Глава 15. Путешествие к морю на автомобиле — эта идея пришлась Юле по душе.

Путешествие к морю на автомобиле — эта идея пришлась Юле по душе.

— Как ты себя чувствуешь? — моя забота о ней выглядела трогательно. Я и в самом деле заботлив.

Я еще не знал, где мы остановимся: все равно.

— Не рассчитывай на то, что я подарю тебе легкую жизнь.

Она смотрела перед собой и, не поворачивая головы в мою сторону, произнесла:

— Я не ищу легких путей и давно уже надеюсь только на себя.

Отсюда не видно той горы, мы еще не проехали через тот тоннель. Но уже видели море, его сверкающую серебром бесконечность, дальнюю дымку...

Полуденная жара. Когда двигатель выключен, слышно как трещат цикады. Тем не менее ощущается свежесть хвои.

В Йоханнесбурге Всемирный саммит ООН по устойчивому развитию собрал шестьдесят пять тысяч представителей из ста восьмидесяти девяти стран мира. Почему же я здесь?

Никому и в голову не придет меня разыскивать, и это радовало. Чего мне недоставало во всех этих побегах и перебежках — моих книг. Две-три книжки я всегда беру с собой, хотя они и зачитаны до дыр.

— Какие? — спрашивает Лена.

— Ты же знаешь… Я их время от времени меняю… Скажем, Дюрренматт… Всегда Чехов, его рассказы… Теперь вот Бхагавад Гита. Юля настояла… А с некоторых пор вот этот томик стихов…

— Кто это?

— Тинка… Ты же знаешь.

Здесь крутой поворот, видимость ограничена, поэтому машины едут медленно и, конечно, я это вижу — она не может не привлечь внимание проезжающих. Мне это льстит, я даже горд этим.

Я еще раз отметил про себя, что у нее очень красивые ноги. Мне, конечно, доводилось видеть ноги и подлиннее.

— Смотрите, смотрите!..

Она вдруг обнаружила кустообразное деревце, сплошь усеянное разноцветными лоскутками, — туристский знак желания вернуться сюда снова. Для меня это не открытие, я знал, где остановиться.

— Привяжем и наши ленточки...

Я расценивал это, как признание того, что ей путешествие нравится, и мне ничего не оставалось, как разорвать надвое свой носовой платок.

Теперь я придерживал ветку, чтобы ей удобней было привязать свой лоскуток — явить миру свое желание.

— А вы?

Вопрос задан как свидетельство того, что она хотела бы, по крайней мере, еще раз, побывать здесь со мной.

Привязывая свой лоскут, я не искал глазами те тесемки и тряпочки, которые мне уже приходилось здесь оставлять.

Помню, мы с Тиной… Нет-нет, никаких воспоминаний! Я же дал себе слово! Тина… Ти… Я ведь помню каждую её строчку!

… ты мой бешеный драйв, мой безумный мотив, моя утренняя сюита,

Ты открыт для меня, я на тысячи кодов закрыта …

Я пытался открыть, разгадать её код. Протиснуться в эти ее спирали ДНК – нити жизни… Чтобы рассмотреть изнутри эти механизмы, колесики часов…

… на тебе микросхемой все изгибы меня, биополе,

я ловлю этот запах — воли, страсти, сомнений и соли …

Запах страсти и соли… А как могут пахнуть сомнения? Я принюхивался…

… этот общий накал до кипенья свирепого крови,

ты еще не устал от побегов в любое с любовью?..

Я даже спрашивал себя: как можно бегать в это пугающе-нераспознанное «любое»? С любовью!.. Да-да, именно так — как?!

Милая, Ти! До сих пор не могу взять в толк, что заставило нас…

… я пою как струна от малейшего: ласки и ветра,

намотай на кулак гриву цвета осеннего ветра …

Да наматываю я, наматываю на все свои кулаки вот уже…Господи, сколько же лет я гоняюсь за тобой по этому безучастному свету?! Чтобы услышать твое едва слышимое – «разрешаю…».

Значит, запрет снят! Значит, я продолжаю препарировать тебя! Твою жаркую плоть, свирепость твоей закипающей крови…

Душу… Дух… И главное – дух!..

Значит, я…

— Вы не ответили, — говорит Юля.

Для меня важно и это: я сюда вернулся.

Видимо, в этих тесемочках и лоскутках что-то есть.

Уже, сидя в машине, она задает свой вопрос еще раз:

— И что же там, в этом медальоне?

— Волосы, — сказал я, — мои волосы...

— Волосы?

Почему это ее так удивляет? Ведь это не только волосы, это и моя ДНК на случай, если вдруг...

— Если вдруг что? — спрашивает Лена.

— Например, новый потоп.

Значит, ее «разрешаю» дает мне еще один шанс немыслимо-невероятного знания: изучить ее до косточки, до каждой капельки крови…

Или не дает?