Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Наши церкви они называют погаными местами. Гахамы (раввины) не иначе именуют храм Божий, как помойною ямой и свиным хлевом. Христиан называют святотатственными идолопоклонниками.






Христианский мальчик, по их выражению, омерзительный червь, христианская девушка - пиявка. Священники - идольские жрецы или просто язычники.

Когда христиане справляют канун Рождества и Крещения, иудеи покрывают свои книги и проводят ночь в синагоге, играя в карты (и после этого свои картежные притоны они еще и называют божьими храмами?! - прим. автора), изрекая хулу на Иисуса Христа, Его святую Матерь, святых и всех христиан, называя сии святые ночи - ночами слепцов.

Да, действительно это ночи мрака и ослепления для тех, кто закрывает глаза на истину. Богохуления, которые они произносят, прикрывая свои книги, столь ужасны и жестоки, что я не решаюсь их здесь повторить. Одно воспоминание о том, что я сам некогда их произносил, меня сражает и убивает. Я могу только просить у Бога прощения.

...Когда иудеи проходят мимо православной церкви или даже только ее завидят, они обязаны сказать: " Да будет проклято это поганое место, отвратительное место нечистоты". В талмуде по этому поводу сказано: " Если иудей, проходя мимо христианской церкви, забудет по рассеянности произнести эти слова, он обязан вернуться и их сказать, если только не удалится далее десяти шагов. В последнем случае может их произнести, не возвращаясь".

Когда иудей встречает христианские похороны, он обязан сказать: " Сегодня вижу одного /покойника/, а кабы завтра увидеть двух". Вообще в своей ненависти к христианам иудеи заходят до того, что только себя считают за людей, а христиане, по их мнению, не люди...

Да, поистине иудеи упорны, испорчены и вероломны. Так, например, если христианин приходит к иудею, тот его принимает вежливо и радушно. Но едва он выйдет за порог, иудей обязан сказать: " Пусть все болезни, беды, напасти, несчастья, гонения и все ужасы, которые могут грозить дому моему и моему семейству, падут на главу сего христианина, на его дом и семью его". Так предписывает закон и горе тому, кто его не исполняет".

Перелом в жизни жиденка наступает в его 13-й день рождения. Эта дата считается религиозным совершеннолетием и называется бар-мицва. Если до этой поры за все грехи отпрыска отвечали родители, то после 13-летнего рубежа - сам отрок. Это большой праздник в любой иудейской семье и поныне, на него созывается много гостей. А виновник торжества должен блеснуть перед знакомыми специальной, с помощью меламеда подготовленной им диссертацией из талмуда - она называется " дроше".

Но самое захватывающее и таинственное начинается после того, как все гости разойдутся. Раскрасневшегося от внимания пацана отец неожиданно приглашает в отдельную комнату и, оставшись с ним один на один, запирает за собой дверь на ключ. Вот здесь родитель после всех пышных торжеств и обильных поздравлений и подарков неожиданно сурово объявляет сыну, что с сегодняшнего дня тот - полноценный еврей, обязанный теперь до издоха хранить преданность единокровцам и иудаизму, ненавидеть, презирать и уничтожать " гоев", но в то же время всячески обманывать " живой инвентарь" и жить его трудом. Все долгие слова отец заставляет подростка повторять за собой, как клятву. Завершается посвящение в евреи дикой угрозой: отец говорит собственному сыну - если же ты предашь свой народ, не будешь жить по его законам, то я обязан буду тебя убить... У пацана после таких страшных слов от самого близкого на свете человека душа опускается в пятки.

А вот как самому Неофиту довелось встретить собственную бар-мицву. Послушаем его: " С помощью Господа нашего Иисуса Христа я разоблачал тщательно хранимую иудеями ужасную тайну крови, которая не написана ни в какой книге. Из этого видно, что вероломство причина всех напастей, предреченных им пророком Моисеем в XXVIII главе книги " Второзаконие". Эти проклятия свидетельствуют о сатанинской ярости иудеев в отношении христиан, она то и побуждает убивать их и пожирать их кровь.

Но это еще не все, я хочу обнаружить еще нечто такое, что не написано ни в одной иудейской книге, по крайней мере, ясным и понятным образом. Только гахамы, раввины и отцы семейств знают эту тайну и передают ее изустно своим сыновьям, под угрозами тяжкого проклятия, если они когда-нибудь и как-нибудь ее разоблачат.

Они сообщают эту тайну под клятвенным обещанием хранить ее в сердце и передать лишь тому из сыновей, которого сочтут достойным и всегда в той же форме и под условием полнейшего молчания. В особенности воспрещается доверять эту тайну христианам, хотя бы даже в случае жестокой опасности, ибо предпочтительнее лишиться жизни чем выдать тайну.

Но я боюсь лишь одного Бога и презираю проклятия и угрозы даже моего отца, всех гахамов и раввинов и всего иудейского народа. Я желаю все ясно рассказать во славу Божию, Господа нашего Иисуса Христа и Святой Его Церкви. Вот при каких обстоятельствах мне была доверена эта тайна. Когда мне минуло тринадцать лет и, по существующему у иудеев обычаю, на мою главу надлежало возложить венец возмужалости /тифилон/, мой отец, оставшись со мной наедине, завещал мне непримиримую ненависть к христианам, которая, по его словам, согласно заповеди Божией, должна простираться до лишения их жизни и до употребления крови их в случаях, указанных мною выше.

Затем он поцеловал меня и сказал: " Сын мой, ты теперь самый мне близкий наперсник, как бы второй я сам". Затем возложил на мою голову венец возмужалости и растолковал мне, что тайна крови есть наисвященнейший обряд, завет Бога Израилю. Он добавил, что это важнейшее таинство в иудейской религии. Затем дал мне следующие наставления:

Заклинаю тебя, мой сын, небом и землею хранить эту тайну в сердце и никогда не доверять ее ни братьям, ни сестре, ни матери, даже твоей супруге, словом, ни одной живой душе, а в особенности женщине. Хотя бы у тебя было одиннадцать сыновей, ты откроешь эту тайну только одному, т.е. тому, кого из них признаешь мудрейшим и способным ее свято сохранить, словом поступишь так, как я поступаю сейчас с тобою. Главное прежде всего сначала убедись, что твой избранник верен и усерден в вере своих отцов. Повторяю еще, остерегись доверять эту тайну женщине, ни даже дочерям, ни даже жене, ни даже матери, а только сыну, которого признаешь достойным.

В заключение он сказал: " Дорогое мое дитя, пусть ты будешь лишен погребения, пусть земля откажется принять тебя в свои недра, если при каких бы то ни было обстоятельствах, ты раскроешь эту тайну иному, чем тому, на кого я указал, даже в том случае, если из личных интересов или по каким другим побуждениям, ты когда-нибудь обратишься в христианство. Горе тебе, если предашь отца и разгласишь доверенную тебе божественную тайну. Мое проклятие поразит тебя на месте, будет тяготеть вплоть до самой кончины и последует за тобою в вечность".

Но я обрел другого отца. Господа нашего Иисуса Христа и иную матерь, Православную Церковь. Я желаю вещать лишь истину, следуя словам премудрого Сираха: " До смерти буду бороться за правду". Уже и теперь в настоящую минуту мне грозит смертельная опасность за мои разоблачения..."

Следующей в жизни жидов наступает свадьба. Веками лишь одни родители выбирали женихов и невест, молодожены обычно знакомились уже только у брачного ложа. Крещеный еврей Неофит поясняет, что: " У иудеев перед свадьбою жених и невеста соблюдают в течение суток строгий пост, даже от воды воздерживаются до заката солнца.

Тогда приходит раввин, он берет сваренное вкрутую яйцо, очищает его от скорлупы, разрезает пополам и посыпает его не солью, а порошком... (как мы уже знаем - пережженной христианской кровью). Каждому из брачущихся он дает по половинке и, пока они едят, произносит молитву приблизительно такого содержания: " Да дарует Господь сим супругам силу уничтожать христиан, или, по крайней мере, обманывать их, завладеть их имуществом и лишать плодов их трудов".

Поскольку талмуд требует от жидов относиться к своим еврейкам, как к " куску мяса", то они и здесь добросовестно выполняют сей наказ. Иудейка целиком и полностью бесправна в кагале, чужая среди и чужих, и своих. Никто и никогда не ведет с нею серьезных дел, ей не доверяют никаких тайн. Российский журналист С.Кучеров в своих заметках о современных обрядах в Израиле живописует: "...если холостой мужчина, в присутствии двух свидетелей, надевает на палец девушки с ее желания или даже против него, кольцо и произносит несколько сакраментальных слов, она становится его законной женой и может освободиться только путем развода.

Кроме того, если муж вручает своей жене, даже против ее воли, разводное письмо (" гэт"), составленное в определенных выражениях, в присутствии двух свидетелей - супруги разведены.

Что эти нормы семейного права все еще в силе в Израиле, мне было подтверждено теперь израильским посольством в Вашингтоне".

По сию пору у ортодоксов всю семейную жизнь держат под неусыпным приглядом раввины. Вот как описывает это М.Грулев, входивший в правительство Николая II, в своей книге " Записки генерала-еврея": "...в супружеской жизни муж не должен дотронуться, буквально, до своей жены во все время менструального периода.

Но вот дальше уже утрирование " Шулхан-Аруха" (важная часть талмуда, в переводе - " накрытый стол"), граничащее с крайней нелепостью и бессмыслицей. Когда указанный период прошел, муж не может сблизиться с женой прежде, чем разрешит раввин, после того как последний убедится, по вещественным доказательствам, что период этот действительно уже прошел. Для этого старушки-посредницы обыкновенно прибегали к раввину - когда на дом, а иногда даже в синагогу в присутствии посторонних, и таинственно, под платком, демонстрировали вещественные доказательства. Раввин тщательно рассматривал и изучал эти следы, после чего решал, следует ли менструальный период считать оконченным или нет. Если да, то после надлежащего омовения в " микве" жена становилась доступной своему мужу".

А что это еще за " миква"? Нашел я описание и ее. Прошу прощения у читателей - со следующей цитатой вам надо знакомиться, только хорошенько зажав нос. Потому что иудеям вовеки не смыть с себя свою грязь. Она не попадает к ним снаружи, а проступает изнутри, они доверху наполнены нечистотами, целиком состоят из них. Яков Брафман и его " Книга кагала": " Миква есть водоем, в котором еврейки совершают свое обрядовое омовение после родов и периодов менструации. В древности, когда евреи еще жили не по Талмуду, а по закону Моисея, женщина, спустя определенное число дней после родов и менструации, приносила священнику жертву, после чего омовение вечером того же дня тела водой прекращало разлуку супружеского сожительства.

Закон Моисея не требовал для обряда очищения женщины погружения в живой источник, но, когда жизнь евреев подпала под знамя Талмуда, книжники (соферим) обставили по своему обыкновению и процесс омовения обилием разных мелочных обрядностей, занимающих в 4-й книге Тур Орах-Хаим Пар. 183-203. Благодаря длинной-предлинной канители различных крайне обременительных талмудических тонкостей, посредством которых изобретатели старались опутать жизнь евреев и подчинить своему контролю самые интимные супружеские отношения, из процесса омовения вышло как раз совершенно противоположное.

Водоем для омовения (миква) имеет в объеме 2/3 куб. сажени. Вода в нем должна быть живая. Но так как в живой, холодной воде погружение неудобно, то миква получает устройство, приспособленное к тому, чтобы приток живой воды был весьма слабый, причем она еще нагревается или искусственной трубой вроде самовара, или прямо вливанием кипятка. В таком водоеме, который обыкновенно устраивается в подземелье, совершается погружение следующим образом. Предварительно еврейка как нельзя тщательнее расчесывает волосы, обрезает ногти рук и ног, которые подчас истекают кровью от усердия ногтеобрезательницы (негельшнейдерке), снимает даже струпья с заживших ран, ибо малейшее препятствие, мешающее соприкосновению воды хоть к одной точкой тела, нарушает обряд. После такого приготовления женщина опускается по ступеням в микву и, помутив по требованию закона воду, творит установленную молитву и погружается так, чтобы даже кончики волос не оставались на поверхности воды. В таком положении она пребывает под водой, пока голос свыше, т.е. над миквой стоящей надзирательницы (тукерке), не закричит: " Кошер". Одно, два, три такие погружения - и обряд кончен. Исполнительница еще выполаскивает рот водой миквы и уступает свое место другой, ожидающей очередь (окунаться одновременно может только одна еврейка).

В продолжение одного вечера в одну микву погружаются сотни женщин, а при кагальных порядках вода в микве при большинстве случаев переменяется лишь раз в месяц или того реже. Таким образом, в одну и ту же перегнившую и миазмами наполненную воду окунаются десятки тысяч женщин. Кроме того, что миква сама по себе есть пытка и вообще представляет мрачную и тяжелую картину, что она способствует к распространению между евреями разных кожных и других болезней, нет нужды и распространяться. В сыром, тесном, грязном и тускло освещенном подземелье толпа нагих женщин с расчесанными волосами, с подрезанными до крови ногтями, некоторые с кровавыми ранами, дрожа и коченея от холода, теснится вокруг глубокой, наполненной водою ямы, из которой клубами подымаются густые, удушливые испарения, и каждая из них силится занять место поближе к лестнице, ведущей в эту пропасть.

В это время внизу, в темном и смрадном омуте, женщина, с самоотвержением преодолевая отвращение и тошноту от зловония перегнившей воды, скрепя сердце, судорожно, медленно совершает троекратное таинственное погружение. Вид этой подземельной картины получает свою полную мрачную прелесть от тусклого освещения огарка, которым тут же, на лестнице стоящая тукерке, подобно жрице, служащей подземным духам, или волшебнице из фантастических рассказов, сурово следит за точным исполнением обряда и из глубины ямы время от времени посылает чающим женщинам свой заветный кошер, который, возвестив о счастливом окончании обряда одной, зовет в яму другую.

При воспоминании об этой языческой, варварской картине душа невольно наполняется негодованием и невольно вырывается вопрос: неужели подобное изуверство совершается действительно в честь Бога Всевышнего и неужели такие вопиющие, отвратительные вещи творятся повсюду среди всего цивилизованного мира в Европе в XIX столетии?

Бедные, бедные еврейские женщины! Неудивительно, что ваша юность так скоро увядает, блекнет, когда вы ежемесячно должны подвергаться подобной страшной пытке; неудивительно, что у вас замечается мало склонности к чистоте, когда во имя религии заставляют вас погружаться и полоскать рот водой или, вернее, такой смрадной жидкостью, которая возбуждает отвращение и рвоту".

Теперь вновь вернемся к повествованию Неофита о таинстве крови, выпускаемой жидами из христиан: " Кровавым порошком или пеплом иудеи пользуются еще 9-го июля. В этот день они радуются и оплакивают разрушение Иерусалима Титом Веспасианом. По этому случаю пеплом пользуются двояким способом. Прежде всего натирают им себе виски. Свежая кровь была бы для этого непригодна, ибо пачкает. Затем они посыпают пеплом крутые яйца и употребляют их в пищу, как в день свадьбы. В этот день все без исключения иудеи обязаны есть крутые яйца, посыпанные этим пеплом. Этот обычай носит у них название: цидо амафрейкес.

Иудеи справляют два кровавых праздника: один из них приходится на 14-ое февраля и называется Пурим, а другой праздником опресноков или Пасхи. В этот день все иудеи должны есть не квашеный хлеб и, между прочим, маленькие пресные хлебцы, приготовленные гахамами с примесью христианской крови. И все малые и большие, юные и старцы, даже беззубые должны вкусить от такого хлебца, хотя бы кусочек величиною с косточку от маслины. Этот обряд называется афи?? омен. (? - неразборчиво)

Праздник Пурим установлен в память спасения персидских иудеев от истребления их Аманом, любимцем персидского царя Артаксеркса при помощи Эсфири и Мардохея, как то повествует книга " Эсфирь". Этот праздник, как всем известно, приходится на 14-ое февраля по старому стилю. Иудеи обязаны в этот день колотить всех встречных христиан, в особенности же маленьких мальчиков. В эту ночь, однако, они убивают всего лишь одного, в память казни Амана. Когда наступит смерть, тело убитого христианина подвешивают и присутствующие с хохотом кружатся вокруг него, как бы вокруг трупа Амана. Раввин собирает кровь и примешивает ее к тесту, из коего выпекают маленькие медовые хлебцы, коим он придает форму треугольную. Эти хлебцы предназначаются не для иудеев, но для раздачи христианам, с которыми они поддерживают дружеские отношения. Эта церемония совершается в присутствии всех находящихся в синагоге, но на сей раз нет надобности, чтобы жертва подвергалась до смерти мучениям, ибо в данном случае, кровь идет только на приготовление сладких хлебцев. Их распределяют между знатнейшими иудейскими семьями для принесения в дар христианам, в виде знака особого внимания. Эта церемония носит название обряда хлеба Пурим. Кровь, пролитая иудеями в этот день, а также и в другие, оправдывает, как всем очевидно, слова пророка Иеремии: " И в руках твоих обретеся кровь душ, /убогих/ неповинных" /Иерем. 11-34 /.

У пророка Иезекииля сказано еще яснее: " Того ради рцы им: аще глаголет Адонай Господь: понеже с кровию ясте, и очи ваши, воздвигосте кумиром, и кровь проливаете" /Иезек. XXXIII, 25/.

В ночь праздника Пурим нельзя найти иудея, который бы не был пьян и даже до потери рассудка. В этом состоянии опьянения они колотят всех встречных христианских мальчиков, а которых удастся поймать, прячут и держат в заключении до праздника Пасхи, который вскоре следует за праздником Пурим. Перед Пасхой они предают этих мальчиков самым варварским и лютым мучениям, затем убивают, а собранную кровь употребляют для опресноков и для других надобностей в продолжение текущего года. Этою кровью они пропитывают паклю или вату, которую затем сжигают. Пепел хранят в закупоренных бутылках у казначея синагоги и рассылают их в отдаленные местности или выдают раввинам по их требованию.

Как сказано выше, кровь, добытая на праздник Пурим, идет исключительно для приготовления сладких хлебцев, поэтому, для этой цели достаточно убить одного христианина и нет надобности подвергать его мучениям. Тогда как для приготовления опресноков необходимо, чтобы кровь была пущена среди ужаснейших страданий, подобных тем, коим был подвергнут Божественный Искупитель.

...Иудеи предпочитают убивать детей, ибо, будучи безгрешны и девственны, дети наиболее приближаются к образу Христа. Кроме того, они менее подвергаются опасности, убивая детей, а не взрослых. Свои злодеяния они совершают именно перед Пасхой в подражание отцам своим, принесшим в жертву Христа именно во время пасхальных праздников. Сие да сбудутся слова пророка Иеремии: " Среди народа моего есть люди, расставляющие силки для уловления птиц".

Употребление христианской крови послужило поводом к изгнанию иудеев из Испании и многих других стран, согласно пророчеству Иезекииля: " Кровь послужит для тебя источником гонений".

Словом, что ни шаг, что ни обычай - непременно горы проклятий сыплются на головы христиан, все светские и духовные лидеры иудеев толкают их на грабеж и убийства людей, на садистское выпускание из них крови. Такое уж зловонное нутро у крысолюдей.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.