Глава 6. Религия учит нас, что бессмертие — удел богов

Религия учит нас, что бессмертие — удел богов. Мы не желаем этому верить.

КНИГА ВЕЧНОЙ РОЗЫ

Фалько отступил назад, в полумрак. Ветер трепал его волосы, придавая ему отчаянный вид.

— Доказать? Но как? — спросила Кассандра, чувствуя себя не менее отчаянной.

— Помоги мне разобраться с этой историей, — ответил Фалько. Кассандра подумала, что он шутит, но молодой человек был серьезен.

— Сейчас? Я думала, ты в этот час очень занят.

Не удостоив девушку ответом, Фалько направился к воротам кладбища. Сделав несколько шагов, помедлил, чтобы она могла его догнать.

— Так ты идешь?

В голове Кассандры крутились мириады мыслей, и ей никак не удавалось сосредоточиться на одной определенной.

— Мы ведь даже не знаем, с чего начать, — пробормотала она.

— Неправда, — возразил Фалько, сунув руку в карман. — У нас есть вот это.

На ладони у юноши лежало диковинное кольцо с гладким красным камнем в массивной серебряной оправе.

— Я нашел его в усыпальнице твоей подруги.

Так вот куда он отправился накануне! Устыдившись собственного малодушия, Кассандра взяла кольцо в руки. В центре красного камня был выгравирован причудливый знак. Роза о шести лепестках, обведенная кругом. У Ливианы не было таких украшений.

— Почему ты сразу мне не показал? — обиженно спросила Кассандра.

— Тысяча извинений, синьорина, — сверкнул глазами Фалько. — Меня немного отвлек труп незнакомки.

— Это не ее. Не тот размер, да и не носила она таких. — Девушка вернула кольцо Фалько. — Возможно, оно принадлежало убитой. Или убийце. Но как это может нам помочь?

Юноша положил улику обратно в карман.

— Мне уже приходилось видеть этот символ. Он был нарисован углем на стене заброшенного дома. А что, если это логово преступника?

Не дожидаясь ответа, Фалько пошел дальше, миновал кладбищенские ворота и свернул за угол тетушкиного палаццо. Кассандра едва за ним поспевала. Художник обгонял ее всего на несколько шагов, но в белесом мраке его силуэт казался неясной тенью.

— Куда ты меня ведешь? — спросила она, осознав наконец, что доверилась малознакомому человеку. Поплотнее запахнув плащ Сиены, наброшенный поверх платья, она добавила: — Я, собственно, не давала согласия никуда с тобой идти.

— А между тем ты за мной идешь, точнее — несешься, словно на скачках, — со смехом возразил почти невидимый в тумане Фалько. И тут же сжалился: — Мы едем в город. Дом, о котором я говорил, стоит в трущобах за кварталом Кастелло.

— В город? — переспросила Кассандра.

Она только теперь заметила, что Фалько привел ее к старой пристани. Каблучки туфель вязли в мокром песке. Девушка посмотрела на север, туда, где за одетой туманом лагуной лежала Венеция. Мадалена часто рассказывала ей о драках и злодействах, творившихся в городе по ночам. Одному богу известно, что за создания наводняли его улицы в поздний час. Воры, убийцы… Вампиры. Сумеет ли Фалько ее защитить? Станет ли он ее защищать?

На кладбище выражение его глаз менялось слишком быстро. То страстное, то глумливое. В кармане плаща у нее по-прежнему лежал маленький нож. Хорошо, что она его захватила.

— Как бы то ни было, отправляться в город поздно, — с надеждой сказала Кассандра.

— Вовсе нет, — заявил Фалько, пытаясь добраться до качавшейся на мелководье гондолы. — Идем.

— Но я… я не так одета! — запротестовала девушка.

— По мне, и так сойдет, — ухмыльнулся художник. — Или синьорина желает кликнуть горничных, прежде чем тайком сбежать в город? Скажи лучше, что струсила.

— А разве тебе ни капельки не страшно? — надменно спросила Кассандра, уходя от ответа. — Моя подруга говорит, что ночью в городе хозяйничают злые духи.

— Я в эту чушь не верю, — отрезал Фалько.

Кассандре чудилось, будто кто-то следит за ними из мрака. В детстве она верила, что туман населяют души утонувших моряков, которые заманивают в пучину других несчастных.

— Так ты совсем не веришь в привидения? В проклятые души, которым закрыт путь на небеса? — спросила девушка.

Художник пожал плечами:

— Небеса. Ад. Все это предрассудки, не более. Предрассудки, из-за которых люди то и дело совершают глупости.

Кассандра подумала, что он шутит, но на лицо Фалько оставалось серьезным.

— Но куда попадают после смерти наши души?

— Насчет душ не знаю, но мне прекрасно известно, куда деваются тела. Они разлагаются. Все очень просто. Даже странно, что их запирают в склепах или закапывают в землю.

Стараясь ухватить край лодки, Фалько снова нырнул в туманную мглу, и Кассандра, хотя и стояла совсем близко, почти потеряла его из вида. Протянув руку, Кассандра нечаянно коснулась его спины. Под ладонью бугрились литые мускулы.

— Что же, по-твоему, нужно делать с телами? — спросила она, отдергивая руку. — Сжигать?

Фалько пожал плечами.

— Мало ли что, — ответил он, поворачиваясь. — Тела можно исследовать. Изучать. В конце концов, и жизнь, и смерть — это естественный ход вещей. Глупо воспевать рождение и шарахаться от смерти.

Потрясенная Кассандра не сразу нашлась что ответить.

— Изучать? Но как?.. Вскрывать? Резать? Это же кощунство!

— Моя религия — наука, — произнес Фалько. — Меня интересует реальность, а не

нелепые верования, не имеющие ничего общего с жизнью. У науки найдется ответ на любой вопрос. — Он зевнул и потянулся. — А ты веришь в разную ерунду. Оттого и боишься всего на свете.

— Я не боюсь, — заявила девушка поспешно и не слишком уверенно.

— Боишься, и еще как, иначе не задавала бы столько вопросов. Ты тянешь время.

С этими словами Фалько принялся развязывать швартовочный канат гондолы. С тугими узлами он управлялся так быстро, словно всю жизнь только и делал, что их распутывал.

— Поднимайся на борт, пока я не уплыл без тебя.

Кассандра была готова поклясться, что в этот миг он глумливо подмигнул.

— Тетя страшно рассердится, если узнает, что я взяла лодку без разрешения. Посреди ночи. С простолюдином.

— Попробуй проще смотреть на вещи. Мы ее просто позаимствуем. И вернем до того, как твоя драгоценная тетушка о том узнает.

Кассандра переминалась с ноги на ногу, не решаясь перебраться на борт. Наступил самый зябкий предрассветный час, но охваченная волнением девушка не чувствовала холода. Что ж, если Фалько уверен, что их никто не хватится…

Опустившись на колено на дне лодки, художник протянул Кассандре руку, а другой натягивал канат, чтобы вывести гондолу из дока.

— Я не обижусь, если ты останешься. Тебе пришлось бы нарушить слишком много правил. — Фалько по обыкновению насмехался над ней, хотя взгляд его был серьезен. — В клетке спокойнее, не правда ли?

Разумеется, в клетке спокойнее. Если бы родители Кассандры остались в Венеции, вместо того чтобы отправиться в охваченные смертельным мором города, они наверняка были бы живы. Они осмелились покинуть тихую гавань, нарушили правила и заплатили за это страшную цену.

Но их дочь не хотела оставаться в этой гавани. Она хотела жить.

С другой стороны — если убийца и вправду выследил ее, разве есть место, где она сможет почувствовать себя в безопасности?

Кассандра обернулась. Белый туман напоминал погребальное платье Ливианы. Чары белой смерти. Девушке показалось, что, если она повернет назад, туман проглотит ее и разорвет в клочья.

Кассандра шагнула в лодку:

— Я с тобой. Фалько усмехнулся:

— Я так и знал.

Кассандра застыла, не убирая руки с борта и пытливо уставившись на юношу:

— Почему?

На этот раз он точно подмигнул:

— Не всякая девица отважится на ночные прогулки по кладбищу.

— Говорю же, я не такая, как все. — Кассандра благосклонно приняла его руку, позволив помочь подняться на борт.

На лице Фалько мелькнула странная гримаса, тут же сменившаяся улыбкой.

— Да, синьорина, — сказал он, — разумеется, вы не такая, как все. Вы особенная, и мне это нравится.

В глубине души Кассандра готова была признать, что ее новый знакомый с несносной манерой насмешничать и странными воззрениями тоже не такой, как все. И ей это нравилось.