Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 30. Редкий сотрудник «Доброго утра» с радостью ходит на летучку






 

Редкий сотрудник «Доброго утра» с радостью ходит на летучку. Наоборот, каждый понедельник коллектив уныло плетется на разбор полетов. В ответ на критику одни гордо молчат, другие наступают на горло собственной песне и лебезят перед начальством. Я же поочередно пользовалась обоими приемами.

В тот роковой день странности начались с утра. Во-первых, я не опоздала на собрание. Во-вторых, наши «говорящие головы» заняли место в президиуме и гордо смотрели на простой народ, который пришел на экзекуцию.

– Три макаки, – прошипел Кевин, когда я протиснулась между ним и Камиллой.

– Итак, – начала Дженис, подав знак Табите, чтобы та закрыла дверь. – Эдди и Тара любезно согласились прийти на планерку, потому что они обеспокоены скучным содержанием нашей программы в последние дни.

«Не прошло и года, как тупицы почуяли неладное», – отметила я.

– С сегодняшнего дня в программе произойдут конструктивные изменения.

– Давно пора, – прошептал мне на ухо сосед.

– Кевин! У вас с Джесс возникли новые идеи? Можете поделиться с коллективом.

– Никаких секретов от общества. Я сказал, что у вас замечательный маникюр, – сладко улыбнулся парикмахер.

– Отложим комплименты на потом и перейдем к делу. Тезис номер один: больше никаких тем про благотворительность!

Реплика однозначно предназначалась мне.

– Это вы про материал о матери, которая потеряла единственного ребенка?

– Естественно! – вмешался Эдди. – Самый ужасный сюжет за всю историю нашей программы.

В разговор вступила Тара:

– Что, уже не помнишь слезливый шедевр про центр для больных детей?

– А как же репортаж с концерта группы «Фит»? Вы говорили, что это успех…

Тут придурок-ведущий нанес сокрушительный удар:

– Сюжет о мальчиковой группе претендовал на оригинальность, но ты его провалила. Все газеты и журналы Британии писали о скандале, в котором замешан Нед Пирсон. А наша умница не задала солисту ни одного вопроса на животрепещущую тему!

– Таковы были условия договора. Кстати, Дженис я предупредила заблаговременно.

Не смеши людей, я не могла дать согласия на такое! – вспыхнула шефиня. – И вообще, мы нужны музыкантам куда больше, чем они нам. Нечего диктовать условия прессе!

Похоже, переломный момент в моей карьере все-таки наступил.

– Давайте откровенно! – громко начала я. – Вы говорите, что шесть самых лучших исполнителей страны будут просить захудалую передачку для домохозяек, которая идет в самое неудобное время, о пяти минутах эфира? Очень сомневаюсь! Даже глянцевые журналы борются, чтобы заполучить на обложку смазливое личико Паркинсона, Грэма, Нортона или Франка Скиннера! «Доброму утру» вообще несказанно повезло – сначала-то руководитель группы заявлял, что мальчики ни за какие деньги не будут позировать перед телекамерами нашей паршивой передачки!

Я посмотрела на коллег: Кевин прижал ладонь ко рту, Таб сияла от гордости за смелую подругу, а руководство застыло от удивления.

– Да она оскорбляет нас! – прошипела Тара.

– Тогда продолжим. Чем дальше, тем интереснее, – произнесла я одно из вечных клише расфуфыренной ведущей.

– Лучше остановимся, – холодно сказала Дженис. – Мы поговорим с тобой после собрания.

Хотите сделать выговор за нарушение субординации? Не стоит. Все сказанное копилось долгое время! – Я вышла в центр зала. – День за днем мы пускаем в эфир одни и те же сюжеты, выдавая их за новые. Начальство твердит журналистам: «Стиль передачи должен быть сексуальным». В результате кулинарные сюжеты рассказывают о том, как возбудить партнера, а повара предлагают рецепты блюд, которые не по карману большинству англичан. Материалы о путешествиях вызывают зависть простого человека, поскольку у нас в программе только эксклюзивный отдых на банановых островах. Перечислять можно до бесконечности. И это называется высоким качеством работы? Вы забраковали сюжет о хосписе для больных детей по причине слезливости, но не подумали о том, что зрители устали от агрессивной пропаганды плотских утех, которую ведет наша занудная передача! В центре я общалась с обычными людьми, которые смотрят телевизор и являются нашей потенциальной аудиторией. Они спросили, почему на экранах не говорят о любви, добре, настоящей дружбе. Впервые в жизни у нас вышел материал о чем-то стоящем. Сотрудники и пациенты хосписа, а также все больные люди страны посмотрели сюжет с интересом! Более того, репортаж обязательно привлечет спонсоров, которые дадут деньги «Солнечному дому». А вы, бестолочи, говорите, что тема благотворительности никому не интересна! Стыдно за вас, коллеги! – Я взяла сумку и направилась к двери. – Кстати, Дженис, наш разговор после собрания не состоится. Причина – увольнение по собственному желанию!

 

* * *

 

Через час Табита вбежала в бар напротив офиса (теперь уже моего бывшего офиса!).

– Понравилось выступление? – уныло улыбнулась я.

– Ты была просто великолепна. Клянусь, в холле телестудии появится статуя героини. Представь себе: в одной руке весы, в другой – голова Дженис и подпись: «Святая Джесс – покровительница униженных и оскорбленных».

– Спасибо, но пора потихоньку опускаться на землю и думать, как жить дальше. Банковский счет позволит продержаться на плаву какое-то время, однако оплачивать проценты по кредиту за квартиру теперь не под силу.

Подруга улыбнулась:

– Позволь поддержать уволенную и купить ей чего-нибудь покрепче.

Телефон тем временем разрывался от звонков, но разговаривать с бывшими коллегами не хотелось. Пришлось поставить мобильник на виброрежим и не отвечать даже на эсэмэски.

– А вот и мы!

Подруга поставила на стол стакан джина с тоником.

– Расскажи, что произошло после того, как захлопнулась дверь.

– Ты бы видела лицо Дженис! Она была в ярости, даже слова вымолвить не могла. Просто сидела красная как рак.

– А наши ведущие – «тупой и еще тупее»?

– Эдди первым нарушил молчание. Сказал, что эта сумасшедшая Монро всегда отделялась от коллектива. Тара начала доказывать, что она специалист со стажем, профессионал, угрожала, что подаст в суд, если ты еще раз прилюдно усомнишься в ее способностях.

– Тоже мне, испугала! Свободу слова и мнений в Соединенном Королевстве еще никто не отменял.

– Когда Пиранья вновь обрела дар речи, то распустила собрание, взяв с коллектива слово хранить сказанное тобой в тайне. Пригрозила тотальной чисткой кадров.

– Шила в мешке не утаишь.

– Точно! Подробный рассказ о выступлении бунтовщицы уже появился на сайте «Медиа-гардиан» [34].

– Не бойтесь, Дженис решит, что мстительная Монро собственноручно настрочила кляузу. Хуже всего, если она расскажет знакомым телевизионщикам, какая я «воинствующая посредственность», и никто больше не примет меня на работу.

– Не дрейфь, у этой мерзавки связи только в развлекательных передачах. А ты устроишься в приличное место. Кроме того, автор статьи на сайте показал тебя в самом выгодном свете.

– Ладно, посмотрим. Завтра с утра начну искать работу, расстраиваться не собираюсь. В моей жизни есть проблемы посерьезнее, чем эта.

– Например? – беспокойно спросила Таб.

Я вспомнила, что подруга до сих пор не знает о болезни Ливви. Рассказывать на работе было бессмысленно: кто-нибудь из коллег обязательно разнес бы по редакции сплетни. В баре я и моя семья никого не интересовали, поэтому собеседница услышала печальную историю.

– Ездила к сестре в субботу. Она держится молодцом, хотя врачи говорят, что самое страшное – химиотерапия – еще впереди.

– Прости, солнышко. Ни сном ни духом не ведала о твоих переживаниях и, к великому стыду, не догадалась. Да, за последнее время у тебя хватило горя. Понятно, почему ты сорвалась.

– Перестань! Что касается работы, то раздражение копилось слишком давно. Рано или поздно правда должна была вылиться наружу.

– Хочешь, я поговорю с Дженис и объясню ситуацию? Она сменит гнев на милость.

Я поперхнулась при мысли о том, что вновь придется работать под началом стервы.

– Нет уж. Лучше всю жизнь буду мыть полы. Таб заерзала на стуле. Очевидно, на языке у нее повис вопрос, задать который она не решалась.

– Ливви смертельно больна, или существует возможность выздоровления? – промямлила Та-бита.

– Специалисты заявляют, что у нее есть все шансы, но стопроцентной гарантии не может дать никто.

Жужжание телефона нарушило неловкое молчание.

– «Доброутровцы» атакуют! – рассмеялась я.

– Знаешь, твой рассказ заставил меня поразмыслить о собственных проблемах. Все они кажутся мелочью по сравнению с тем, что грозит твоей сестре.

– Как говорится, всегда есть тот, кому хуже. И где-то живут счастливчики, которым гораздо лучше!

– Узнаю плаксу Джесс.

– Не смейся. К несчастью, человеку под силу разобраться только с незначительными трудностями, глобальные проблемы он решить не в состоянии. Кстати, а как проходит твое лечение?

– На следующей неделе начинаем новый курс.

– Как Уилл справляется с ситуацией?

– Знаешь, лечение ничуть не изменило его жизнь. Он по-прежнему играет в регби и встречается с друзьями. Впрочем, я знаю, что он пойдет со мной до конца и всегда поможет делом и добрым словом.

– Его приятель, Бен, очень поддержал меня в критическую минуту.

Последние слова крайне удивили Табиту.

– Порой легче выложить все постороннему человеку… – заметила я.

– А мистер Томас делился с тобой своими секретами, говорил о нетрадиционной сексуальной ориентации?

– Нет. Он рассказывал, что долгое время встречался с какой-то студенткой университета, но она оставила его ради богача. А почему ты спрашиваешь?

– Уилл кое-что рассказал на днях. Он видел, как Бен обнимается с другим мужчиной.

– То есть?

– Ему почудилось, что они целовались.

– Очень туманное дополнение.

– Уилл после матча вернулся в раздевалку. Дверь была открыта. Он увидел через щелку, как Бен чмокнул в щеку какого-то игрока. Когда Уилл вошел, они торопливо расселись в разные стороны.

Я поджала губы. Плохо сплетничать о человеке, который сделал столько добра, но так хотелось узнать наверняка..-.

– Думаю, не стоит совать нос в чужие дела.

– Пропустим еще по стаканчику? – предложила подруга. – За мой счет. Когда найдешь новую работу, пригласишь в бар.

– Ждать придется долго, – парировала я.

До Рождества оставался месяц, а у меня, безработной неудачницы, не было ни денег на подарки, ни приличного молодого человека, которого не стыдно представить родителям в сочельник. Хо-хо-хо!

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.