Глава 25. Возвращаться в кампус утром в понедельник было странно

Возвращаться в кампус утром в понедельник было странно. С деревьев свисали черные ленточки, а Китон Холл был разделен на четыре равные части желтой лентой. Шепот слышался отовсюду: в коридоре, в лифте и на лестничной площадке. Люди обсуждали пожар, погибших, вышивших и тех, кому предстояло за это ответить. Также ходили сплетни по поводу обручальных колец Трэвиса и Эбби и о ее возможной беременности.

Я решила, пусть говорят. Это все же было лучше, чем теории и заговоры вокруг пожара. Полиция уже навестила Джима и разговаривала с Трентоном, поэтому я не подавала виду, что что-то знаю.

После уроков я поплелась по грязному газону к Смурфу и замерла, увидев ТиДжея, прислонившегося к задней части моего джипа и что-то печатающего в телефоне. Он выпрямился, когда заметил меня в нескольких шагах от себя. Я продолжила идти, но уже медленнее.

- Мне было интересно, вернешься ты или нет, - произнесла я.

- Сел на ближайший рейс.

- Проверял всех?

Он кивнул.

- Проверял повреждения.

- Что ты можешь сделать?

Он покачал головой.

- Это касается их обоих.

- Не трогай Трента, - резко заявила я.

Он рассмеялся на долю секунды, совершенно без юмора, явно удивленный моей злостью.

- Это не я, Камилла.

- Если ты здесь не по работе, тогда зачем?

- Не могу вдаваться в подробности, Камилла, ты же знаешь. Но я здесь, сейчас, чтобы увидеть тебя.

Я затрясла головой.

- ТиДжей, мы уже обсуждали это. Твои случайные приезды только усугубляют дело, сильнее, чем должны. Так что пока ты не готов расставить все точки над и…

Он отрицательно покачал головой.

- Я не могу сделать это прямо сейчас.

- Тогда тебе лучше уйти.

- Я просто хотел поздороваться.

- Привет, - сказала я, одарив его слабой улыбкой.

Он наклонился и поцеловал меня в щеку, заставив меня отпрянуть. Так сильно, как он хотел притвориться, будто это была дружелюбная и невинная обстановка, мы оба знали, что это не так.

- Теперь я просто говорю: «Прощай».

- Прощай.

ТиДжей кивнул, а потом развернулся и ушел.

Я поехала домой, в надежде схватить ланч перед работой в салоне, чувствуя себя немного расстроенной. Я сделала парочку сэндвичей с сыром и ветчиной и съела их по пути, размышляя о кипе мягких игрушек и цветов, которые начали накапливаться перед входом в Китон.

Когда я приехала в Скин Дип, Додж Интерпид и Талон Хейзел уже были там. Я вошла внутрь, но за столом никого не было, как и в вестибюле. Я прошлась вниз по коридору, тут же заметив желтые ботинки Трентона, одна его нога качалась в воздухе вверх и вниз.

- Да сделай же это, Хейзел! Или ты ждешь, что кто-то сверху спустится? Дерьмо!

- Нет, - сказала она мило, глядя на меня. – Я ждала ее.

Она прокалывала ему ухо, а он издал хрип, за которым последовали нечленораздельные ругательства, которых я прежде и не слышала.

- Красавец! – похвалила она.

- Правда? Я делаю этот адский пирсинг ради тебя, а ты зовешь меня красавцем? Как насчет чего-то более мужественного? Охрененно? Круто?

- Мило! – ответила Хейзел, запечатлев на лбу поцелуй. Трентон застонал.

- Я принесла тебе ветчину с сыром, - сказала я, отрывая кусочки ветчины. – На дне пакета.

Трентон подмигнул мне.

- Люблю тебя, малышка.

- Дальше! – воскликнула Хейзел.

Улыбка Трентона исчезла.

Хейзел проткнула его снова, и обе ноги Трентона оторвались от пола, но он не издал и звука.

- Именно поэтому я ждала твою девочку. Чтобы ты не расплакался. Черт, Ками впускает в себя твой член каждую ночь, а это больше шестнадцатого размера пирсинга.

Я нахмурилась.

- Неуместное сравнение. Тебе нужно потрахаться. Ты, кстати, в последнее время был супер.

Хейзел растянула губы в улыбке.

- Ну-ка, расскажи!

Трентон натянул робкую улыбку.

- Но она права, куколка. Я круче шестнадцатого размера пирсинга.

Я подавилась собственной слюной.

- Я убираюсь отсюда.

Я вернулась к своему столу, выбросила остатки сэндвича и разложила документы, чтобы увидеть, какие нуждались в копиях. Затем я подошла к принтеру. Мне не приходилось утруждать себя работой уже довольно давно. Послеобеденный перерыв завершился толпой студентов, которые жаждали получить татуировки в память о своих погибших одногруппниках, «братьях», «сестрах» и только раз отец пришел сделать татуировку в памяти о своей дочери.

Мне было интересно, знал ли кто-то из всех этих людей, входящих в дверь, ту девушку с красивыми ухоженными пальцами на ногах. Я крепко зажмурилась, пытаясь заполнить мысли чем-то более приятным. К закрытию, все мы окончательно устали, но Трентон с Бишопом оставались до тех пор, пока каждый, кто пришел за памятным рисунком не получил, что хотел.

Как только дверь за последним посетителем закрылась, я сделала выпады бедрами в разные стороны, выключая компьютер и стараясь растянуть затекшую спину. Ковер, лежавший на полу салона, превратился в подобие бетона, поэтому стоять на нем весь день было настоящим мучением.

Хейзел уже ушла, а Кэлвин выехал с парковки спустя пять минут после того, как ушел последний клиент. Бишоп и Трентон убирали рабочие места, а затем остановились у двери, дожидаясь меня. Бишоп подозрительно уставился на меня, и я это быстро аметила.

- Что? – спросила я, немного раздражительно. Я сильно устала, и мне было абсолютно не до его глупостей.

- Я видел тебя сегодня.

- Да?

- Я видел тебя сегодня.

Я взглянула на него, словно он был сумасшедшим, а затем Трентон на него посмотрел.

- Я слышала тебя, - ответила я с отвращением.

- Я также видел ТиДжея. Это же был ТиДжей, да? – он специально сделал ударение на имени. Он знал. О Боже. Лицо Трентона мигом повернулось ко мне.

- ТиДжей? Он в городе?

Я пожала плечами, словно моя жизнь зависела от того, насколько эмоционально я это восприму.

- Он приехал увидеть семью.

Глаза Трентона сузились, а челюсть лязгнула.

- Я выключу свет, - сказала я, пройдя по коридору вниз и открывая главный счетчик. Я нажала на кнопки, а затем вернулась в вестибюль. Бишоп и Трентон все еще стояли там, за исключением того, что теперь Трентон пялился на Бишопа.

- Что ты видел? – спросил Трентон.

- Я расскажу тебе. Но обещай, что ты подумаешь перед тем, как что-то сделать. Пообещай мне, что разрешишь мне все тебе объяснить.

Я знала, что не смогу объяснить всего. Нужно было просто потянуть время.

- Ками…

- Обещай!

- Обещаю! – прорычал он. – О чем говорит Бишоп?

- Он был возле моего джипа, когда я возвращалась с занятий. Мы немного поговорили. Это не было так важно.

Бишоп покачал головой.

- Определенно не то, что я видел.

- Какие, нахрен, у тебя проблемы? – прошипела я.

Он пожал плечами.

- Я просто подумал, что Тренту нужно знать.

- Знать что? – закричала я. – Ничего не произошло! Он попытался меня поцеловать, а я отошла! Если ты видел что-то еще, то ты законченный лжец!

- Он пытался тебя поцеловать? – сказал Трентон низким и угрожающим голосом.

- Она, правда, отошла от него, - сказал Бишоп.

- Я устрою ему полный разнос. Позже.

- Отстаньте! – завизжала я, кидая в него полный бумажек ежедневник. Я схватила пальто и выбежала на улицу, но Бишоп уже выезжал с парковки. Затем вышел Трентон, и я заперла дверь на замок.

Трентон замотал головой.

- Меня достало это, Ками. Меня чертовски это достало.

Мои внутренности сжались так, что я едва могла дышать.

- Тебя достало.

- Да, меня достало. Ты ждешь, что я смирюсь со всем этим?

Горячие слезы обожгли мне лицо, стекая вниз по щекам струей.

- Я даже не целовала его! Ничего не произошло!

- Почему ты плачешь? Из-за него? Я в диком восторге, Ками!

- Нет, я плачу не из-за него! Я не хочу, чтобы это все закончилось! Я люблю тебя!

Трентон медлил, а затем затряс головой.

- Меня не ты достала, детка. Меня достал он, – сказал он, и его голос снова стал низким и пугающим. – И то, что он к тебе лезет, меня тоже достало.

- Прошу тебя, - прошептала я, дотянувшись до него. – Я объяснила ему. Теперь он все знает. Я думаю, это просто было завершение.

Он кивнул.

- Ты думаешь.

Я в ответ кивнула ему, умоляя глазами. Трентон вытащил ключи от своей машины.

- Он все еще в городе?

Я не ответила.

- Где он остановился?

Я сжала пальцы на уровне груди, а затем коснулась своих губ.

- Трентон, ты измотан. Это были адские несколько дней. Ты преувеличиваешь.

- Где, черт возьми, он остановился? – закричал он. На его шее и лбу вздулись вены, после чего его начало трясти.

- Я не могу тебе сказать, - ответила я, покачав головой.

- Ты просто не хочешь, - тяжело вздохнув, сказал он. – Ты просто… ты собираешься позволить ему выносить нам мозг и дальше?

Я промолчала. Я не могла сказать ему правду, так что это было бессмысленно.

- Ты любишь меня? – спросил он.

- Да, - заплакала я, пытаясь дотронуться до него.

Он дернулся.

- Почему ты не расскажешь ему, Ками? Почему ты не скажешь ему, что ты со мной?

- Он знает.

Трентон почесал нос рукавом и кивнул.

- Тогда все понятно. Единственный способ, чтобы он держался от нас подальше, если я набью ему морду.

Я знала, что это случится. Я знала это и все равно пошла на это.

- Ты обещал.

- Ты собираешься играть с этим? Почему ты его защищаешь? Я не понимаю!

- Я не защищаю его! Я защищаю тебя! – сказала я, качая головой.

- Я найду его, Ками. Я выслежу его и когда найду…

В кармане завибрировал телефон, а потом еще раз. Я вытащила его, чтобы быстр просмотреть. Трентон должно быть заметил выражение моего лица, потому как выхватил телефон у меня из рук.

- «Нам надо поговорить», - прочитал он. Сообщение было от ТиДжея.

- Ты обещал! – закричала я.

- Ты тоже! – выкрикнул он. Его голос обрушился сквозь темноту, отдавая эхом отовсюду. Но он был прав. Я дала обещание ТиДжею хранить его секрет, и еще одно – любить Трентона. Я не могла держать это все в себе. Я не буду больше встречаться с ТиДжеем. Пора было убедить его оставить меня в покое, но я не могла рисковать, зная, что Трентон последует за мной, и также я не могла встретиться с ТиДжеем, зная, что Трентон возненавидит меня.

ТиДжей мог уехать на следующий день, это было все, что я знала. Я должна была сделать это прямо сейчас.

- Я не понимаю тебя, Ками. Разве ты не порвала с ним? А?

Я поджала губы. Вина сейчас была непомерной.

- Всё не так.

Грудь Трентона тяжело вздымалась. Эмоции взяли над ним верх. Он швырнул мой телефон вдоль улицы, а затем стал расхаживать взад-вперед огромными шагами. Телефон приземлился куда-то в траву, рядом с уличным фонарем.

- Подними его, - сказала я спокойно. Он покачал головой. – Подними его!

Мой крик перешел на визг, когда я указала на фонарь.

Когда Трентон подошел, чтобы найти маленький черный телефон в темноте, я быстро подошла к джипу и захлопнула дверь. Двигатель завелся через секунду, и я резко вырулила с парковки. Трентон подбежал к моему окну. Постучал уравновешенно несколько раз, смягчив взгляд своих глаз.

- Детка, опусти стекло.

Я вжалась в руль, а затем посмотрела на него, чувствуя, как мои щеки вновь намокли.

- Прости. Я найду твой телефон. Но ты не можешь сесть за руль в таком состоянии.

Я уставилась на дорогу впереди, посигналив.

Трентон прислонился рукой к стеклу.

- Ками, если ты хочешь сесть за руль, хорошо, но не гони. Я отвезу тебя туда, куда ты захочешь.

Я покачала головой.

- Ты узнаешь обо всем. А потом это все испортит.

Трентон нахмурился.

- Что узнаю? Что испортит?

Я повернулась к нему.

- Я расскажу тебе. Я хочу рассказать тебе. Но не сейчас.

Я надавила на педаль и прибавила газу, выезжая с парковки. Опустив лицо, я снова зарыдала.

Трентон колотил в мое окно.

- Посмотри на меня, малышка.

Я сделала глубокий вдох, включила первую передачу, а затем подняла голову, смотря на дорогу.

- Ками, ты не можешь вести в таком состоянии… Ками! – громче прокричал он, как только я отъехала.

Я вырулила с парковки, когда пассажирская дверь распахнулась, и внутрь запрыгнул Трентон, тяжело дыша.

- Детка, остановись.

- Какого черта ты творишь?

- Остановись и дай мне сесть за руль.

Я выехала на улицу и направилась на запад. У меня не было запасного плана, как быстрее добраться до ТиДжея, а теперь, когда Трентон сидел в машине, я и вовсе растерялась. А потом меня осенило. Я просто отвезу его к ТиДжею. Пусть все выйдет наружу. ТиДжей втянул меня в это. Если бы он только оставил меня в покое, я бы не вляпалась в эту ситуацию. Но сперва нужно было дать Трентону остыть. Поэтому за рулем должна была быть я.

- Съезжай на обочину, Ками. – Воскликнул Трентон уже на грани, но впервые в моей жизни. Его накрыла тревога, хотя он и оставался спокойным. Как-то неопределенно.

Я хмыкнула и вытерла глаза рукавом.

- Ты возненавидишь меня, - сказала я.

- Я не собираюсь тебя ненавидеть. Съезжай, и я буду за рулем хоть всю ночь, если ты захочешь. Мы поговорим об этом.

Я покачала головой.

- Нет, ты возненавидишь меня, а я потеряю все.

- Ты не потеряешь меня, Камилла. Клянусь Богом, но ты едешь по этой ущербной дороге! Мы на краю города и дорога скоро станет еще хуже. Тормози, твою мать!

В тот же момент пара светящихся фар врезалась в меня. Я едва успела взглянуть на них краем глаза, а затем моя голова коснулась окна, разбив его на тысячи мелких кусочков. Несколько осколков вылетели наружу, но большая их часть упала мне на колени и оказалась в кузове моего джипа, когда он плавно скользнул по перекрестку и рухнул в канаву на другой стороне. Время остановилось на несколько минут, а затем мы почувствовали невесомость, когда джип начал вращаться. Раз. Два. А затем я потеряла счет, потому что перед глазами все помутнело.

Я проснулась в какой-то комнате с белыми стенами вокруг и белыми занавесками, которые предотвращали проникновение света внутрь. Я моргнула пару раз, пытаясь осмотреться. Вверху беззвучно работал телевизор, транслируя старую американскую комедию Сайнфилд. Провода и трубки тянулись из моих рук к двум вертикально стоящим рядом со мной шестам, а подключенные к ним мониторы равномерно издавали звуки. Маленькая коробка была прикреплена чем-то к переднему карману моей рубашки, провода следовали друг за другом, образуя круг на моей груди. Упаковка с прозрачной жидкостью свисала с шеста, снабжая меня равномерно поступающей жидкостью внутривенно. На конце трубки располагался кусочек лейкопластыря, который был приклеен к моей руке.

Потом я ощутила что-то под своими пальцами, напоминающее знакомые короткие каштановые волосы. Это был Трентон. Он лежал, отвернувшись от меня, прижавшись щекой к матрасу. Левая рука покоилась поверх моих ног, другая лежала между кроватью и креслом, обмотанная толстым светло-зеленым слоем гипса. На нем уже было несколько росписей. Имя Трэвиса было написано под надписью со словами: «Котик». Другая роспись была от Хейзел, припечатанная ярко-красной помадой. Эбби Эбернати подписалась как «миссис Мэддокс».

- Выглядит как маленькая гостевая книга. Трент не покидал твою палату, поэтому все, кто навещал тебя, подписали его гипс.

Я прищурила глаза, едва различая ТиДжея, сидящего в темном углу в кресле. Я опустила глаза вниз на гипс. Все братья Трентона подписались, даже его отец Джим, моя мама и все мои братья. Я даже увидела имена Кэлвина и Бишопа.

- Сколько я уже здесь? – прошептала я. Мой голос звучал так, словно я полоскала его песком.

- Со вчерашнего дня. У тебя на голове приличная рана.

Я подняла руку, пытаясь пальцами дотронуться до забинтованной головы. Слева на виске была марлевая повязка, и когда я попыталась слегка надавить на нее, острая боль отозвалась у основания скул. Я поежилась.

- Что случилось? – спросила я.

- Пьяный придурок пролетел знак «стоп» на скорости более шестидесяти. Он покинул место аварии, и сейчас находится в тюрьме. Трентон протащил тебя с милю до ближайшего дома.

Мои брови образовали одну линию, когда я взглянула на Трентона.

- Со сломанной рукой?

- В двух местах. Не знаю, как ему это удалось. Должно быть, адреналин помог ему. Врачи вынуждены были наложить ему гипс прямо в приемном отделении. Он отказался оставлять тебя. Даже на секунду. Даже, чтобы сделать компьютерную томографию. Все медсестры в него теперь влюблены. – Он улыбнулся довольно вяло и вряд ли от счастья.

Я осторожно села и как в фильмах увидела звездочки у себя в глазах. Я снова откинулась на кровать, чувствуя тошноту.

- Полегче, - сказал ТиДжей, вставая.

Я сглотнула. Горло пересохло и казалось, будто там скребли кошки.

ТиДжей подошел к маленькому столику в конце кровати и налил воды в стакан. Я взяла его у него и сделала маленький глоток. Затем я ощутила, как внутри меня вода все обожгла, хотя и была ледяная.

Я коснулась макушки Трентона.

- Он знает?

- Все знают. О тебе. О нас. Но не обо мне. Я предпочту оставить все как есть. Хотя бы на данный момент.

Я посмотрела вниз, чувствуя, как ком подступил к горлу.

- Тогда почему он здесь?

- По той же причине, почему и я здесь. Он любит тебя.

По моей щеке прокатилась слеза.

- Я не имела в виду…

ТиДжей покачал головой.

- Я знаю, милая. Не плачь. Всё будет хорошо.

- Правда? Теперь, когда все знают, все будет так неловко и напряженно и…

- Потому что это мы. Мы разберемся с этим.

Пальцы Трентона сжались. Его гипс переместился, и его рука упала. Он открыл глаза, покрутив головой, а затем дотронулся до плеча, испытывая явную боль. Когда он обнаружил, что я смотрю на него, он резко вскочил, наклонился и коснулся моей щеки левой рукой. Его переносица была опухшей, а под глазами виднелись фиолетовые синяки.

- Ты очнулась! – просиял он, изучая мое лицо.

- Я очнулась, - мягко ответила я.

Трентон коротко рассмеялся, наклонившись вниз, пока не коснулся моих коленей. Он обхватил мои бедра и нежно сжал, пока его тело сотрясалось от слез.

- Прости меня, - сказала я, не сдерживая обжигающих слез, которые текли вниз по лицу.

Трентон взглянул на меня и покачал головой.

- Нет. Это была не твоя вина. Какой-то пьяный ублюдок проехал на запрещающий знак и раскромсал нас.

- Если бы я обратила внимание… - всхлипнула я.

Он вновь замотал головой, умоляя меня замолчать.

- Шшш, нет. Нет, малышка. Даже тогда бы он влетел прямо в нас.

Он положил свою руку себе на затылок и его глаза прояснились. Он вздохнул.

- Я так рад, что ты цела. Твоя голова истекала кровью, и ты никак не просыпалась.

Его глаза сомкнулись, а в памяти, очевидно, проигрывалась снова та же картинка.

- Я чуть не сошел с ума, - произнес он и вернулся в обычное положение, лежа на моих коленях, а затем поднес мою левую руку к губам, осторожно целуя ее.

ТиДжей все еще стоял позади него, наблюдая за проявлением реакции Трентона с вымученной улыбкой. Трентон обернулся, в надежде увидеть кого-то позади себя.

- Привет, - сказал Трентон. Он встал. – Я… эм, мне жаль.

- Всё нормально. Она больше не моя. Даже не уверен, была ли когда-либо.

- Я люблю ее, - произнес Трентон, повернувшись опять ко мне улыбаясь. Он протер свои красные глаза. – У меня мало опыта. Но я, правда, люблю ее.

- Я знаю, - кивнул ТиДжей. – Я видел, как ты смотришь на нее.

- Значит мир? – спросил Трентон.

Брови ТиДжея срослись в линию, как только он взглянул на меня, но обращался он к Трентону.

- Если она хочет?

Они оба повернулись ко мне. Я уставилась на ТиДжея, пока пыталась дотянуться через смятые простыни и одеяло до руки Трентона. Он сел рядом со мной, коснувшись губами моей руки и закрыв глаза.

Мои губы задрожали.

- Я лгала тебе.

Он покачал головой.

- Из-за причин, которые никак меня не касаются. Или нас.

Я испустила вздох облегчения и заплакала.

- Я люблю тебя.

Трентон мягко обхватил мое лицо ладонями, а затем наклонился, чтобы поцеловать.

- И больше ничего не имеет значения.

- Имеет для меня, - сказала я. – Я не хочу…

ТиДжей прочистил горло, напоминая, что, кроме нас с Трентоном, в палате был еще кто-то.

- Если это то, чего ты хочешь, Ками, мы справимся. Я не буду стоять на пути. Я не стану для вас обузой.

Трентон сделал пару шагов к ТиДжею и сгреб его в охапку. Они так и повисли друг на друге на несколько мгновений. ТиДжей шептал что-то на ухо Трентону, а тот кивал. Это было так нереально, смотреть, как они общаются в одной комнате, не раскрывая секрет ТиДжея так долго. ТиДжей медленно подошел к моей кровати, наклонился и поцеловал меня в лоб, туда, где не было повязки.

- Я буду скучать по тебе, Камилла, - сказал он и снова коснулся моего лба губами, задержав прикосновение на секунду, а затем вышел за дверь.

Трентон облегченно выдохнул, а затем сжал мою руку.

- Теперь я все понял. - Он затряс головой и без смеха рассмеялся. – Теперь зная это, я не понимаю, почему я не догадался. Калифорния. Ты чувствовала себя отвратительно, когда была со мной, даже после того как рассталась с ним. Все было прямо перед моим носом.

Я поджала губы.

- Не все.

Трентон положил забинтованную руку на кровать и переплел пальцы с моими.

- Я не испытываю и грамма вины. Знаешь почему?

Я пожала плечами.

- Потому что я влюблен в тебя со школы, Цветочек. И каждый об этом знал. Каждый.

- Я все еще не уверена, что верю в это.

- Ты носила хвостики каждый день годами. Они были просто идеальными. – Его улыбка исчезла. – А тот печальный взгляд твоих глаз. Все, чего я когда-либо хотел это заставить тебя улыбнуться. А теперь ты стала моей, но я не могу делать все правильно.

- Вся моя жизнь была неправильная. Ты единственное, что правильно.

Трентон достал что-то из кармана и позволил маленькому серебряному ключику повиснуть на связке. На нем была черная полоска выцветшей краски с яркой надписью «Ками», обведенной черным контуром. Я поджала губы, а затем они растянулись.

- Что скажешь? – спросил Трентон с надеждой в глазах.

- Переехать? Бросить квартиру?

- Все вместе. Ты и я. Будем напиваться под странные тосты после работы и ходить в Чикен Джо вечером в понедельник с Оливией. Всё просто, так как ты любишь.

Предстояло о многом поразмышлять, но после того, через что мы вместе прошли – дважды – единственное, на чем я могла сфокусироваться были слова Трентона. Только одно сейчас было важно.

- Я скажу да.

Он моргнул.

- Да?

- Да, - ответила я, хихикая над его выражением лица, а затем вздрогнула. Тело пронзила приглушенная боль.

- Черт возьми, да! – закричал он, а затем одарил меня застенчивой ухмылкой, когда я попыталась успокоить его.

- Я так сильно люблю тебя, Ками.

Я неуклюже и медленно перевернулась в кровати, а Трентон – осторожно, приложив усилия – залез ко мне. Ему было так же мучительно больно, как и мне. Он нажал на кнопку возле кровати, ожидая, когда та опустится полностью в горизонтальное положение, пока мы не оказались лицом к лицу.

- Я знаю, что ты не веришь мне, но я действительно люблю тебя с детства, - тихо произнес он. – А теперь я собираюсь любить тебя до самой старости.

Бабочки запорхали внутри моего живота. Никто никогда еще не любил меня так сильно, как любил он.

- Обещаешь?

Трентон устало улыбнулся.

- Да. А потом я пообещаю тебе снова, ну, после того, как станцую в стрингах под Бритни Спирс.

Я смогла усмехнуться, после того, как боль от движения прекратилась. Он покрутился несколько раз, прежде чем смог удобно устроиться, и, закрыв глаза, провалился в сон. Прошло много времени, с тех пор, как он уснул, а я наблюдала за ним, за тем, как он дышит, все еще улыбаясь чему-то.

Тайное стало явным, и теперь я могла спокойно дышать.

Вошла медсестра и удивленно посмотрела на нас.

- Посмотри на себя, - прошептала она, ее темные глаза были отчетливо видны в полумраке. – Из-за этого парня все женщины на этаже кудахчут. Он твой ангел-хранитель. Ни на секунду не отошел от тебя.

- Я слышала. Я не знаю, откуда такое везение, но я рада.

Я склонилась, прижимаясь виском к его лбу.

- Удача явно на твоей стороне. Видела твою машину во дворе. Выглядит, будто на ней перешли вброд. Поистине чудо, что вы оба выжили.

Я нахмурилась.

- Я буду скучать по своему джипу.

Она кивнула.

- Как ты себя чувствуешь?

- Болит. Везде.

Она потрясла пластиковым стаканом, отчего таблетки издали дребезжащий звук.

- Думаю, ты сможешь проглотить пару пилюль.

Я кивнула и закинула их в горло. Медсестра передала мне стакан воды, после чего я с трудом их проглотила.

- Проголодалась? – спросила она, проверяя мои жизненно-важные органы. Я покачала головой.

- Хорошо, - сказала она, вытаскивая стетоскоп из ушей. – Просто нажми эту красную кнопку, если что-то понадобится.

Она покинула палату, позволяя мне повернуться к спящему рядом со мной мужчине.

- Мне больше ничего не нужно, - прошептала я.

Гипс Трентона лежал между нами, поэтому я пробежалась пальцами по надписям, думая обо всех тех людях, которые любили нас, которые пришли ко мне. Я затаила дыхание, когда заметила подпись ТиДжея и безмолвно попрощалась с простой, но безупречной надписью на гипсе:

«Томас Джеймс Мэддокс».