Раздел ІІ. Типы собеседников (личностей), подходы к их классификации и выбору.

Общеизвестно: сколько людей, столько и человеческих типов. А ещё известно: каждый человек – целый отдельный космос. Это на самом деле так. И типическое богатство, составляющее социум, для публичной экранной журналистики – бесценное обстоятельство: страшно даже представить себе фантасмагорическую (бредовую) телевизионную обыденность, когда из дня в день на экране появляются люди одного единственного психо-физического типа. Однако это невозможно по определению. Несхожесть, своеобычность людская украшает разумную жизнь. Они же украшают и повседневное бытование в телевизуальной действительности.

Но типическое многообразие людей, как ни парадоксально это звучит, составляет для телевидения и огромную сложность. На этапе выбора «героя» или «героев» для каждой очередной экранной программы. Так как далеко не каждый один и тот же человек подходящь для разных в тематическом отношении передач. А что до тем, то они ведь неисчерпаемы. Кроме того, необходимость «своего» человека требует также жанровая, форматная и стилевая конституционность каждого телепродукта. И ряд условностей, диктующих ТВ необходимость претендовать на специфичность героя, участника, коммуниканта, можно продолжать ещё и ещё.

Говоря о специфичности героя, надо иметь ввиду прежде всего его внутреннюю психологическую определённость и эмоционально-хара́ ктерную данность. Потому что под тему найти человека не трудно. Под форматно-жанровой аспект – несколько сложнее. И уже совсем не просто выбрать человека, хорошо подходящего для того или иного вида межличностной коммуникации, эффективность и результативность которой в огромной степени зависит от того, насколько профессионально грамотно ведущий «укомплектовал» коммуникативную группу. Здесь важно соблюсти балланс: участники передачи должны быть разными, но все же достаточно «притираемы» друг к другу; пусть и конфликтны (а что это за шоу-дискуссия без конфликта), однако способны управлять своими темпераментами. И т.д.

Как ведущему успешно справиться с подбором людей в передачу? Ведь никто из нас в жизни не носит на груди, скажем, такой трафарет: «Я – экстраверт», или: «Я – флегматик». Выход здесь один – научиться разбираться в людях, уметь быстро «прорентгенить» их характеристическое «нутро».

И начинать такое учение логично с освоения классификации типов людей. Подходов в этом деле много. Обратимся к некоторым из них.

Американский классик радио-телевизионнго интервью, патриарх журналистики Ларри Кинг в своей книге «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно» оценивает потенциал и деятельность гостя в студии по четырём критериям. «Помимо соображений актуальности и распределения времени, – пишет он, – эти качества являются определяющими в нашем с продюсерами решении, приглашать того или иного гостя на наше шоу или не приглашать. Если у человека есть все четыре признака, он наверняка будет замечательным гостем... Вот чего я требую от потенциального гостя:

1. Страстная любовь к работе, которой он занимается.

2. Способность объяснить суть этой работы доступным языком и так, чтобы это было интересно для наших телезрителей и они захотели бы больше об этом узнать.

3. Бойцовский характер.

4. Чувство юмора, предпочтительно в сочетании с самоиронией».^[27]

Три позиции из этого набора качеств, выдвигаемых к потенциальным участникам собеседования с Ларри Конгом, легитимны не только шоу «Ларри Кинг в прямом эфире». Любовь к своей работе героя не обходит вниманием любой достаточно образованный и опытный тележурналист как в США, так и в Европе, а также в «продвинутой» Азии. Ибо именно любовь к своему делу сообщает человеку вдохновение, когда его просят рассказать о нём. Отсюда – повествовательная занимательность, доступный ему метафорический параллелизм, боевой «производственный» патриотизм и т.д. А вот категория «чувство юмора с самоиронией», по кажущейся вероятности, – суть авторская «опция» Ларри Кинга. И она будет по душе многим интервьюэрам, так как юмор, в особенности по отношению к себе, делает человека открытым, симпатичным и близким телезрителям.

А вот ещё один подход и к классификации и к выбору героя (ев) всяких – серьёзных и не очень – экранных взаимоотношений. Этот подход тоже является плодом практического поиска деятелей от тележурналистики. Последние, так уж повелось-сложилось, доверяют тому, что сами нашли эмпирическим (т.е. опытно-чувственным) путём. Они тоже определяют трудоёмкость каждой очередной своей работы в эфире с точки зрения психологических усилий, опираясь на сложившиеся у них за практику понятия о категориях типов людей. Например свой, а также опыт коллег утвердил в них стойкий стереотип, что высокопоставленные управленцы (о чём мы уже упоминали в этом своде наставлений) относятся к одной из самых «закрытых» категорий людей. Знание это важно не для того, чтобы отказываться от услуг должностных сановников, а прежде всего для понимания, как строить с «такими» стратегию коммуникации, дабы нейтрализовать их оборонительную тактику, не допустить с их стороны агрессивной реакции и в результате всё же получить от них своё – нужную информацию.

Если обратиться за примерами только что описанной тактики в фонд украинского телеэфира начала 2020-х годов, то найдём здесь очень даже показательную наглядность в проекте «Шустер live». Довольно с интенсивной периодичностью в пятничных ночных его выходах наличествовал премьер-министр страны Николай Азаров. Несмотря на пространственность своих повествований о подвижнической и титанической работе возглавляемого им Кабмина по выведению государства из глубокого экономического кризиса, он при этом был не очень многословен, когда его спрашивали о причинах «непотопляемости» бизнесов так называемой олигархической прослойки украинского общества.

Другой высокопоставленный государственный деятель – вице-премьер-министр Украины Сергей Тигипко был столь же немногословен, как и его патрон, когда в программе Шустера же его донимали депутаты оппозиционного крыла Верховной Рады острыми аргументами относительно очевидной для них якобы антинародности затеянных правительством налоговой и особенно пенсионной реформ. Ответная аргументация реформатора была скупа и поэтому малоубедительна. И понятно почему: уже состоявшихся пенсионеров, понималон, вряд ли утешат пояснения, что урезание пенсионных выплат и повышение планки пенсионного возраста обеспечит благоприятный пенсионный «климат» в каком-то там будущем. И трудящихся, у которых выход на пенсию уже на подходе, тоже возмущала перспектива отодвигания срока перехода в статус пенсионеров. Как признаться государственному функционеру в том, что, во-первых, реформаторы перекладывают финансовое бремя реформ на «карман» трудящихся налогоплательщиков, а во-вторых, ради якобы сияющих перспектив будущих пенсионеров приносят в жертву нынешних.

Ведущий программы Савик Шустер, пригласив в своё шоу госчиновников высказаться по столь трудной для них тематике, без сомнения, понимал, в каком сложном положении те окажутся, знал также, как они, отвечая на упрёки оппозиционных коммуникантов, будут изворачиваться, ведь правда в том, что правительство приносит таки в жертву пенсионеров и делает это не столько для обеспечения светлого будущего, сколько во имя того, чтобы, пусть и не очень праведным путём, уменьшить дефицит текущего государственного бюджета. Но Шустер всё же идёт на это: приглашает чиновников. Почему? Да потому что, по всей убедительной видимости (экран продемонстрировал), модератор «live», озабоченный падающим рейтингом своего телепроекта, как и своего рейтинга ведущего в нём, понимал: поддержать рейтинги в состоянии лишь эпатаж в его передаче, очевидная нравственная неловкость чувств его героев, облечённых столь высокой властью, выигрывающая на их лицах многоговорящая напряжённость. И расчёт получить всё это – серьёзный мотив в ситуации выбора героев для очередного выпуска программы. Нравственно это или нет со стороны автора-ведущего? Вопрос риторический. А столь уж нравственны государственные мужи, которые, не умея(?) найти другой способ «спасения» госбюджета, во имя поддержания своего реноме державных топ-менеджеров посягнули, идя на реформы, на и без того скудный карман налогоплательщиков? Здесь уместно привести такие слова профессора Г.Мельник: «... на выбор героя влияет и политическая ситуация, и финансовое состояние канала, и ожидания аудитории. Сегодняшние СМИ – это бизнес-индустрия. Часто передачи ориентированы на рейтинги, от которых зависит коммерческий успех».^[28]

Конечно, диалектика рыночных отношений диктует СМИ жёсткие определители деятельности в направлении выполнения разных творческо-технологических и производственных задач. В том числе и в направлении (на ТВ) выбора героев эфирных действ.

По сложности взаимодействия с ними на экране вслед за высокими должностными лицами идут, пожалуй, политики. Парадокс в том, что при всей своей риторической подготовленности и имедже-ролевой открытости представители этой категории деятелей в большинстве своём в публичных проявлениях отличаются сдержанностью. Из них в период между выборными компаниями неопытному модератору достаточно сложно «выудить» сколько-нибудь сто́ ящую информацию. Журналисты-телеведущие ещё на стадии вузовской подготовки должны зафиксировать названное обстоятельство в своей памяти. Это поможет им в практической профессиональной деятельности смело выбирать политика для межличностных экранных отношений, не боясь попасться на его схоластические (схоластика – бесплодное умствование) уловки. Понимая такую поведенческую определённость политика, опытный ведущий заблаговременно, ещё до самой коммуникации, запасётся необходимым фактическим материалом, тематической информацией, связанной с его деятельностью, цитатами из его публичных высказываний и с их помощью будет умело воздействовать на собеседника и добьётся результативного взаимодействия с ним.

На условной иерархической лестнице после политиков теоретики от психологии коммуникации располагают бизнесменов. Как коммуникативный персонаж бизнесмен отличается прагматичностью решений, склонен к тематической конкретности, к деловитости. Если коммуникация с ним имеет целью раскрыть опыт ведения бизнеса, то в случае честного его (бизнеса) производства, толк от встречи с ним определённо выйдет. Другое дело, если всё как раз наоборот: коммуникация посвящена бизнесу, загнанному в «тень». Такой бизнес не склонен выходить из неё добровольно. Ну так журналист-коммуникатор обязан знать об этой особенности чьего-то бизнеса. И его соприкосновение с ним должно осуществляться по законам журналистского расследования, когда необходимо прибегать к поддержке правоохранительных и силовых структур, компетентных инстанций.

По степени сложности взаимоотношений со СМИ представители творческих профессий намного контактней тех, о ком только что говорилось. Но надо знать, что художник, музыкант, актёр, литератор, – представители т.н. богемы. А богемность – это особый образ жизни и работы, связанный с непростыми душевной организацией и характером мыслительной деятельности людей этой «касты». Особость профессиональной деятельности, тяготеющей к выдумке и творительной свободе, накладывает на жизнь «артменов» свой отпечаток. Артист несёт по жизни что-то от сыгранных им персонажей, литератор – от рождённых его воображением героев, художник – от прототипов, а музыкант – от бурлящих в нём звуковых гармоний. Эта внутренняя способность быть не совсем «самим собой» нередко обусловливает их способность быстро погружаться в некий имидж и представать в публичной ситуации (как, например, на съёмочной ТВ площадке) перевоплощёнными. И каждый раз по-разному. Конечно, всё это не означает, что представители академ-арта и поп-арта всегда уходят в какой-то образ с головой. Отнюдь нет. Среди них великое множество умнейших людей с философским складом ума, адекватно относящихся и к делу, которым занимаются, и к самим себе. И всё же в какой-то ситуации и такие из них не застрахованы от «поползновения» в образ. А что уж говорить о молодой поросли «творцов». Соблазн презентовать себя лучшими, чем они есть сейчас на самом деле, велик.

Тележурналист-коммуникатор, вставший перед необходимостью в очередной выпуск своей передачи выбрать представителя из этой среды, должен хорошо понимать, с кем ему придётся иметь дело. Здесь модераторская его сущность должна делать выбор трезво, а в собственно коммуникации с «артменом» свою трезвость доводить до регистра скептицизма, чтобы не подпасть (мало ли что) под чары игры и во́ время заметить перевоплощение, дабы релевантно вернуть своего визави в действительность.

Для примера уместно вспомнить, какую «игру» затеял король популярного песенного жанра России Филипп Киркоров, когда после очередного своего хулиганского демарша по отношению к женщине продюсеру (якобы избиение и оскорбление) над ним нависла угроза серьёзной уголовной ответственности. Перед ведущим проекта 1-го российского канала (ОРТ) «Пусть говорят» Андреем Малаховым, всегда самоуверенный и нередко наглый, Киркоров разыграл из себя жертву неожиданного возникшего в нём затмения, в тумане которого он-де неконтролированно и совершил нападение на женщину. Отсюда якобы и его необходимость прибегнуть к услугам израильской психиатрической лечебницы – привести-де нервы в порядок.

В объектив камеры, прибывшей вместе с Малаховым в Израиль, певец, «жалкий» и «мучающийся совестью», прямо из больничной палаты со слезами на глазах на весь мир каялся, не переставая пенять за скверный свой поступок на усталость, на «затмение», но только (так воспринималось) не на себя.

Было ясно, однако, что модератор Малахов, как, думается, и большинство телезрителей, не «клюнул» на наживку образа мученика. Он, как и телезрители, считывал этот ореол адекватно: герой сцены до ужаса испуган внезапной перспективой оказаться судимым.

Тут уместно заметить, что проект Малахова «Пусть говорят» по своему концептуальному замыслу откровенно эпатажен, нередко тяготеющий к скандальной стихийности в нём интегруппы. Персонажи, подобные Киркорову, и факты, связанные с ним, – суть главная «пища» этого шоу-сериала. И пример выбора в герои очередной его серии Киркорова приведён здесь как иллюстрация возможного лицедейства артистического люда (в широком понимании этого выражения), когда перед ним возникает «обскуро-камера».

Наиболее «податливая» категория собеседников – это молодые люди. Чем бы они не занимались в жизни – учёба, профессиональная или общественная деятельность, их в большинстве своём от людей старшего поколения отличает контактность, активная отзывчивость, открытость, готовность к творческому беседному сотрудничеству. Объясняется это возрастной особенностью: молодые, которым свойственна т.н. «непуганность», то есть ещё не нажитая ими напуганность жёсткими, а то и агрессивными «выпадами» против людей самой жизни, бросаются «в омут» публичной коммуникации смело и отважно, чуть ли не очертя голову.

Понятно, такое обстоятельство во многом идёт на пользу процессу межличностного общения в смысле создания и поддержания в нём атмосферы раскрепощённости и правдивости проявления чувств. Но модератор, которому всё это, безусловно, на руку, должен отдавать себе отчёт в том, что молодёжь как сегмент социума, подвержена (по типу, например, разного рода меньшинств – этнических, религиозных и др.) стереотипизации её восприятия со стороны самого социума. И, являясь сам элементом социума, управитель коммуникации, возможно, также не свободен от известной социумной предвзятости к подрастающему поколению – оно-де и малодуховно, и малограмотно, и безответственно, и инфантильно, и Бог весть ещё какое. В студийном же переговорном шоу, всякое может произойти: в каком-нибудь пиковом его моменте кто-то из коммуникантов старшего поколения вдруг ненароком выскажется в таком духе в адрес молодых. Те, по юношеской горячности отреагируют адекватно, т.е. агрессивно. Ещё несколько мгновений и может разогреться нелицеприятная перебранка, уводящая в сторону от задач собеседования. Как быть ведущему в такой ситуации? Журналист в этой экранной роли как раз и проявит свой профессионализм, если не отдаст предпочтения ни той, ни другой стороне. Ему надлежит быстро выяснить проявленные особенности коммуникативного поведения той и другой возрастной группы, найти в тех особенностях то общее, что в состоянии объединить «отцов и детей». Например любовь к футболу, «боление» за любимую команду. И намеренно, как бы невпопад, напомнить, что, мол, послезавтра очередной матч на первенство страны, и объединённые их силы понадобятся на стадионе для поддержки «своих». Так зачем же, мол, сейчас ссориться. Думается, такой модераторский «финт» возымеет действие, так как неожиданно переключит внимание конфликтёров на любимую для них тему, даст возможность притупиться их полемическим жалам. И вот уже в студии можно двигаться дальше по вектору заявленной темы разговора.

Очевидно, что вне рамок профессиональных занятий тележурналист как гражданин волен иметь и высказывать любые взгляды, вкладывающиеся в рамки законов государства о правах и свободах, а также соответствующие международным конвенциям. Однако, встав у «руля» коммуникации, он должен помнить о тонкостях восприятия, в данном случае, молодёжи, отношения к её возрастному цензу, субкультурных проявлений, конфессиальной принадлежности. Тут у неё всё по-взрослому. Поэтому модератор, озабоченный недопущением конфликта поколений в передаче, обязан помнить:

* незыблемое правило для него и ТВ – уважать принятые в среде молодёжи традиции и обычаи, признавать за ней право быть приверженцем любой молодёжной субкультуры, если та не нигилистична по отношению к законам государства и разумным морально-этическим предпочтениям общества;

* ведущему необходимо решительно отринуть все сложившиеся в обществе стереотипы восприятия молодого поколения, демонстрировать искреннее позитивное к нему отношение, избегать неосторожных высказываний оценок, квалификаций и словоупотреблений в его адрес.

Проблему выбора в передачу героя ведущему в состоянии помочь решить и такая градация личностей, которую представляет в своём труде «Как проводить деловые беседы» Предраг Мицич, не раз упоминавшийся и цитировавшийся в этом учебном наставлении. Предлагаемая им классификация людей вбирает в себя критерии, которым те должны соответствовать; это:

– компетентность;

– откровенность и искренность;

– владение (хотя бы эмпирическое) приёмами общения с другими собеседниками;

– заинтересованность в теме и результативности беседы.

Предлагается девять так называемых абстрактных типов сотрудников делового собеседования. В частности:

1. Вздорный человек, «нигилист». Он часто нарушает границы основного беседного коридора. Причём делает это нередко так, что ввергает всех своих сотоварищей по шоу в недоумение: в неконтролированном возбуждении, несдержанно, бестактно. Противопоставить всему этому модератор может прежде всего своё профессионально осознанное хладнокровие, затем – тематическую компетентность, которая способна в некоторой степени охладить жар нетерпения «нигилиста». Эффективным будет в этой ситуации в отношении его аргументов предложить высказаться другим коммуникантам. Это также способно снизить градус темпераментного накала «скандалиста». Но самым, пожалуй, продуктивным будет склонить его на свою, модераторскую сторону. Тут в интересах дела не грех ввернуть по его адресу приемлемую, не оскорбляющую слух, лестную квалификацию. Ну а в случае совсем уж неуправляемых

действий вздорного коммуниканта – призвать к наведению порядка студийную охрану, как это имело место быть, например, в выпуске шоу Евгения Киселёва «Большая политика» от 12 марта 2011 года. В ней художник Сергей Поярков и писатель Олесь Бузина в полемике дошли до такого накала, что он вылился в откровенную разгнузданную драку, как говорится, на голубом глазу, т.е. на виду многомиллионной зрительской публики. Шоумен Киселёв, сперва вместе с другими участниками передачи поблажливо, с хитроватой улыбкой наблюдавший за потасовкой, вскоре был вынужден призвать на помощь штатных студийных усмирителей.

Здесь в контексте разговора о подходах к выбору героя(ев) в коммуникацию следует оговорить следующее обстоятельство. Художник Поярков одно время с неизменным постоянством появлялся в каждом выпуске «Большой политики». Нет сомнения, что с благословления и по приглашению шоумена. И по тому, как вёл себя художник на экране (в затрапезной, хотя, наверное, стильной бейсболке, в ковбойской клетчатой с распахнутым воротом рубашке; говоривший намеренно обидные, без разбора, слова в адрес находившихся в студии депутатов, политиков, госчиновников, деятелей науки и искусства – да кого угодно), было ясно, что Киселёв приглашает его именно для исполнения роли «поджигателя войны». «Поджигатель» настолько вживался в роль и прижился в проекте, что в виду безнаказанности его поведения потерял ощущение меры. Именно эта его беспардонность спровоцировала рукоприкладный конфликт, о чём не преминул заявить распорядителю экранного действа писатель Бузина. Правда, сделал он это с обвинением Киселёва в проплачиваемости «художеств» Пояркова. В результате: последний был оставлен в студии, писателя же охрана выдворила из неё.

2. Позитивный человек. В наборе девяти, этот, по определению П. Мицича, абстрактный тип собеседника – самый приемлемый для модератора. Он с охотой идёт на сотрудничество со всеми «фигурантами» коллективной «штудии» избранной для этого проблемы. Всех вдохновляет и подвигает к сотрудничеству его трудолюбие, а к критике его аргументов – его же добродушная покладистость. Дискуссия с его участием не ершиста, но темпераментна. Потому модератор идёт на рассмотрение с ним самых сложных позиций, а в сложных и тяготеющих к неоднозначным ответам вопросах ищет у него поддержки. Он же, модератор, с логической определённостью выводит других дискуссионных коллег на согласие с его позитивным подходом к решению поставленных в повестку дня беседы вопросов. Этот человек непритязателен относительно своей статусности и сидит там, где его посадили.

3. Всезнайка. Сам квалификационный термин этого типа собеседников говорит за себя: человек давно уверовал в свои незаурядные познания и сжился или смирился с необоримым желанием демонстрировать их всегда и везде. Ведущему во взаимоотношениях с ним приходится держать ухо востро, дабы своевременно переключать поучающий пафос того на формулирование промежуточных выводов, после которых легче предоставить слово другим дискутантам. Для более удобного проделывания такого манёвра он размещает всезнайку подле себя и время от времени задаёт ему нелёгкие специфические вопросы, справиться с которыми, знает он, тот не в состоянии. И тогда предоставляется дополнительная возможность включиться в поиск ответа остальным участникам обсуждения вопроса, нейтрализуя тем самым не очень продуктивную активность всезнайки.

4. Болтун. Представителя этого типа абстрактного собеседника управитель коммуникации, как и всезнайку, размещает поближе к себе, где с другой стороны с тем соседствует серьёзный, знающий эксперт. Эта своеобразная спортивная «коробочка» способна эффективно нейтрализовать усилия говоруна всякий раз, когда у того намечается поползновение в сторону от главновекторной темы разговора. А «болтун» делает это без видимой причины и может, не сдерживай его, тратить драгоценное регламентированное эфирное время по пустякам. Поэтому опытный модератор, раз уж говорун попал в коммуникацию, в моменты попыток отклониться от темы, спрашивает у того, как он связывает необходимость своего отхода с предметом беседы. Да к тому же предложит поочерёдно всем другим участникам беседы высказать своё мнение на сей счёт. Подобная тактика надолго выключает растратчика времени из процесса.

5. Трусишка. В эту «когорту» входят люди, которые хоть и могут быть хорошими, знающими специалистами в своём деле, но от природы имеют несмелый характер, зажатость, неуверенность в своих ораторских возможностях. Особенно всё это обостряется в нём, когда он попадает в ситуацию публичной наглядности своих действий. Если деваться уже некуда, он, конечно, подаст голос, но тирада его будет не стереофонна по звуку, каркасна по форме и лапидарна по смыслу. Такой риторической невзрачности человек попадает в студию в виду лишь незаменимости его всепризнанной компетенции в обсуждаемом в ней вопросе. Понимая это, а также сугубую душевную ранимость эксперта, воспринимающего студийную ситуацию так, будто его втолкнули в клетку со львами, навигатор программы общается с ним весьма деликатно. Поступая подчёркнуто так, он подаёт сигналы остальным коммуникантам следовать его примеру. Именно такая тактика экранного шоумена ободряет осторожничающего гостя, и он смелее реагирует на все происходящее – на задаваемые ему вопросы в лёгкой информативной форме, на помощь со стороны в формулировании озвучиваемых им мыслей, на то и дело звучащую в его адрес благодарность за мысли, на пресекание любой, даже безобидной в его сторону иронии. Это и стимулирует развитие в последнем смелости, и он оказывается достаточно включён в разговор, который без его участия мог бы быть менее результативным.

6. Хладнокровный неприступный собеседник. Он интровертного склада человек, т.е. склонный к плотной закрытости. Такой психотип демонстрирует несклонность к внешней коммуникации, что является производным, с одной стороны, специфики его характера, а с другой, подкреплено прошлым житейским практическим опытом. «Нетеплокровный», образно говоря, собеседник почти всегда остаётся в себе, чувствуя себя вне времени и пространства в ситуации любой (в том числе и экранной) деловой беседы. Он убеждён, что проявляемый к нему интерес собеседников – нарочит и неискренен, и воспринимает их с настороженностью, подозревая за ними некий подвох. И потому, хоть такая видимость происходящего не оскорбляет его, он склонен прибегнуть к психологической защите, определяемой психологами как «удаление». Он убеждает себя, что всё происходящее в студии недостойно усилий его внимания.

У ведущего, для которого такой тип весьма неудобен в регуляции, путь один: «укрощать» защитную реакцию того заинтересовыванием включаться в обмен мнениями с другими диспутантами. При этом ни в коем случае не пытаться сократить дистанцию с ним, опираясь на ложное представление о силе применения в этом деле панибратских рефлексий. Лучше, например, спросить у такого «айсберга»: «Правильно ли я понимаю Вас: вы не разделяете мнения коллеги, тогда интересно узнать, какой Ваш контраргумент?» Учтивость модератора при этом будет очень кстати.

7. Незаинтересованный собеседник. У данного типа мы находим некоторые такие же поведенческие проявления, которые свойственны двум другим категориям собеседников – «трусишкам» и «хладнокровным».Но этот замкнут не от неуверенности в себе, как первый, и не от врождённой фанаберии (спеси), как второй. «По психологической квалификации он в чём-то приближен к недоминантному типу собеседников, который нуждается в стимулах к «пробуждению», к подбадриваниям. Потому что этот охотнее «проспал» бы всю беседу, так как его мало что интересует по жизни. С какой стати заинтересует такого тема беседы, затеянной ТВ. Но он то эксперт, мнение которого ценно. И ведущий вынужден с ним «возиться» и возится, потому что в противном случае он рискует не получить от него важную для телезрителей информацию. Опытный и знающий модератор помнит, что на такого собеседника хорошо действует похвала, и щедро адресует её ему по разным коммуникативным каналам – вербальным и невербальным. Ведущий задаёт ему стимулирующие вопросы и вопросы информативного порядка, стремится выяснить, что интересует лично его, и, насколько возможно, реализует озвученные им чаяния.

8. «Важная птица». Этому присуща подсознательная тяга к доминированию и он не сопротивляется ей в любом контактировании, в том числе и в таком специфическом, как полилогическое в ТВ шоу. Это скорее доминантный тип собеседника, и ничего из набора присущих тому психо-эмоциональных характеристик ему не чуждо. Так, «важная птица» не выносит никакой критики в свой адрес. Он действует без и тени сомнения в своей правоте. Он всегда «заряжен» на то, чтобы повлиять на мнение другого вплоть до радикального его изменения. Этому присущ таранный тип поведения, в беседе не стесняется перебивать любого, нарочно игнорируя при этом принятые этикетные правила (чтобы чувствовали, с кем имеют дело). При этом он в дополнение демонстрирует язвительность и резкость по отношению к другим коммуникантам. Подобную психо-эмоциональную поведенческую конфигурацию на ТВ экранах СНГ конца 2010-х – начала 2020-х годов демонстрировали многие диспутанты-коммуниканты. Например политик Жириновский, журналистка Альбац, певец и депутат Госдумы Кобзон, писатель Веллер и др. (Россия); депутат Верховной Рады Кириченко, госчиновница и политик Тимошенко, журналист Шевченко, певица Руслана (Лыжичко) и иже с ними (Украина)...

Ведущим, при необходимости вынужденным иметь дело с такими в эфире (да ещё, например, прямом), надо быть готовым и к работе по нейтрализации их «психоатак». Как? К примеру никому из них не давать возможности разыгрывать в коммуникации роль «свадебного генерала», т.е. VIP гостя. Это достигается более частым включением в дискуссию других её участников, особенно тех, у кого, как и у «важной птицы», крепкая психика, но солиднее интеллектуальная подоплёка. Ещё: не давать забывать «птице», кто в доме (т.е. на беседной площадке) хозяин – это «отрезвляет» зарвавшегося. Ну и выскажем модераторам предостережение: в работе с названным типом абстрактного собеседника в случае наметившегося разлада между вами даже на самые резкие и бестактные его выпады не отвечайте ему своей эмоциональной адекватностью. Ваше оружие здесь – такт, спокойствие, выдержка. Так вами будет продемонстрирован модераторский профессионализм.

9. Почемучка. Такая квалификация типа собеседника совсем не маркирует его малую осведомлённость в общих и специфических вопросах. Она лишь таврирует психологическую особенность типа под этим «лейблом». Он приближён к т.н. мобильному собеседнику. Имея лёгкий, поверхностный интерес к окружающему, такой человек, тем не менее, способен весьма живо воспринимать его своим сознанием. Привлеките только его внимание – и он уже в контакте с вами. Готов задавать и задавать вопросы и непроизвольно торопит вас с ответом. Причём он не очень озабочен тем, имеют ли его вопросы отношение к теме разговора. Задавать их – это у него такой укоренившийся «бзик».

Управлять таким собеседником – значит с самого начала подстроиться под темп его излияний, пусть даже в ущерб качеству содержания коммуникации. А подстроившись, все его вопросы распределяйте на всех собеседников, что погасит его вопросотворческий темперамент или хотя бы снизит его. Также незамедлительно соглашайтесь с его правотой, что тоже сработает на его успокоение. Это приведёт такого партнёра к большей собранности и расчистит дискуссионный простор для других коммуникантов. ^[29]

Интересную градацию типов собеседников представляют в своей книге «Психология работы с людьми» авторы Н.Н. Обозов и Г.В. Щёкин. Они выделили три группы, в которые объединены люди, исходя из присущих им типов поведения в конфликте. Обозначили авторы эти группы так:

► Мыслитель;

► Собеседник;

► Практик.

Что же интересного для ТВ кроется за этими обобщительными названиями?

· В категорию «Мыслитель» входят те, кто выстраивает в уме (и представляют собеседникам. – В.Д.) сложную систему

доказательств собственной правоты и неправоты своего оппонента.

· Что до категории «Собеседник», то её представители умеют так выйти из неприятной ситуации, что меньше затрагиваются глубинные чувства личности. «Собеседник» более чувствителен к изменениям настроения партнёра и своевременно пытается снять недоразумение, напряжённость в отношениях.

· «Практик», в силу действенности своих побуждений, мотивов, потребностей, склонен недооценивать последствия конфликтов, менее восприимчив к мелким недомолвкам. ^[30]

Руководствуясь этими тремя определителями свойств представителей разных групп людей, ведущий, «вычисляя» нужного героя в ток-шоу, посвящённому вопросам культуры и искусств, конечно же, остановит свой выбор на таком человеке, который острее воспринимает противоречия в этой сфере. А человек тот, знает он, – «Мыслитель». Такой продумывает и логику поведения, и будет осторожен в своих действиях. Как раз те качества, которые способствуют аналитическому подходу к обсуждению проблем в таком непростом сегменте человеческой деятельности, как искусство.

А если в экранной коммуникации предстоит, например, обсуждать проблематику межэтнических отношений, модератор наверняка пригласит к разговору представителей группы «Собеседник». Потому что вопрос межнациональных взаимоотношений очень деликатный и даже «взрывоопасный», а типы группы «Собеседник» реже всего вступают в конфликты, они ориентированы на общение, их коммуникативные особенности способны снимать напряжённость.

И совсем не трудно определить, в какой тематической направленности передачу осведомлённый автор-ведущий пригласит людей из группы «Практик». Вестимо, в ту, например, в которой будут подняты вопросы текущей или стратегической политики. Совершенно ясно – почему. Где как не в политических ток-шоу разворачиваются самые острые полемические баталии в поисках решения злободневнейших проблем. А «неуёмная потребность преобразования внешнего мира и, в том числе, позиций окружающих, может приводить к разным столкновениям». ^[31] И тут самое место для действий именно «Практикам». Конечно, это всего лишь один из множества возможных адресов их виртуальной «прописки».

В заключении рассмотрения всегда острой на телевидении проблемы точного выбора героя в ту или иную программу, уточним, зачем ведущим необходимо уметь ориентироваться в типах и психотипах людей. Прежде всего потому, что робота на ТВ рутинно-неостановима. Каждый день экран «пожирает» только в одном большом электронном СМИ десятки видов продукции. Для подготовки её выделяется строго регламентированные объёмы времени и ресурсов – увы, бизнес. Чтобы удовлетворять пищей ненасытное ТВ, необходимо все творческо-технологические операции по изготовлению для него программ выполнять быстро, но при этом качественно. А качество программ во многом определяется и точным подбором в них участников или героев. И это также надо делать быстро. Как раз тут незаменимы все те накопленные знания о типическом разнообразии людей, которые были представлены в данной части.

...Плюс умение слушать. В ряду уже рассмотренных здесь важнейших определителей уровня мастерства телеведущего, отдельной строкой стоит также и эта поведенческая «опция». Причём сразу уточним: умение не означает только натренированность неподдельно выглядеть слушающим. Хоть и эта чисто механическая способность нелишня. Слушать – значит внимать, чтобы слышать. А такая необходимость важна не только распорядителям межличностного взаимодействия на ТВ. Без неё, как без рук, и деятели газетно-журнальной периодики. Трудно представить интервьюера от печатного информиздания в состоянии нирванной самоуглублённости в то время, когда им же «призванный» эксперт излагает важные подробности резонансного события. Для журналистов электронных СМИ, в особенности работающих в прямом эфире, такая расточительность, как невнимательное слушание, просто недопустима. Потому что разговорный контакт на ТВ осуществляется в открытую – слышимо и наглядно, и рамка телеприёмника, крупнопланово фокусирующая в себе мимико-пантомимические проявления собеседников, бескомпромиссно разоблачает любую наигранность – внимания в том числе. Надо ли говорить, как такая наигранность аукается ведущему. После следующего его обращения к партнёру зритель сразу же уловит алогичную неувязанность вопроса с тем, что только что он услышал от эксперта, и раздоса́ дуется. С другой стороны, самого эксперта разочарует «внимательская» необязательность ведущего, и его, эксперта, «сказительный» энтузиазм станет угасать. О каком беседном творчестве может идти речь, когда со стороны ведущего нет персональной включённости в беседу, своевременных реакций на тон говорящего, если отсутствует проникновение в сущностный смысл докладываемых ему фактов и факторов. Отсюда ведь – неоригинальность вопросов, опора только на те, которые заготовлены заранее и которые в силу своей схематичности и поверхностности не способны вызвать у носителя информации волну творческого повествовательного азарта.

Неумение слушать – бич отечественной (и не только отечественной) публично-экранной журналистики. Телевизор нередко демонстрирует, как люди экрана, особенно, понятное дело, молодые, начинающие, наглядно откровенно не слушают, что им говорят. Кто-то в силу неопытности озабочен обдумыванием формулировки очередного своего вопроса-заготовки. Кто-то – по причине своей врождённой натурной несобранности. А кто-то, наоборот, в результате – тоже натурной – рефлексии, т.е. отвлекающих от дела сомнений относительно своих возможностей на равных взаимодействовать со знающим своё дело экспертом-коммуникантом. Есть также неадекватно самоуверенные в себе молодые люди, считающие излишней для себя тщательную доэкранную подготовку к телекоммуникации в плане выработки внутренней установки на активную отзывчивость своего внимания в ней. Справедливости ради всё же надо сказать, что в этом сегменте (молодых нарративных креаторов) немало таких, кто осознаёт всю ответственность самостоятельно выбранного им модераторского «поприща» и с первых профессиональных шагов старается соответствовать ему. Никто, конечно, статистики относительно этого не ведёт, потому нет возможности привести какие-то цифровые, а тем более пофамильные данные. Да даже если бы они и были, всех преданных делу молодых продуцентов (производителей) межличностного коммуникативного «товара» не перечислить. Назвать же кого-то одного из них было бы несправедливо по отношению ко всем достойным этого.

Что же до модераторов со стажем, то они, естественно, выглядят выгоднее касательно этического компонента ролевого их пребывания в экранной разговорной коммуникации. И понятно почему: с возрастом и опытом эфирной работы у одних из них обостряется врождённое чувство ответственности за дело своих рук, других подвигает к этому профессиональная этичность, третьих – желание постоянно демонстрировать невидимым коллегам по цеху свою полную вооружённость модераторским инструментарием и т.д. Но и в этом сегменте распорядителей экранных действ немало представителей, чей профессионализм с точки зрения умения слушать достаточно сомнителен. Такая наглядность отличает прежде всего тех из них, кто пришёл работать на ТВ, минуя этап полной вузовской подготовки по специальности. А таких, увы, немало.

Из всего выше сказанного вытекает максима (т.е. принцип, основное правило): собеседника необходимо слушать уже только потому, чтобы правильно его понять. Хорошо же умеющий слушать тележурналист обеспечивает этим себе немалые выгоды. И прежде всего – как награду «открытое сердце» ^[32] своего собеседника, что в перспективе обеспечит хорошее с ним взаимопонимание. Уже упоминавшийся нами Лари Кинг удостоверил бы эти слова своими: «Если вы не будете прислушиваться к чужим словам, – наставляет он, – не следует ожидать особого внимания к вашим... Покажите собеседнику, что его слова интересуют вас. Он ответит вам тем же». ^[33]

Неподдельное внимание – поощряющее средство, оно рождает в собеседнике ответные, навстречные импульсы, подвигающие его к творческому сотрудничеству. А исходя из постулата, что журналисты являются «проводниками» информации от носителя к потребителю, трудно переоценить её передачу адресату в атмосфере творческого подъёма, когда информация подаётся не «в сухой», а в развёрнутой стилистике – с подробностями и экспертно откоментированной. Так что умеющий правильо слушать телеведущий – профессиональный ведущий.

Откуда же «берётся» такое умение? Можно ли ему научиться? Доцент факультета журналистики МГУ им. Ломоносова (Москва) Мария Лукина утверждает: «Законов, как правильно слушать, не существует. К сожалению, нет и эффективной формулы обучения этому качеству, программ и тренингов по совершенствованию навыков слушания. Поэтому чаще всего начинающие репортёры пользуются интуитивным подходом, бытующим в журналистской практике».^[34] Такой вывод авторитетного специалиста в области журналистской коммуникации вовсе не означает что телекоммуникатор совсем лишён возможности наработать привычку внимательно слушать собеседника. Путь к этому всё же есть и он реальный. Суть лишь в том, что идти по нему надо по принципу «от обратного». То есть: нет программ и тренингов по выработке навыков взаправдашнего слушания партнёра по собеседованию, так можно натренировать умение при осуществлении коммуникации «очищать» своё мыслительное внимание от всего лишнего, освобождая его пространство для вмещения в него потока информации, исходящего от визави. Чтобы такое умение стало привычной профессиональной техникой, журналист должен, во-первых, знать о её существовании, а во-вторых, выработать в себе установку включать этот профессиональный механизм всякий раз, когда приступает к речевому экранному предприятию.

Теперь выясним, что же подпадает под определение «лишнее», от которого модератор должен избавить «ёмкость» своего внимания, приступая к управлению экранным деловым межличностным общением. Социальные психологи, занимаясь проблемой ошибок и вредных привычек слушающих, очертили их круг. Человек, знающий, что же в тот круг входит, может вполне чётко следить за собой и при малейшем подозрении, что что-то из того круга завладевает его внимаем, вовремя переконцентрировать его с мысли-помехи на волну месседжа (послания) партнёра (ов) по разговору.

Итак, зафиксируем позиции, которые должен выполнять ведущий, чтобы устранять помехи слушанию:

Позиция 1. Никаких посторонних размышлений.

Позиция 2. Концентрация исключительно на обсуждаемой проблеме, на рассматриваемой теме.

Позиция 3. Не обдумывать следующий вопрос к эксперту, а также контраргументы на его аргументы.

Позиция 4. Никогда не говорить за собеседника. Это может раздражать, а раздражительность говорящего – сбивать вас с волны слушания.

Позиция 5. Не забывать держать под контролем свои эмоции, волею нейтрализовать их каждый раз, как только они «наклёвываются». В противном случае они захватят ваше внимание и уведут от сути разговора.

Позиция 6. Вытеснять из головы всё второстепенное, которое вместе с главным вторгается в ваше внимание, отвлекая его.

Позиция 7. Подавлять желание сменить тему разговора даже тогда, когда тот приобретает неприятный для вас оборот. Ибо это не останется незамеченным собеседником, который расценит вашу инициативу как проявление вашей же слабости и постарается использовать это обстоятельство с выгодой для себя – сделает, например, так, чтобы было очевидным его превосходство над вами. И эта «уловка» коммуниканта уведёт внимание запереживавшего коммуникатора в глубины его сознания – какое уж тут внимание к собеседнику.

Умение придерживаться требований, содержащихся в перечисленных позициях, открывает ведущему многие возможности. Необременённое ничем посторонним его внимание в состоянии успешно справляться с «переработкой» как информации, поступающей по вербальному каналу, так и с посланиями, исходящими от собеседника по визуальному треку. А как известно, до 90% всей информации о человеке транслируется по руслу неречевого общения. Телодвижения, как и мимические сигналы, непроизвольно посылаемые собеседником, способны информировать коммуникатора об истинных чувствах того, мыслях и даже тайных намерениях. А этому «языку», считываемому подсознанием, как доказано учёными, доверия больше. Этот язык неподделен, он способен продиктовать модератору необходимые с его стороны безошибочные тактические ходы по активизации диалога-полилога, а также нейтрализации агрессивных реакций уже со стороны собеседников, выраженных не в словах, а в «немых» пантомимических проявлениях.

Здесь перечислены далеко не все пользы, обеспечиваемые освобождённостью внимания телеведущего от побочных мыслей, освобождённостью, получаемой в результате реализации им семи перечисленных выше позиций. Резервы тут большие. Число их способно приумножить также знание коммуникатором и избежание им в речевых коммуникациях наиболее часто встречающихся ошибок относительно стратегии слушания.

Назовём их:

· Дегрессия (удаление от предмета (разговора – авт.), которая обычно свойственна интеллектуальным слушателям, использующим (возникающие – авт.) промежутки времени на побочные мысли, в результате чего они могут полностью потерять нить изложения в данный момент говорящего.

· Заострение внимания на «голых» фактах; они, конечно, важны, но на них нельзя «зацикливаться»... Психологические тесты показывают, что даже самые тренированные и внимательные люди могут точно запомнить не более пяти пунктов. Все остальные перемешиваются. («Зацикленность» на запоминании большего числа «голых» фактов уводит внимание слушающего от главного предмета разговора – авт.). Потому психологи советуют при любом перечислении ориентировать внимание только на более существенные моменты.

· «Уязвимые места» – для многих людей это такие «критические» слова, которые особенно действуют на психику, выводя человека из состояния равновесия. Например слова «землетрясение», «рост цен», «инфляция», «90% заработной платы» и т.п. вызывают у некоторых людей психический ураган, неосознанное желание протестовать и скандалить. И люди (а телеведущие тоже люди – авт.) уже не следят за тем, что говорят в данный момент другие. Эта избыточная чувствительность снизится сразу же, как только мы путём самоконтроля выявим свои «уязвимые места».

· Ленность мышления. (Для журналиста-телеведущего такая черта означает непригодность к профессии – авт.) ^[35]

Следует подчеркнуть, что любое общение – это, как правило, выяснение целей участвующих в нём. Надо также знать, что у разных собеседников могут быть разные цели, с которыми они ввязываются в групповое общение. К тому же – иметь в виду, что в процессе общения каждый участник может (имеет право) переключаться с цели на цель. Этот процесс переключения с психологической точки зрения – материя весьма тонкая, и плохо слушающий модератор всегда рискует «прогавить» настроенческую модуляцию (изменение высоты и окраски голоса) в собеседнике, свидетельствующую о произошедшей в нём смене коммуникативной цели. И тогда есть все предпосылки к тому, что распорядитель теле-шоу проиграет «психологическую войну» коммуникантам за доминирование в нём.

Что может помочь избежать этого? Конечно, внимательное слушание. Но также ещё и знание характера возможных целей партнёров по собеседованию, которые давно квалифицированы специалистами по социальной психологии. Их четыре и они такие:

1. Социальная цель (когда люди движимы к поддержанию добрых, деловых, продуктивных взаимоотношений).

2. Информационная цель (при необходимости заполучить интересующую информацию).

3. Экспрессивная цель (если требуется взаимопонимание сторон при необходимости урегулирования острой конфликтной или проблемной ситуации).

4. Побудительная цель (в случае необходимости одному из коммуникантов побудить другого к участию в решении его проблемы, или пойти ему на уступки и т.д.)

Знание характера возможных (из перечня) целей собеседников способствует правильному слушанию модератора. По первой целевой позиции слушать правильно означает предельную этичность внимания со стороны ведущего, что позволяет ему хорошо ориентироваться при определении очерёдности высказываний коммуникантов. По второй – вы правильно слушаете, если сами можете серьёзно вникать в смысл информационного сообщения соучастника общения, прибегнув к использованию набора средств рефлексивного слушания – т.е. к парафразу (повторению своими словами), уточнению, выводу, чтобы тем самым помочь постичь суть информации как другим участникам студийного общения, так и телезрителям. Правильно слушать по третьей (экспрессивно-целевой) позиции – значит делать это, используя методы нерефлексивного слушания. А оно, напомним, представляет собой участливое слушание, без вторжения в канву повествования говорящего, чем тот поощряется к передаче более полного и детализированного сообщения. И наконец, последняя (четвёртая) целевая позиция, т.е. когда на повестке дня – решение проблемы предполагает умение слушать информанта (носителя информации) сенсибельно (т.е. постигать его проблемы ещё и при помощи чувств).

Владение знанием и пониманием применения знания о возможных целевых установках коммуникантов, безусловно, будет работать на формирование у коммуникатора умения правильно их слушать. Но эффект при этом окажется значительнее, если последний усвоит наиболее распространенные ошибки, которые представляют в своей книге Н.Н. Обозов и Г.В. Щёкин, цитируя Н.В. Симонова, автора работы «Научиться слушать лучше может каждый», и не будут их повторять при осуществлении своей телекоммуникации.

Итак, слушая собеседника:

1. Не принимайте молчание за внимание – человек может быть просто погружён в собственные мысли.

2. Не притворяйтесь, что слушаете...

3. Не перебивайте без надобности...

4. Не делайте поспешных выводов... субъективные оценки заставляют собеседника занять оборонительную позицию...

5. Не давайте «поймать» себя в споре... (ибо) если начинаете спорить, то... подчас не слышите партнёра. Выслушайте его до конца..., а уже после излагайте свою точку зрения.

6. Не задавайте слишком много вопросов... Чрезмерно большое их количество подавляет собеседника, отнимает у него инициативу и ставит порой в оборонительную позицию.

7. Никогда не говорите «Я хорошо понимаю ваши чувства». Такое заявление часто служит для оправдания попыток (кстати, безуспешных) убедить собеседника в том, что вы слушаете. В действительности узнать, что именно чувствует собеседник, очень трудно.

8. Не проявляйте излишней чувствительности к эмоциональной стороне речи. Слушая взволнованного человека, будьте сдержанны, иначе пропустите смысл разговора. Будьте настороже́ к эмоционально заряженным словам и выражениям (чтобы они не выбили вас из колеи), воспринимайте только смысл, который они несут.

9. Не давайте совета, если вас об этом не просят, уточните, что обращающийся хочет на самом деле.

10. Не прикрывайтесь слушанием как убежищем. Пассивные, неуверенные в себе люди иногда используют его как возможность избежать общения и самовыражения. Они не только не говорят, но на самом деле и не слушают. ^[36]

Таким образом, использование «науки» умелого слушания – это не только проявление человеком своей этической зрелости. Для организаторов и навигаторов публичных разговорных действ, в когорту которых входят и ведущие ТВ программ, развитой «рефлекс» заинтересованного слушания – бесценное приобретение. Это модераторский ключ к душе и сердцу информанта любого ранга и ценза. Если им (ключом) умело пользоваться, то можно в любой телекоммуникации добиться хорошего результата. Только вот слушать необходимо всегда, при любом личном самочувствии, в какой угодно среде и контексте, как делали и делают это представители мировой классики телевизионного речевого жанра – Ю.Фокин, А. Тихомиров, А Гордон, В. Познер, Л.Парфёнов,

Ф. Донахью, Л. Кинг...Кстати, этому, последнему в нашем перечне метру принадлежат слова: «Нет истины более очевидной: что бы я не сказал, это ничему меня не научит, – значит, если я хочу побольше узнать, у меня есть только один путь – слушать». ^[36]