Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Часть вторая 5 страница






Зак внимательно смотрел на нее. Она чувствовала на своем лице его дыхание.

— Она тихонько посапывает во сне, совсем как ты. Тогда, раньше.

Лекси не знала, что ответить. Конечно, он знал, что у нее на уме, он всегда умел читать ее мысли. У нее участилось дыхание; у него тоже, она заметила. Она смотрела не отрываясь на его губы и вспоминала, как он выглядел, когда улыбался, как много они раньше смеялись, и снова ее пронзило острое чувство потери.

— Ты ни разу не ответила на мои письма.

— А какой смысл? — сказала она. — Мне казалось, так будет лучше, если мы просто забудем друг о друге. Первые два года тюрьмы были… трудными.

— Раньше я о тебе думал все время.

«Раньше». Она пожала плечами — слово больно кольнуло ее.

Зак дотронулся до ее руки робко, осторожно, словно опасаясь, что она сломается или завизжит, а может быть, он думал, что ей будет неприятно. Она не шелохнулась, просто смотрела на него, с изумлением сознавая, что ждет, когда он ее поцелует.

«Дура!» — беззвучно одернула она себя.

Лекси отпрянула, понимая, что должна держаться от него подальше. Какая же она идиотка, что подошла так близко! С первой же минуты их знакомства она отдала ему свое сердце. Так неужели она ничему не научилась после всего, что произошло?

— Ты позволил мне сесть в тюрьму, — сказала она, чтобы напомнить самой себе, кто он такой на самом деле.

— У меня не было выбора.

— Не надо, Зак, у тебя был выбор. А вот у меня его действительно не было. — Лекси вздохнула и посмотрела на этого юношу — мужчину, которого так любила с первого взгляда, и боль прошлого захлестнула ее. — Мне нужна Грейс, — спокойно заявила она. — Я сегодня подала документы.

— Я знаю, ты меня ненавидишь, — сказал он. — Но не поступай так с Грейс. Она не поймет. Я все, что у нее есть.

— Нет, — сказала Лекси. — Сейчас это уже не так…

Она услышала, как подъехала машина, заскрипев колесами по гравию, и совершенно точно знала, кто прибыл.

Джуд. Примчалась спасать сыночка и внучку от ужасной Лекси.

— До свидания, Зак, — сказала Лекси и повернулась, чтобы уйти.

— Лекси, подожди.

— Нет, Зак… — Она покачала головой, не обернувшись. — Я слишком долго ждала.

 

* * *

 

У Джуд дрожали руки, когда она пристегивала Грейс к сиденью в машине.

— Ой, бабушка!

— Прости, — пробормотала Джуд. В голове кололи иголки, прямо в глазницах, так что она плохо видела.

Отправив Майлсу эсэмэску, чтобы приезжал домой как можно скорее, она села за руль, но домой не поехала. Не смогла. Лекси ведь знала, где они живут.

— Почему меня забрали домой так рано, бабушка? — спросила Грейс с заднего сиденья. — Разве я плохо себя вела?

Домой. Все верно.

Она поехала в хижину Зака и припарковала машину рядом с его грузовичком. Прибыв на место, она схватила Грейс на руки и поспешила в дом, громко хлопнув за собой дверью.

Раздвижная стеклянная дверь осталась открытой. В доме пахло морем. Зак стоял на террасе, глядя вдаль.

Джуд унесла Грейс в спальню и положила девочку на кровать. Сунув ей в руки книжку, она сказала:

— Почитай минутку, хорошо? Я должна кое-что сказать твоему папе. Скоро вернусь.

Джуд вышла из комнаты, прикрыла дверь и направилась на террасу. По одному его виду — опущенные плечи, руки в карманах — она поняла, что произошло. Выходит, она опоздала.

— Здесь была Лекси, — сказала она с горечью.

— Да.

— Она хочет получить еще один шанс, но у нас его нет. Миа ушла навсегда. Я не могу каждый день смотреть на девушку, которая ее убила.

Зак взглянул на мать.

— Грейс ее дочь, ма.

От этих простых слов у Джуд перехватило дыхание. Ей вдруг показалось, будто она несется к пропасти, вернее, все они несутся. И она испугалась. За прошедшие годы они едва-едва научились жить заново. Они не могут пройти через все это еще раз.

Она издалека наблюдала, как ее незрелый сын-подросток превращался в мужчину. Горе его подкосило; отцовство вернуло к жизни.

Джуд взяла мобильный и позвонила другу, который много лет был адвокатом их семьи.

— Билл, это Джуд Фарадей. Девушка, по вине которой погибла Миа, вышла из тюрьмы и подала прошение об опеке над Грейс… Завтра? Отлично. Увидимся. — Джуд дала отбой.

— Грейс несчастлива, — сказал Зак, и ей невыносимо было слышать боль в его голосе.

— Но Лекси — не выход, Зак. Она — причина. Помни об этом. — Джуд дотронулась до его руки. Он нуждался теперь в ее силе. Быть может, нуждался и раньше, но не получил ее, но теперь она будет рядом, она его защитит.

 

 

На следующее утро Джуд проснулась рано и тщательно оделась.

— Это не похороны, — сказал Майлс, увидев ее в кухне.

— Разве? А впечатление как раз такое. Жду тебя в машине, — сказала она, поспешив уйти.

Меньше всего она сейчас нуждалась в демонстрации его морального превосходства или в бесконечных рассуждениях о том, что они будут делать. Разумеется, дзэн-мастер хотел обсудить идею о том, что появление Лекси в их жизни может им всем помочь излечиться. Вчера вечером, когда они вернулись от Зака, она впервые за все годы их совместной жизни велела ему заткнуться.

Он, видимо, усвоил урок, потому что не произнес ни слова, пока они забирали Грейс из детского сада, высаживали у «Глупого мишки», а потом ехали в Сиэтл.

В час дня Зак присоединился к ним в вестибюле Смит-Тауэр, и через десять минут они уже сидели в угловом кабинете с видом на залив Эллиотт и Пайн-Айленд. С этого удобного места их островок казался холмом, заросшим густым зеленым лесом и дрейфующим по морю сине-стального цвета; он казался необитаемым.

— Сегодня от Скота Джейкобза в мой офис доставили прошение, — сообщил Билл, когда они покончили с приветствиями. — Алекса Бейл изъявила желание изменить план воспитания, по которому у Зака в настоящее время полная опека.

— Она хочет забрать у меня Грейс? — спросил Зак, застыв на стуле. — Она считает, что я плохой отец?

— По сути, нет. Она добивается совместной опеки, — ответил Билл.

— Как она может так поступать? — возмутилась Джуд. — Она отказалась от опеки сразу после рождения Грейс.

— Планы воспитания редко высекаются на камне, Джуд. В данном случае Алексе понадобится продемонстрировать существенные изменения в ее жизненных обстоятельствах, а выход из тюрьмы, безусловно, тому способствует.

— Так что будет? — спросил Зак.

— Для начала будет проведено предварительное слушание для установления достаточности причин пересмотра дела. Там будет определено, изменились ли ее жизненные обстоятельства в той мере, чтобы двигаться дальше. Затем будет выдвинуто предложение о временном порядке, который установит опеку или права на посещения вплоть до заседания суда. Исходя из практики, пройдет по меньшей мере год, прежде чем мы доберемся до суда. Суд назначит опекуна-представителя в судебном деле для определения лучших интересов ребенка и защиты интересов Грейс.

— На все это нужны немалые средства, — сказал Майлс. — Откуда у нее возьмутся деньги?

— Вероятно, ей будет предоставлена бесплатная юридическая помощь. Или кто-нибудь возьмется за дело на общественных началах, — сказал Билл. — В лучшем случае она получит права на посещения, в худшем — совместную опеку. Однако вы должны учесть следующее: суд всегда будет настаивать на воссоединении с матерью, если только она явно не подходит на роль родителя или представляет опасность для Грейс.

— Вы говорите, что она всегда будет частью нашей жизни, — сказала Джуд.

— Она уже ею стала, — ответил Майлс. — Она приходится Грейс…

— Я не с тобой разговариваю, — зашипела Джуд на мужа и обратилась к адвокату: — Она совершенно не годится в матери. Бросила Грейс при рождении, ни разу ей даже поздравительной открытки не прислала. Работы у нее нет, родственников здесь тоже нет. Ее родная мать была преступницей и наркоманкой. Кто знает, какими друзьями она обзавелась в тюрьме? Мы бы не хотели, чтобы Грейс общалась с такого рода людьми.

— Ма, — сказал Зак, вздрогнув. — Ты несправедлива. Лекси совершенно не похожа на свою мать.

— Ты должен противостоять ей в этом вопросе, — сказал Билл, сурово глядя на Зака. — Ты теперь отец, не старшеклассник. Ты должен защитить Грейс, а для этого тебе необходимо сохранить свои права. Если Алекса получит опеку, пусть даже частичную, кто гарантирует, что она не уедет с Грейс? Она сделала свой выбор, насколько я понял. Она не общалась с Грейс. Ни разу не написала. У меня не складывается благоприятное впечатление о том, какая из нее получится мать. Мы должны действовать в интересах твоей дочери. И по крайней мере сейчас моя задача — не подпустить ее к Грейс.

— Совершенно верно, — поддакнула Джуд.

— И почему же это в интересах Грейс? — поинтересовался Зак. — Лекси ее мать.

Билл раскрыл папку.

— А я тебе объясню. Я знакомился с тюремными отчетами о поведении Алексы, Зак, и ничего хорошего там не нашел. Не зря она отсидела лишних полгода. Драки. Нарушение правил распорядка. Ее не раз ловили на том, что она приобретала наркотики.

Кажется, среди прочих — валиум. Ты ее знаешь такой, какой она была в прошлом, Зак, но тюрьма меняет людей, и, похоже, твоя Алекса неправильно себя там вела. Ее теперешнюю ты не знаешь. Неужели ты действительно думаешь, что Грейс будет в безопасности рядом с таким человеком?

— Наркотики? — переспросил Зак, хмурясь.

— А учитывая ее семейную историю, думаю, Алекса не та девушка, которую ты помнишь, Зак. Она много дней просидела в одиночной камере. Она сломала какой-то женщине нос, — сказал Билл. — Она на самом деле может быть опасной.

Зак откинулся на спинку стула, тяжело вздохнув.

— Наркотики, — повторил он, качая головой.

— Мы будем бороться, — сказала Джуд. — У нас нет иного выхода.

— Хорошо. — Билл кивнул. — Я подам наш ответ и сообщу вам, когда назначат слушание.

 

* * *

 

— Я снова причиняю им боль, Скот, — сказала Лекси, вышагивая по кабинету адвоката.

— Да, — сказал Скот. — Думаю, они не хотят, чтобы им напоминали о случившемся.

— О том, что я сделала.

— То, что ты сделала, не имеет отношения к тому, кто ты есть на самом деле, Лекси. О тебе вообще сейчас речь не идет. Главное — твоя дочь. Ты любишь ее, ты ей нужна. На этом и сосредоточься. Это то, что зависит от тебя. Горе Фарадеев — их проблема.

Она только увидела Зака — и снова погибла. От тоски по нему захотелось убежать, спрятаться. Сколько еще она будет его любить?

— Я видела, что Зак ее очень любит, — сказала Лекси с нежностью.

— Речь не о нем. И не о них. И не о том, что ты сделала. Речь о Грейс. Каково это, Лекси, когда мать от тебя отворачивается?

Лекси перестала метаться и посмотрела на адвоката.

— Спасибо. Я теперь смотрю в будущее.

У него на столе зазвонил телефон внутренней связи. Скот протянул руку и снял трубку.

— Привет, Би… сам Брейн, вот как? Ладно, спасибо. — Он повесил трубку, открыл настольный календарь и что-то записал. Потом посмотрел на Лекси. — Ты должна быть сильной, Лекси.

— Я стараюсь.

— По-настоящему сильной, — сказал он. — Они дают отпор.

 

* * *

 

Два дня спустя Лекси снова оказалась в зале суда. Стоило ей переступить порог, как тут же нахлынули болезненные воспоминания. Поэтому, когда Скот попросил Лекси одеться в черное, она отказалась. Она не станет повторять тот день. Накануне слушания она снова зашла в уже знакомый магазинчик и купила длинную юбку цвета морской волны, тонкий пуловер более светлого оттенка и сандалии.

В своей новой женственной одежде Лекси попыталась забыть, как чувствовала себя та девушка в черном, которую когда-то увели из этого зала в наручниках.

К ней подошел Скот, мягко коснулся руки.

— Они здесь, — сказал он.

Лекси машинально выпрямила спину. Ее пронизала дрожь. Она не хотела оборачиваться, но разве можно было удержаться? Слишком сильно ее тянуло к Заку.

Когда она посмотрела на него, сердце едва не выскочило у нее из груди. На Заке был тот же самый костюм, что и тем вечером, когда они отправились вместе на танцы, только теперь пиджак едва застегивался.

«Можно тебя поцеловать, Лекси? …»

Она отвернулась, попыталась отбросить неуместные воспоминания. Вместе со Скотом прошла к столу слева от судьи; Зак со своим адвокатом сел за стол напротив, через проход.

Последним вошел мировой судья. Это был тучный мужчина с блестящей лысой головой и бифокальными очками без оправы, сидевшими на крупном носу с венозной сеточкой. Судебный пристав, элегантный азиат в форме, широко улыбаясь, занял свое место на скамье.

Мировой судья расправил мантию и опустился в кресло.

— Мы собрались здесь, чтобы установить достаточность причин для изменения воспитательного плана, — сказал он, шелестя бумагами на столе. Наконец, найдя нужную бумажку, он обратился к адвокату Лекси: — Мистер Джейкобз!

Скот поднялся, шепотом велев Лекси последовать его примеру.

— Мисс Бейл обращается к суду с просьбой об изменении воспитательного плана. В 2004 году мисс Бейл была выпускницей средней школы, которая впервые влюбилась и намеревалась продолжить обучение в колледже. Благодаря хорошим оценкам и академической характеристике она заслужила стипендию в университете Вашингтона. В восемнадцать лет она мечтала стать юристом.

Но один неверный шаг, сделанный летним вечером, изменил все, как для моей клиентки, так и для семьи Фарадеев. Закари Фарадей пообещал родителям, что будет ответственным водителем на школьной вечеринке с выпивкой, однако не сдержал слова и напился. Его сестра-двойняшка, Миа, также пила в ту ночь. Именно поэтому, вследствие трагических обстоятельств, Алекса Бейл предложила отвезти Фарадеев домой. Ехать предстояло меньше мили.

В аварии погибла Миа Фарадей. В то время я посоветовал Алексе Бейл не признавать своей вины и бороться за свободу, но Алекса — глубоко моральная молодая женщина, со своими представлениями о добре и зле. Она признала себя виновной и отправилась в тюрьму, надеясь, что заключение поможет искупить ее вину.

В тот момент она еще не знала, что ждет ребенка. Первоначально она планировала отдать младенца на усыновление, но Зак Фарадей предложил воспитывать их дочь. Она была так благодарна и так измучена чувством вины из-за смерти Мии, что согласилась предоставить Закари полную опеку.

В тюрьме Алекса получила диплом бакалавра по социологии, а теперь она надеется получить диплом магистра по той же дисциплине, чтобы помогать другим подросткам, столкнувшимся с жизненными трудностями.

Она достойная молодая женщина, и я нисколько не сомневаюсь, что она будет примерной матерью. Государство заинтересовано в воссоединении матерей с детьми. В данном случае абсолютно очевидно, что моя клиентка существенно изменила свои жизненные обстоятельства и заслуживает воссоединения с дочерью. — Скот коснулся руки Лекси, сказав «спасибо», и оба сели на место.

Слово взял Билл. В маленьком судебном зале с обшарпанными стенами и потертым полом выглядел он внушительно — дорогой серый костюм, строгий профиль.

— Здесь не может идти речь о каком-либо изменении воспитательного плана. Мисс Бейл села в тюрьму за причинение смерти при пьяном вождении. Особо тяжкое преступление. — Он сделал паузу, многозначительно посмотрев на Лекси. — Женская тюрьма, ваша честь, находится меньше чем в часе езды от Пайн-Айленд. Ей совсем необязательно было исчезать из жизни дочери. Она предпочла не быть матерью. Когда Закари Фарадей писал ей письма, рассказывая о Грейс, даже посылал фотографии, мисс Бейл отсылала письма обратно нераспечатанными. Она не писала писем своей дочери и не звонила ее отцу. В течение всего срока заключения она ни разу не пыталась связаться с ней каким-либо образом. Бывшая сокамерница мисс Бейл, некая Кассандра Войочески, подтвердит, что мисс Бейл выразила намерение никогда не видеть свою дочь.

Вряд ли стоит удивляться отсутствию материнского инстинкта у мисс Бейл. Ее родная мать была преступницей и наркоманкой. Насколько нам известно, у мисс Бейл у самой есть проблемы с наркотиками.

В заключение мы просим оставить соглашение об опеке без изменения. Мисс Бейл неподходящий родитель, а ее жизненные обстоятельства не изменились в значительной степени с того времени, когда она добровольно отказалась от опеки над ребенком. — Билл коротко кивнул и сел на место.

Мировой судья постучал карандашом по столу.

Лекси едва дышала, ожидая решения. Слова Билла подпустили яду, который теперь курсировал по ее жилам и растворялся в крови.

— У нас все-таки есть достаточные причины двигаться дальше, — изрек мировой судья. Он открыл лэптоп на своем столе и, нажав несколько клавиш, уставился в экран. — Назначим дату суда на девятнадцатое апреля одиннадцатого года. Адвокаты согласны?

Оба юриста выразили согласие.

— Целый год? — прошептала Лекси. — Не может быть…

— Тише, — шикнул на нее Скот.

Мировой судья продолжал:

— До тех пор установим временный порядок для перехода к воссоединению. Я назначу опекуна-представителя для исследования всех вопросов и обстоятельств, а затем выводы представителя будут доведены до суда. — Он просмотрел какие-то бумаги. — Назначаю Хелен Адамс. Если указанное время ей не подойдет, я сообщу об этом обеим сторонам. А теперь обратимся к временному плану. Мистер Джейкобз?

Снова поднялся Скот.

— Мисс Бейл стремится к немедленному воссоединению со своей дочерью и просит ввести временный порядок совместной опеки.

Слово предоставили Биллу.

— Это просто смехотворно. У мисс Бейл нет ни работы, ни средств, ни жилья. Каким образом она сможет взять на себя ответственность совместной опеки над малолетним ребенком? Кроме того, мисс Бейл не обладает родительскими навыками. Как я уже упоминал, ее родная мать была наркоманкой, бросившей свою дочь, поэтому мисс Бейл ничего не знает о позитивном воспитании. Возможно, пройдя какие-нибудь родительские курсы, она будет готова принять частичную опеку, но не сейчас. К тому же не стоит закрывать глаза на поведение мисс Бейл в тюрьме — в две тысячи пятом году она несколько раз попадала в одиночную камеру за драки и употребление наркотиков. Помимо всего прочего, у нее есть возможность скрыться во Флориду, где сейчас проживают ее родственники. Кто гарантирует, что она не попытается увезти туда дочь? Она ведь уже демонстрировала неуважение к закону. Мы выдвигаем предложение исключить посещения и все попытки к воссоединению до изменения воспитательного плана в следующем году. За это время мисс Бейл продемонстрирует свои истинные намерения относительно воспитания дочери.

— Ваша честь! — произнес Джейкобз, поднимаясь с места. — Даже на первый взгляд это карательные меры. У мисс Бейл нет проблем с наркотиками. Это…

Мировой судья поднял вверх пухлую руку.

— Я разрешу вашей клиентке навещать дочь в присутствии третьего лица. Ситуация непростая, мать и дочь долгое время находились в разлуке, поэтому профессиональный специалист по воссоединению будет присутствовать во время визитов, если только роль наблюдателя не согласится исполнять кто-то из родственников ребенка. До следующего заседания суд будет регулярно получать отчеты от опекуна-представителя. — Он стукнул молотком по столу. — Следующее дело.

Лекси показалось, будто удар молотка пришелся по ней. Повернувшись к Скоту, она попыталась сохранить улыбку на лице ради него — все-таки он так старался. Не хотелось, чтобы он узнал, что от слов «визиты в присутствии наблюдателя» ей стало нехорошо. Ей случалось бывать в той комнате, под бдительным оком какого-нибудь бесстрастного профессионала; только тогда она была маленькой девочкой. Теперь же она будет недостойной доверия матерью.

— Я смогу проводить с ней время. Это самое главное, верно?

Скот взял ее за локоть и направил к боковой двери. Оказавшись в коридоре, он повел ее в тихий уголок.

— Прости меня, Лекси.

— Не извиняйся. Я знаю, ты сделал все, что было в твоих силах. Я получила право видеться с ней, узнать ее. Я докажу всем им, что заслуживаю еще одного шанса. Год — долгий срок. Может быть, к тому времени…

— Все не так просто, — сказал адвокат.

— Что ты имеешь в виду?

— Суд пожелал, чтобы твои посещения проходили под наблюдением профессионального социального работника, который специализируется на трудных случаях воссоединения.

— Я знаю.

— Услуги таких профессионалов стоят очень, очень дорого.

В Лекси вскипело незнакомое чувство горечи, оставив неприятный привкус во рту.

— Ну разумеется, все сводится к деньгам.

— Я начну поиски. Обязательно найдется какой-нибудь выход, но сейчас я вижу только один: попросить кого-нибудь из Фарадеев присутствовать при встречах.

— Да. Так они тебе и согласятся.

— Не сдавайся, Лекси. Я буду действовать дальше.

— Конечно, — сказала она, набрасывая ремешок сумочки на плечо. Ей не терпелось выбраться из этого смешного девичьего наряда. Сразу следовало догадаться: вся юридическая система настроена на то, чтобы давать таким людям, как Фарадеи, то, что они хотят. — Я ухожу отсюда, Скот. Спасибо. — Она направилась к выходу.

Он схватил ее за руку.

— Только не наделай глупостей, Лекси.

— Каких, например? Полюблю свою дочь? — Голос ее дрогнул, и, повернувшись, она быстро пошла прочь.

 

 

Лекси сидела на скамейке в парке перед офисом Скота.

Она все знала о том, каково это, когда тебя бросают. Давным-давно, когда сначала на нее перестала обращать внимание мать, и потом, когда в ее жизни одна приемная семья сменяла другую, она пыталась перестать надеяться на большее. Девчонкой, бывало, сидела в каком-нибудь кабинете, среди множества людей, в ожидании новых родителей, не сводя глаз с часов на стене, следила за стрелками и думала, что на этот раз не будет переживать, на этот раз откажется от надежды, а без нее она станет неуязвимой.

Но никогда не получалось. По какой-то причине, которую она так и не поняла, надежда в ней засела накрепко. Даже в тюрьме, стоя в очереди среди женщин с опустошенным взглядом, в котором уже не было никакой надежды, она не смогла стать одной из них. Даже валиум не смог уничтожить в ней надежду. Все дело в том, что она верила. Сама толком не знала во что — в Бога? В добродетель? В себя? Ответа не находила, но сознавала, что если будет поступать правильно, стараться изо всех сил, отвечать за собственные ошибки и поступать по совести, то ей все удастся. Она не будет такой, как ее мать.

Она все так и делала. Пошла в тюрьму, чтобы ответить за свою вину. Отказалась от дочери, потому что очень, очень ее любила. Она пыталась поступать правильно и тем не менее по-прежнему не видела просвета.

Она получила право навещать Грейс, но денег не было.

Как теперь прожить целый год на этом острове, видеть дочь, но не быть рядом с ней? И как ей получить работу — бывшей заключенной, почти без всякого опыта и рекомендаций, — которая оплатила бы жилье, питание и еще осталось бы на оплату счетов адвоката и социального работника? И если бы ей каким-то образом удалось всего этого добиться, то она проводила бы выходные с дочерью всякий раз под пристальным надзором. Разве смогут завязаться настоящие отношения в такой обстановке?

Проще было сдаться. Сесть на любой автобус до Флориды, где, говорят, всегда светит солнце, и уже оттуда писать письма Грейс — теперь никто не сможет отнять у нее этого права, — и они с дочерью смогли бы узнать друг друга хотя бы таким старомодным способом. Возможно, через несколько лет ей бы удалось добиться и встречи с дочерью.

Все, что для этого нужно было сделать — сдаться. Просто принять поражение и купить билет на ближайший автобус.

Бросить свою дочь во второй раз.

От одной мысли Лекси стало плохо. Она вспомнила те часы, что провела в одиночной камере, где ей казалось, что она растворяется в зловонной темноте и вот-вот исчезнет. И только Грейс вытягивала ее из того ужаса, Грейс, убедившая Лекси бросить успокаивать себя валиумом и действовать кулаками. Грейс, заставившая ее вернуться к самой себе. По крайней мере, мысль о Грейс.

Лекси поднялась и направилась в контору Джейкобза. Махнув секретарше на входе, она вошла в кабинет без стука.

— Прости, что помешала.

— Ты не мешаешь Лекси, — сказал он, отодвигаясь от стола.

Она достала стодолларовую банкноту, присланную тетей Евой.

— Сколько времени я смогу провести за эти деньги с Грейс?

— Не много, — ответил он печально.

Лекси прикусила губу. Она знала, что сказать, но боялась.

— Есть только один способ, чтобы я могла видеться с дочерью, да?

Скот медленно кивнул.

Прошла еще минута. Лекси хотела, чтобы он отговорил ее от этого шага.

— Тогда ладно, — сказала она после затянувшейся паузы.

Снова повесив сумку на плечо, она вышла из кабинета. Оказавшись на улице, отстегнула велосипед, взгромоздилась на него и поехала из города. Она избегала маршрута через Найт-роуд, хотя тот мог бы сэкономить ей три мили, и отправилась в объезд.

Лекси не позволяла себе думать, куда едет и что будет делать, пока не оказалась на месте.

В начале длинной подъездной гравийной аллеи она слезла с велосипеда.

Дом по-прежнему выглядел красивым на фоне синего пролива и еще более синего неба. В саду царил хаос, но его мог бы заметить только тот, кто видел этот сад раньше. Непосвященный наблюдатель видел лишь буйство растений и красок.

Лекси держала велосипед за руль, спускаясь по неровной дороге. У гаража она осторожно положила велосипед на стриженую траву, а затем подошла к двери и нажала кнопку звонка.

Странно, но это простое действие, звонок в дверь, отбросило ее в прошлое. На долю секунды она снова превратилась в юную девушку, с колечком от возлюбленного на пальце, которая пришла в гости к подруге.

Дверь открылась, за ней стояла Джуд. В черной футболке и леггинсах она выглядела невероятно худой; бледные кисти и стопы казались чересчур длинными, костлявыми и были испещрены голубыми венами. Фиолетовые круги под глазами ее старили, в волосах пробивалась седина.

— Сколько нужно наглости, чтобы явиться сюда, — наконец произнесла Джуд. Голос ее чуть дрожал, и эта дрожь помогла Лекси справиться с внезапной слабостью и волнением.

— Вам самой ее не занимать. Грейс моя дочь.

— Грейс здесь нет. А в детском саду тебе больше не позволят с ней разговаривать.

— Я пришла не для того, чтобы повидать Грейс, — сказала Лекси. — Я пришла, чтобы повидать вас.

— Меня? — С каждой секундой Джуд все больше бледнела. — Зачем?

— Можно войти?

Джуд помедлила, а потом все-таки отступила — то ли пропуская Лекси, то ли отдаляясь от нее, она сама толком не поняла, Лекси вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Первое, что она увидела, — зеленый свитерок Мии, висевший на вешалке. Она тихо охнула и потянулась к нему рукой.

— Не трогай! — резко сказала Джуд.

Лекси убрала руку.

— Чего ты хочешь?

Лекси не могла стоять рядом с этим свитером — ни дотронуться до него, ни отвернуться, — поэтому она прошла мимо Джуд в комнату со стеклянными стенами. Сквозь окна от пола до потолка виднелся пляж. Вон там Зак когда-то сказал, что любит ее, а там они закопали свою капсулу времени. Доказательство. Договор. Клятва.

Она повернулась спиной к окну. Джуд стояла возле массивного камина. В этот летний день в камине гудело пламя, а хозяйка дома все равно мерзла.

Лекси вспомнила, какой красивой и уверенной когда-то была Джуд, как Лекси хотелось иметь такую мать, как она.

— Помните, как мы познакомились? — тихо спросила Лекси, не двигаясь с места. — Это был первый день занятий в новой школе. Я просто подошла к Мии и спросила позволения присесть рядом. Она ответила, что это социальное самоубийство, а я сказала…

— Перестань.

— Не хотите вспоминать? Поняла. Думаете, мне хочется? Я по-прежнему чувствую, что она рядом, я слышу ее смех, слышу, как она произносит: «Madre, дашь нам что-нибудь перекусить?», а вы, рассмеявшись, отвечаете: «Я живу, чтобы обслуживать тебя, Миа». Я так завидовала вашему дружному семейству, тому, какой матерью вы были. Часто мечтала стать здесь своей, впрочем, вы об этом знаете. Поэтому вы и хотели, чтобы Зак уехал учиться в Калифорнию. Вы хотели разлучить нас. — Лекси вздохнула. — Возможно, вы были правы. Что бы я делала, если бы Грейс влюбилась в семнадцать лет? Кто знает? Мы были так молоды. Теперь я это понимаю. Слишком молоды. — Она сделала несколько шагов к Джуд, и та поежилась от ее приближения. — Когда-то вы были лучшей матерью в мире.

— И что с того? — безучастно спросила Джуд.

— А то… вы должны понимать, что я чувствую к Грейс. Почему мне необходимо видеться с ней. Вы, как никто, должны это понимать.

Джуд шумно вздохнула и скрестила руки на груди.

— Уходи, Лекси. Немедленно.

— Я не могу оплачивать социального работника во время моих свиданий с Грейс. Но я смогла бы с ней видеться, если вы согласитесь присутствовать.

— Убирайся из моего дома.

Лекси уменьшила расстояние между ними. Она чувствовала волнение Джуд, но была в ней еще и печаль, именно к этой печали Лекси сейчас и взывала.

— Вы любите Грейс. Знаю, что любите. В этом мы с вами похожи. Возможно, вы не знаете, куда идти — вперед или назад, но вы помните, как нужно любить. Я ее мать. Независимо от того, что я сделала, девочке нужно знать, что я ее люблю. Если она об этом не узнает… — Тут голос Лекси все-таки дрогнул. — Я не причиню Грейс вреда. Клянусь! И я буду держаться от Зака подальше. Просто дайте мне возможность узнать дочь. Умоляю!






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.