Оставившие свой след

В РАЗВИТИИ АЛХИМИИ¹

Гермес Трисмегист — Гермес Триждывеличайший. Неизве­стныни время, ни место его жизни. Исследователи не могут да­же прийти к единому мнению о том, существовал ли такой человек или его существование — чистый миф. Единственный сохранив­шийся его «достоверный» текст — «Изумрудная скрижаль» — некоторые исследователи датируют серединой второго тысяче­летия до н. э.

Согласно преданию, на гранитном надгробии этого легендар­ного человека по повелению Александра Македонского было на­чертано это некогда оставленное им завещание — ИЗУМРУД­НАЯ СКРИЖАЛЬ ГЕРМЕСА ТРИЖДЫВЕЛИЧАЙШ Е Г О:

«Истинно, без ложного, достоверно и совершенно истинно:

1. Все, что есть внизу, есть и вверху; все, что есть вверху, есть и внизу — к проявлению удивительного единства.

2. Всякая вещь произошла из одного, намерением одного; всякая вещь произошла от этой одной вещи усыновлением.

3. Отец ее — Солнце, мать — Луна; выносил ее Ветер в чреве своем, вскормила ее Земля.

4. Отец всякого совершенства во всем мире — она.

5. Если она обращается в землю, свойства ее остаются цельными.

6. Отдели землю от огня, утонченное от сплоченного, с ве­ликим искусством и тактом.

7. Возносясь от земли к небу и вновь возвращаясь в землю, вещь восстанавливает единство; так обретешь славу всемирную, и убежит от тебя всякая тьма.

8. Это и есть наисильнейшая сила сил; она одолеет всякую тонкость и пронижет любую плотность.

9. Так созданы миры.

10. Отсюда чудесные уподобления, способ которых этот.

11. Я называюсь Гермесом Триждывеличайшим, потому что владею тремя сторонами мировой философии.

О работе Солнца сказано мной достаточно».

¹ Расположены в хронологическом порядке.

Демокрит (460—370 до н. э.) — древнегреческий философ. Ввел в научный обиход понятие атома (от греч. atomoj — неде­лимый) как мельчайшей неделимой частицы вещества.

Аристотель (384—322 до н. э.) — древнегреческий фи­лософ. На основании предшествующих учений разработал тео­рию четырех первоэлементов — земли, воды, воздуха и огня.

Вот некоторые выдержки из «Метеорологики» Аристоте­ля, из тех, что вполне можно отнести к практике алхимии:

«Как уже было нами определено, с одной стороны, существу­ет единое телесное начало, из которого состоит природа тел, со­вершающих круговращение, а с другой — четыре тела, опреде­ляемые четырьмя началами» (339а12—15).

«Итак, мы утверждаем, что огонь, воздух, вода и земля пре­вращаются друг в друга и что в возможности каждый [элемент] содержится в каждом из них, как это происходит и у других [вещей], имеющих некий единый и тождественный субстрат, до которого они, в конце концов, разлагаются» (339b1—5).

«Коль скоро определены четыре причины элементов, при [том или ином попарном] их объединении могут быть получены четыре элемента. Из этих [причин] две деятельные — теплое и холодное, а две другие страдательные — сухое и влажное»

(378Ы0-15).

«Итак, варка — это [полное] завершение [образования тела] из той или другой из противоположных страдательных [способностей] под действием природного и внутреннего [собственного] тепла, а эти [способности] для всякого тела — их собственная материя. Ибо, когда варка осуществилась, [тело] получило завер­шенность и возникло... В одних случаях окончание [варки] — это [достижение] природы в смысле вида и сущности; в других случаях окончание варки — это [доведение] до некоторой лежа­щей в основе формы...» (379b18—27).

«Из [составов], затвердевших от сухого тепла, одни [вообще] не растворяются, а другие растворяются в жидкости. Обожжен­ная глина и некоторые виды камней, образующихся при обжига­нии земли огнем, как, например, мельничные камни, нераствори­мы, а сода и соль растворяются в жидкости, однако не во всякой, но [только] в холодной. Поэтому и плавится в воде то, что явля­ется разновидностями воды, а в оливковом масле нет: ведь влаж­ный холод противоположен сухому теплу и что от одного затвер­дело, от другого плавится или разжижается, ибо таким образом противоположные причины будут давать противоположные [следствия]» (383Ы0—18).

«Металлы, например золото, серебро и другое тому подоб­ное, составляются из воды и земли и, как было сказано в другом месте, из испарения того и другого, заключенного [под землею]» (381Ь30-35).

Зосима из Панополиса (III—IV вв.) — древнегреческий ученый, считающийся одним из основоположников алхимии. Написал энциклопедию, в которой собрал все известные произ­водственные рецептуры, все знания по khemeia, накопившиеся за предыдущие пять или шесть веков, дал определение khemeia, на­звав ее искусством делания золота и серебра, причем особо ука­зал на запрет разглашения тайн этого искусства.

Описывал химические операции в мистической и аллегориче­ской форме. Вот цитата из его сочинения: «Приготовь, друг мой, храм из одних свинцовых белил или алебастра, в здании которо­го нет ни начала, ни конца, но внутри которого весна с чистой во­дой и сверкание которого подобно солнцу. Найди вход в храм, возьми меч в руки и наблюдай за входом. Потому что в узком месте, откуда ведет путь в храм, лежит дракон, охраняя его. Принеси его в жертву первым» (Сабадвари Ф., Робинсон А. История аналитической химии. М.: Мир, 1984. С. 21).

Джабир ибн Хайян Лбу Муса (латинизированное имя — Ге-бер; ок. 721—815) — арабский физик и алхимик, автор много­численных трактатов. Наиболее известны его труды по алхимии, все они отличаются особой ясностью и четкостью изложения. Считается первооткрывателем азотной и серной кислот, а также царской водки. Вот ее рецепт из его книги «Итог совершенства магистерия»: «Перегони фунт кипрского купороса (сульфата ме­ди или железа), полтора фунта селитры, четверть фунта квасцов и получишь воду (царскую водку). Эта вода очень хорошо рас­творяет металлы. Эффект будет еще сильнее при добавлении к ней четверти фунта нашатыря».

А вот другой фрагмент из той же книги, где приводится описание некоторых металлов:

«Золото. Металлическое вещество лимонно-желтого цвета. Очень тяжелое, ковкое, устойчивое при испытании прокаливани­ем и сжиганием с углем. Растворяется, давая красный раствор и обновляя свою поверхность; легко сплавляется со свинцом и рту­тью. Связать его со спиртом очень и очень трудно; большой сек­рет этого искусства ускользает из памяти тех, кто туго соображает. Свинец. Серовато-коричневый или тускло-белый, тяжелый, незвенящий металл. Легко куется и легко плавится. Образует свинцовые белила с уксусной кислотой и сурик при нагревании. Хотя он и далек от серебра, с помощью нашего искусства мы можем превратить его в серебро. Его вес не остается постоянным в процессе его превращения...

Железо. Серовато-белый тугоплавкий металл, сильно звеня­щий, не очень гибкий, поддается ковке с трудом. Очень плот­ный, с ним трудно работать из-за высокой температуры плавле­ния. Ни один из тугоплавких металлов не пригоден для трансму­тации...» (Сабадвари Ф., Робинсон А. Указ. соч. С. 23—24).

Джабиру (Геберу) впоследствии приписывалось множество сочинений по алхимии. Некоторые из них, например «Об отыс­кании совершенства», «О находке истины», принадлежат Псевдо-Геберу или Геберу-испанцу, жившему после XIII в. Такие же со­мнения в авторстве высказываются и относительно трактата «Итог совершенства магистерия».

Разес (Абу-Бакр Мухаммед ибн Закария ар-Рази; 865— 925) — крупнейший арабский химик и врач. Из всех припи­сываемых ему сочинений подлинность его авторства установ­лена лишь относительно «Книги тайн» и «Книги тайны тайн». В них он говорит, что в основу «химического превращения ве­щества положены пять принципов: творец, душа, материя, вре­мя, пространство».

Авиценна (Абу Али ал-Хусейн ибн Сина, лат. Avicenna; ок. 980—1037) — философ, врач. Жил в Средней Азии и Иране. Оставил энциклопедический труд «Канон врачебной науки», включавший в себя итоги изысканий греческих, римских и индий­ских врачей. В средневековой Европе этот труд являлся обяза­тельным руководством для всех интересующихся и занимающих­ся медицинской практикой.

Альберт Великий (Albertus Magnus; ок. 1193—1280) — не­мецкий философ и теолог, монах-доминиканец, затем (с 1259 г.) епископ Регенсбурга. О нем говорили, что он был «велик в ма­гии, силен в философии и непревзойден в теологии». Родился в состоятельной семье в Лонжене.

В 1245 г. переехал в Париж и стал профессором Сорбонны; учитель (с 1244 г.) Фомы Аквинского. Автор трактатов о мине­ралах, животных, растениях. Наиболее известен его трактат «Об алхимии» («De Alchimia»). В отличие от подавляющего боль­шинства алхимических трактатов, описания Альберта Великого, так же как и Джабира, выделяются полной ясностью и отчетли­востью. Он, например, дает четкое описание процедуры купелирования золота и серебра. (Купель — маленький сосуд с углуб­лениями, изготовленный из золы виноградной лозы и обожжен­ных костей ног овцы. Стенки купели должны быть хорошо отпо­лированы и смочены суспензией порошка, приготовленного из оленьих рогов. В результате такой обработки на поверхности ку­пели появляется белый глянец, необходимый для того, чтобы ис­следуемое вещество не прилипало к стенкам.)

Кроме того, Альберт Великий приводит способ изготовле­ния азотной кислоты. Описывая же ее свойства, в частности, пи­шет, что она растворяет серебро, а ртуть и железо превращает

в окислы.

Существует легенда, согласно которой Альберт Великий при­гласил однажды Уильяма II, графа Голландского и короля Рим­ского, на банкет на открытом воздухе в самый разгар зимы. Все были поражены наглостью доминиканца; земля была покрыта снегом и на улице было довольно холодно. Однако, едва лишь гости собрались и расселись, Альберт произнес несколько зага­дочных слов, и сад его монастыря в Кёльне наполнился цветами и поющими птицами, а воздух стал теплым и летним. Когда же гости, прекрасно проведя время, начали расходиться, на землю снова лег снег, и воздух стал холодным, как прежде.

Вот свод правил, помещенный Альбертом Великим в его трактате «Об алхимии», который можно назвать своеобраз­ным «кодексом алхимика»:

«1. Алхимик должен быть сдержанным и молчаливым. Он не должен никому сообщать результаты своего Делания.

2. Алхимик должен жить один в собственном доме, где две или три комнаты должны быть расположены отдельно от дру­гих и посвящены исключительно Деланию.

3. Алхимик должен тщательно выбирать время и продол­жительность своего Делания.

4. Алхимик должен быть терпелив, настойчив и неутомим.

5. Алхимик должен в точности следовать правилам Искус­ства при измельчении, сублимации, фиксации, комбинации, рас­творении, дистилляции и коагуляции.

6. Алхимик должен использовать только стеклянные или фарфоровые сосуды, дабы избежать загрязнения их кислотой.

7. Алхимик должен иметь достаточно средств для того, что­бы оплачивать необходимые расходы, связанные с Деланием.

8. Прежде всего алхимик должен избегать связи с князьями и лордами. Для начала они будут понуждать его к бесполезному ускорению Делания, а в случае неудачи он будет подвергнут са­мым страшным мучениям. Наградой же за успех будет тюрьма» (Саду Ж. Указ. соч. С. 69).

Реми де Гурмон, в своей Le Latin mistique («Мистическая латынь») приводит любопытную легенду, взятую из так назы­ваемого Оснабрюкского Списка Святой Марии: Дева в царст­венном сиянии явилась во сне Альберту и упрекнула его в от­сутствии благодарности Деве Марии за милости, которые она даровала. После этого видения Альберт сочинил Ave Praeclara

(Славься, Ясная):

«Ave praeclara maris stalla, in lucem gentium Maria divinitus or-ta... Virgo, decus mundi, regina coeli, praeelecta ur sol, pulchra lunaris ut fulgor... Fac fontem dulcem, quern in deserto petra demonstravit, degustare cum sincera fide, renesque constringi lotos in man, anguem aeneum in cruce speculari. Fac igni sancto patnsque verbo, quod, ru bus ut llamma, tu portasti virgo mater facta, pecuali pelle discinctosl61, pede, mundis labiis cordeque propinquare».

«Славься, ясная звезда моря, Мария, божественно рожден­ная для просветления народов... Дева, украшение мира, царица небес, избранная из всех подобно солнцу, любимая как свет лу­ны... Дай нам испить в крепкой вере из душистого потока, кото­рый струится из скалы в пустыне и, окружая наши чресла, омы­ваемые морем, смотрит на распятого медного змея. О, Дева, ты была сделана матерью священным огнем и словом Отца, кото­рое ты несла подобно горящему Ежевичному Кусту, дай нам, как скоту запятнанному и замаранному, припасть к твоим ногам чи­стыми губами и сердцами».

(Ежевичный Куст — символ девственной непорочности.)

Роджер Бэкон (Rogerius Bacho; ок. 1214—1292) — монах-францисканец, ученый, совершивший множество весьма замеча­тельных научных открытий. Наиболее важными научными тру­дами, вне всяких сомнений принадлежащими перу Р. Бэкона, яв­ляются Большое, Малое и Третье сочинения (Opus Maius, Opus Minus, Opus Tertium). Первым в Европе описал порох. Чуждый всякого лицемерия, он первым смело объявил ошибочность ши­роко распространенной в то время науки — магии. Он говорил: «Знание — сила». «Не слепая традиция, — взывал он с Окс­фордской кафедры, — а только опыт и наблюдение лежат в ос­нове истинного знания». Широко известно и другое его изрече­ние: «Кто не знает математики, не может знать никакой другой науки и даже не может обнаружить собственного невежества». Папа Климент IV перевел его из Оксфорда в Сорбонну, где сла­ва этого ученого возросла еще больше. Но тут в судьбе Бэкона произошла ужасная перемена. Его же авторитет сыграл с ним злую шутку. Церковные власти заточили ученого в тюрьму с тре­бованием раскрыть и предоставить им секрет изготовления искус­ственного золота.

Его трактаты по алхимии до сих пор являются самыми строй­ными из всех сочинений на эту тему. Написанный им в тюрьме в 1267 г. трактат «Зеркало алхимии» явился основой едва ли не всех последующих сочинений. «По мнению Гермия Триждыве-личайшего, — пишет он в первой главе своего главного алхими­ческого труда, — алхимия есть истинная наука, работающая над телами при помощи теории и опыта и стремящаяся путем естест­венных соединений превращать низшие из них в более высшие

и более драгоценные».

«Если мы не знаем способов изготовления золота, — говорит он в четвертой главе своего труда, — то какова этому причина, как не та, что мы не наблюдаем средств, которыми каждый день природа совершенствует металлы? <...> О, бесконечное безу­мие! Кто, спрашиваю, кто обязывает вас стараться делать то же самое превращение неестественными и фантастическими средст­вами? Вот почему Философ говорит: горе вам, желающим превзойти природу и сделать металлы более совершенными посред­ством других приемов, плодов вашего безумного упрямства! Бог дал природе неизменные законы... а вы, безумцы, вы ее прези­раете и не умеете подражать!»

Некоторые исследователи считают, что Роджер Бэкон не из­ложил в своих трудах в ясной форме процесс получения философ­ского камня, не желая предоставлять такой рецепт людям бессо­вестным и алчным. Но в таком случае возникает вопрос: почему столь замечательный ученый не мог просто и открыто заявить о невозможности трансмутации металлов в лабораторных усло­виях? Что могло помешать ему сделать это заявление и привести веские аргументы в его защиту? Ведь в таком случае ему было бы намного проще освободиться из тюрьмы.

Фома Аквинский (Thomas Aquinas; 1225 или 1226— 1274)— философ и теолог. Сын графа Ландольфа из рода Го-генштауфенов, родился в замке Роккасекка близ Аквино в Италии.

На пятом году жизни был отдан в бенедиктинский монастырь в Монте-Кассино на обучение. Осенью 1239 г. был направлен в Неаполь в университет. Однако в течение целого года насиль­но удерживался в семье, безуспешно пытавшейся соблазнить его мирской жизнью. В 1244 г., по окончании университета в Неапо­ле, вступил в орден доминиканцев, от которого был послан в Па­рижский университет, где с 1245 по 1248 г. слушал лекции Аль­берта Великого. В 1248 г. вместе с Альбертом уезжает в Кёльн, где они организуют студию по изучению теологии. Там, работая под непосредственным руководством Альберта Великого, Фома получил прозвище «Немой бык» за молчаливость и тучность фи­гуры. В 1252 г. возвращается в Париж, в доминиканский монас­тырь Св. Якова. В 1256 г. назначен профессором теологии в Па­рижском университете, где преподает до 1259 г. Последующие девять лет Фома по приглашению папы Урбана IV находится в Риме, при папском дворе, где преподает, пишет свои сочинения и читает лекции. В 1268 г. вновь возвращается в Париж.

С 1274 г. преподает в Неаполе. В 1274 г. папа Григорий X назначил его консультантом на Лионский собор, но по дороге в Лион Фома умирает в бенедиктинском монастыре Фоссанова 7 марта 1274 г. Вскоре после смерти ему был присвоен титул «ангельский доктор» («doctor angelicus»), а в 1323 г. во время понтификата папы Иоанна XXII Фома Аквинский был причис­лен к лику святых.

Написал несколько трактатов по алхимии, авторство кото­рых оспаривается. Однако даже в «Сумме теологии», трактате, несомненно принадлежащем его перу, Фома пишет, что не ви­дит никакой разницы между естественным золотом и золотом, полученным алхимическим путем, что может свидетельствовать лишь в пользу его той или иной причастности к алхимической

практике.

Существует множество легенд о магических «подвигах», со­вершенных Фомой под руководством Альберта Великого. Гово­рят, что он помогал Альберту в создании медного робота (по другой версии — говорящей головы), который мог разговари­вать. Этот робот даже был у него впоследствии слугой, но его болтовня так надоела Фоме, что однажды, взяв молоток, он раз­бил эту медную статую на куски. Согласно другой легенде, Фо­ма стал широко известен тем, что смог сделать неслышным стук копыт проходящих мимо окна его кабинета коней, когда конюхи выводили их на ежедневную прогулку. Он создал талисман в ви­де маленькой бронзовой статуэтки коня, исписал его каббали­стическими символами и в полночь закопал посреди дороги. На следующее утро лошади-отказывались перешагивать через то место, где была закопана статуэтка, вставали на дыбы и были сильно напуганы. Конюхам пришлось найти для ежедневных прогулок лошадей другое место.

За свою жизнь Фома Аквинский также написал множество трудов, оказавших сильное воздействие на христианскую теоло­гию; наиболее известными среди них являются Summa Contra Gentiles («Сумма против язычников») и Summa Theologia («Сумма теологии»). Его философия сильно повлияла на отношение церкви к ведьмам. Волшебство стало отождествляться с ересью, которая, даже являясь продуктом невежества, счита­лась грехом, поскольку невежество воспринималось как грехов­ная небрежность. Фома также писал о том, что занятие магией является недостойным и что им занимаются лишь «злые и по­рочные люди».

Раймонд Луллий (Raymundus Lullius; 1233 или 1235— ок. 1315) — испанский физик, алхимик и философ. Родился в бо­гатой аристократической семье на Мальорке. Еще мальчиком был приближен к арагонскому двору, а позже стал королевским са­новником и воспитателем будущего правителя Мальорки Иако­ва II. Слушал лекции в Сорбонне. За свою блестящую полемику с Дунсом Скоттом был назначен преподавателем в этом превос­ходнейшем университете Европы. До тридцати двух лет Луллий вел жизнь повесы и дуэлянта. Но затем биография его внезапно переменилась. Он удалился от мира, поселившись на вершине го­ры. В это время он пишет богословско-математический трактат «Книга созерцания». Луллий поставил себе целью дать логиче­ское доказательство истинности христианства, превратив тем са­мым веру в аксиоматизированную «науку». После 1274 г. Лул­лий начинает странствовать по Европе. Позднее посещал лекции Арнольда из Виллановы в Монпелье. Описывает способ приго­товления азотной кислоты. В историю культуры Луллий вошел как поэт, романист, создатель каталанского литературного языка. Ему также приписывают получение винного камня (tartar), пота­ша из растительной золы, некоторых эфирных масел, «белой рту­ти» (сулемы), мастики из белка и извести, очистку винного спир­та и многое другое.

Интересна следующая история. В тридцать лет он страстно влюбился в замужнюю генуэзскую даму Амброзию ди Кастел-ло. Амброзия была женщиной уравновешенной и сдержанной. Назойливость и экстравагантное ухаживание красивого молодо­го человека приводили ее в крайнее смущение. Однажды юный Раймонд даже въехал верхом на лошади в собор прямо во время службы лишь для того, чтобы положить к ее ногам свой востор­женный мадригал.

Разъяренные прихожане вытолкали его из храма. После это­го Амброзия согласилась наконец встретиться и поговорить с ним. Она пригласила его к себе в сад. Раймонд, убежденный в своей победе, явился на свидание с видом счастливого завоева­теля. «Не угодно ли вам взглянуть на грудь, которую вы столь страстно воспеваете в своих стихах?» — холодно спросила его матрона. «Могу ли я желать чего более!» — пылко воскликнул влюбленный Луллий. Женщина обнажила свою изуродованную болезнью грудь. «Посмотрите, сколь отвратительно то, на что вы устремили весь пыл своей страсти. Не лучше ли отдать лю­бовь Иисусу?»

Луллий был потрясен до глубины души. Он удалился от всех и после нескольких бессонных ночей пришел в церковь и покаялся. В своих воспоминаниях он пишет, что решил посвя­тить себя Богу и совершил паломничество к святому Якову

Компостельскому.

Эта история, несмотря на всю ее необычность, по сути сво­ей очень характерна для алхимиков. Главное в ней — необхо­димо совершающееся в какой-то из моментов следования по пути познания обращение к Богу. По утверждению адептов — это единственная возможность достичь успеха в столь сложном предприятии, как Великое Делание алхимиков.

Арнольд из Виллановы (Arnoldus de Villanova; 1235 или 1245—1313) — врач. Предположительно посещал лекции Аль­берта Великого в Сорбонне. После окончания университета много путешествовал по всей Европе. Наиболее известный его трактат по алхимии называется «Великая Роза».

Николя Фламелъ (Nicolaus Flamellus; 1330—1417 или 1418) — один из самых легендарных адептов в истории алхи­мии. Принято считать, что он получил искусственное золото 5 ап­реля 1382 г. Н. Фламель начал занятия алхимией в 1361 г. После случайной находки в одной из книжных лавок «Священной кни­ги Авраама Еврея». Эта книга считается одним из основных па­мятников европейской герметической науки. «Располагая этой книгой, день и ночь я ничего не мог делать, кроме как читать ее, мало что понимая в операциях, которые там были изображены. Но поскольку я не знал, с чего я должен начать изучение книги, я впал в тяжелое состояние духа, издавал непрерывные вздохи. Моя жена Перенелла, которую я люблю как себя, утешала меня и искренне спрашивала, не может ли она чем-нибудь отвлечь ме­ня от этой печали. Я не мог удержаться и показал ей книгу, и как только она увидела ее, она влюбилась в нее подобно мне, с удо­вольствием и наслаждением поглаживая ее волшебный переплет, рассматривая гравюры и так же мало понимая, как и я. И все-та­ки для меня было большим облегчением говорить с ней и обсуж­дать значение символов книги». Фламель занимался алхимией вместе со своей женой. С 1382 г. начинается их неожиданное ма­териальное процветание. Фламель приобретает множество домов в Париже, оплачивает постройку часовен и больниц, вносит боль­шие благотворительные пожертвования.

В своей знаменитой «Книге прачек» Фламель пишет: «Я вла­дею всеми знаниями действительной философии, приобретенны­ми мною в ходе неустанных трудов и наблюдений, благодаря любви к философии, которую я взрастил в себе к тому моменту, когда осознал порядок, царящий в Природе, и то, что возможно добавить к этому порядку, потому что она ясно указала мне на те причины, по которым живое серебро не может трансмутировать при помощи искусства никак иначе, кроме как его трансмутирует Природа в глубине своих недр». «Природа говорит нам: „Помо­гите мне, и я помогу вам"».

В «Седьмой стирке» Фламель говорит: «...надлежит пости­гать Природу посредством высокого размышления. И постиже­ние это должно быть как общим, так и частным, через определе­ние существенных различий. Ибо существенное различие явля­ется причиной воздействий и внутренних проявлений. Поэтому благоволите запомнить, что каждая часть должна иметь свой определенный вес, всякий метод — свою меру, каждая опера­ция — свою долю труда. <...> Тот же, кто этого не знает, ни в коей мере не следует в своей работе истинной философии, не сведущ он и в вопросе универсальной любви, которая относится к редчайшим явлениям Природы».

Бернар Тревизанский (Bemardus Trevisanus; 1406—1490) — граф Тревизанской общины, входившей в состав Венецианского государства. С юности увлекся алхимией и продолжал занимать­ся ею, самостоятельно изучая классические трактаты, до самой смерти в монастыре на о. Родос.

На о. Родос он прибыл на 62 году жизни, узнав, что там в од­ном из монастырей живет монах, которому известна тайна фило­софского камня. Согласно алхимическим преданиям, именно там, на острове, к 82 годам, за два года до смерти (1490), ему удалось выполнить Великое Делание.

В связи с этим интересна одна легенда. В мае 1480 г. турец­кий султан Мухаммед II послал на Родос флот из 160 больших судов и множества малых. Возглавлял экспедицию перешедший после взятия Константинополя в мусульманство и ставший до­веренным лицом султана Мисах Палеолог. 23 мая 1480 г. турец­кий флот появился у острова и приступил к осаде города-крепо­сти Родос. Иоанниты оборонялись с такой доблестью и яростью, что Палеологу в конце концов пришлось снять осаду. 18 августа того же года, бесславно завершив свою военную карьеру, Пале­олог покинул неприступный остров.

28 июля, во время генерального штурма крепости, когда тур­ки уже захватили крепостные стены, командование осадной ар­мии заявило, что запрещает грабеж крепости — вся казна иоан-нитов должна быть передана султану. Турецкие войска, обеску­раженные этим известием, остановились, и защитники города сумели их отбросить. Вероятно, казна иоаннитов на тот момент и в самом деле была огромной.

Вообще связь родосских рыцарей-иоаннитов с алхимиками

не ограничивается только этим.

Кроме того, отец знаменитого Парацельса Вильгельм Бом-баст фон Гогенгейм был близким родственником гроссмейстера ордена рыцарей Св. Иоанна Георга Бомбаста фон Гогенгейма.

Джордж Рипли (Ripley; 1415—1490 гг.), каноник из Брид-лингтона, главная работа, «Liber duodetim portarum» («Книга две­надцати врат»), предваряется таблицей философских соответ­ствий. Таблица описывает четыре соответствия между семью ме­таллами и химическими субстанциями и тем, что называется «типами», под которыми подразумеваются алхимические симво­лы, т. е. тинктуры, периоды жизни человека, знаки зодиака и так далее. Эти соответствия включают семь таинств, Mysterium Altaris (Главный Алтарь), приписываемые золоту, тогда как ал­химическим эквивалентом является трансмутация. Сорт зерна, которое относится к этому таинству, есть пшеница.

В его книге «Кантилена» есть такая любопытная легенда: «Однажды жил благородный король, не имевший потомков. Он оплакивал свое бесплодие, хотя был „выращен под крыльями солнца" и не имел телесных дефектов. Он сказал буквально: „Увы, я боюсь и совершенно уверен, что, пока я не смогу получить помощи рода, я никогда не буду иметь ребенка. Но я с удивлени­ем услышал из уст Христа, что я буду рожден вновь". Тогда он пожелал возвратиться в утробу матери и раствориться в prima ma-teria. Его мать одобрила это предприятие и немедленно укрыла его под своей юбкой, пока не затянула его обратно в себя. В этот мо­мент она забеременела. Во время беременности она ела мясо пав­лина и пила кровь зеленого льва. Наконец она родила ребенка, который был похож на Луну а затем превратился в сияние Солн­ца. Сын снова стал королем. Текст гласит: „Бог дал тебе славное сияющее оружие из четырех элементов, и Венчанная Дева была в их середине". Чудесный бальзам истекал из нее, у нее было си­яющее лицо, подобное драгоценному камню. Но у ее лона лежал зеленый лев с кровоточащим боком. Она была увенчана диадемой и подобна звезде в небесной выси. Король стал великим победи­телем, целителем больных и искупителем всех грехов».

Гортуланус {лат. садовник) — алхимик XIV в., известный своим комментарием на «Изумрудную скрижаль» Гермеса Три-смегиста. Садовник — возможно, наиболее близкий метоним алхимика. Например, по мнению современного исследователя алхимии Ж. Садуля (Sadoul; в другом переводе — Саду), ис­тинный алхимик не ищет способа расщепить атом, как это дела­ют современные физики. Он не стремится вызывать реакции в целях постижения химических свойств того или иного вещест­ва. И соответственно, алхимия и химия не являются разделами одной науки — это совершенно отдельные и самостоятельные области знания. Алхимик стремится достичь духовного единст­ва с природой.

И в этом смысле алхимик вовсе даже не ученый. Он — кре­стьянин, терпеливо возделывающий почву своего сада. Отсюда другой метоним — Агрикола, что в переводе с латинского озна­чает «земледелец». Такой псевдоним, фактически являющийся переводом на греческий язык немецкого слова Bauer ^: — «крес­тьянин», носил Георг Бауэр (1494—1555) — немецкий ученый, который впервые обобщил опыт горно-металлургического про­изводства, написав труд «О горном деле». Этот труд в Средние века служил основным пособием по металлургии.

Иоганн Тритемий (Tritheim) — аббат из Шпангейма, алхи­мик, теолог и астролог конца XV — начала XVI в. В своей книге, изданной в 1506 г. в Пассау, писал: «Искусство божест­венной магии состоит в способности воспринимать сущность ве­щей в свете природы и, используя скрытые силы духа, произво­дить материальные вещи из невидимой вселенной....Необходи­мо объединить верх (макрокосм) и низ (микрокосм) и заставить их действовать в гармонии. Дух природы есть единство, творя­щее и формирующее все; проявляясь через посредство человека, он может создавать прекрасные вещи. Эти процессы происходят в соответствии с законом. Ты познаешь закон, управляющий эти­ми процессами, познав самого себя. Ты познаешь его силой духа, пребывающего в тебе, и воплотишь его, объединив свой дух с эссенцией, исходящей от тебя. Если ты хочешь преуспеть в этом, ты должен уметь выделять дух и жизнь в природе и, кроме того, выделять... душу в самом себе и делать ее осязаемой...»

Соломон Трисмозин — об этом алхимике практически ниче­го не известно. Есть сведения, что он был учителем Парацелъса и жил 150 лет. Ему принадлежит книга «Великолепное солнце» (1582), хранящаяся в Британском музее. Вот выдержка из его трактата «Алхимические блуждания», посвященного поиску фи­лософского камня: «Исследуй, что можешь, и то, что ты можешь, является частью того, что ты знаешь, и вот это-то ты действи­тельно умеешь. То, что вне тебя, также и внутри тебя».

Агриппига Корнелий Генрих Неттесгеймский (1486—1535) — знаменитый естествоиспытатель, теолог. Главный труд — «Тай­ная философия», где развивается концепция тотальной связи ма­кро- и микрокосмоса

Парацельс (Paracelsus, наст. имя — Филипп Ауреол Тео-фраст Бомбаст фон Гогенгейм; 1493—1541) — немецкий врач и естествоиспытатель, один из основателей ятрохимии. Внук одно­го из гроссмейстеров Ордена иоаннитов.

Двадцати лет от роду отправился путешествовать, исходил вдоль и поперек всю Европу, общаясь со всеми интересными людьми, начиная от бродячих цыган и кончая арабскими и ин­дийскими учеными и магами. Существуют свидетельства о том, что учителем Парацельса был таинственный алхимик Соломон

Трисмозин.

Подверг критическому пересмотру всю предшествующую те­орию медицины. Является первым пропагандистом нового этапа развития химии — приготовления лекарственных средств, чем способствовал внедрению в медицину химических препаратов. Также в дополнение к двум основным алхимическим элемен­там — «сере» и «ртути» — ввел третий — «соль» — и провоз­гласил, что все металлы состоят из этих трех элементов. Переход от четырех элементов Аристотеля к трем элементам Парацельса явился важной вехой в истории химии.

Произведения Парацельса отличаются краткостью и четко­стью изложения. Его высказывания лишены двусмысленности. Выдвинул три основных принципа как основу всякой мудрос­ти — Молитву, Веру и Воображение. Презрительно относился к книжной премудрости. «Чтение еще никого не сделало врачом. Медицина есть искусство, а оно требует практики. Если бы, да­бы стать хорошим врачом, достаточно было выучиться болтать на латинском, греческом и древнееврейском, тогда, дабы стать великим полководцем, достаточно было бы прочитать Ливия» (Гартман Н. Указ. соч. С. 42—43).

Большое значение придавал роли химии в медицине. Соглас­но основанному им учению — ятрохимии, — главная причина бо­лезней состоит в нарушении химических процессов в организме. «Не надо говорить: алхимия, делай золото и серебро, — писал Парацельс, — следует сказать: делай arcana (лат. arcana medica-mentia — тайные средства) и тем излечивай от болезней». Своим псевдонимом «Парацельс» он как бы заявлял, что превзошел в своей практике известнейшего римского врача Цельса (II в.). Некоторые современники называли его вторым Гермесом или Трисмегистом Швейцарским. На его мраморном надгробии вы­сечена надпись: «Здесь похоронен Филипп Теофраст, знамени­тый доктор медицины, который лечил раны, проказу, подагру, во­дянку и другие неизлечимые болезни тела, обладал волшебным знанием и раздавал добро бедным. В год 1541 на 24 день сентя­бря он сменил жизнь на смерть. На Вечный Покой».

Василий Валентин (Basilius Valentinus) — немецкий монах-бенедиктинец XV—XVI вв., алхимик, один из самых таинст­венных адептов. По мнению многих исследователей, это псевдо­ним — имя Василий Валентин означает «могучий царь», «слав­ный монарх», как иносказательно алхимики именовали чудесный плод своего труда. Первое слово происходит от греч. basileus — «царь», второе — от лат. valentis — «могучий». Также и именование его Бенедиктинцем, возможно, имеет истолкование как «благословенный».

В своих трудах «Триумфальная колесница сурьмы», «О вели­ком камне древних мудрецов», «Трактат о естественных и сверхъ­естественных предметах...», «О микрокосме», «О тайной филосо­фии» и других объединил все химические знания своей эпохи. Од­ним из первых указал на важность процессов, происходящих в водных растворах, ввел термины «осаждение» и «осадок». Он осаждал золото из царской водки карбонатом калия и установил, что осадок следует высушивать на воздухе, поскольку при нагре­вании тот взрывается.

Широко известна прославленная максима Василия Валенти­на: «Visitetis interiora terrae rectificando invenietis occultum iapidem veram medicinam — vitriolvm» (витриоль — тайная растворяющая соль). (Перевод: «Тщательно изучай недра земли, и, продвигаясь вперед, найдешь скрытый камень, истинное лекарство».)

Однако существование этого монаха и, соответственно, подлинность его сочинений, опубликованных в XVII в. город­ским казначеем из Тюрингии Иоганном Тельде (Tholde), мно­гими исследователями ставятся под сомнение.

Дионисий Захарий (Dionysius Zacharias; 1510—1556) ро­дился в благородной семье в Гиени, в юности отправился в Бор­до для поступления в колледж Искусств. Увлекся алхимически­ми трактатами. Убит в Кёльне кузеном из-за невесты.

Андреас Либавий (Libavius; ок. 1550—1616) — немецкий химик и врач, сторонник ятрохимии. В труде «Алхимия» (1597) систематизировал химические знания своего времени. Описал по­лучение серной кислоты. Считал, что в воде присутствуют газо­образные компоненты, и использовал экстракт дубильных ореш­ков для идентификации железа.

Михаил Сендивогий (1566—1646) — известный польский алхимик. Автор множества алхимических трактатов. Мнения исследователей разделились: одни считают, что Сендивогий и Ко­смополит — одно и то же лицо, другие — что Сендивогий присво­ил себе псевдоним своего предшественника, за которым, по мне­нию Ж. Садуля, скрывался знаменитый авантюрист Александр Сетон. Согласно этой версии, Сендивогий получил образец фило­софского камня от Александра Сетона Космополита (XVI в.), которого вызволил из тюрьмы, куда тот был брошен за отказ вы­дать тайну чудодейственной лигатуры. Но секрет приготовления порошка Сетон унес в могилу.

Ян Баптист ван Гельмонт (Van Helmont; 1579—1644) — голландский естествоиспытатель, видный представитель ятрохи-мии. Принадлежал к старинному дворянскому роду. В 17 лет за­кончил обучение; изучал алгебру, астрономию, ботанику. После чтения книги И. Таулера «Последователи Христа» отказался от всего своего имущества и занялся врачеванием бедных. В 1599 г. получил звание доктора, после отправился в путешествие по Ев­ропе. В 1605 г. женился и вернулся на родину и посвятил себя алхимии. Сына назвал — Меркурий. Автор термина «газ».

Из четырех элементов Аристотеля считал первоэлементом только воду, доказывая это следующим экспериментом. Ван Гельмонт поместил в горшок точно взвешенные 200 фунтов су­хой почвы, посадил туда веточку ивы весом в 5 фунтов и покрыл растение вместе с горшком стеклянным колпаком.

Затем ежедневно поливал ветку дождевой водой. По истече­нии пяти лет, высушив и повторно взвесив землю и ветку, нашел, что вес земли практически не изменился, в то время как вес иво­вой ветки достиг 164 фунтов. На основании этого эксперимента ван Гельмонт сделал вывод, что земля не участвовала в постро­ении дерева, в то время как вода участвовала в этом процессе

очень активно.

Сжигая уголь, обнаружил «неизвестный прежде лесной воз­дух» — вещество, которое «нельзя было сохранить в сосуде или перевести в видимую форму». Этот «воздух» на самом деле был «известен» с древности. Еще Плиний писал о «воздухе, которым нельзя дышать». Алхимики, проводя различные опыты, за­мечали выделение неких «духов» (spiritus), как они говорили. Но лишь ван Гельмонт обратил особенное внимание на этот «лесной воздух», выделяющийся при сжигании древесного угля, обработ­ке карбонатов кислотой и в процессе брожения. Он назвал это вещество новым именем — «газ». Ныне это вещество известно как углекислый газ.

Евгений Филалет (1612? —?) — британский адепт XVII в. «Его имя, его появление, его жизнь и его труды— все это состав­ляет сплошную тайну», — пишет о нем Жак Саду (указ. соч., с. 169). Ему приписывается традицией демонстрация искусства трансмутации ван Гельмонту и Гельвецию. А известный прори­цатель Эттейла в своем труде «Семь степеней делания гермети­ческой философии» утверждал, что Филалет и Сен-Жермен — одно и то же лицо.

Есть предположение, что под псевдонимом «Филалет» (в букв. переводе с греч. — «любитель истины») скрывался не­кто Томас Воген, хорошо известный английский ученый, друг Ро­берта Бойля (1627—1691). Однако Т. Воген родился в 1622 г. и умер в 1666-м, задолго до исчезновения Филалета.

Книга Филалета «Открытые врата в палаты короля» не толь­ко высоко ценилась Р. Бойлем, но и едва ли не в течение двадца­ти лет была настольной книгой Исаака Ньютона (1643—1727). Экземпляр этой книги, испещренный пометками великого учено­го, до сих пор хранится в Британском музее.

«Господи, сделай так, чтобы два великих идола — золото и серебро, — которых почитает сегодня весь мир, поскорее стали столь же обычны и дешевы, как грязь и отбросы. Ибо тогда я, знающий, как их получать, не буду больше испытывать столько хлопот...» — писал Филалет в своих «Открытых вратах...».

Исаак Ньютон (Newton; 1643—1727) — английский мате­матик, механик, астроном и физик, создатель классической меха­ники, Президент Лондонского королевского общества (1703).

Знакомство Ньютона с алхимией, скорее всего, началось в аптеке Клэрка в Грэнтэме, о чем свидетельствуют юношеские тетради ученого, испещренные химическими рецептами. Опыты, которые он проводил начиная с 1666 г. для строительства зер­кального телескопа свидетельствуют о его хорошем знакомстве с химической технологией. В восьмидесятые годы очень много работал в закрытой химической лаборатории, находившейся в са­ду около Тринити-колледжа. Среди книг, которыми он пользо­вался, были трактаты Агриколы, Агриппы Неттесгеймского, Раймонда Луллия, Парацельса и др.

Сохранилась черновая тетрадь с алхимическими записями Ньютона, среди которых есть и такая: «10 июля vidi philoso-phicum», которую можно понять как «10 июля видел философский камень» (год не указан). Просмотр архивов позволяет установить, что Ньютон настойчиво экспериментировал с металлическими сплавами в течение 30 лет — с 1666 по 1696 г.

Любопытно следующее наблюдение Ньютона, изложенное им 28 февраля 1679 г. в письме к Бойлю:

«Не только размер, но и плотность частиц объясняют посто­янство воздушных субстанций. Ибо избыток плотности эфира вне частиц над плотностью его внутри частиц при этом больше. Я иногда думаю поэтому, что истинный постоянный воздух име­ет металлическое происхождение, ибо ни у какой субстанции нет такой плотности, как у металлов».

Но возможно, еще более любопытна следующая деталь. В 1710 г. был опубликован на латинском языке с разрешения Ньютона небольшой трактат «О природе кислот», где вслед за краткой теорией действия кислот следуют «Различные размыш­ления», написанные в форме афоризмов. Среди них можно най­ти следующее:

«Золото состоит из взаимно притягивающихся частиц; сумму их назовем первым соединением, а сумму этих сумм вторым и т. д. Ртуть и царская водка могут проходить через поры между частицами последнего соединения, но не через иные. Если бы растворитель мог проходить через другие соединения, иначе, если бы можно было разделить частицы золота первого и второго со­единений, то золото сделалось бы жидким и текучим. Если бы золото могло бродить, то оно могло бы быть превращено в какое-нибудь другое тело».

Антуан-Лоран Лавуазье (Lavoisier; 1743—1794) — знаме­нитый французский химик, погибший на эшафоте, один из осно­воположников современной химии. С самого начала своей науч­ной деятельности понял важность точного измерения. Система­тически применял в химических исследованиях количественные методы. Выяснил роль кислорода в процессах горения и обжига металлов. Руководил разработкой рациональной номенклатуры химических соединений.

В XVIII в. многие ученые придерживались мнения, что трансмутация возможна, поскольку, например, при нагревании воды в стеклянном сосуде в течение нескольких дней появлялся твердый осадок, то есть «вода превращалась в землю». Это пре­вращение считалось тогда вполне доказанным, однако Лавуазье решил проверить его в строгом эксперименте. Он кипятил воду в стеклянном сосуде в течение 101 дня, следя за тем, чтобы все испарения возвращались обратно в сосуд и таким образом ника­кая потеря вещества не была возможна. Кроме этого, Лавуазье не забывал регулярно взвешивать сосуд как до, так и после на­гревания.

Осадок при этом действительно появился, но когда экспери­ментатор тщательно взвесил все полученные ингредиенты, выяс­нилось, что вес воды остался прежним, то есть она ни во что не превратилась, а вес осадка был равен в точности той разнице, на которую уменьшился вес самого сосуда! Таким образом ему удалось установить, что осадок образовался в результате медлен­ного «разъедания» стеклянных стенок сосуда кипящей водой. Вскоре вслед за этим ученый экспериментально доказал, что воз­дух является не простым веществом, а смесью газов, и дал назва­ния двум из них: кислород (рождающий кислоту) и азот (без­жизненный). Затем обнаружил, что вода также является не простым веществом, а смесью двух газов, и дал название другому га­зу — водород (рождающий воду).

Обдумывая результаты проводимых опытов, Лавуазье при­шел к мысли, что если учитывать все вещества, участвующие в химической реакции, то изменений в весе никогда не будет. Это положение, названное законом сохранения массы, стало крае­угольным камнем химии XIX в. Новые теории Лавуазье повлек­ли за собой полную рационализацию химии.

Было покончено со всеми таинственными элементами, и хи­мики стали интересоваться лишь теми веществами, которые мож­но взвесить, измерить, обнаружить каким-либо другим образом и свести в общую номенклатуру. Химия перестала быть мешани­ной алхимических названий. Была разработана номенклатурная система элементов, основанная на строго логических принципах.

Клод-Луи Бертолле (1748—1822) — французский химик, основатель учения о химическом равновесии, пэр Франции. Од­ним из первых поддержал А. Лавуазье. Участник разработки но­вой химической терминологии. Впервые дал физическое обосно­вание теории «сродства». Разработал способ беления хлором. Открыл бертолетову соль.

Йенс Якоб Берцелиус (Berzelius; 1779—1848) — шведский химик и минералог, почетный член Петербургской АН. Открыл церий, селен и торий. Разработал электрохимическую теорию, на основе которой построил классификацию элементов, соедине­ний и минералов. Составил таблицу атомных весов элементов, ввел современные химические символы. В частности, Берцелиус является автором термина «катализ» (1836). Катализаторами он называл вещества, которые ускоряют химическую реакцию, не вступая в химические соединения с реагентами.

Изучать химию начал в 1798 г. на медицинском факультете университета в Упсале. Первая статья, посвященная анализу ми­неральной воды из курортного источника, была опубликована в 1800 г. После окончания университета (1802), став внештат­ным ассистентом Стокгольмского медико-хирургического инсти­тута, занимается исследованием минеральных солей. В 1807 г. становится профессором института и в следующем году выпуска­ет «Учебник химии». С 1821 г. выпускает известные «Ежегодные сообщения об успехах физики и химии», которые выходили регу­лярно в течение 27 лет. В Германии этот журнал выпускался и по­сле смерти Берцелиуса, вплоть до 1912 г.

Наиболее важная теория Берцелиуса — теория электрохи­мического дуализма: «Атомы содержат два типа электричества... Сродство вызывается электрической полярностью частиц. Сле­довательно, все соединения состоят из двух частей, различных по природе электричества и связанных вместе силами притяже­ния. Стало быть, любое соединение можно разделить на две противоположно заряженные части...»

Жан-Батист Дюма (Dumas; 1800—1884) — французский химик, один из основоположников органической химии, профес­сор Политехнической школы в Париже, а затем преемник Гей-Люссака на кафедре химии в Сорбонне. Член Французской ака­демии и иностранный член Петербургской АН.

Родился в г. Але. Поначалу, как и многие знаменитые химики, его предшественники, был учеником фармацевта. Затем перебрал­ся в Женеву, откуда по рекомендации А. Гумбольдта отправился в Париж. В этот период он разработал методы измерения плотно­сти паров азота в органических соединениях, а в 1824 г. открыл метиловый спирт. Разработал теорию типов химических соедине­ний. В конце жизни увлекся политикой, занимал должность ми­нистра сельского хозяйства и торговли.

Эрнест Резерфорд (Rutherford; 1871—1937) — английский физик, один из создателей учения о радиоактивности и теории планетарного строения атома. Осуществил первую искусствен­ную ядерную реакцию. Предсказал существование нейтрона.

Карл Густав Юнг (Jung С. G.; 1875—1961) — швейцар­ский психолог и философ, ученик знаменитого «отца» психоана­лиза Зигмунда Фрейда, основатель аналитической психологии. Создал учение о коллективном бессознательном и его носите­лях — архетипах, выражающихся в сновидениях.

Юнг пришел к алхимии следующим образом. В 1914 г. Герберт Зильберер, другой ученик Фрейда, опубликовал работу «Проблемы мистики и ее символики», посвященную психоанали­тическому применению алхимии. Фрейд отозвался о работе очень холодно, вследствие чего Зильберер, придя в отчаяние, покончил жизнь самоубийством.

Юнг тоже поначалу не принял книгу Зильберера всерьез. Однако через 12 лет алхимия в соотношении с психологией про­будили столь сильный интерес в Юнге, что он вдруг продолжил исследования погибшего коллеги и занимался этой проблемой до самой смерти — 35 лет. Юнг рассматривал алхимические поня­тия как психологические проекции, а сам алхимический процесс как трансформационную психологическую процедуру исцеления и роста человеческой души, которую он назвал индивидуацией («путем к себе»). Соответственно, философский камень в его по­нимании не материальная субстанция, а состояние достижений определенных духовных качеств, иными словами — кристалл ду­ха, образующийся в человеке.