Я тут мораль тебе читаю, но, кажется, тебя куда больше интересует ответ на иной вопрос, — сказав это, Корл развернул лицо Натаниэля к себе и мягко чмокнул его в лоб. Парень скривился, но ничего не предпринял в ответ. — Как ты себя чувствуешь, Аристин? Не очень хорошо, правда? – Корл вновь одарил своего соплеменника лживо-добродушной улыбкой. — Видимо, тебе не совсем по душе гремучее зелье темных эльфов?
Аристину пришлось потратить несколько секунд, чтобы замутненным разумом переварить и осознать смысл сказанного.
— Ты… СВОЛОЧЬ! Отравил… меня? – болезненно простонал демон, не ожидавший подобного даже от Корла. — Да как ты… посмел! Ничтожество! Трус!!! – собравшись с силами, выпалил он. Но последние слова потонули в хрипе и приступе сухого кашля. Хотя Корл и пытался сохранять самообладание и умело делал вид, что слова Аристина для него ничего не значат, демон уловил во взгляде «злодея» нотки сожаления. Потому что, какими бы не были демоны, подчиняющиеся королю, в первую очередь все их поступки полностью контролировались Зеноном. Аристин понимал это… Так же он понимал и то, что в действительности Корл от всего происходящего получает не больше удовольствия, чем его жертва. В конце концов, Аристин едва ли был лучше Корла. Ведь именно он изнасиловал Натаниэля на глазах у короля. И после всего этого разве в праве он обвинять кого-либо в трусости?
— Не делай этого, прошу тебя, — внезапно прошептал он с какой-то наивной надеждой в голосе.
— Ты ведь понимаешь, что я не могу, — сухо ответил Корл, тяжело вздохнув. На миг с его лица исчезла и безумная улыбка садиста… Но миг прошел, и все вернулось на круги своя.
— В отличие от тебя, я не настолько глуп, чтобы идти против своего господина! – воскликнул он, хватая пленника за талию и прижимая его к себе. — Возможно, я окажусь куда лучшим любовником, чем Аристин, и тогда ты влюбишься в меня? – эти слова предназначались побледневшему от ужаса Натаниэлю. Он инстинктивно начал сопротивляться, всеми силами стараясь вырваться из цепких объятий демона. Впрочем, Корл и не пытался его удержать. Вместо этого из кармана своих брюк он выудил небольшую синюю бутылочку и показал ее парню.
— Ты ведь понимаешь, что жизнь Аристина сейчас в твоих руках, — мелодично пропел он, вновь пряча бутылочку в карман. — Противоядие ты получишь лишь после того, как удовлетворишь меня. А ты, — Корл ткнул пальцем в Аристина, — лежи там и смотри. И не смей закрывать глаза или отворачиваться, ибо тогда все усилия этого милого существа окажутся напрасны! Таково твое наказание, прими его с достоинством! – Аристин в ответ сжал кулаки. Все это время он пытался найти хоть какой-то выход из ситуации, но безрезультатно. Натаниэль, тем временем, громко всхлипнув, опустился перед Корлом на колени.
— Бе…ги! – наконец выдавил из себя Аристин. — Наплюй на все и беги!
— Но тогда ты умрешь! – впервые за вечер подал голос Натаниэль. — А если это произойдет, я не знаю, что со мной будет! – воскликнул он, усиленно вытирая скатывающиеся по щекам слезы.
— Я уже мертв… — прохрипел демон. Но слова прозвучали настолько тихо, что Натаниэль их попросту не услышал. Парень же, кое-как взяв себя в руки, потянулся к ширинке Корла. Демон, наблюдая за всем этим, лишь зло ухмыльнулся.
— О, Боги! Ты медлительней улитки! Не забывай, сладкий, что яд не будет ждать, пока ты соберешься с духом. Он просто убьет твоего ненаглядного Аристина, и тогда Все! Тушите свет и выкидывайте труп на обочину!
От этих слов Натаниэль вздрогнул и начал торопливо расстегивать брюки Корла. Мальчик не знал, что в действительности Аристин не мог умереть. Самым страшным последствием всего этого была лишь безвозвратная потеря памяти. Хотя возможно для демона это приравнивалось к смерти.
— Так-то лучше, — почти промурлыкал демон. Мальчик же, наконец справившись с пуговицами и замком, дрожащими руками вытащил возбужденный член Корла. Прикосновение к горячей влажной плоти демона никакого удовольствия Натаниэлю явно не доставило.
— А часы тикают… — как бы невзначай протянул Корл. Узник сглотнул, нервно облизнул губы и взял член демона в рот. От терпкого запаха у него чуть не сработал рвотный рефлекс, а затекающая в рот вязкая жидкость вызвала лишь отвращение. Но Натаниэль взял себя в руки, напоминая о том, зачем он все это делает. К удивлению даже самого пленника ради настырного и вечно раздражающего Аристина он был готов на все.
— Не забывай работать язычком, — напомнил Корл, чуть прикрывая глаза от не слишком ярких, но все же приятных ощущений. Натаниэль, всхлипывая, покорно исполнил желание демона.
Аристин к этому моменту уже потерял возможность оценивать обстановку. Пустой взгляд гулял от Натаниэля к Корлу и обратно. Он не выражал ни гнева, ни страха. Он был мертв. Заметив это, кареглазый забеспокоился. Убивать личность Аристина ему не приказывали, но и противоядие отдать он не мог до тех пор, пока Натаниэль не удовлетворит его. Вот только парнишка оказался неумехой и, чтобы заставить демона кончить, ему потребовалось бы уйма времени, которого у Аристина кажется не было. Поэтому Корлу ничего не оставалось кроме как внезапно схватить Натаниэля за волосы и сделать все самому. Мальчишка сопротивлялся, ревел, задыхался. От всего этого демону было на редкость паршиво, но, черт возьми, приказ есть приказ! А слуга есть слуга. Какой бы скотиной Корл себя не выставлял, сейчас он готов был наложить на себя руки, только бы не видеть наполненных слезами глаз, только бы не слышать отчаянных всхлипов. Все это отвлекало и не давало сосредоточиться на получаемых ощущениях. И все же после нескольких мучительных для обоих участников минут Корл, наконец, кончил. Натаниэль тут же отшатнулся от демона, и его вырвало смесью завтрака и спермы.
— Иди, спасай своего возлюбленного Аристина, если еще не поздно, — холодно проговорил Корл, бросая синюю бутылочку к ногам мальчика. Натаниэль, несмотря на свое состояние, схватил желаемый сосуд, и, кинув в сторону Корла испепеляющий взгляд, спотыкаясь, побежал к Аристину. Тот не шевелился и, кажется, даже не дышал (Натаниэлю было невдомек, что демоны обычно дышали по привычке, а не из-за необходимости). Перепуганный до полусмерти, мальчик грубо уложил демона на спину и попытался залить содержимое бутылочки в рот Аристину. Но голубоватое противоядие упорно не желало попадать в рот отравленному. Тогда Натаниэль, усиленно отплевавшись, отхлебнул горьковатую жидкость и ни секунды не колеблясь, подарил демону спасительный поцелуй. Глоток. Натаниэль медленно отстранился от парня и начал внимательно вглядываться в смертельно бледное лицо Аристина. Противоядие подействовало почти мгновенно. Синие ресницы вздрогнули, и демон медленно открыл глаза.