Глава 18. – Давайте сразу с этим покончим

Мэдок

– Давайте сразу с этим покончим. – Я махнул Джареду и Джексу, позволяя обоим меня ударить, чего им явно хотелось.

Я только что вышел из раздевалки, приняв душ и переодевшись после игры, и обнаружил их у дверей вместе с Тэйт. Сжав пальцами лямку рюкзака, висевшего у меня на плече, стал ждать. Если честно, я думал, они примчатся раньше, еще месяц назад.

Тэйт медленно подошла ко мне. Я наклонился, собираясь ее обнять.

Плохая идея.

Ее кулак взметнулся вверх и заехал мне по руке, отчего я отшатнулся назад.

– Проклятье, Тэйт. – Поморщившись, услышал, как Джекс рассмеялся на заднем плане.

По крайней мере, на сей раз она не нацелилась на мой нос.

– Какой же ты гад, – принялась отчитывать она. – Мы тут думаем, что ты в плачевной форме, а с тобой все в полном порядке! В футбол играешь, вечеринки посещаешь. Что происходит?

До сих пор морщась, потер руку, потом скинул рюкзак на пол.

– Ничего. Я не выходил на связь, но вам не стоило беспокоиться. Ты просто злишься, потому что скучала по моей секси заднице, да?

Тэйт фыркнула, а я тихо хохотнул. Они переживали. Достаточно, чтобы приехать ко мне в колледж и устроить засаду после футбольного матча. Как бы раздраженно мои друзья не выглядели, я был рад их визиту.

По правде говоря, я знал, что они объявятся. По какой-то причине не мог связаться с ними сам. Мне не хотелось слышать, как весело они проводили лето дома. Рисковать возможностью услышать сплетни или новости о разводе отца тоже не хотел.

Я скучал по своим друзьям, но знал, что буду скучать еще сильнее, если продолжу с ними общаться.

Так предполагалось. До этого момента.

Джаред выступил вперед, и Тэйт тут же невозмутимо положила руку ему на талию, приподняв его серую футболку.

– Чертовски верно, нам не стоило беспокоиться, говнюк, – проворчал он тихо. – Фэллон была права.

Я выпрямился, кожа на шее вспыхнула.

– О чем ты?

Я не слышал ее имя уже несколько месяцев. Но думал о ней, хотя и противился этому.

– Фэллон приехала с нами, – чересчур радостно нанесла удар Тэйт, но затем поджала губы. – Только она решила отделиться, когда стало очевидно, что ты в порядке.

Стоп, что?

– Почему она с вами? – Я покачал головой, не веря.

– Потому что они с Тэйт соседки по комнате, – встрял Джаред, теряя терпение. – Какая разница?

– Что?! – выпалил я. – Она живет с тобой?

– Да. – Тэйт горько рассмеялась. – Вы с ней не особо поддерживаликонтакт, не так ли?

Я кивнул саркастично, наклонившись, чтобы поднять рюкзак.

– Отлично. Она живет с одним из моих лучших друзей и общается с двумя другими.

– Ну, она была более хорошим другом, чем ты в последнее время, – процедил Джаред. – Поверить не могу, что нам пришлось гоняться за тобой вот так.

– Ага, нам лучше хорошенько повеселиться сегодня вечером, раз такое дело, – присоединился к беседе Джекс, сунув руки в передние карманы своей толстовки.

Я едва расслышал его. Вместо воздуха, чистая злость заполняла и покидала мои легкие все быстрее с каждой секундой.

Посмотрев на Тэйт, спросил:

– Где Фэллон?

– Она сказала, что прогуляется по округе, пока мы не соберемся обратно. – Тэйт достала сотовый, набрала смс. – Мы думали остаться на ночь, но у меня завтра гонка в Шелбурн-Фоллз, поэтому мы не планировали провести тут все выходные. Но... – Она подняла глаза. – Ты, похоже, вполне счастлив без нас, так что, полагаю, мы возвращаемся в Чикаго сегодня.

Нет.

– Никуда вы не поедете. Я вел себя по-свински, и не смогу объяснить причины прямо сейчас, но... – Я кивнул. – Я хочу, чтобы вы остались, ребят.

Тэйт вздохнула, глядя на свой телефон.

– Она в Гроте.

Шумно выдохнув, бросил Джареду ключи от дома моего отца.

– Ты же помнишь дорогу к нашему дому, да? – Он однажды приезжал в Саут-Бенд со мной, когда Тэйт была во Франции два года назад.

– Отправляйтесь туда, – сказал, подходя к своей машине. – Я заберу Фэллон.

***

Грот являлся достопримечательностью Нотр-Дама, представляя собой репродукцию французской святыни, где Дева Мария явилась Святой Бернадетте в середине 19 века. Для верующих иневерующих Грот был красивым уголком кампуса, куда люди приходили помолиться, помедитировать, подумать или просто побыть в тишине какое-то время.

Не назвал бы себя религиозным парнем, однако даже я ставил там свечи перед матчами и экзаменами.

На всякий случай.

А еще отец сделал в Гроте предложение моей матери более двадцати лет назад. И, поглядите, чем это обернулось.

Я не знал, что сказать Фэллон. Вообще не был уверен, чего хотел добиться в итоге. Хотел ли, чтобы она уехала? Нет. Должен ли хотеть, чтобы она уехала? Да.

Фэллон заслужила холодный прием, черт бы ее побрал. Как она вообще посмела сюда явиться? Шантажировала моего отца, едва не бросила на амбразуру маму Джареда. Поиграла со мной удовольствия ради.

Конечно, я выбился из колеи на несколько недель после приезда в Саут-Бенд, но потом сконцентрировался на футболе и новых друзьях. Со мной все было в порядке.

Да, я отстранился от своих лучших друзей. И практически не смеялся все это время, только я по-прежнему был чертовски хорош собой.

Что работало в мою пользу.

Пройдя по идеально подстриженному газону, свернул на тротуар, под покров деревьев, оставшихся в основном без листвы, и заметил вытесанный в каменной стене Грот.

Фэллон была там.

Она не сидела, угрюмая, какой я ожидал ее застать. Или хотел застать.

Нет, она стояла перед алтарем, с руками в задних карманах, и смотрела на море свечей, пламя которых колыхал легкий ветер. Статуя Девы Марии располагалась в алькове справа. Покачав головой, улыбнулся такой иронии.

Люди приходили сюда помолиться. Несколько верующих стояли на коленях перед оградой, отгораживающей их от алтаря.

Я не мог наорать на Фэллон здесь. Черт.

Сев на скамейку позади нее, закинул руки на спинку и стал ждать, когда она обернется.

Ее светло-каштановые волосы рассыпались по плечам, миниатюрные ладони буквально обнимали задницу через карманы джинсов. Закрыв свой проклятый рот, сглотнул.

– Знаешь, – подала голос Фэллон, слегка обернувшись, –непристойно пялиться на мою задницу в подобном месте.

Пара молящихся посмотрела на нее, на меня, потом опять на свои руки.

Да, помолитесь за нас.

– Но это единственная достойная черта в тебе, младшая сестренка.

Ошарашенные вздохи наших соседей едва не рассмешили меня. Когда они поднялись с земли, женщина злобно смерила меня взглядом, пройдя мимо. Я сжал челюсти, не желая признавать, что впервые за долгое время мне хотелось искренне рассмеяться.

Выпрямив спину, Фэллон медленно обернулась. Ее терпеливые глаза как будто заклеймили меня, но я ринулся в атаку, не позволив ей начать первой.

– Ну, и о чем ты думала? – спросил. – Что я медленно шел ко дну от отчаяния из-за тебя?

Она прикрыла веки, ее щеки вспыхнули от стыда.

– Мне не следовало приезжать. Тэйт была уверена, что ты нюхаешь кокс с задниц проституток изо дня в день. Она терроризировала меня, пока я не сдалась.

Тэйтвэтомэксперт. Япосмеялсяпросебя, однакозатемнапрягся.

Фэллон говорила о ней так, словно они были подругами. Словно между ними существовали отношения, о которых я не подозревал.

Черт, а я и не подозревал. Стоило мне допустить оплошность, как Фэллон подхватилато, что я упустил.

Она наблюдала за мной, и до меня дошло, что на ней не было очков. Обычно Фэллон носила их на публике, снимала только у себя в спальне. Очки ей требовались лишь для чтения, не было необходимости ходить в них постоянно.Это что-то вроде заявки о стиле, или типа того.

Сейчас она была без очков. Ничто не заслоняло ее глаза, и она выглядела прекрасно. Фэллонвсегдавыгляделапрекрасно. Но в данный моментнемногоиначе.

–С чего мне вдруг пускаться во все тяжкие? – заявил с вызовом, когда она приблизилась. – Я очень счастлив. У меня есть отличная команда, интересные занятия, хорошая девушка, которая скрашивает мои ночи…

Отчастиэтоправда. Я с удовольствиемигралвкоманде. А вот занятия – полный отстой. Мнебылочертовскискучно. Большуючастьвремениянепонимал, чтоделаю. Уменянебылодевушки. Иянехотелеезаводить. МысЭштин договорились стать друзьями с привилегиями. Она, как и я, была первокурсницей, играла в теннис за колледж.

– Да, утебявсеотлично, Мэдок. Ярада. – Фэллонкивнула. – Правда, рада.

– Ага, заливайбольше.

–Хочешь – верь, хочешь – нет. – Она села рядом со мной, по-прежнему сохраняя дистанцию. – Я действительно хочу видеть тебя счастливым.

Я уставился на ее рот, заметив отблеск серебра на языке. Фэллон опять поставила себе штангу.

Мышцы внутренних поверхностей моих бедер напряглись. Мне хотелось прикоснуться к ней. Яхотелпочувствоватьееязыкнасебе. Почувствовать, какшарштангизаскользитпомоейкоже.

Твою мать.

Отведя взгляд, ответил:

– Ну, ясчастлив. Тутлегкоживется. Никакого дерьма, никакой драмы.

– Хорошо, – сразу же согласилась Фэллон. – Мне жаль, что они беспокоились.

Сигнал, что разговор окончен. Настроение было ни к черту, я дико злился. Бесился и ликовал одновременно.

Остались вещи, которые мы не обсуждали, ссоры, которые не заводили. Она думала, что запросто пресечет ситуацию на корню и уйдет, но я еще не закончил.

Кто Фэллон такая вообще?

Я хотел нападать на нее. Снова и снова, до тех пор, пока она не сломается. Хотел, чтобы Фэллон кричала и плакала. Хотел сорвать с нее эту непроницаемую маску, чтобы ее лицо раскраснелось от ярости, чтобы она жалко рыдала.

Я хотел сровнять ее с землей.

А потом хотел, чтобы она, дрожа и нуждаясь, цеплялась за меня.

Поднявшись, завел руки за спину и потянулся.

– Я предложил остальным переночевать в доме моего отца. Мы с парнями из команды собирались пройтись по барам, и я хочу провести время с Джаредом, Тэйт и Джексом…

– Что ж, повеселитесь, – перебила Фэллон.

У меня в животе завязался узел.

– Ты не останешься?

– Нет. Мы приехали на двух машинах. Я поеду обратно на машине Тэйт. Простосначалахотелауточнить, все ли останутся здесь.

Я потер челюсть, пытаясь сообразить, как ее задержать, не показав при этом, будто хочу, чтобы она осталась.

– Такаяупрямая, – пробормотал.

Фэллонвздернулаголову, посмотрев мне в глаза.

– Очемты?

Да, очемэто я?

Достав ключи из кармана, произнес, не глядя в ее сторону:

– Досвидания, Фэллон. – Мойтонпрозвучалрезко.

Пройдя мимо нее, достал свой сотовый из другого кармана и набрал Джекса.

– Что? – ответил он.

–Выведи из строя дроссельную заслонку на машине Тэйт, – распорядился я.

– Зачем?

– Затем.Если ты этого не сделаешь, я расскажу всем, где ты пропадаешь по ночам. – Моя угроза не была пустой. Наверно, мне стоило сказать Джареду еще прошлой весной, когда я обо всем узнал.

– Знал ведь, что нельзя тебе говорить, – заворчал он.

Яусмехнулся. ПустьДжексменяневидел, затослышал.

– А ты и не говорил. Тыпоказал. Итеперьменямучаюткошмары. Думаю, мне нужно с кем-нибудь поделиться этим, – намекнул я. – Со многими людьми поделиться.

– Ладно! – прошипел он. – Проклятье! Тэйт все равно в две секунды поймет, как это исправить.

– Ну, значит, тебе придется проследить, чтобы она не заглянула под капот.