Глава одиннадцатая сестры и друзья

Те первые несколько ночей, когда я впервые спала с Реми, я лежала, прижавшись нему, не зная, что он делал на своем Айпаде. Пока в один прекрасный день я не стряхнула с себя сонливость, решив узнать это.
— Что ты делаешь? — спросила я, выпрямляясь, чтобы заглянуть.
Он отставляет " Apple" в сторону и притягивает меня к себе на колени, усаживая между бедер и снова хватает свой Айпад, нашептывая мне на ухо, когда показывает экран:
— Надираю задницу компьютеру.
— Что это?
— Шахматы.
Откидываюсь назад в его крепких руках.
— Ты выигрываешь? Ну, конечно же, да, — отвечаю сама себе.
Я смотрю на экран, на белые и черные фигуры, а он объясняет, что значит каждая и как они перемещаются, из них самые простые — это пешки. Мы продолжаем игру, я наслаждаюсь работой его мозга, когда он передвигает фигуры, и слушаю, как он дышит мне на ухо. А он время от времени кусает меня за мочку и оставляет поцелуй.
Он говорит мне выбрать, какой фигурой сделать следующий ход. Я решаю пустить в ход тяжелую артиллерию.
Реми мягко смеется:
— Ты же не хочешь двигать нашу королеву?
— Почему нет? Она кажется наиболее универсальной и мощной фигурой.
Он нажимает на королеву и перемещает ее назад на свое место.
— Королева остается с королем, — целует меня в висок.
— Почему? — спрашиваю.
— Чтобы защищать его.
— От чего? — я поворачиваюсь и смотрю в его смеющиеся голубые глаза. Он отставляет Айпад в сторону и берет в руки мое лицо, улыбаясь, будто я должна знать, почему королева защищает короля.
Затем он целует меня, и, играя с ним в шахматы, кажется, будто я узнала о нем что-то новое. Что я также люблю. Как и все остальное.
Боже. Он живой дышащий клад, и он позволяет мне открывать его. И все, чего я хочу — потеряться в этой совокупности тьмы и света в нем.
Сейчас он за тридевять земель в сторону Чикаго, но я обнаружила, что если зайти в интернет в ночное время, то можно играть с ним в шахматы, позволяя одержать полную и безоговорочную победу надо мной. А я могу писать ему какие-то комментарии, вроде:
" а сейчас я собираюсь тебя побить! "
Он отвечает только ходом, поедая одну с моих пешек.
И я делаю глупый ход, продолжая: " Ты труп! И твои король с королевой тоже! И я заставлю твоего короля наблюдать за тем, как буду убивать его женщину! "
Он печатает: " Никто не прикасается к моей женщине".
Я отвечаю: " Кроме тебя? "
" А это идея".
И я смеюсь, а затем он звонит мне, и мы забываем об игре. Я теряюсь в его голосе и в том, что он мне говорит.
На второй неделе я посетила гинеколога и смогла услышать сердцебиение ребенка. Мелани запечатлела это событие на телефон и переслала мне. Так что я отправила запись Реми, на что он ответил: " а? "
Набираю номер и слышу его грубый голос. Он всегда звучит немного нетерпеливо, будто он готов заняться чем угодно, но только не разговором по гребаному телефону, отвечая грубо:
— Да.
Я говорю ему:
— Это сердцебиение ребенка.
На мгновение мы оба замолкаем. Затем он произносит:
— Давай я отключусь, чтобы послушать. Позвоню через пять минут.
Я смеюсь и с нетерпением жду...
Спустя две с половиной недели Нора заходила все меньше и меньше. Она из-за чего-то злится на меня или может это я злюсь на нее? Я не уверена. Но даже Мелани интересно, что с ней случилось. Иногда я задаюсь вопросом, стала ли она такой раздражительной из-за Пита, потому что она продолжает спрашивать меня о боях, о нашем расписании и об Андеграунде.
К этому времени я прослушала большинство песен Реми. Моими любимыми являются “Far Away” (" Далеко") в исполнении Nickelback и “Here Without You” (" Здесь без тебя") в исполнении 3 Doors Down, которые я слушаю ночью снова и снова...
Мелани теперь с флористом на " ты". Я получаю красные розы каждый день. Каждый день. Райли звонит ей утром и вечером с запросом полного отчета для Ремингтона. Понравились ли мне цветы? Все ли со мной в порядке? Я пишу ему сообщение каждый день, ладно, не одно, больше одного, а Реми всегда отвечает мне после тренировки.
Я просмотрела сотни фильмов и интернет-магазинов, пока не прекратила и не увиделась со своими родителями. С ними может быть туго, но становится все лучше с каждым их визитом. По крайней мере сейчас они, кажется, смирились и почти в восторге от ребенка.
К концу третьей недели я прочитала всю библию для беременных " Чего ожидать в ожидании ребенка" и узнала, что изжога, которую я чувствую — это нормально. Хныканье? Злость? Перепады настроения? Нормально. На интернет-форумах we90r64mama и 4uwtforever называют это " драма беременной мамы". Я умирала со смеху от их анекдотов о собственнических чувствах к отцам детей и о тысячу и одном сумасшедшем поступке, вроде проверки их чеков и кредитных карточек, а также шпионаже.
Я серьезно думаю, что у меня все в порядке с драмой беременной мамы, ДБМ, пока не началась четвертая неделя, когда постельный режим начал выводить меня из себя. Я пытаюсь держать свой мозг загруженным, если не могу нагружать себя, но я так скучаю по бегу, солнцу, поединкам, и я скучаю по нему.
В полночь у меня была бессонница — нормально! — и я написала ему длинное подробное сообщение, что в Сиэтле шел дождь, и что я нашла песню, которую хочу включить ему. Слышал ли он когда-нибудь “Between the Raindrops” (“Между каплями дождя”) в исполнении Lifehouse? Ох, и бегал ли он? Я скучаю по бегу, это так печально пялиться на эти четыре стены...
Потом я сказала ему, что планирую получить у своего гинеколога разрешение пойти посмотреть его бой, когда он будет в Сиэтле на следующей неделе. Единственным ответом на все мои вопросы было одно сообщение:
" Для тебя пока никакого Андеграунда, МП. (прим. пер. — Маленькая Петарда). Оставайся дома".
Из всех его ответов, что я себе представляла, я никогда бы не подумала, что Ремингтон скажет это. И таким образом началось ДБМ, когда меня начали преследовать слова сестры о нем, таком секс-боге Андеграунда… и внезапно ДБМ ухудшилось, когда я себе представила, как шлюхи доставляли ему удовольствие в то время, пока он был один, без меня. Кто удовлетворяет сексуальные потребности, в которых нуждается этот мужчина? Кажется, будто все мои гормоны беременности усердно работают, не только помогая мне вынашивать ребенка, но и сводя меня с ума.
Я заставила себя написать ему:
" Почему? Почему ты не хочешь, чтобы я была в Андеграунде? "
Он не ответил, и все мои страхи разбушевались еще яростней, и я была по-настоящему удивлена:
" Почему? Разве ты не хочешь меня видеть? "
Он ответил:
" Просто оставайся нахрен дома и жди меня".
Значит, он совсем не стремился меня увидеть?
" Ты хочешь, чтобы я была дома? Таким образом, все твои фанатки смогут кричать тебе и видеть тебя, но не Я? Пошел ты! "
После этого я добавила красный дымящий смайлик, чтобы он знал, что разозлил меня, затем бросила телефон в сторону и начала накручивать себя, пока мне не захотелось взорваться. Оставаться дома? Дом там, где он. Сукин сын.
Этим утром количество роз удвоилось.
Когда Райли утром говорил с Мелани, то попросил передать, что Ремингтон надеется, что мне понравились цветы и что он хочет, чтобы я отправила ему ссылку на песню, о которой писала ему вчера.
Ха.
Очень жаль, но у меня нет желания отправлять ему дерьмо.
Наш ребенок чувствует себя хорошо, и я в восторге, потому что крем, кажется, работает. Кровянистые выделения полностью прекратились, но гормоны во мне? Они бушуют. Я умираю. Так хочу увидеть его. Я ежедневно защищала его и нашего ребенка перед своими родителями, рассказывая им, что меня не бросили и не использовали, что он привез меня сюда, чтобы защитить и заботиться. Но слышать, как он говорит, что не желает, чтобы я была в Андеграунде, это отстой.
Все страдания, которые я пыталась держать подальше от себя, подкрадываются ко мне со всех сторон сейчас, когда я зла на него, но, боже, я ничего не могу с этим поделать. Находясь на постельном режиме, и когда нечего делать, голова придумывает тысячу и одну историю о том, что происходит там, в мире без меня, и ни одна из этих историй не доставляет удовольствия.
— Перестань отчитываться, Мелани, — угрюмо говорю я тем днем.
— Почему? Райли спрашивает, и Ремингтон попросил меня в тот день перед отъездом, отправлять ему ежедневные отчеты. Он хочет знать, как ты себя чувствуешь.
— Прекрати давать детальные отчеты и точка.
Кажется, она едва сдерживает смех в голосе.
— Эй, ты же тоже этого хочешь! Ты таращишь глаза, пока я разговариваю по телефону, будто хочешь иметь сверхзвуковые уши, чтобы расслышать. Я знаю, что ты звонила Питу и спрашивала о нем.
Я вздыхаю, массируя виски.
— Я просто беспокоюсь за него.
Я звонила Питу, чтобы спросить все ли в порядке, и он ответил, что да. Как обычный парень, он не был особо разговорчив по телефону, и сказал лишь, что они на месте, и спросил, нуждаюсь ли я в чем-то, и что Ремингтон тренируется без остановок. Я спросила, контролирует ли он себя, и он сказал, что они все сосредоточены на том, чтобы держать это под контролем, и посоветовал успокоиться, Ремингтон очень сильно старается оставаться с голубыми глазами.
Что бы это могло значить?
Однажды Пит назвал меня пусковым механизмом, и мысль о том, что Реми должно быть хочет избегать меня, чтобы оставаться с голубыми глазами, разъедает меня, как кислота.
Мел смотрит на мое несчастное лицо и с улыбкой качает головой, будто поверить не может, что я докатилась до этого.
— У тебя появляются морщинки, когда ты говоришь, перестань уже хмуриться, — весело говорит она, когда приносит миску домашнего органического попкорна для просмотра еще одного фильма. — Милая, Андеграунд будет здесь через неделю, ты должна сиять!
— Я даже не смогу прийти туда. Ремингтон, черт возьми, не хочет, чтобы я там была.
Глубоко вдохнув, я пытаюсь успокоиться, задаваясь вопросом, что бы БДБ (Брук До Беременности) делала?
— Потому что он придет увидеться с тобой после боя. Райли сказал мне, что твой мужчина планирует ночевать здесь с тобой на протяжении их трехдневного пребывания.
Я закрываю лицо.
— От этого я чувствую себя еще хуже. Почему он приезжает именно на бой, а не перед ним, чтобы увидеться меня?
Мелани пожимает плечами.
— Что, если Нора права и он больше не хочет меня? — продолжаю я.
Теперь она визжит со смехом.
— Хорошо, во-первых, у Норы не голова, а головка сыра с дырками в ней, и она пропадала все те дни, когда обещала мне прийти и позаботиться о тебе, а вместо этого находится, бог знает где. Она где-то на седьмом небе от счастья, а ты в другом месте, потому что, безусловно, здесь говорят гормоны.
— Не могу поверить, что он не желает меня там видеть. Думаю, кто-то украл его телефон и написал мне. Может тупая шлюха.
— Брук, он явно защищает тебя и ребенка, — Мелани косит на меня взглядом, пока выбирает что посмотреть на Apple TV.
Монстры в моей голове одерживают верх над ее словами. Ребенок чувствует себя лучше. Если мой врач даст мне зеленый свет, почему он не хочет, чтобы я была там? Разве он по мне не соскучился?