Глава 9. Он молчал, пока вел меня через темную комнату и опускал на стул

Он молчал, пока вел меня через темную комнату и опускал на стул. Он положил мою сумочку и одежду у моих ног. Я осмотрела вещи. Должно быть, он забрал их, но я не могла вспомнить когда. Он встал передо мной на колени, и оперся одной рукой на стул возле моего бедра.

— Почему тебе не хотелось, чтобы я видел тебя, Келси?

Моя голова была достаточно ясна, чтобы приказать рту в этот раз молчать. Я не собиралась обнажать свою душу перед ним. Я всю свою жизнь прожила как уверенная в себе девушка, девушка, которая не боится быть смелой, дерзкой или независимой. Но я играла эту роль, как все остальные. Нечувствительность и маска были необходимыми вещами моего детства. Но когда вырастаешь, нося маску, то никогда не знаешь лица, которое скрывается под ней. Хотя, я по себе могла догадаться, что скрывалось под ней — противоположность моей иллюзии: уродливая, боязливая и не стоящая цены за мой маникюр. Если бы я потеряла маску, если бы я позволила ей упасть, у меня не было бы ничего.

— Келси, посмотри на меня.

Мои веки были тяжелыми, а зрение расплывалось, но я заставила себя сфокусироваться на нем.

— Ты красивая, вот что я вижу.

Я попыталась улыбнуться, но не смогла. Не тогда, когда знала, насколько тонкой была защита этой красоты... насколько слабой.

Он наблюдал за мной несколько секунд, и усталость накатила на меня как волна. Голова начала опрокидываться, все силы ушли на то, чтобы держать шею прямо.

Он прочистил горло один раз, второй, третий. Или, может, один раз, а время или мой разум разделились.

— Я, эм, нам нужно снять с тебя мокрый купальник, — сказал он.

Я зевнула и сказала.

— Хорошо.

Я попыталась встать, но мои ноги подогнулись. Он поймал меня за руки и моя грудь скользнула по его. Мир быстро сфокусировался, и у меня перехватило дыхание.

Хант снова прочистил горло и отвел взгляд. Мой купальник состоял из полосок материала, которые огибали грудь, талию, а затем скреплялись с трусиками — бикини. Я потянулась к одному из узлов на бедре, но пальцы были никуда не годными, будто все мои кости исчезли. Даже когда я умудрилась схватить ткань, то сил было недостаточно, чтобы что-то сделать.

Мои мышцы задрожали от усталости, и я почувствовала головокружение.

— Не могу.

Казалось, что сила притяжения удвоилась, и я просто не могла больше стоять прямо. Хант держал меня за руки, но остальная часть моего тела начала тяжело опускаться.

— Все в порядке. Я помогу. Все в порядке.

Он опустил меня на стул, но затем отошел на пару шагов назад, резко выдохнул, провел рукой по голове и опустил лицо.

— Какого черта я делаю? — пробормотал он.

Он сжал кулаки и покрутил шеей. Я слишком устала, чтобы делать что-то, кроме как наблюдать, как двигалось его тело, как его широкие плечи перетекали в мускулистые руки.

Он сказал сам себе несколько раз " хорошо", схватил что-то из чемодана, а затем повернулся ко мне.

Он снова встал на колени и сказал.

— Вот, натяни это.

Я попыталась поднять руки, чтобы помочь ему одеть на меня темно — серую футболку, но руки упорно оставались по бокам. Он поднял футболку над моей головой, от нее пахло им. Я закрыла глаза, чтобы втянуть этот запах. Он поднял одну мою руку, и у меня получилось ухватиться за его пальцы. Он ободряюще улыбнулся, а затем засунул мою руку в рукав, сделал то же самое со второй, и его рука случайно коснулась моей груди. Я издала тихий звук, практически мяукнула. Его хватка вокруг моей руки усилилась, и он на несколько секунд закрыл глаза. После затруднительной паузы, он извинился и закончил просовывать руку.

Он аккуратно опустил мою руку и отошел в другую часть номера. Повернувшись ко мне спиной, он обхватил руками свою шею, и стоял тихо и молча.

Его напряжение перетекло с согнутых рук в неподвижную спину. Мне хотелось встать, пересечь комнату и провести пальцами по его телу. Мне хотелось прижаться к его спине.

Но я не могла.

— Хорошо. Следующий шаг, — сказал он, сфокусировавшись на мне, будто я была проблемой, которую надо было решить, заданием, которое надо было выполнить.

Он пересек комнату и обхватил меня рукой за спину, а второй под коленями, чтобы поднять. Со мной на руках, он наклонился и откинул одеяло на кровати. Он положил меня на холодные чистые простыни, и я задрожала. Хант включил прикроватную лампу и встал на колени передо мной. Я склонила голову в бок и встретилась с его темным взглядом. Тусклый желтый свет отбрасывал тени на его лицо, делая акцент на сильном подбородке и прямом носу.

Я подумала, что он сдался, потому что накрыл меня одеялом. Я снова задрожала и закрыла глаза. Затем я почувствовала прикосновение к своему бедру под одеялом. Я открыла глаза, чтобы увидеть его огорченную улыбку.

— Ты настолько боишься увидеть меня голой?

Он легко закончил развязывать первый узел.

— Я не боюсь, милая.

Завязки развязались и он, должно быть, подумал, что именно я боялась, потому что сказал.

— Обещаю, что не буду смотреть.

Он потянулся дальше под одеяло, чтобы стянуть полоску ткани с моего живота, но оставшаяся часть уходила под меня, обвивая спину до груди.

— Ты можешь приподняться? Возможно, будет легче.

Я попыталась прижаться руками к матрасу и изогнуть тело, но не вышло. Алкоголь или наркотики, или что там было, настолько сильно ударили по мне, что я чувствовала себя практически парализованной от изнеможения.

— Не могу. — Я ненавидела эту дрожь в своем голосе и слабость, которая в нем звучала, но мое тело будто было одурманено и у меня больше не было контроля над собой.

Паника медленно распускалась, как цветок. Я заставила себя держать глаза открытыми и сфокусироваться. Я знала, что увижу, если закрою их.

Хант сел на край кровати рядом со мной.

— Обхвати руками мою шею и попробуй так приподняться.

Я медленно попыталась вытащить руки из — под покрывала. Он убедился, что оно осталось на месте, прежде чем приподнял меня и помог моим рукам обхватить его за шею.

— Просто держись.

Он просунул руки под большую футболку, и я почувствовала, как он потянул ткань моего купальника, но он не развязался. Только сместился.

— Черт. Эта часть сцепилась с другой. Держись.

Он скользнул рукой под другую полоску и потянул ее, чтобы высвободить предыдущую. Мои руки болели, поэтому я сильнее вцепилась пальцами в заднюю часть его шеи. Он втянул воздух и его руки застопорились на моей спине.

— Хант?

Я увидела, как подпрыгнул его кадык, когда он сглотнул.

— Да?

Кончики его пальцев скользнули по нижней части моей спины, таща за собой ткань. Я убрала одну руку с его шеи на подбородок и сказала.

— Скажи мне свое другое имя. То, которым тебя не называют.

Его глаза исследовали мое лицо, перебегая от губ к глазам.

— Завтра ты его не вспомнишь, милая.

— Но это не значит, что я не хочу знать, милый.

Он улыбнулся, но улыбка практически быстро исчезла. Он закончил с одной полоской и его рука, которая держала другую полоску, прижалась к моей голой коже. Его длинные пальцы прошлись по всему пространству моей спины, и казалось, что в комнате повысилась температура.

— Джексон. Меня зовут Джексон Хант.

Я улыбнулась, и он слегка улыбнулся мне в ответ.

— Ну что, Джексон Хант. Перестань быть слюнтяем и просто сними с меня одежду.

Он усмехнулся, тихо и хрипло, и эта усмешка переросла в полноценный, лающий смех.

— Ты нечто, ты это знаешь?

— Как ты и сказал, завтра я это не вспомню. Давай просто покончим с этим.

Он застонал и провел ногтями по щетине на подбородке. Он что-то тихонько пробормотал, что звучало как " Но я вспомню".

Изнеможенная, холодная и уставшая ждать, я опустилась на подушку, его рука переместилась со спины к моему боку, когда я двинулась. Я сделала все зависящее, чтобы сдвинуть вниз одеяло. Футболка задралась до грудной клетки.

Он дернулся, отворачиваясь.

— Господи, Келси.

Холодный воздух окутал меня снизу до талии, от чего моя кожа сжалась.

— Ничего особенного.

— Есть чего. Я не могу воспользоваться тобой в таком состоянии. Не тогда, когда ты недостаточно трезва, чтобы принимать решения на светлую голову.

Я застонала.

— Ты не пользуешься мной. Это мы уже проходили. В этом нет ничего.

Он резко повернулся ко мне.

— Что ты сказала?

Я настолько сейчас устала, что могла чувствовать, как слезы начали собираться в глазах.

Вот, что это было. Изнеможение.

— Ничего.

— Келси...

— Неважно. Просто помоги мне. Пожалуйста? Пожалуйста.

Я ненавидела отчаяние в своем голосе, но мне надо было закончить начатое и прекратить думать.

Тяжело вздохнув и несколько секунд вглядываясь в потолок, он стянул вниз покрывало и начал развязывать другой узел. Когда он начал распутывать купальник, его глаза смотрели на мое лицо.

Он наклонялся, пока нас не разделяло только полдюжины дюймов. Его лицо застыло над моим, и медленный жар выкрал оставшуюся часть тумана из моей головы. Он просунул руку под мою спину и приподнял меня. Я сглотнула, и он вытянул из-под меня ткань. Он потянул достаточно сильно, чтобы купальник соскользнул с моих плеч до локтей.

Я немного больше изогнула спину, и мой живот коснулся его груди. Он издал тихий звук и закрыл глаза. Этот звук впитался в мою кожу и мышцы и разместился глубоко в костях.

Он быстро закончил развязывать ткань и откинул купальник. Я услышала мокрый шлепок об пол и, хотя Хант не прикасался ко мне, одна из его рук все еще находилась под футболкой, а вторая прижималась к матрасу в дюйме от моей голой кожи.

Он открыл глаза, и расстояние между нами потрескивало от энергии. Его глаза опустились на мои губы, а дыхание обдувало мой рот.

Я захныкала, и он выругался.

— Джексон.

Я закрыла глаза и приподняла подбородок. Мои мышцы напряглись от ожидания. Его запястье коснулось моих ребер и губы опустились к моим.

Это больше походило на опьянение наркотиком, чем все остальное.

В последнюю секунду он уклонился и поцеловал меня в щеку. Его губы остались на щеке, а щетина приятно щекотала кожу, когда он сказал:

— Я не могу. Не так. Если я и пересеку эту черту, то чертовски буду уверен, что ты это вспомнишь.

— Если я этого хочу, это не значит " пересечь черту".

Я вцепилась в него так крепко, насколько могла в своем нынешнем состоянии.

— Я тоже тебя хочу. Но ты понятия не имеешь, сколько черт я пересек бы, даже если бы ты была трезва.

— Что это значит?

— Это значит, что я подготовлю тебя ко сну, а затем пожелаю тебе спокойной ночи.

— Тогда подготовь меня ко сну.

Я взяла его за руку и направила ее к одеялу у моих бедер. Он просунул два пальца под ткань, а затем начал тянуть ее по моим ногам. Он не смотрел на мое лицо, он смотрел прямо в потолок.

Он подтянул одеяло до моего подбородка, скользя гладкими простынями по моей обнаженной коже. Я поймала одну из его рук, когда они находились у края одеяла, укрывая меня.

— Не уходи.

Он провел рукой по щетине на подбородке.

— Я должен. Это не очень хорошая идея.

— Не хочу проснуться одна. Если я не вспомню...Я...это меня убьет. Ты не знаешь...

Он снова делал это...изучал меня и, что бы он не нашел, от этого его губы изогнулись в неодобрении.

— Джексон, пожалуйста.

— Хорошо. Только...только дай мне секунду.

Я расслабилась, паника внутри меня уменьшилась. Я, слишком устала, чтобы поднять голову и понаблюдать. Я слышала, как он двигался по комнате, а затем направился в ванную.

Через несколько минут он выключил лампу у кровати, погружая комнату в темноту. Я ждала, когда кровать прогнется, когда почувствую электричество, которое, как я знала, появится, когда он будет рядом со мной.

Я ждала и ждала, но он не пришел.

— Джексон?

Я услышала, как со стороны стула, на котором я сидела ранее, что-то скрипнуло, а затем с той же стороны раздался его голос.

— Ты в порядке? Тебе что-нибудь нужно?

— Нет. — Я расслабилась на матрасе. — Я просто... спасибо тебе.

— В любое время, принцесса.

Я закрыла глаза и отдалась тяжести своих век, так давящих на глаза.

Я думала, что воспоминания о том вечере замучают меня, что я увижу его. Но, несмотря на все разногласия, я чувствовала себя... в безопасности.

Я спала, а Хант был всего в нескольких футах от меня.