По подсчетам Б. Лекаша в годы гражданской войны, красными и белыми на Украине было совершено 1295 еврейских погромов, в которых было убито 300 тыс. человек.

Россия традиционно относилась к странам, где цена человеческой жизни была мизерной, а элементарные права человека не соблюдались. Большевики захватив власть, уничтожили подобие правового государства, установив революционный беспредел и тем самым еще усугубили бесправное положение личности. Никогда еще в истории утопические идеи не внедрялись в сознание людей столь жестоко, цинично и кроваво. Политика насилия и террора, проводимая в России большевиками, меняла сознание населения. Если А.С. Пушкин в «Борисе Годунове» отмечал безмолвие народа при казнях, большевистская периодика полна громогласных одобрений массовых убийств. И красные и белые пустили реки крови.

Большевики захватили власть с помощью вооруженного восстания. Им понадобилось несколько лет братоубийственной войны, чтобы опять-таки силой оружия подтвердить свое право на управление страной.

Результаты гражданской войны были ужасны для населения России. Число погибших до конца не выяснено и поныне. Это была трагедия страны и пиррова победа пришедшего к власти «ордена меченосцев» - партии большевиков.

Б. Рассел, бывший в России в 1920 г., пришел к выводу: Основной источник всей цепи зол лежит в большевистском мировоззрении: в его догматизме ненависти и его вере, что человеческую природу можно полностью преобразовать с помощью насилия».

Троцкий говорил: «Что революционер должен добиваться своих целей всеми средствами, особенно полезен по его мнению, террор, устрашающий тысячи людей, сламывающий их волю. А так как красный террор направлен против сторонников старой России, то для коммунистов его проведение вполне оправданно. Устрашение есть могущественное средство политики».

Массовый террор был для Ленина «административным средством решения всех проблем». Ленин наставлял: «Надо перевешать кулаков, попов, помещиков». Премия: 100 000 рублей за повешенного».

В секретном письме членам Политбюро ЦК РКП, написанном 19 марта 1922 года, Ленин предлагал провести изъятие церковных ценностей. Эта акция, по его мнению, «должна быть проведена с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь, и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

Д. А. Волкогонов в 1990 году оговаривался: сталинизм возник на извращении марксизма, само учение Ленина в этом не виновато. После ознакомления в 1991 г. с неопубликованными 3724 ленинскими документами изменил свое мнение, и написал о Ленине, как диктаторе, создателе партии ордена, нетерпимом и жестоком, положившем начало правлению террора в стране.

Ленин убеждал: «Не было ни одной революции и эпохи гражданской войны, в которых не было бы расстрелов». У Ленина необычайно часто в лексиконе присутствовало слово «расстрел». Он грозил расстрелом бывшим капиталистам и помещикам, интеллигенции, казакам и кулакам, политическим партиям и их лидерам, тем, кто был с ним не согласен из его окружения, священнослужителям. Именно эти слои населения понесли наибольшие потери от красного террора.

В ответ на убийство председателя петроградской ЧК М. С. Урицкого (30 августа 1918 года) было расстреляно до 900 заложников и отдельно, в Кронштанте – 512. После убийства Урицкого начался страшный террор – вооруженные красноармейцы и матросы врывались в дома и арестовывали лиц по собственному усмотрению… Ежедневно происходили аресты и расстрелы, а власть не только не стремилась приостановить массовое убийство, а наоборот, она лишь разжигала дикие инстинкты солдатских масс.

Во многих журналах и газетах вводилась рубрика возмездия – «красный террор», где публиковались списки расстрелянных. Был даже журнал «Красный террор» который сообщал о расстрелах.

Так покушения на большевистских вождей способствовали разгулу массового террора в стране, ставшего на долгие годы неотъемлемой частью военно-коммунистического государства. Этот метод будет использован в начале 30-х, когда инспирируемое убийство Кирова приведет к большому террору.

В 1918 году был узаконен большевиками от имени советской власти неограниченный массовый террор как главное средство удержания у власти создаваемой военно-бюрократической имперской системы.

«В тех условиях, в каких мы работаем, обойтись без расстрелов совершенно немыслимо», писал член реввоенсовета Восточного фронта Ф. Раскольников. Он предлагал на фронте и в прифронтовых районах «провозгласить неумолимый красный террор». По его мнению, ЧК должна расстреливать «без суда и следствия» всех врагов советской власти.

В 1918 г. ВЧК стала мощной силовой структурой, подавляющей всех, кого большевистский режим не устраивал. Чекисты вселяли страх и ужас, подавляя каждого человека. Они осуществляли государственный массовый и индивидуальный террор по системе круговой поруки. ВЧК с 1918 года стала символом произвола, страха и террора, «карающим мечом революции».

Именно в те годы Сталин познал всевластие и беззаконность, развил вкус к жестокой целеустремленности и лаконичному решению судеб людей: есть человек – есть проблема; нет человека – нет проблемы. Бухарин оправдывал террор, цитируя Сен-Жюста: «Нужно управлять железом, если нельзя управлять законом». И не кто иной, как Бухарин тогда сформулировал: «В революции побеждает тот, кто другому череп проломит».

2 сентября 1918 года Советская республика была объявлена постановлением ВЦИК единым военным лагерем, в котором все граждане должны были беспрекословно выполнять распоряжения властей. Тогда стали брать заложниками (постановление ВЦИК 19 февраля 1919 г.) советских работников (членов исполкома, комбедов) за невыполнение гужевой и иных повинностей. Тогда М. Лацис, упиваясь всевластием ЧК, писал на страницах газеты «Красный меч» (18 августа 1919 г.): «Нам все разрешено, ибо мы первые в мире подняли меч не во имя закрепощения и угнетения кого-либо, а во имя раскрепощения от гнета и рабства всех… Жертвы, которых мы требуем, жертвы спасительные… Кровь? Пусть кровь, если только ею можно выкрасить в алый цвет серо-бело-черный штандарт старого разбитого мира».

Российская революция в принципе имела общие корни с французской конца 18 столетия: крестьяне восставали против революции, которая будто бы и делалась ради них, доведенные ее лидерами до крайнего унижения и обнищания. Крестьяне финансировали гражданскую войну не только непомерными поборами, продовольствием и промышленным сырьем, но и своими сыновьями, составлявшими большинство красных и белых солдат. Выступления часто безоружных крестьян против произвола властей – это проявления народного сопротивления военно-коммунистическому режиму. Они жестоко подавлялись. Так же, как и всякие попытки крестьян распоряжаться результатами своего труда. Количество жертв, погибших и растерзанных в ходе схваток плохо вооруженных крестьян с обученными воинскими частями, неисчислимо. В 1920 г. крестьянская война охватила практически всю Россию, как свидетельство неприятия военно-коммунистического режима. Ее размах в различных районах страны был неодинаков. Наиболее крупными были выступления крестьян в Западной Сибири и Тамбовской губернии.

В 1920 г. население Советской России составляло 131, 5 млн. человек, из них 110, 8 млн. проживало в деревне. Потому столь большую тревогу большевистского руководства вызывала крестьянская война. Одним из отражений нежелания крестьян служить красным и белым было дезертирство, вызвавшее создание отрядов «зеленых», не хотевших воевать ни за тех, ни за других.

П. А. Сорокин, современник тех событий, оценивал это время так: «С 1919 года власть фактически перестала быть властью трудящихся масс и стала просто тиранией, состоящей из беспринципных интеллигентов, деклассированных рабочих, уголовных преступников и разнородных авантюристов». А террор, отмечал он, в большей степени стал осуществляться против рабочих и крестьян.

Троцкий, когда в 1919 г. выступал в Киеве, говорил: «Чиновники, лакеи старого режима, судейские, издевавшиеся в судах, педагоги, развращающие в своих школах, помещики и их сынки, студенты, офицеры, крестьяне-кулаки и сочувствующие рабочие – все должны быть зажаты в кровавую рукавицу, все пригнуты к земле. Кого можно – уничтожить, а остальных – прижать так, чтобы они мечтали о смерти, чтобы жизнь была хуже смерти».

После штурма Хивы в апреле 1920 г., красные устроили там погром. «Такого ужаса, какой нами здесь сразу обнаружен, нигде не приходилось видеть, - телеграфировал 6 апреля в Ташкент председатель ревтрибунала Туркфронта И. Р. Фонштейн. – Открытый организованный военный грабеж, во главе коего в качестве активного организатора стоит штаб командующих людей, открыто распределяющий награбленное с оставлением себе львиной доли. Увод женщин, содержание их как пленниц, рабынь, продажа с аукционного торга на базарной площади Петроалександровка и Хивы, разгром хивинских дворцов, расстрел красноармейцами первого встречного как предпосылка ограбления имущества». То же повторилось и при взятии красными Бухары.

«Центр города уничтожен, сожжен Регистан. После сдачи Бухары начались поджоги и невероятные грабежи и мародерства… Все богатства, содержащиеся в подвалах и кладовых Регистана, разграблены, громадные несгораемые шкафы разбиты, разломаны… В грабеже принимала участие Красная Армия, и два эшелона с груженым имуществом направлены в Ташкент, тридцать девять сабель, усыпанные драгоценными камнями, некоторые из них имеют тридцать пять бриллиантов, оказались в Ташкенте». Генис В. Л. «Разгром Бухарского эмирата в 1920 году».

Большевистское руководство России наследовало от самодержавия многие имперские принципы управления, совершенствуя политический надзор, аппарат и формы насилия над собственным населением. Тоталитаризм, как и его отличительная черта – антисемитизм, не был навязан России. Тоталитарное мышление веками существовало в российском обществе и исходило из существования единой и неделимой России, где самый многочисленный народ – русский, играл роль старшего брата для всех остальных. Большевики утвердили новый, советский тип колониализма для мусульманских народов России, они сделали антисемитизм одной из составных частей государственной идеологии.

Опыт безнаказанности погромщиков и организаций погромов, геноцид и дискриминацию по отношению к евреям позже Сталин использовал для массовых депортаций и убийств калмыков, крымских татар, многих народов Кавказа.

Большой террор был естественен для карательной политики тоталитарного государства. Его главное отличие от красного террора состояло в том, что в 1918 г. шла гражданская война и у населения было оружие, чтобы как-то противостоять репрессивному произволу красных или белых властей. В 30-е годы государственный террор со страшной силой обрушился на совершенно беззащитное, обуянное страхом население. Гитлер в те же годы уничтожал ненацистов и «рассово неполноценных». Для Сталина никаких ограничений не было – массовый террор не обошел ни один слой населения, ни правящую партию, ни самих карателей. Борьба за выживание сделала людей агрессивными, нетерпимыми, завистливыми и жестокими в одобрении массовых убийств. Народ повинен в том, что не защитил себя, что позволил вовлечь себя в преступные деяния режима, одобрил их, стал жертвой и социальной базой левого экстремизма.

К. Маркс писал, что существует лишь одно средство сократить «кровавые муки родов нового общества, только одно средство – революционный терроризм». Ленин предложил метод его проведения, объявив обманом всякую нравственность, «взятую из внеклассового, внечеловеческого понятия», подчеркнув, что нравственно все, что полезно революции. Большевикам удалось эффективно замаскировать сущность тоталитаризма. Миллионы людей оказались втянутыми в уничтожение имущих и «врагов народа». Те, кто был ничем, получив обещание «стать всем», возвели в абсолют силовые методы «убеждения» и подчинения победоносный для большевиков исход гражданской войны в России привел их к Большому террору 30-х, к убежденности в правоте произвола, безнаказанности за уничтожение своих беззащитных сограждан. В 1956 г. на секретный запрос Политбюро КГБ сообщил: в период с 1935 по 1940 год было арестовано примерно 16 миллионов человек, из которых, по крайней мере, семь миллионов были расстреляны или умерли в ГУЛАГе.

Гражданская война в России не имеет аналогов в мировой истории. Влияние ее на будущее созидание тоталитарных режимов было огромно. Ведь Гитлер мог утверждать, что идею организации концлагерей он заимствовал у Ленина и Троцкого. А Сталин, совершенствуя методы устрашения и насилия тех лет, довел общество до восприятия Большого террора 30-х годов. Ленин и его окружение полагали и не без оснований, что только не ограниченное никакими законами насилие может помочь большевистской элите удержаться у власти. И этой цели – удержаться у власти, была посвящена вся их деятельность. Ради этого большевистские властители цинично показывали, что человеческая жизнь для них – это только лагерная пыль.

В 37-м году в Москве иногда за один день расстреливали до двух тысяч человек. А всего в СССР в 1917-1987 годах были уничтожены 62 миллиона человек!

В годы Великой Отечественной войны Сталин вспомнил опыт Троцкого в гражданскую и ввел в действие заградительные отряды, которым было приказано расстреливать отступающих красноармейцев. Троцкий требовал ставить на «командные посты только тех бывших офицеров, семьи которых находятся в пределах Советской России, и объявляя им под личную расписку, что они сами несут ответственность за судьбу своей семьи». Ленин предлагал ввести институт заложничества по волостям.