Глава 1. Один из тиранов, может быть, и в прошлом, но другие Эпики по-прежнему досаждают жителям Ньюкаго

Аннотация

Один из тиранов, может быть, и в прошлом, но другие Эпики по-прежнему досаждают жителям Ньюкаго. Дэвид Чарльстон и Реконеры поклялись бороться с этим злом до последнего.

Брендон Сандерсон

МИТОЗ

От автора

«Митоз» — это рассказ, действие которого происходит между первой и второй книгами из цикла «Реконеры». Если вам понравился роман «Стальное Сердце», я думаю, вы получите удовольствие и от прочтения этой истории. Но должен предупредить — данный рассказ включает в себя основные спойлеры к «Стальному Сердцу», так что я бы не читал «Митоз» до тех пор, пока не ознакомился с первым томом трилогии.

Глава 1

Наконец-то наступил день, которого я ждал десять лет. День выдающийся, важный, день со смыслом, отличающийся от всех остальных.

Пришло время купить хот-дог.

Когда мы пришли, в очереди стояла женщина, но я не стал лезть вперед. Она бы меня и так пропустила. Я являлся одним из Реконеров — лидеров сопротивления, защитников города Ньюкаго, сокрушителей самого Стального Сердца. Но процесс ожидания в очереди был частью ритуала. Не хотелось портить момент.

Вокруг меня простирался Ньюкаго: город небоскребов, подземных переходов, магазинов и улиц, навсегда застывших в стали. Недавно Тиа начала кампанию по покраске некоторых зданий. Теперь, когда бесконечный мрак в городе рассеялся, оказалось, что все эти отражающие поверхности ослепляли своей яркостью. После такой работы через какое-то время город перестанет быть одноликим. Наоборот, он заиграет новыми красками: красными, оранжевыми, зелеными, белыми, фиолетовыми...

Абрахам, мой попутчик на экскурсии за хот-догом, проследил за моим взглядом и скорчил гримасу.

— Было бы неплохо, если бы мы как-то сочетали цвета соседних зданий, прежде чем начинать покраску.

Высокий и темнокожий, Абрахам произносил слова с легким французским акцентом. Во время разговора он разглядывал проходивших мимо людей, изучая каждого в своей фирменной, расслабленной, но в то же время проницательной манере. Из его набедренной кобуры торчала рукоятка пистолета. Мы, Реконеры, технически не являлись полицией. Я сам не до конца понимал, в чем наша роль. Но в чем бы эта роль ни заключалась, оружие при себе мы имели, и моя винтовка висела за плечом. Ньюкаго стал практически мирным городом после того, как мы разобрались со всеми мятежниками, но пока за его пределами существуют Эпики, можно даже не надеяться, что мирная обстановка продлится долго.

— Красим тем, что удается найти, — ответил я.

— Какая-то безвкусица.

Я пожал плечами.

— Мне нравится. Цвета разные. Конечно, город не тот, что до Напасти. Но, по крайней мере, уже лучше по сравнению с тем, что было при Стальном Сердце. Город получается будто... шахматная доска. Только, хм, разноцветная.

— Может быть, лоскутное одеяло? — спросил Абрахам, развеселившись.

— Конечно. Если ты предпочитаешь скучные метафоры.

«Лоскутное одеяло. Почему это не пришло мне в голову?»

Женщина перед нами отошла с хот-догом, и я приблизился к стойке — маленькой металлической тележке со стальным зонтом, навсегда застывшем в открытом состоянии. Продавцом был Сэм, пожилой мужчина с бородой в красно-белой шляпе. Увидев нас, он широко улыбнулся.

— Для вас за полцены, — сказал он, вытаскивая два хот-дога. В чикагском стиле, конечно же.

— Полцены? — спросил Абрахам. — В былые времена спасение мира ценилось гораздо выше.

— На жизнь тоже надо как-то зарабатывать, — ответил Сэм, обильно накладывая начинку. Очень… много начинки.

Желтая горчица, лук, кусочки помидора, сладкие маринованные овощи: перчики — естественно, целиком, кусочек огурца с укропом и щепотка сельдереевой соли. Все точно так же, как и раньше. Настоящий хот-дог по-чикагски делается так, будто кто-то выстрелил из базуки в овощной магазин, соскреб со стен все месиво и выложил на сосиску.

Я жадно схватил свой хот-дог. Абрахам был настроен более скептично.

— Кетчуп? — спросил он.

Глаза продавца расширились.

— Он не местный, — быстро проговорил я. — Никакого кетчупа, Абрахам. Ты же француз? Вы же вроде как хорошо разбираетесь во вкусной еде.

— Французские канадцы действительно хорошо разбираются в еде, — ответил Абрахам, изучая хот-дог. — Но меня терзают сомнения, а еда ли это?

— Просто попробуй, — я откусил от своего хот-дога.

Блаженство.

На мгновение мне показалось, что время повернуло вспять. Я снова с отцом, страшные события еще не произошли. Вот раздается его смех, доносятся запахи города, пускай не лучшие запахи, но того города, что был раньше. Живого, настоящего города. Кругом гам, говор, смех и крики. Вот мы шагаем по асфальтированной дороге, нагретой летним солнцем. Люди идут в футболках любимой хоккейной команды. Черные Ястребы только что выиграли Кубок…

Воспоминания улетучились, и я снова очутился в Ньюкаго, городе из стали. Но эти воспоминания... Искры, как же они непередаваемо чудесны. Я взглянул на Сэма, он расплылся в ухмылке. Этого уже не вернуть. Мир изменился.

Но, черт побери, мы снова могли наслаждаться настоящими хот-догами.

Я повернулся посмотреть на город. Больше в очередь никто не встал; все шли мимо, опустив глаза. Мы находились на площади Первого Объединения — священное место, ведь когда-то здесь стоял тот самый банк. А еще сюда вели основные дороги города. Это был людный район, отличная точка для продавца хот-догов.

Я сжал губы и высыпал несколько монет на тележку Сэма.

— Бесплатные хот-доги первым десяти желающим! — крикнул я.

Люди обернулись на мои слова, но никто не подошел. Те, чей взгляд я случайно ловил, опускали глаза и продолжали свой путь.

Сэм вздохнул, скрестив руки на стойке тележки.

— Сожалею, Стальной Убийца. Они слишком боятся.

— Боятся хот-догов? — спросил я.

— Боятся привыкнуть к свободе, — пояснил Сэм, провожая взглядом спешившую мимо нас женщину.

Она шла в подземные районы. Основное население все еще жило там. Они по-прежнему прятались под землей. И ни солнечный свет, ни отсутствие Эпиков, мучивших их в прошлом, не могли выманить людей оттуда.

— Они думают, что Эпики вернутся, — сказал Абрахам, кивнув. — Образно выражаясь, ждут, когда прилетит второй тапочек.

— Они изменятся, — ответил я, упрямо запихивая себе в рот еще больше хот-дога. Я разговаривал и жевал. — Они поймут.

Ведь так и задумано? Для этого был уничтожен Стальное Сердце. Чтобы показать, что можно бороться. И остальные в конце концов тоже поймут. Не могут не понять. Ведь Реконеры не в состоянии вести борьбу с каждым Эпиком в одиночку.

Я кивнул Сэму.

— Спасибо. За то, что ты открылся.

Он кивнул в ответ. Может быть, прозвучит глупо, но то, что Сэм открыл свой лоток, — самое важное событие в этом городе за последние десять лет. Кто-то воюет оружием и кровью, а кто-то — маленькой стойкой с хот-догами.

— Посмотрим, — сказал Сэм, возвращая монеты, которые я оставил, кроме двух десятицентовиков за пару хот-догов.

Мы снова пустили в ход американские деньги. Правда, только монеты, стоимость которых теперь ценилась выше. Правительство города по совету Тиа обеспечивало их ценность провиантом.

— Оставь себе, — сказал я. — Пусть первые десять человек сегодня получат хот-доги бесплатно. Мы их изменим, Сэм. Постепенно.

Он улыбнулся, но положил деньги в карман. Когда мы с Абрахамом отошли, у меня в наушнике раздался несколько озабоченный голос Тиа:

— Есть, что доложить?

— Доги великолепны, — сообщил я.

— Доги? — переспросила она. — Ты о породе служебных собак? Вы проверяли городские питомники?

— Юный Дэвид, — проговорил Абрахам с набитым ртом, — проводил экскурсию по местной кухне. Они называются «горячими собаками», потому что такое годится только на корм животным, да?

— Ты повел его к той самой стойке с хот-догами? — спросила Тиа. — Мне казалось, что вы оба должны были встречать гостей города?

— Обыватели, вы оба, — пробурчал я, заталкивая остатки хот-дога в рот.

— Уже идем, Тиа, — успокоил ее Абрахам.

Мы с Абрахамом шагали к городским воротам. Новое правительство приняло решение отделить центральную часть города. Для этого часть улиц перегородили стальной мебелью. Таким образом можно было обеспечивать контроль периметра и вести учет всех прибывающих.

Мимо нас шли люди, словно тени, опустив головы. Сэм прав. Большинство жило в ожидании того, что в любой момент может нагрянуть Эпик и учинить расправу. И, что самое шокирующее, огромное количество людей на самом деле покинуло город после свержения Стального Сердца.

Очень жаль, что они ушли, ведь теперь в городе есть свое действующее временное правительство. Появились и фермеры, работающие на полях за городом. Благодаря своим способностям Эдмунд обеспечивал энергией весь город. Теперь у нас даже имелась полиция, в большинстве своем состоящая из бывших Силовиков Стального Сердца.

Ньюкаго функционировал так же, как во времена Стального Сердца. Мы попытались скопировать систему его организации, но только, конечно, без тех бессмысленных убийств ни в чем не повинных людей. Жизнь наладилась. Здесь она была лучше, чем где-либо еще в Разрушенных Штатах, уж точно.

Но люди по-прежнему прятались, ожидая катастрофу.

— Они поймут, — пробормотал я.

— Возможно, — ответил Абрахам, взглянув на меня.

— Просто подожди.

Он пожал плечами, прожевал последний кусок своего хот-дога и скривился.

— Не думаю, что смогу простить тебя за это, Дэвид. Он ужасен. Все-таки должна быть вкусовая гармония, а не тотальная война.

— Ты же его доел.

— Я не хотел показаться невежливым. — Он скривился снова. — Правда, ужасно.

Мы шагали молча, пока не дошли до первой неперекрытой улицы. Здесь выстроилась очередь из желающих попасть в город. Процессом допуска занимались Силовики. Обладатели ньюкагских паспортов — фермеры и мусорщики, работающие за городом, — проходили без очереди. Новоприбывших, однако, останавливали и просили подождать, а затем вводили в курс дела и помогали освоиться.

— Сегодня много народу, — заметил я.

В очереди из приезжих было где-то человек сорок-пятьдесят. Абрахам хмыкнул. Мы подошли туда, где человек в черной броне Силовиков объяснял группе в грязной одежде установленный в городе распорядок. Среди них очень многие в течение последних лет спасались вдали от цивилизации, постоянно приспосабливаясь к Эпикам-царькам всех рангов и званий, поглощавших друг друга, словно матрешки со злыми лицами.

«Две семьи среди новоприбывших», — подумал я, заметив мужчин и женщин с детьми, и приободрился.

Пока несколько солдат продолжали инструктаж, к нам подошел один из них, Рой. Как и остальные, он носил только броню, без шлема. Силовики и без шлемов внушали страх.

— Привет, — поздоровался Рой.

Это был долговязый рыжий парень, вместе с которым я вырос. Я до сих пор не выяснил, не затаил ли он на меня обиду за тот случай, когда я прострелил ему ногу.

— Как дела с этой группой? — тихо спросил я.

— Лучше, чем вчера, — хмыкнул Рой. — Меньше авантюристов, больше настоящих иммигрантов. Это сразу видно, как только дело доходит до рассказа о работе, которую нужно выполнять.

— Авантюристы отказываются от работы?

— Не совсем, — ответил Рой. — Они постоянно улыбаются, со всем соглашаются, рвутся вперед. Все это неискренне. На самом же деле просто ищут, что бы утянуть с рабочей площадки. От таких мы избавляемся.

— Будьте осторожны, — сказал я. — Смотрите не внесите кого-нибудь в черные списки по ошибке просто потому, что человек чересчур оптимистичен.

Рой пожал плечами. Силовики оставались на нашей стороне, мы контролировали энергию, питающую их оружие и броню, но они, похоже, тоже были на грани. Стальное Сердце время от времени использовал их для борьбы с незначительными Эпиками. Из того, что я слышал, дело заканчивалось плохо для обычных людей по обеим сторонам конфликта.

Эти люди из личного опыта знали, каково это — иметь дело с Эпиком. Если кто-то могущественный решит занять место Стального Сердца, полиция выступит против него примерно так же успешно, как змеи на соревновании по танцам.

Я ободряюще хлопнул Роя по плечу. Солдаты закончили с инструктажем, а я присоединился к Абрахаму. Он в это время представлялся каждому новоприбывшему лично. Мы уяснили, что простое человеческое общение с обычным человеком приносит хорошие плоды, особенно после «радушного» приветствия военных с их суровым, подозрительным взглядом и чеканным объяснением правил.

Поприветствовав одну из семей, я стал рассказывать, как хорошо в Ньюкаго и как я рад, что они приехали. Я специально не говорил, кем являюсь. Но из разговора стало понятно, что я выступаю посредником между Реконерами и городскими жителями. К настоящему моменту у меня была выстроена прекрасная речь.

Вдруг я увидел, что кто-то прошел мимо меня.

Знакомые волосы, фигура.

Я немедленно развернулся, запнувшись на последних словах приветствия. Мое сердце забилось изо всех сил. Но это была не она.

Конечно же, это была не она.

«Ты дурак, Дэвид Чарльстон», — сказал я себе, возвращаясь к своим обязанностям. Сколько еще я буду так подскакивать каждый раз при виде девушки, отдаленно напоминающей Меган?

Ответ казался простым. Так будет продолжаться, пока я ее не найду.

Моя речь явно подействовала на людей, они заметно расслабились. Кто-то даже стал задавать вопросы.

Выяснилось, что семья из моей группы сбежала из Ньюкаго несколько лет назад, решив, что комфорт не стоит тирании. Теперь они хотели начать все заново.

Я рассказал им об имеющейся работе, которая, возможно, их заинтересует, а также посоветовал как можно скорее обзавестись мобильниками. Городское управление во многом осуществлялось с их помощью. А основной чертой Ньюкаго было наличие электричества, которое позволяло их заряжать. Я хотел, чтобы люди перестали воспринимать себя беженцами, ведь теперь они стали частью нашего городского сообщества.

Закончив с вступительной речью, я отошел, чтобы они могли спокойно пройти в город. Они двинулись, дрожа, вперед, посматривая на высотные здания. Похоже, Рой был прав. Эта группа подавала больше надежд, чем те, кто прибывал раньше. Чего-то нам удалось достигнуть. И…

Я нахмурился.

— Ты говорил вон с тем парнем? — спросил я Абрахама, кивнув на мужчину в хвосте удаляющейся группы.

На нем была обычная одежда — джинсы и выцветшая футболка, кеды на голую ногу. Предплечья обвивали татуировки, в одном ухе красовалась серьга. Накаченный, с ярко выраженными мускулами, на вид — под сорок. Что-то такое было в нем…

— Он почти ничего не сказал, — ответил Абрахам. — Ты его знаешь?

— Нет. — Я сузил глаза. — Подожди здесь.

Я последовал за группой, вытащил мобильник и стал смотреть в него на ходу, притворяясь занятым. Они продолжали двигаться в соответствии с инструкциями, направляясь к офисам на площади Первого Объединения. Может быть, я раздувал из мухи слона. Обычно я становился немного параноиком, когда Профессора не было в городе. Он и Коди отправились на восток предположительно для встречи с другой ячейкой Реконеров. В Бабиар или что-то в этом роде.

Проф странно вел себя в последнее время — по крайней мере, так мы это называли. «Странно» на самом деле было обозначением для «на самом деле Проф — Эпик, он изо всех сил борется с собой, чтобы не сорваться и не прикончить всех нас, поэтому временами он несколько необщительный».

Теперь я знал трех Эпиков. Всю жизнь я их ненавидел, готовил операции по их уничтожению и теперь лично знал троих. Я с ними обедал, болтал, сражался. Уважал их, восхищался ими. В случае с Меган даже больше, чем восхищался…

Я взглянул на шагающую группу, затем снова уткнулся в мобильный. Теперь жизнь стала раздражающе сложной. В те времена, когда Стальное Сердце был жив, мне не приходилось беспокоиться ни о чем, кроме... Постойте-ка!

Я остановился, посмотрев в сторону группы, за которой наблюдал. Его там не было — парня, за которым я следил.

Искры! Я прижался к стальной стене, пристегивая мобильник на обычное место в верхней части куртки, с левой стороны, и снял с плеча винтовку. Куда он делся?

«Должно быть, нырнул в какую-то из боковых улочек».

Я занял позицию у той, мимо которой мы только что прошли, и выглянул. По ней двигалась тень в противоположном от меня направлении. Я подождал, пока она завернет за следующий угол, и сразу же бросился следом. На углу я присел на корточки и выглянул в том направлении, куда последовала тень.

Тот же мужчина, что и раньше, в джинсах и без носков, стоял и оглядывался по сторонам.

Потом их стало двое.

Двойники разошлись и направились в разные стороны. Они были в одной и той же одежде, с идентичными татуировками и побрякушками, шли одинаковой походкой. Словно разделились две слившиеся тени.

О, искры. Я отпрянул обратно, за угол, переключил звук на мобильнике таким образом, чтобы он поступал только в наушник, и нажал кнопку вызова.

— Тиа, Абрахам, — прошептал я. — У нас большие проблемы.