Глава 12. Мал исчез, как только мы вернулись в дом

Мал исчез, как только мы вернулись в дом. Дэвид поднялся наверх в нашу спальню. Была ли она еще наша? Я не имела ни малейшего понятия. Но я последовала за ним. Он повернулся и посмотрел на меня, как только я зашла в спальню. Выражение его лица было свирепым, темные брови опущены, а рот превратился в жесткую линию.

— Ты называешь это дать нам шанс?

Вау. Я облизнула свои губы, давая себе время.

— Я называю это выйти, чтобы немного перекусить. Еда задерживалась, мы взяли пиво. Нам понравилась музыка, так что мы решили пойти потанцевать несколько песен. Ничего больше.

— Он был всем телом прижат к тебе.

— Я собиралась пнуть его по яйцам.

— Ты ушла без единого гребаного слова, — крикнул он.

— Не кричи на меня, — сказала я, в поисках спокойствия, которого во мне не было. — Я оставила тебе записку на кухне.

Он запустил руки в волосы, видимо борясь за спокойствие.

— Я не видел ее. Почему ты не пришла и не сказала мне сама?

— Был включен красный свет. Ты записывался, и я не хотела беспокоить тебя. Мы не собирались уходить надолго.

С разбитым разъяренным лицом он отходил на несколько шагов, затем повернувшись, возвращался. Он не успокоился, это я могла сказать, не взирая на его расхаживания. Но, по крайней мере, он, казалось, пытался. Его характер был третьим субъектом в комнате, и он занимал все гребаное пространство.

— Я волновался. Ты даже не взяла свой телефон. Я нашел его на чертовом столе. Телефон Пэм не отвечал.

— Мне очень жаль, что заставила тебя волноваться, — я перестала искать оправдания нам обоим. — Я забыла зарядить мой телефон. Такое иногда случается. Я попытаюсь быть более внимательной в будущем. Но, Дэвид, ничего не произошло. Мне ведь разрешено выходить из дома.

— Черт. Я знаю это. Просто я...

— Ты занимался своими делами, и это замечательно.

— Это было что-то вроде гребаного наказания? — он выдавил слова через стиснутые зубы. — Что это было?

— Нет. Конечно, нет, — вздохнула я. Спокойно.

— Так ты не пыталась подцепить его?

— Я сделаю вид, что ты этого не говорил, — стукнуть бы его по голове, но об этом не могло быть и речи. Я держала мои сжатые кулаки в безопасности по бокам, сопротивляясь порыву.

— Почему ты позволила ему дотрагиваться до тебя?

— Я не позволяла. Я попросила его отодвинуться, а он отказался. В этот момент ты и пришел, — я потерла пальцами рот, мое терпение быстро заканчивалось. — Мы просто ходим по кругу. Может быть, мы поговорим об этом позже, когда у тебя получится успокоиться.

С трясущимися руками я повернулась к двери.

— Ты уходишь? Мать твою, великолепно, — он упал на кровать. Послышался смех, абсолютно лишенный веселья. — Вот сколько мы продержались вместе.

— Что? Нет. Я не хочу ссориться с тобой, Дэвид. Я собиралась спуститься вниз, прежде чем мы начали бы говорить то, что не имели в виду. Вот и все.

— Иди, — сказал он грубым голосом. — Я, черт возьми, так и знал.

— Боже, — проворчала я, поворачиваясь лицом к нему. Желание завизжать и накричать на него, чтобы попытаться найти какой-то смысл в этом, вышло во мне из-под контроля. — Ты точно слушаешь меня? Ты слышишь меня вообще? Я не ухожу от тебя. С чего ты так решил?

Он не ответил, просто уставился на меня осуждающим взглядом. В этом не было никакого смысла.

Я чуть не споткнулась, неуклюже возвращаясь к нему. Приземлиться лицом вниз было бы идеально. Это было точно там, откуда мы и начинали. Я уже не понимаю, из-за чего мы ссоримся, если вообще когда-то понимала.

— С кем ты сравниваешь меня сейчас? — спросила я, не менее злая, чем он. — Поскольку я — не она.

Он продолжал смотреть прямо на меня.

— Ну?

Его губы оставались закрытыми, и мое недовольство и ярость подскочили. Я хотела схватить его и потрясти. Заставить его признаться в чем-нибудь, в чем угодно. Заставить его сказать мне, что, черт побери, на самом деле происходит.

Я поползла по кровати, пока не приблизилась к его лицу.

— Дэвид, поговори со мной!

Ничего.

Отлично.

Я отодвинулась с дрожащими ногами и попыталась слезть с матраса. Он схватил меня за руки, пытаясь удержать. И каким же придурком он был. Я дернулась сильней. Воюя конечностями, мы свалились с кровати и покатились по полу. Его спина ударилась о деревянный пол. Тотчас же он перевернул нас снова, чтобы я оказалась под ним. В ушах шумела кровь. Я пинала и толкала, и боролась с ним со всей той обидой, которой он меня наполнил. Прежде чем он смог сориентироваться, я перекатила нас вновь, возвращая себе позицию сверху. Он не сможет остановить меня, подонок. Побег был неминуем.

Но этого не произошло.

Дэвид схватил мое лицо обеими руками, и расплющил своими губами мои, поцелуем сбивая с меня спесь. Я открыла рот, и его язык проскользнул внутрь. Поцелуй был грубым и возбуждающим. Вдохнуть было невозможно. У нас у обоих была проблема с управлением гневом, и ни один из нас не воздержался от укусов. С его раненным ртом, он, определено, имел больше шансов проиграть. Довольно скоро металлический привкус крови попал на мой язык.

Он отстранился, шипя, на его опухшей верхней губе появилась свежая кровь.

— Черт.

Он схватил меня за руки. Я не облегчила это для него, борясь изо всех сил, которые были. Но он был сильнее. Относительно легко он придавил их к полу выше моей головы. Давление его эрекции между моих ног ощущалось совершенно, безумно. И, чем больше я сопротивлялась ему, тем лучше это становилось. Адреналин уже разлился внутри меня, возбуждая меня. Потребность заняться с ним сексом сидела под кожей, покалывая, делая меня гиперчувствительной ко всему.

Так что это был агрессивный секс. Я не смогла решиться сделать ему больно, не по-настоящему. Но в этой ситуации были другие способы самоутвердиться. Он вернулся к моему рту, и я осторожно укусила его вновь.

Безумная улыбка появилась на его лице. Она, вероятно, соответствовала моей собственной. Мы оба задыхались, борясь с воздухом. Оба чертовски настойчивые. Без лишних слов он отпустил мои запястья и отстранился. Быстро схватил меня за талию и перевернул, поставив на локти и колени. Устраивая меня так, как ему хотелось. Дикие руки оторвали пуговицу и расстегнули мои джинсы. Он дернул вниз мои джинсы и безумно дорогие стринги, его тело нависло над моим.

Его руки поглаживали мою попу. Зубы продолжили все тот же путь над чувствительной кожей ягодицы, прямо над татуировкой с его именем. Одна рука проскользнула ниже, накрывая мою киску. Давление его пальцев там заставило меня увидеть звезды. Когда они начали гладить меня, вознося меня выше, я не смогла сдержать стон. Он ущипнул меня за попу, посылая острые ощущения. Потом он прижался поцелуем к моему позвоночнику. Щетина на его подбородке оцарапала мое плечо.

Отсутствие слов, абсолютная тишина, за исключением нашего тяжелого дыхания, усилила все это. Это происходило по-другому.

Один палец проскользнул внутрь меня. Этого далеко не достаточно, черт побери. Он засунул второй палец, немного расширяя меня. Несколько раз он медленно вдалбливал их в меня. Я подалась назад к его руке, нуждаясь в большем. Затем послышались звук открываемой прикроватной тумбочки, он искал презерватив. Его пальцы выскользнули из меня, и эта потеря причинила страдания. Я услышала, как расстегнулась его молния, шелест одежды и шуршание упаковки презерватива. Потом его член прижался ко мне, потерся о мой вход. Он продвигался медленно и спокойно, заполняя меня, пока не осталось ничего, кроме меня и его. На мгновение он остановился, позволяя мне привыкнуть.

Но ненадолго.

Руки сжали мои бедра, и он начал двигаться. Каждый толчок был немного быстрее и сильнее, чем предыдущий. Тяжелое дыхание и хлопки кожи об кожу поглощали тишину. Насыщенный запах секса висел в воздухе. Я подалась назад к нему, встречая его толчок толчком, стимулируя его. Не было ничего милого и медленного этим утром. Ни один из нас не был нежен. Мои джинсы сковали меня в коленях, побуждая меня скользить немного вперед с каждым толчком. Его пальцы впились в мои бедра, удерживая меня на месте. Он задел что-то во мне, и я начала ловить ртом воздух. Снова и снова, он достигал этого места, делая меня безумной. Я чувствовала, что перегреваюсь. Как будто во мне пылает огонь. По моей коже стекал пот. Я наклонила голову, закрыла глаза и держалась за пол из последних сил. Мой голос вырвался без моего согласия, произнося его имя. Проклятье. Мое тело не было моим. Я кончила, покачиваясь на волнах ощущений. Моя спина прогнулась, растягивая каждую мышцу.

Дэвид толкнулся в меня, его руки проскользнули по моей влажной коже. Он кончил молча через секунду, оставаясь глубоко во мне. Его лицо опустилось на мою спину, руки обернулись вокруг моего тела, это было удачно. Я потеряла силу притяжения. Медленно я сползла на пол. Если бы он не держал меня, я бы впечаталась лицом в пол. Сомневаюсь, что меня это заботило.

В тишине он поднял меня, отнес в ванную комнату и посадил на раковину. Не суетясь он снял презерватив и начал набирать ванну, удерживая руку под краном, проверяя температуру. Он раздел меня, как будто я была ребенком — расшнуровал мои кроссовки, снял носки, джинсы, трусики. Стянул с меня майку и расстегнул мой лифчик. Его собственная одежда была сорвана с него менее осторожно. Я чувствовала себя необычно — находясь голой рядом с ним, из-за того, как он вел себя со мной. Был таким заботливым, несмотря на мои манеры и неповоротливость. Он относился ко мне, словно я драгоценность. Будто я фарфоровая кукла. В определенных обстоятельствах он, очевидно, мог заниматься со мной грубым сексом. Еще раз он проверил воду, затем поднял меня вновь, и мы шагнули в ванну.

Я прижалась к нему, кожа быстро остывала. Мои зубы стучали. Он крепко обнял меня, положив щеку на макушку.

— Извини, если был слишком груб, — наконец, сказал он. — Я не думал так, когда обвинял тебя в подобном дерьме. Я просто... черт. Извини.

— Грубость не проблема, а вот с доверием проблема... нам нужно поговорить об этом как-нибудь, — я положила голову на его плечо, посмотрев вверх в его обеспокоенные глаза.

Его подбородок дернулся, когда он кивнул мне.

— Но прямо сейчас я хочу поговорить о Вегасе.

Руки вокруг меня напряглись.

— А что с Вегасом?

Я смотрела на него, все еще пытаясь все обдумать. Я не хотела, чтобы он понял это неправильно, как бы то ни было.

Наша женитьба, вот о чем это было.

Дерьмо.

— Мы многое обсудили за прошедшие двадцать четыре часа, — сказала я.

— Да, полагаю, что так.

Я показала на свою руку, на мое блестящее кольцо. Размер бриллианта был не важен. То, что Дэвид одел его мне, вот это делало кольцо важным.

— Мы говорили о многих вещах. Мы спали вместе и мы дали друг другу обещания, важные.

— Ты жалеешь о чем-нибудь?

Моя рука проскользнула на его затылок.

— Нет, Однозначно нет. Но, если ты проснешься завтра и каким-то образом забудешь все это. Если это станет пустым для тебя, как будто это никогда не происходило, я буду очень зла на тебя.

Он наморщил лоб.

— Я ненавидел тебя за то, что ты забыла, когда для меня это значило все, — он облизнул свои губы и выключил кран ногой. Без льющейся воды комната тотчас погрузилась в тишину. — Ага, — сказал он. — Я был зол.

— Я не собираюсь злить тебя, таким образом, снова.

Подо мной его грудь тяжело поднялась и опустилась.

— Хорошо.

— Знаю, чтобы научиться кому-то доверять, нужно много времени. Но между тем, мне нужно, чтобы ты, по крайней мере, верил мне на слово.

— Я знаю, — голубые глаза смотрели на меня с настороженностью.

Я села повыше и дотянулась до губки на краю ванны.

— Позволь мне немного помыть тебя.

На его челюсти был темный синяк. Кровь запеклась под носом и около рта. Большой красный след появился на ребрах.

— Ты должен показаться врачу, — сказала я.

— Ничего не сломано.

Осторожно я вытерла кровь с уголка его рта и под носом. Видеть, как ему больно, было ужасно. От понимания, что я причина все этого, мой желудок скручивало.

— Скажи мне, если я нажимаю слишком сильно.

— Все хорошо.

— Мне жаль, что тебе причинили боль. Сегодня в баре и в Вегасе. Я не хотела, чтобы это случилось.

Его взгляд смягчился, а руки заскользили по мне.

— Я хочу, чтобы ты вернулась в ЛА со мной. Хочу, что ты была со мной. Я знаю, что твоя учеба, в конце концов, начнется, и нам надо будет что-то решать. Но что бы ни случилось, я не хочу, чтобы мы разлучались.

— Мы не будем этого делать.

— Обещаешь?

— Обещаю.