Глава 17. Времялечитвсераны. Il tempo guarisce tutti i mali.Люди повторяют это снова и снова, умалчивая при этом о глубоких шрамах

Времялечитвсераны. Il tempo guarisce tutti i mali. Люди повторяют это снова и снова, умалчивая при этом о глубоких шрамах, остающихся на душе. Порой раны, которые мы пытаемся игнорировать, начинают гноиться.

То, что изначально кажется царапиной, едва задевшей поверхность, превращается в глубокую рану, разрывающую плоть до тех пор, пока от тела не остается ничего, кроме оголенных нервов и нефункционирующих органов. Дабы понять, что такое боль, ее необходимо прочувствовать, и случается это обычно слишком поздно. Боль калечит, вынуждая опуститься на колени.

Душевную боль, которая терзала его, Кармин каждый вечер пытался заглушить с помощью алкоголя – иногда боль была такой сильной, что он отключался. Его дни были наполнены агонией, ночи были ничем не лучше – все пережитое он видел в своих снах. Скрыться от реальности он мог только лишь в те моменты, когда терял сознание. Каждую ночь, отдаваясь во власть пьяного дурмана, он от всей души надеялся на то, что утром – если оно наступит – он сможет обо всем забыть. Больше всего ему хотелось просто забыть.

Однако этого так и не случилось. Просыпаясь утром, он чувствовал себя еще хуже, чем накануне, и все начиналось заново. Он переставал себя контролировать, и совершенно об этом не беспокоился. Его больше не волновало то, что с ним происходит – ему хотелось всего лишь обрести покой. Любой ценой.

Едва ли не каждую ночь он проводил в клубе «LunaRossa» с Реми – громкая музыка и большое скопление людей отвлекали от мыслей. Затем на смену шуму приходил алкоголь. Он знакомился с новыми людьми, некоторые из которых, возможно, при других обстоятельствах смогли бы стать ему хорошими друзьями, однако ни одному из них не удалось пробиться через ту стену, которую Кармин возвел вокруг себя. Избавиться от снедающей его боли ему нисколько не помогало и то, что ему часто приходилось видеть Реми в компании его девушки – обладательницы стройной фигуры, рыжих волос и сине-зеленых глаз. Их отношения напоминали ему о том, чего он лишился, от чего отказался, и в чем отчаянно нуждался, несмотря на то, что больше не мог этого иметь.

Находясь в обществе других людей, Кармин держал себя в руках, играя ту роль, которую от него ожидали, однако в те моменты, когда он находился в одиночестве, его рана становилась все глубже и глубже.

День клонился к вечеру, когда Кармин, пошатываясь, вышел из своей спальни. На нем не было ничего, кроме мешковатых джинсов, свободно свисавших с его бедер. Затянув ремень, он уже не в первый раз переставил язычок пряжки в другое отверстие и спустился на первый этаж. Перешагнув через валявшуюся в коридоре одежду, он прошел на кухню. В силу того, что кондиционер не работал, воздух в доме был душным и затхлым. Сделав глубокий вдох, Кармин ощутил, как у него зажгло в груди. Он обливался потом, в висках гулко стучало.

В желудке у Кармина громко заурчало, голод давал о себе знать. Открыв дверцу холодильника, он достал картонную коробку с остатками китайской еды. Внимательно ее осмотрев, Кармин попытался вспомнить, когда именно он делал заказ, однако спустя мгновение отбросил эти мысли и взял вилку.

Приступив к еде, он взял со стола почту и просмотрел ее: счета, уведомления, листовки, рекламные брошюры, которые не были даже адресованы ему. Взяв конверт кремового цвета, он увидел свое имя, изящно выведенное курсивом на лицевой стороне. Вскрыв конверт, он достал пригласительную карточку, и прочел написанный золотистыми буквами текст: «Доминик ДеМарко и Тесс Харпер имеют честь пригласить Вас на их свадьбу, которая состоится 27 октября».

Услышав громкий стук в дверь, эхом прокатившийся по пустынному дому, Кармин не потрудился даже поинтересоваться тем, кто это мог быть. Вместо этого он облокотился на столешницу и сосредоточил свое внимание на приглашении, практически не чувствуя вкуса остывшей китайской лапши, которую он пытался проглотить. Свадьба. Его брат женится.

Стук в дверь становился все громче и сильнее. Спустя несколько минут входная дверь распахнулась, впустив в дом солнечный свет, осветивший фойе.

– Кармин? – крикнула Селия, закрыв за собой дверь.

– Я здесь, – пробормотал он в ответ с полным ртом.

Развернувшись, Селия направилась в сторону кухни и через несколько секунд показалась в дверном проеме. Остановившись, она с удивлением посмотрела на Кармина.

– Что ты делаешь?

– Ем, – ответил он, протягивая ей коробку с лапшой. – Хочешь?

Тяжело вздохнув, Селия нащупала на стене выключатель и нажала на него. Кармин прищурился от яркого света, и попытался прикрыть глаза рукой.

– Боже, а это правда необходимо?

– Необходимо? – переспросила Селия с горечью и неверием в голосе. – Это зовется электричеством, Кармин. Это одна из составляющих цивилизации. Разумеется, это необходимо! Но, честно говоря, я удивлена тому, что у тебя вообще есть свет. Телефон, кажется, точно не работает.

Кармин вздохнул, но промолчал. У него совершенно не было настроения спорить.

– Ты только оглянись вокруг, – воскликнула Селия, поморщившись. – Какой бардак! Здесь ужасно пахнет!

Кармин вновь предпочел промолчать, наблюдая за тем, как его тетя начала порхать по кухне, выбрасывая мусор и собирая грязную посуду. Пока она прибиралась, что-то расстроено бормоча себе под нос, Кармин не двигался с места.

После того, как на кухне воцарился относительный порядок, Селия развернулась к Кармину, наградив его сердитым взглядом.

– Просто не верится, что тебе нечего сказать. Когда тебе стало на все наплевать?

– Так вот что случилось? – едва слышно спросил Кармин. – Мне стало плевать?

– Похоже на то.

Кармин перевел взгляд на Селию. Боль, притупившаяся за минувшую ночь, вновь усилилась.

– Как жаль, что это не так.

Прокатившийся по дому звук зазвонившего телефона лишил Селию возможности ответить. Пройдя мимо нее, Кармин направился в гостиную и взял лежавший на диванной подушке телефон.

– Так, значит, телефон все же работает, – сказала Селия. – Я удивлена.

– Не сейчас, – Кармин покачал головой. – Просто… не сейчас.

– Остальная часть дома пребывает в столь же печальном состоянии? – спросила Селия, игнорируя его просьбу. – Если на первом этаже все настолько плохо, то мне определенно не хотелось бы видеть, что творится наверху. У тебя хотя бы есть чистая одежда? Ты стираешь свои вещи? Принимаешь душ?

– Конечно, принимаю! – вспылил Кармин. Вопросы Селии вкупе со всем остальным выводили его из себя. – Почему бы тебе не покапать на мозги кому-нибудь другому? Хватит меня допрашивать.

– Я тебя не допрашиваю, – ответила Селия. – Просто здесь полнейший беспорядок! И жарко как в печи.

– Я был занят.

– Ты был так занят, что не мог убрать после себя?

– Да.

– И не мог открыть окно?

– Да.

Селия наградила его сердитым взглядом, не желая довольствоваться подобными ответами.

– Что с тобой такое, Кармин? Что происходит на самом деле?

Кармин сухо рассмеялся.

– Меня ждут дела, Селия. У меня нет на это времени.

– Ладно, – сдалась она. – Но мы еще вернемся к этому разговору.

После того, как Селия ушла, Кармин надел рубашку и обулся, после чего вернулся на кухню. Заглянув в холодильник, он, нахмурившись, отметил, что он был пуст – в нем не было ни еды, ни льда, и, что важнее всего, из него исчезла водка. Думая о том, что по пути домой ему нужно будет не забыть заехать в магазин и купить бутылку водки, он услышал звуковой сигнал своего телефона, который напомнил ему о сообщении, которое он так и не прочел.

«Адрес – SycamoreCircle, сегодня».

Кармин смотрел на сообщение с ужасом. Район SycamoreCircle находился в северной части города, он плохо знал эту территорию, но был прекрасно осведомлен о том, что она принадлежит ирландцам. LaCosaNostra уважала существующие в Чикаго границы, будь они воображаемыми или реальными.

Взяв свой пистолет, Кармин покинул дом. Он сел в машину и, направившись в северную часть города, получил звонок от Реми, который попросил заехать за ним по пути. Объехав несколько кварталов, Кармин подъехал к дому Реми и, заехав на подъездную дорожку, нажал на клаксон. Реми жил в скромном синем доме с большим крыльцом и покосившимся металлическим забором. По траве перед домом кругами бегал маленький питбуль, яростно залаявший на машину.

Выйдя из дома, Реми спрыгнул с крыльца и, перепрыгнув через забор, сел на пассажирское сиденье. От его кожи и одежды исходил стойкий запах марихуаны, его глаза налились кровью.

– Чувак, это сумасшествие, – сказал Реми, откинувшись на спинку сиденья, когда Кармин отъехал от дома. – Ирландская территория? Будет жарковато.

Кармин вздохнул.

– Будем надеяться, что нет.

Солнце клонилось к закату к тому времени, когда они приехали в условленное место и встретились с остальными. Собравшись в машине Кармина, они, вооружившись биноклями, изучили территорию под звуки громкой музыки, лившейся из динамиков. Достав косяк, Реми зажег его и сделал затяжку, после чего протянул его Кармину.

Охотно приняв косяк, Кармин опустил бинокль. Он не мог вспомнить, когда он в последний раз курил, однако травка заметно расслабила его, избавив от тяжести в мышцах. Он облокотился на спинку своего сиденья и закрыл глаза, чувствуя, как все его переживания растворяются в облаках дыма.

Работа оказалась быстрой и легкой, заняла она всего лишь несколько минут. Группа, охранявшая грузовики, сдалась без боя, благодаря чему в воздухе не прозвучало ни одного выстрела, и не была пролита ни одна капля крови. Банда Реми застала их врасплох, они были совершенно не готовы к атаке. Меньше всего они ожидали того, что Сал осмелится сделать ход на их территории.

* * * *

Опустившаяся на город ночь сопровождалась духотой и спертым воздухом, ставшими результатом летней жары, мучившей Чикаго уже несколько дней. Коррадо обливался потом, задняя часть его рубашки насквозь промокла, однако снять пиджак он позволил себе только лишь тогда, когда вернулся домой. Скинув пиджак на пол прямо у двери, он остался в белой рубашке на пуговицах, которая была забрызгана свежими пятнами крови. Он поспешно расстегнул ее, желая избавиться от запачканного предмета одежды до того, как его кто-нибудь увидит, но, услышав раздавшийся на лестнице вздох, он понял, что было уже слишком поздно.

Попался.

– Я думал, что ты в постели, – сказал он, даже не взглянув на нее, и желая скорее объясниться, нежели извиниться.

– Так и было, – отозвалась Селия. – Мне не спится.

Сняв рубашку, Коррадо прошел в гостиную. Он быстро зажег камин и бросил в него рубашку. Пожалуй, сжечь испачканную одежду и избавиться от обличающих улик он смог бы даже во сне.

Он чувствовал, что Селия проследовала за ним и теперь наблюдала за тем, что он делал. Кроме того, он ощущал ее тревогу, и ему это совершенно не нравилось. Селии всегда удавалось его понять.

– Тебя что-то тревожит? – спросил он. – Ты никогда меня не дожидаешься.

– Я беспокоилась, – ответила она, делая паузу. – Вообще, я и сейчас беспокоюсь.

– Не спать из-за этого просто смешно, – ответил Коррадо. – Со мной все в порядке.

– Я знаю, – ответила Селия. – Я не о тебе беспокоюсь.

Пронаблюдав за тем, как языки пламени сожгли дотла его рубашку, он развернулся к своей жене. Она поджала губы, едва заметные морщинки на ее лице углубились. Он видел ее всего лишь несколько часов назад, но, казалось, за это время она повзрослела на несколько лет.

Ему хотелось унять беспокойство своей прекрасной жены.

– А это обидно, – шутливо сказал он, проводя ладонью по ее теплой щеке. – Моя жена совсем обо мне не беспокоится? Похоже, я делаю что-то не так.

Наклонившись, он собирался было поцеловать ее, надеясь на то, что ее мягкие губы помогут ему забыть обо всей жестокости, которая случилась за день, однако она, тяжело вздохнув, отстранилась от него.

– Я серьезно, Коррадо. Я знаю, что ты можешь о себе позаботиться.

Селия притихла, нахмурившись больше прежнего. Коррадо знал, что на самом деле ей хотелось сказать гораздо большее.

– Но? – спросил он. – Я знаю, что ты не закончила.

– Но Кармин – другая история.

Коррадо раздраженно выдохнул. Мог бы и догадаться.

– Только не начинай снова, Селия. Бога ради.

– Для него все это в новинку, – сказала Селия, игнорируя просьбу мужа. – Я беспокоюсь о нем.

– Он разберется, – ответил Коррадо. – Другого выбора у него нет.

– Я знаю, но ему тяжело, – продолжила Селия. – Ты бы его сегодня видел.

Коррадо покачал головой.

– Меня это не касается.

– Не касается? Ты же его капо!

– Да, и я слежу за тем, чтобы он делал именно то, что от него требуется, – сказал Коррадо. – Его личная жизнь – не мое дело.

– Но…

– На этом все, – перебил ее Коррадо. – Мне сейчас и своих проблем хватает. Ты же знаешь.

– Знаю, но он не справляется.

– Я ничего не могу с этим поделать, – настойчиво сказал Коррадо. – И, честно говоря, от твоих увещеваний ему становится только хуже.

– Он – мой племянник, Коррадо. Я прошу тебя помочь ему.

– Именно это я и делаю, – Коррадо покачал головой. Помощь они воспринимали совершенно по-разному. – Я помогаю ему как могу.

– Бросая его на произвол судьбы?

– Заставляя его самостоятельно стоять на двух ногах.

– Но у него не получается, – Селия замешкалась, будто бы не зная, что еще сказать. – С ним что-то происходит. Я не знаю, что именно, но добром это не кончится.

– Он становится одним из нас, – тихо сказал Коррадо.

– Нет, дело не только в этом, – сказала Селия с отчаянием. – Это трудно объяснить. Мне не нравятся люди, с которыми он общается. Почему бы ему не работать с тобой лично?

У Коррадо вырвался резкий, горький смешок.

– Ты забыла, чем я занимаюсь, Селия? Хочешь, я тебе напомню?

Коррадо знал, что она изо всех сил пыталась сдержаться, но на мгновение на ее лице все же промелькнуло отвращение. Он ощутил чувство вины, понимая, что подобные ремарки были несправедливы по отношению к ней.

– Воровство гораздо безопаснее, чем прочие наши дела, – продолжил Коррадо. – И ребята, с которыми он работает, безвредны… относительно. Ты не обязана со мной соглашаться, и ты вполне можешь испытывать к этому полнейшую антипатию, но я надеюсь на то, что ты, по крайней мере, отнесешься к этому с уважением. Отнесешься с уважением ко мне.

– Я отношусь к тебе с уважением.

– Тогда оставь это, – сказал Коррадо. – Я делаю все, что в моих силах.

Селия промолчала. Отсутствие реакции с ее стороны навело Коррадо на мысль о том, что он выиграл это сражение, но последним оно определенно не станет. Последуют новые просьбы, новые отказы, новые конфликты. Решимость его жены нисколько не уступала его упрямству.

– Я жутко проголодался, – сказал он, направившись на кухню в надежде сменить тему. Он был занят всю ночь и совершенно не успел поесть. – Приготовишь мне что-нибудь?

Селия наградила его сердитым взглядом.

– Я возвращаюсь в постель. Если ты хочешь есть, то, я уверена, ты и сам справишься. Ты никогда прежде не полагался на других, так зачем же начинать?