Подержи зеркало.

Баян Ширянов. Низший Пилотаж.

Роман в новеллах о наркоманах, для них самих и всех прочих желающих.

Часть первая.

Подержи зеркало.

Никаких хохмочек! Никаких выебонов! Правда. Голая блядь правда! Сам видел! И поэтому право имею ее резать! На глушняк...

Да, я ширяюсь, шмыгаюсь, втираюсь, мажусь. Да, и зовут меня поэтому Шантор Червиц. А, может, и не поэтому, а из-за других причин, но причины эти по хую.

Может и узнаешь когда, а пока въезжай в расклад и расстановку сил.

Я объявил войну винту. Как и многие. Мы воюем с ним так же, как алкоголики со своей вонючей водярой, путем уничтожения посредством собственного организма. Ничего нового в этом нет, поэтому мы решили легализовать наркотики. Но об этом тоже позже.

Итого, на пять рыл мы имеем пятнадцать кубов. Я поставил кубы первыми, ибо они важнее всего. Без них ничего не случается, потому что случиться не может принципиально. Второе это флет. Флет у нас однохатный, с сортиром, ванной, прихожей и винтоварней, которая в других флетах обзывается кухней. Но кухня - это не винтоварня. На кухне варят хавчик, чтоб его потом жрать, поддерживая силы. В винтоварне, наоборот, варят, как многие уже догадались из названия, винт, который жратвой не является, а действует ровно наоборот. Ты жрешь свой кусок булки с ковбасой, чтоб наполнить себя силой, которая складывается в жировые отложения, по которым можно производить раскопки твоей истории. Ты хаваешь винта, чтобы извлечь из себя свою силу. Понятно?

Ладно. Винта надо хавать. Чтобы его хавать нужны те, кто его хавает. Их пятеро. Я. Чо, нескромно, ставить себя первым? А по хую!.. Второй Семарь-Здрахарь. Яростный торчок. Третьим у нас будет Навотно Стоечко. Распиздяй, похуист и поебеньщик. Четвертым - Роза Майонеззз, родная шировая сеструха Зои Чумовоззз. До сих пор неизвестно, кто из них кого подсадил. Пятая, последняя, безымянная герла. Она приблудилась к нам во время поисков салюта и села на хвоста так прочно, что пообещала выебать всех мужиков, что не понравилось Розе Майонеззз, но ее послали на хуй, вместе с ее пиздожадностью.

Да, чуть не забыл, хозяином флета числится Навотно Стоечко. На флету имеется разъебанный диван без ножек, пара матрацев, ковер, на который все стравливают контроль, стол комнатный и стол кухонный, разные, несколько не то стульев, не то табуреток, мигрирующих в широких пределах, колдун, в просторечье холодильник, газовая плита. Все прочее не имеет значения и смысла перечислять.

Да, еще есть винт! Но об этом я сказал в самом начале.

Итак, винт. Его надо ширнуть. И, желательно, в вену. А если не в вену, то под шкурой будет такой фуфляк!..

Короче, вмазаться хотят все. Но первым должен ублаготвориться Навотно Стоечко, как варщик, это основная причина, и как хозяин, на эту причину всем насрать, поэтому она причиной здесь являться не будет.

Без пизды можно сказать, что навотностоечковский организм проширян насквозь. На моей памяти он двигался в руки, ноги, пальцы и хуй. Если он когда-нибудь кинется, то, в натуре, в его винте крови не обнаружат, как не найдут и самих веняков.

Для активных боевых действий супротив винта без веняков не обойтись, а эти суки норовят или скипнуть, или затромбиться, или вообще, на хуй, исчезнуть. Не въезжают они в необходимость своего присутствия.

Навотно Стоечко заряжает баян положняковыми двумя квадратами. Вся тусовка кучкуется вокруг них.

- Ой, бля-я-я... - Шипит Навотно Стоечко и угрожающе размахивает машиной. - Уйдите на хуй, свет застите!..

- Помочь? - Интересуется Семарь-Здрахарь. Он единственный кто остается рядом, остальные растусовались по углам и старательно косят, что навотностоечковская казнь их не ебет.

- В пизду! - Верещит ширяющийся, - Надо будет - сам позову.

Семарь-Здрахарь под визги хатовладельца съебывает на винтоварню, а Навотно Стоечко стягивает с себя рубаху.

Телеса Навотно Стоечко достойны кисти Пабло Дали и Сальвадора Пикассо. Или наоборот? Но до пизды, значит так, хэнды. Правая. Она пятнистая, сине-желто-зеленого окраса от подшкурного контроля. Тонкие белые полоски на местах старых дорог, у локтя красная блямба заросшего колодца. Вся эта красота в коричневую крапинку от недавних широк. Левой хэнде повезло меньше. На ней несколько вулканчиков, следы какой-то недоебаной инфекции. От вулканчиков вся хэнда ярко красная и бугристая. Торс Навотно Стоечко не так красив, на нем всего несколько синяков, ребер и волосков.

- Блядский Бог... - Бормочет Навотно Стоечко, ощупывая правой хэндой левую. Зрители не дышат.

- Ебаный Христос...

Левая рука так распухла, что веняков нет и не будет в ближайшие несколько месяцев. Навотно Стоечко начинает исследование левой хэнды. Он пыхтит, скрежещет оставшимися зубами, пускает горькие слюни... И, ебеныть! чего-то находит!.. Его палец находится около кисти, он осторожно надавливает на кожу и под ней что-то трепыхается.

Не отпуская найденное место Навотно Стоечко берет баян, снаряженный самой тонкой стрункой. Дыхание Навотно Стоечко становится тяжелым, он всаживает струну и в баян тут же идет контроль.

- Бля! Поймал!.. - Яростно шепчет он не всю комнату и давит на поршень...

- БЛЯ!!! - Орет Навотно Стоечко в следующую секунду и вырывает иглу.

- Как больно-а-а!!! - Вопит он во всю глотку, размахивая машиной. На месте вмазки растет кровяная капля. Навотно Стоечко слизывает ее и прижимает дырку пальцем.

- Уй, бля-я-я... Пропорол... Блядский Бог, где Ты? Нету Тебя, бля!.. Ну почему я не могу по-человечески ширнуться? Помоги мне, Господи! У, бля!..

На крики прибегает Семарь-Здрахарь с баяном, тоже полным контроля. Увидев его, Навотно Стоечко белеет от ярости:

- Вперед меня?!..

- Да ты сколько будешь казниться... - Оправдывается Семарь-Здрахарь, но раскаяния в его голосе не присутствует.

- Ну и хуй с тобой, паскуда! - Отворачивается Навотно Стоечко и начинает поиски по новой. Теперь он обследует ноги.

Самое приятное - это наблюдать за попытками ширнуться того, кому ширнуться некуда, того, кому есть куда ширнуться. Мне, например. Но это скоро надоедает.

Какого хуя я должен ждать три часа чтобы вмазаться, пока не втюхается какой-то ублюдок?

На кухне Семарь-Здрахарь уже моет свой баян.

- А, сам Шантор Червиц, ширнуться зашел, или так?

- Ширнуться, - Соглашаюсь я, - Где пузырь?

Пока я выбираю себе и щелочу, происходят два события: очередной богохульный вопль Навотно Стоечко и появление приблудной герлы. Она становится у стены и сползает вниз. Ее короткая юбка задирается и нашему обозрению предстают дырявые, но достаточно чистые трусы, которые и на половину не скрывают жутко волосатую пизду их хозяйки.

- Я - преступная мать... - Горестно говорит безымянная герла, и добавляет, - Ширните меня...

Пока с ней возится Семарь-Здрахарь, я успеваю сделать себе три дырки, но вмазываюсь-таки самосадом в оборотку. Знай наших!

Несколько минут, пока я приходуюсь, мне все до пизды-дверцы. Приход слабоват. Чего еще ожидать от такого варщика, как Навотно Стоечко? Когда я открываю глаза, я застаю как Семарь-Здрахарь вводит последние децилы в руку герлицы. Она на мгновение замирает, а затем ее впалая грудь издает сдавленный возглас восторга.

- Как? - Любопытствует Семарь-Здрахарь.

- Хорошо. - Понуро выдавливает из себя девица и начинает плакать.

Мы с Семарем-Здрахарем переглядываемся, плакать на приходе? Это что-то странное.

- Точно хорошо? - Спрашиваю уже я. Но герла как будто ничего не слышит, она мотает головой, разбрызгивая слезы, и тихонечко стонет.

- Блядский Бог! Что ж я маленьким не сдох?! - Доносится из комнаты.

- Я - преступная дочь... - Говорит вдруг герла и внезапно стягивает с себя юбку вместе с трусами. - Ебите меня... Я - преступница...

Заморочка, понимаем мы с Семарем-Здрахарем. Заморочка - штука тонкая. Как сучий Восток. Замороченный торчок может часами смотреть в одну точку, дрочить, гнать телеги, искать мустангов или заныканный пару лет назад куб винта. Но если эти заморочки по кайфу тебе, других они могут напрягать... А могут и не напрягать... Смотря на чем ты заморочился.

- Ну, ебите меня... - Жалобно просит безымянная герла. - Я - преступница, меня надо ебать!.. Или хотите, я у вас отсосу?.. Я никогда не сосала... Но, если надо... Я преступница, я буду стараться!..

Она шмыгает носом, а мы отрицательно качаем головами.

- Попозже... - Улыбается Семарь-Здрахарь.

- Вы мной брезгуете? Да? - Выщипанные брови поднимаются домиком, а нижняя губа отвисает. - Да, вы брезгуете! Я ведь преступница! Преступница!

Я сама собой брезгую! Вы не понимаете! Вы - нормальные люди, а я - наркоманка и преступница!

Дайте двадцатку!

Порывшись в пакетике со шприцами, я нашел двадцатикубовый и кинул его безымянной герле. Она схватила его не лету, облизала и начала засовывать его себе в пизду, повторяя:

- Я преступница... Вы не будете меня ебать, вы брезгуете!..

Несколько минут мы с Семарем-Здрахарем наблюдали как она дрочит баяном. А потом я не выдержал и сделал ошибку, я спросил:

- А с чего ты это взяла, что ты преступница?

Безымянная герла встрепенулась. Она посмотрела на меня так, словно я ее уже выебал. Потом, встав на четвереньки, не вынимая баян из пизды, она резво заковыляла ко мне и обняла за колени.

- Я - преступная дочь. - Сказала безымянная герла, смотря на меня снизу вверх, - Моя мама знает, что я наркоманка. Она страдает...

Я - преступная жена. Два месяца назад я ушла от своего мужа. Три дня назад я к нему вернулась. А вчера я от него опять ушла.

Я - преступная мать! Я бросила свою дочку, и теперь она у мамы. Я ее люблю...

Я - преступная дочь, - Начала безымянная герла по второму кругу, - Я бросила свою трехлетнюю дочку на шею мамы, я о ней забыла, она так меня любит, а я сижу тут, а вы мною брезгуете. Ну, пожалуйста, поебите меня, я - преступница!

Тебя как зовут?

- Шантор Червиц...

- Давай я у тебя отсосу? - Умоляюще хлюпает безымянная герла, - Я преступница, я должна...

- Прямо здесь? - Удивляюсь я, смотрю по сторонам и натыкаюсь на ухмылку Семаря-Здрахаря. Он кивает и подмигивает.

- Мне по хую! - Говорит безымянная герла и еще сильнее обхватывает мои колени, - Пусть все смотрят, пусть все знают, что я преступная мать!

- БЛЯ!!! Ну был же контроль!!! Что ты делаешь, сука??!! Блядский Христос, нет Тебя, Господи! Ебал я тебя! Ну, помоги же Ты мне, ебаный Твой рот! - Верещит в комнате Навотно Стоечко и с его последними словами на кухню входит Зоя Майонеззз, чтобы увидеть, как безымянная герла заглатывает мой нестоящий хуй.

Зоя Майонеззз замирает на полушаге, а безымянная герла, не выпуская изо рта мой хуй, начинает свою телегу:

- Я - пврештвупфная мфать! Я - пврештвупфная дофь! Я - пврештвупфная фена!..

Подозрительно глядя на торчащий из пизды безымянной герлы шприц, Зоя Майонеззз делает Семарю-Здрахарю условный жест. Она оттопыривает большой палец и трет им руку, мол вмажь меня. Семарь-Здрахарь наполняет баян, и они уходят в ванную, винт, Семарь-Здрахарь и Зоя Майонеззз.

- Я - пврештвупфная мфать!

- Бля, ну помогите кто-нибудь, бляди! - Кричит Навотно Стоечко из комнаты. - Семарь! Шантор! Кто-нибудь, бля!

Мне удается высвободить хуй из губ безымянной герлы, с него капает ее слюна и я решаю штаны пока не надевать. В раскорячку я вхожу к Навотно Стоечко, и вижу, что он абсолютно голый сидит на матрасе, а к стене прислонено большое круглое зеркало, отражающее жопу Навотно Стоечко.

- Я и в ноги, и в живот, и в хуй... - Жалобно стонет Навотно Стоечко. В его руке уже десятикубовый агрегат с метровой бабочкой, полный навотностоечковской крови. - Поможешь?

- Как?

- Подержи зеркало.

- Зачем?

- В спину вмажусь. Ну, давай, бля! Скорей!

Пока я устанавливаю зеркало как надо Навотно Стоечко, он молчит, но как только игла бабочки приближается к коже, начинается старое ворчание:

- Бля... Ну на хуя столько контроля? Блядский Бог... Нет Тебя, падлы! Поможешь ли Ты мне, ебаный Христос!?

Там, куда ширяется Навотно Стоечко я не вижу ни хуя. Как он разглядел веняк у себя на спине, непонятно. Но вдруг в шланг бабочки начинает идти контроль! Навотно Стоечко замирает, не доверяя своей удаче. Кровь медленно ползет. Она доходит до баяна, выгоняя воздух из прозрачной трубочки и смешивается со старым контролем.

Навотно Стоечко мягко жмет на поршень.

О, ширка! Непостижимая, как круглый квадрат. Вот она, жидкость, в баяне. А вот она исчезает. Вот она была снаружи. А вот она внутри! И приход!..

- Бля... - Стонет Навотно Стоечко, - Нету ни хуя!..

Его кровь скрылась там, откуда пришла, но торчок не вынимает струны из тела:

- Нету прихода!..

Шантор, добери мне двушку!

- Пока я щелочу, выбираю, отбрыкиваясь от безымянной герлы, проходит минуты две. Вернувшись, я застаю Навотно Стоечко в абсолютно той же позе:

- Давай, давай! - Кричит он.

Поменяв баян на бабочке на полный, он начинает гнать. Сперва осторожно, по децилам, а потом, чуя наступающий приход, и в полную струю. Граница воздуха и винта резво бежит по трубке, приближаясь к коже, но Навотно Стоечко выдергивает иглу на последних каплях.

- Ух! Ух! Ух! У-у-у-у-у... - Звуки замирают и слышится только натужное дыхание.

Пока я наблюдал за ширянием, безымянная герла опять присосалась к моему хую.

- Да отъебись ты! - Делаю я страшные глаза и бью ее коленом. Герла валится на пол и начинает рыдать:

- Вы все мной брезгуете!..

- Я вот чего придумал... - Говорит вдруг Навотно Стоечко. После вмазки у него совершенно поменялся голос. - Какого хуя нас, торчков, все стремают? Если так разобраться, торчки-то абсолютно все! Чай пьешь - наркоман. Куришь - тоже наркоман! У нас весь мир - одни наркоманы!

А я стану президентом! И введу принудительную наркотизацию населения.

Чувак чапает, а к нему полис:

- Чем сегодня ширялись? А ну-ка покажите дырки!

А нет дырок - в ментовку, на анализ крови. Есть наркотики - отпускают. А нет - выбирай! Вот марфуша, вот герасим, вот фен, вот винт, вот кока. Ширяйся, братец.

Вот тебе баян одноразовый. А не умеешь ширяться - на первый раз тебя мент вмажет, а потом - изволь на курсы Или колеса глотай, но так, чтобы мы видели!. Там тебя научат и ширяться, и разбираться в наркотиках...

А в драгах!.. Хочешь чистяка? Пожалуйста! Хочешь сам сварить? Вот тебе комплект из соломы с ангидридом, эфедрин с компонентами, что душа пожелает!

А лениво в драгу на ломках, скорую помощь можно вызвать. Они тебя и втрескают, и веняки подлечат. Она так и будет называться - " скорая наркотическая помощь".

Зарплату будут наркотиками выдавать. Из расчета: сколько надо - столько получишь! А для безработных - общественные " Широчные". Заходишь, ширяешься, там комнаты для прихода. Только больше десяти минут зависать нельзя. Очередь.

И никакого стрема! Все вмазанные, тащатся, кайфуют.

А глюки захотел, тоже пожалуйста. " Глюкаличные" откроют.

А я - президент... И тоже весь день под кайфом...

Эй, ты, герла. Иди сюда. Отсоси-ка...