Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Проблемы с каждым последним ублюдком в баре




Бар одеревенел в немой сцене негодования и возмущения. Может, и подкованный в ужасающих искусствах, бармен молча смотрел на меня. Флотилии муравьёв стремительно уносили мою решимость. Пустой Фред так и стоял с протянутой рукой, цветущей билетами ставок. Теперь он сжал в ладони и деньги и получившимся в результате кулаком заехал в выражение моего лица.
Врожденное чутье подсказало мне, что как раз пора бежать. И лицо мое начало бурлить, подобно супу, исторгая кости и выносясь, пока я не трансформировался в старушку.
- А ты ж, Боже ж, я спасен, - вздохнул я с облегчением.

Но абсолютно все были очевидцами моего превращения, так что все мои усилия по маскировке пропали втуне. Оставалось надеяться только на жалость.
Но вскоре кулаки замельтешили. В окружении расточителей ударов мои конечности инстинктивно приняли защитное положение. Священник одним из первых с горечью опроверг мою версию событий, утверждая, что мне надо “обуздать уста”, что бы это ни значило. О, братья мои, как это потрясает, когда единственное, на что остается надеяться - пинок в лицо от спасителя. Трек американского хохота лился из динамиков в течение всей процедуры. “Я научу этих маленьких Гитлеров играть в бейсбол”, - думал я, взрываясь слезами. По стенам скакали пятна теней о налетающих на меня как один ублюдков. Что, кстати, противозаконно.
Протокол требовал поражения, но я кричал все громче, выдыхая сарказм, перемешанный с кровью изо рта.
- Что дальше, Эдди? Что ты будешь делать? Ограбишь бабушку и сольешь выручку на стену, надо подумать.
- А?
- Резаный навес, мухи, пустые бутылки - вот как ты кончишь.
- Только не я, - сказал он, остановив удар в живот, чтобы описать мне план, как покрыть черепицей крышу своего дома. Дальше шло объяснение Эдди, как его жизненная цель лишилась остатков претензий на связность. Все кулаки повернулись к нему. Беги, наш мальчик, беги.
Я нашел лавочку, чтобы привести в порядок и перебрать все, что я узнал о западне скулежа. Ужасные, трагичные ошибки происходили, почитай, каждый визит в паб. Я был доволен. Закрой лицо руками, если хочешь его спасти, но пропустишь кучу интересного - зарубки на память, буйство в популярных дверях, подпружиненные мнения, искореженный фильтр. По-любому, ублюдков ничем не заткнешь.
Не знаю, что оставляют другие в уплату за крышу, лично я оставил свидетельства моего досуга, - веселая и иллюзорная фиговина, к которой требуется свидетельство ученых, - а когда криминальное братство вытащило меня из хибарки и попросило не кричать слишком громко, стало ясно, что они решили, что я вообще ничего не предъявил им. Еще три жертвы добавились к той куче, что драпирует мою жизнь - четыре часа времени, пинта крови на каждый, устаревший в эпоху ужастик, в котором моя мудрость и обаяние обрушиваются на крошечные, глуховатые ушки. Я занервничал - сигареты и замедленная реакция на беглых пауков, в таком ключе.
Исполненные смыслом формы и узоры пролитой крови тогда определили большую часть доводов, впрочем, как и сейчас. И ещё токсикология - Минотавр, например, эксперт токсикологии. Хотя он пердит, как моряк, и давит подошвами эльфов, когда их видит - только он их и видит - его нельзя не уважать. Развернулись споры на тему его возраста и сколько сроков бы ему навесили, если бы существовало правосудие, и он сам называл гротескные цифры, гогоча во весь голос и заказывая пиво всем в зимнем баре. Минотавр был глубиной, что засасывает всех гостей в ожидании представления.
Когда Минотавр дрался, этот факт непросто было опознать. В дело шли закрученные оккультные проклятия и выдувание разрывных дротиков, случайно опрокинутый котёл или выговоренная молитва. Кричал он на латыни и драпировал возгласы в столь изысканные...
- От дыма окна чёрные, как лошади, и свежесть везде под ударом.
...одеяния, словно в него неожиданно попало летящее кресло.
В итоге моя месть свершилась - я пригласил каждой го последнего ублюдка на тусовку “притворись нормальным парнем”. Я тайком похохатывал, узнавая гостей пока печатал, курил, взгромоздившись, как птица, на голову своей собаке, и готовил список имён, заслуживших епитимьи сухим вином в подвале. Не втыкая, они бездумно захлопнули двери собственной свободы.
Я узнал из сделанного с Эдди теста, что две недели - абсолютный максимум, который эти ублюдки выдержат] без еды, и в конце этого срока я, хихикая, подошёл запертой двери и прощебетал:
- Желают ли ублюдки выйти?
- Да, - раздался хор слабосильных криков.
- Повторите это все.
- Ублюдки желают выйти.
- О, желаете, это хорошо, - и так далее, пока они не растратили остатки сил на ярость. Потом я сбросил ржавую защёлку, и их глаза покосились вперед, заодно с рылами пистолетов надо отдать им должное, они приготовились.
Такие дни скрепляют мою жизнь - загнать идиотов в угод пустыми угрозами и умолять о доверии, или внезапно вернувшиеся кирпичи, что вломились в мою тихую комнату с хвостом занавесок. Я вырос мужчиной, и лелею такие ситуации, как сад камней.
В итоге пришлось мириться с соседями, задаривая их. Эдди я дал клубок соплей.
- Это что?
- Рождённая в носу рептилия. Положи её сюда - пускай свисает над водостоком, лады?
Бобу досталась гравированная зажигалка в форме дешёвой зажигалки и кровать, набитая табаком.
Пустому Фреду - настенные часы, превратившиеся в миллионы возбуждённых кроликов и позолоченное предложение попробовать “бессмертную икру мозгов Господа”. Он отказался.
Минотавру - фирменный утюг и водку, а Резчику, - который в разборках не участвовал и толком ничего не знал, - сорок слов извинений.
Мэру я пожопился дать хоть что-нибудь, и он проклял меня, взорвавшись слезами, как девчонка.
Священнику - цикаду.
Выполнив сей долг, я немедленно возобновил враждебные действия. Изумил всех, растоптав морду улитки и запомнив каждую черту её лица, до момента, когда у меня пошли детальные кошмары, в которых тварь представала судьёй в парике. На скамье подсудимых мне бросили в лицо обвинение в испепелении через просвещение.
- Объявите ваше имя.
- Личность, о да, не так быстро. Ой, судья, вы ненавидите нахальство, я тоже. Клюв и панцирь - всё, что, нужно, никакого насилия, ваша честь, это я про рубильник. В смысле, не про электрический рубильник, гадство, во херню я несу, а? Рубильник у птицы, клюв её оперённый вариант, вот гадство...
- Способны ли вы описать мрачные события данной ночи, или что-то в таком ключе.
- Я рад, что вам хватило ума спросить - лучше, чем когда тебя загоняют в брак непотребными речами, а? Всё началось с этого большого шоу. Я люблю тусовки. Если меня поддерживают гладенькие перила, я буду там, привлекать внимание. Друг говорил странно, и я понял, что он ждёт денег.
Обдерите мне череп. И в ту ночь я вырвался из прилипчивого сна в сортир, вознося болотистые молитвы и играя в духовный бильярд, понимаете, о чём я. Пронзённый рогами быка - простите, большого быка - и видение привлекла адвокатов, дым из моего сердца, когда я глубоко вдыхал. Приходил куриный ветеринар, называл меня приятелем, постель, но покрывальный мир, в таком роде. Нет, я ещё не закончил
И меня с криками поволокли прочь.
- Одной могилы мне вполне хватит, милорд. У меня, все отпечатки пальцев на одной руке, поймите меня. Детка, скоро увидимся. Двери мои вечно открыты, и крыша моя. Берегите креозот, дамы и господа, берегите его.
Рассказал Бобу свой сон, он громыхнул басами.
- Тебе так нравится, когда все ощущают себя идиотами.
- Да, брат.
- И кто из всех именно тебе дал власть?
- Лестницы из плоти ведут в школу обаяния. Вот такое моё оправдание, ха. Убери блеск из глаз, и давай его сюда, я заплачу им за автобус до дома, ха-ха.
Даже у Боба есть свои традиции. Каждые пару месяце он сбрасывает кожу, оставляет только на голове, потом что смущается странной формы черепа, понимаете ли.
- Как только она отрастёт, - смеётся он, - я стану новым человеком. - И действительно, только отсюда он и черпает разнообразие. - Тоже советую попробовать, брат. Медленнее, аккуратно.
Я столь опрометчиво отнёсся к своей внешности, что даже не испытал должного ужаса. Да, я был незрел и щедро наделён здоровьем.
Ободрав себя, я оказался красным. Перечная рожа.
- Разве не предупреждал я тебя, во имя громадной цены человеческой жизни, делать всё медленно? - снова возопил Боб, и добавил, что и так я, может, ещё приду в норму - время покажет. Я боялся до колик, пока не выздоровел. Слава Богу - снова благословлён кожей.
У Боба стремительно росла борода из нервов. Но со временем он забыл о своих достижениях и пошёл бриться, тотчас завопив в агонии, столь же свежий и ясный, как утро по ту строну окна.
Священный - не то слово для взглядов Боба. Подвергни их критике, и обнаружишь дзот с пулемётом, торчащий на краю его сознания. Его не подкупишь ни любовью, ни грязью, а если попытаешься, он выпорет тебя твоей же выдранной с корнем ногой. Однажды я пошёл к нему в гости, он избивал стену.
- Упрямая комната, - сказал он и дёрнул, выворачивая угол, вытягивая на нас конус материи. Реальность начала кричать. Что-то насчёт своих прав.
- Хватит уже, брат, - сказал я нервно.
Но Боб не слышал, он дёргал континуум как грудной младенец.
- Ништяк, ништяк, ништяк, - вроде бы говорил он сквозь зубы, выбрасывающие снопы искр. Вдруг он заорал, и комната использовала представившуюся возможность, чтобы резко вернуться к первозданному облику, как ублюдок, пойманный за расстрелом официанта.
Боб отступился, довольный и уставший.
- Люблю потерпевшие крушение мечты, а ты? - сказал он.
- Не могу разобраться, где кончаются твои внутренности, и начинается всё остальное.
- Ты уже говорил, - сказал он отстранённо, но был слишком хорошем настроении, чтобы броситься в драку. Он называл это “спасительным милосердием”.
В тот вечер я обвисал на стуле и молотил руками обучаясь плавать. Вошёл Эдди.
- Ты что делаешь, брат?
- Пытаюсь избавиться от грозного ощущения, Эдди.
- Отвечай через окно, брат.
- Ищу короткие пути, Эдди.
- Заметил, как изменился ответ?
- И что?
- Не находишь, что это странно?
- Возможно.
- Тебе что, не интересно?
- По мне - что так, что эдак.
И когда день потерпел поражение и вновь принялся забывать урок сего события, мы стояли и наблюдали.
- Только взгляни на закат, брат - красный, как обгорелая свинья.
- Чабаны перепугаются, брат.
- Вылитая топка.
- Или тёртый лосось.
- Или взрывающийся глаз алкаша.
- Или мим пойманный светом фар грузовика.
- Или наживка, чтобы дразнить акул.
- Или гигант, наслаждающийся сердечно-сосудистостью.
- Непревзойдённо.
Эдди пал на колени и поднял камень.
- Адвокаты, - прошептал он.


Данная страница нарушает авторские права?





© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.