Глава 8. Твоя доброта

Два дня до каникул, а потом у меня не будет чем заняться, и все что останется так это сидеть дома и терпеть близость Ника Карра. Вот такие перспективки!

После вчерашнего голова раскалывалась, и я на всех лекциях сидела в темных очках, не потому что у меня болели глаза – я спала! Возможно кого-то и удивил мой прикид, но желающих спросить о нем не было. И вообще день мог бы быть мерзопакостным, если бы не один инцидент связанный с Ником. Если что я и помнила о вчерашнем, так это как укусила его, и честно говоря, я очень ждала когда он появится, чтобы послушать, как он это будет объяснять.

Сейдел же лишь с интересом рассматривала меня первые 15 минут, а потом спросила.

- Значит ли это, что у тебя все же появился новый квартирант?

Я немного растерялась из-за ее вопроса, но если мыслить логично, друзей кроме Сейдел здесь у меня не было, и пила я всегда лишь с ней, значит, это мог быть только тот, с кем я живу. Я уже задумывалась о том, что скажу ей по поводу квартиранта, и хотела продолжительное время ничего не говорить, но как-то она пошутила, что раз пока я никого не нашла, она сможет вернуться ко мне, если вдруг поссориться с Диком. Так что стоит ей все же сказать, что нашла, но лгать полностью…это как-то не правильно, пусть я и не могу сказать, что это Ник, но хотя бы скажу что парень.

- Да…знаешь…так вышло, что тот парень у которого я являюсь репетитором…ну он теперь живет со мной. Богатенький буратино, и его семья хочет, чтобы я с ним училась, и тем самым помогала. Не буду скрывать, они полностью платят всю ренту, а еще теперь у нас договоренность, что он покупает продукты, когда я готовлю.

- Уау…ты наверное даже рада теперь что я съехала? А какой он? Симпатичный? Может у вас что-то сложится? – Сейдел оживилась, пока я то и делала, что не спускала глаз с входной двери, чтобы не пропустить приход Ника.

- Как тебе сказать…он младше меня, и к тому же страшненький весь такой. Ребенок еще одним словом, и к тому же у него уже есть девушка, у них серьезные отношения. – когда я говорила о Нике плохо, на душе как-то теплело. Потому что воспоминания о том, как он лежал на мне, как его лицо находится близко к моему, мучили меня даже во сне и уже целое утро. Знал бы Ник, почему я на самом деле укусила его, то радовался бы. Мне нужно было сделать нечто такое, чтобы перестать смотреть на его губы и думать о поцелуе. Как можно не понимать очевидных вещей, я ведь даже это катание придумала, лишь бы обнять его, почувствовать какое у него крепкое тело, и какая надежная спина. И все это снилось мне всю ночь, словно в лихорадке, когда не можешь отличить бред от правды. Все, не думай об этом, не думай!

-Ну раз он и так страшный, то не чего переживать. Надеюсь он к тебе не пристает? – обеспокоенно склонилась она ко мне, но я лишь рассмеялась в ответ, радуясь что за очками не видно выражения моих глаз.

- Уж поверь, нет, - я постаралась уверить ее в этом, хотя ведь все так и было. Ник наверняка испугался вчера, что со мной что-то случилось, потому и вел себя так, и ничего более.

Как раз в это время в аудиторию зашел Ник, и пару девчонок которые ожидали его, тут же оживились, почти сразу же перегородив ему дорогу.

- Привет! – Ник отвечал вяло на их приветствия, и при этом странно зажимал уголок нижней губы. Я, заметив это, хищно усмехнулась.

- Смотри, - зашептала возбужденно на ухо мне Сейдел, - кажется у Ника вчера был бурный вечерок. Его явно кто-то укусил.

И как будто в подтверждение ее словам, Ника об этом спросила одна из одногрупниц.

- О, что с твоей губой?

Ника явно смутил этот вопрос, и он стрельнув глазами в мою сторону, как-то неубедительно усмехнулся.

- Наверное губу обветрил, вот и выскочило что-то.

Ну нет уж, я так просто это не оставлю!

- А как же, - возмутительно громко расхохоталась я, вызывая удивление не только Сейдел, но и остальных, - наверняка напоролся на девушку, которая отбивалась от твоих приставаний. Есть еще люди, которые не хотят иметь ничего общего с таким типом как ты!

Странно, но Ник лишь смерил меня тяжелым взглядом и кинув сумку на один из столов устроил на нем голову, и очевидно принялся спать. Вот так проходил весь этот день, если мы вдруг пересекались, то я злобно скалилась, а Ник сверлил мои очки тяжелым взглядом, словно я его очень сильно обидела. И мы не говорили с ним в университете, и так же потом не разговаривали дома. Отчего я ставала еще злее и раздражительней чем всегда.

Я ходила такой же мрачной весь следующий день в университете, и от меня все шугались, так как понимали, что это значит. Все что мне было необходимо так это холодная собранность, чтобы привести дела группы в порядок перед каникулами.

А вернувшись домой, я решила что больше не буду думать об этом, но мое настроение только ухудшилось, когда я нашла записку на столе, в которой говорилось, что Ник уезжает на несколько дней, на какие-то соревнования. Будет только во вторник.

Прочитав это, я расстроилась и сев под холодильником расплакалась. Мне было так плохо, и я не могла понять, что же это такое происходит. Почему организм и мой мозг подводят меня, когда дело касается Ника Карра. Но я пообещала себе, что не буду волноваться или скучать по нему.

У меня есть несколько чудесных дней, которые я могу посвятить лишь себе, ходить по дому в одном полотенце, красить ногти прямо в гостиной, не боясь что запах лака помешает Нику, а так же смогу смотреть только то что хочу.

Но легче было об этом подумать, чем сделать, так как раньше Ник не уезжал так надолго, и я будто лишь теперь поняла, как сильно он наполнял этот дом своим присутствием. Не было его шумного смеха, звуков от его компьютерных игрушек, и я не слышу, как урчит мотор его мотоцикла под окном, когда он приезжает. А еще оказалось, что готовить лишь для себя, очень скучно и глупо.

Все дни пока его не было, меня тянуло плакать. Будто отобрали что-то очень ценное, и без этой вещи жить стало сложнее, даже дышать, я жила только тем, что скоро он вернется, и все будет по-прежнему. Обещала себя, что не буду больше на него злиться и кричать, даже если он весь дом загадит своей одеждой.

Во вторник я прибрала весь дом, вымыла ванную комнату, перестирала одежду – свою и его, которая стояла в корзине для грязного белья, даже убралась в его комнате, стараясь все ставить на прежние места. Но я чувствовала одновременно уныние и радость. Расстраивало меня то, что он приедет, и все еще будет злиться из-за моего поведения, но и радовалась, ведь он вернется!

А ближе к вечеру стала готовить его любимую пасту, понимая, что мне и раньше не было сложно готовить для него.

Когда на улице раздался звук мотора его мотоцикла, сердце словно опять начало биться, я почувствовала себя окрыленной и радостной. Захотелось стать очень хорошей и не сердится сегодня на него, потому я решила, чтобы он не сказал, буду держать себя в руках.

Дверь хлопнула, и я радостно крикнул в коридор, не смотря на него:

- Паста готова, есть будешь?

Но в ответ ничего не раздалось, и я отставив деревянную ложку которой помешивала соус, осторожно выглянула в прихожую. Ник стоял прислонившись устало к двери и смотрел в пол, но когда он поднял на меня свои глаза, я с ужасом прижала руку к губам. Лицо его было грязным, в синяках и местами в крови. Сердце перестало биться, и мне показалось, словно и меня так же ударили лицом об асфальт, и не подумав о том, что делаю, я кинулась к нему обминая стойку кухни. Руки сами начали стирать кровь с его лица, ощупывая все ли с ним в порядке. Когда я прикасалась к свежим ранам, он кривился.

- Что произошло? – голос мой может и был требовательным, но нижняя губа тряслась от ужаса.

- Я попал в аварию на треке…- и тут же он улыбнулся, как будто это было какое-то счастье, - и все же я закончил гонку, пусть и на 9 месте. Все же десятка лучших.

После его слов и этой улыбки мне захотелось схватить его за края куртки и трясти, пока мозги не встанут на место, и он серьезнее не отнесется к случившемуся, но я не могла так поступить. И так повела себя слишком вольно, гладя его лицо, но я была так напугана, что просто не понимала что делаю. Если бы Ник не был таким усталым, то заметил бы что это вовсе не дружественный жест.

- Ты псих…ты сильно покалечен? – я тут же начала стаскивать с него кожаный костюм, очевидно тот в котором он выступал на соревнованиях, и который он так и не снял. Значит ли это что соревнования проходили в городе? Так, где же он жил? Но только я подумала об этом, как Ник пристально смотря на меня, словил мою руку и с усмешкой остановил.

- Не так быстро, иначе я сочту это сексуальным домогательством и тоже укушу тебя.

- Как ты можешь сейчас шутить? – возмутилась я, боясь, что Ник сейчас поймет все о чем я думаю на самом деле. – Иди в душ, и возвращайся, чтобы я смогла обработать твои раны.

Николас улыбнулся в ответ на мои слова, и устало покачав головой, не стал препираться. По дороге он снимал с себя костюм мотогонщика, но у меня не было времени смотреть на него, я проверила еду, а потом стала искать лекарства, которые могут пригодится.

Когда я злилась на него, то почти забывала о том, что чувствую, потому лучше продолжать возмущаться, ведь на треке должны быть врачи. Так почему его не осмотрели!? Куда смотрит его тренер, и что случилось с ним на самом деле, могла ли та авария быть серьезной, но ведь он не скажет!

Когда Ник вышел из ванной, на нем были одни тренировочные штаны, и в любое другое время мне бы хотелось рассмотреть его тело, и то как на грудь стекает вода с все еще мокрых волос, но синяки которые только начали провялятся, отвлекли мое внимание от этого. Казалось и у меня все болит, только потому, что я смотрю на него. Испустив тяжелый вздох, я покачала головой, прежде чем смогла что либо сказать ему на это. Для меня действительно было тяжело видеть его побитое тело.

- Ну как так можно с собой? Тебе должны были оказать первую помощь!

Ник опять промолчал, только улыбнувшись, будто понимал что я имею в виду, но не заботясь об этом так же как я. На себя он сегодня совершенно не был похож, пытался улыбаться, так как всегда, но это был не тот Николас к которому я привыкла. Его молчание еще сильнее задевало мои чувства и тревогу за него.

- Садись. – выдавила из себя я, стараясь не расплакаться смотря на него, - я обработаю раны.

Николас послушно сел на диван, куда я указала, ни слова не сказав против, даже не пошутив по поводу моего командного голоса. Я осторожно устроилась рядом, и аккуратно развернув его лицо к себе, чтобы мне было удобно и хорошо видно, начала обрабатывать его раны антисептиком, и некоторые заклеивать мелкими пластырями. Так как он смыл уже всю кровь, с лицом я разобралась быстро, хотя прямой и изучающий взгляд Ника мне немного мешал. Интересно о чем он думал, или же мое лицо опять для него ненавящивый фон для того, чтобы думать о своем?

Потом я принялась обрабатывать ссадины на руке, не понимая как их можно получить, если на них такой прочный костюм. Но самыми ужасными были синяки на правом плече и ребрах, я даже боялась спрашивать, что именно с ним случилось, во что он влетел, чтобы нечто такое проступало. Эти синяки я намазала обезболивающим кремом, и пришлось замотать его бинтом, потому что мазь сама по себе не высыхала. По сравнению с бинтом его кожа была загорелой и очень гладкой, видно было что Ник ухаживает за собой. Когда я закончила, то удовлетворенно вздохнула и глянула на Ника, а он в это время смотрел на меня.

- Ты ведь уже на меня не злишься? – спросил он, и голос у него был тихим и безликим, совершенно не понятно, что он испытывает, говоря это. Хочет ли понять, ждут ли его новые скандалы, или действительно волнуется, что я злюсь на него.

- Нет, - усмехнулась я. – ты и так уже наказан на сегодня. Как себя чувствуешь – голова не болит?

- Немного. – согласился он и к моему удивлению и недоумению, взял вдруг подушку и устроил свою голову у меня на коленях. Я даже не знала, как на это реагировать, разозлится что ли для профилактики, или же сделать вид, что это нормально между нами. Я выбрала второе, но честно говоря потому, что мне было приятно чувствовать его тяжесть у себя на коленях.

Несмело протянув руку, я погладила его по волосам, как успокаивают детей, и продержала его руку настолько долго, насколько это могло выглядеть нормальным. Минут пятнадцать, я сидела и смотрела на него, забирая иногда челку в сторону, или же проверяя как там пластыри на его лице, но душа моя кипела, и я поняла, что так продолжаться не может. И лучше поскорее уйти от этой жестокой ситуации, которая симулирует отношения и пугает меня, а еще расстраивает.

- Отдыхай, пойду принесу тебе еду, как раз уже все готовое, - я попыталась осторожно сместить подушку с его головой на диван, а сама встать. Но Ник остановил меня, перехватив одну мою руку, а за тем его глаза открылись и он посмотрел вверх на меня.

- Посиди со мной еще чуть-чуть… не хочу оставаться один со своими мыслями.

Ник просил слишком много и в то же время мало, потому что для друга выполнить такую просьбу легко. Но ведь если посмотреть правде в глаза, я ведь уже давно перестала считать его другом, не так ли.

- Хорошо…- мягко согласилась я, не желая его расстраивать, особенно, когда он попросил меня таким странным голосом, уставшим и одновременно грустным, - я подожду, пока ты не уснешь…

- Спасибо…я раньше и не подозревал, что ты можешь стать моим другом на все случаи жизни…- пробормотал он, и в это раз его улыбка ни чем не напоминала хорошо знакомого мне Ника. Это новый спокойный и мягкий Ник озадачивал меня, потому что на него я не могла злиться.

- Не обольщайся, я делаю это за деньги, которые платит мне твоя сестра, - тут же выдала я, чтобы скрыть свою неловкость.

- Нет, - протянул насмешливо Ник, при этом даже не открывая глаза. – за деньги ты меня третируешь, орешь на меня, заставляешь учиться. А вот это, то что сейчас, делаешь из-за дружбы.

Я тоже улыбнулась на его слова, потому что мне было приятно, что Ник видит меня таким человеком. И хорошо, что он не видел этой улыбки, иначе понял бы что дружба здесь вовсе не при чем, или не только она.

Устроившись удобней, я откинула голову назад, ожидая, когда он уснет, чтобы уйти подальше от соблазна быть с ним и смотреть на него. Мое сердце разрывалось, потому что я ни слова не могла сказать о том, что по-настоящему чувствую, и как сейчас переживаю. Вскоре я начала дремать, но пока что не уходила, я ведь не собиралась заснуть в таком не удобном положении, это точно.

Я проснулся где-то среди ночи, не понимая, во-первых, где я, во-вторых, почему горит свет, и в-третьих, что такое тяжелое полулежит на мне. Разлепив глаза, я понял, что так и уснул в гостиной, а тяжестью оказалась голова Меган, которая уютно устроилась на моей грудной клетке. Даже полусонный я улыбнулся, ведь она так и не ушла и заснула видимо сидя так, держа мою голову на своих коленях, ну и как после такого она может не нравится? Всегда такая грозная и злая, теперь Меган была похожа на котенка, лицо ее было мирным, и спала она тихо. Протянув руку, я погладил ее щеку, а за тем осторожно спустился к губам, очерчивая их контуры, пробуя подушечками пальцев, такие ли они мягкие какими выглядят. А она при этом даже не проснулась.

Рука сама потянулась к ее волосам, и пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы, я подтянул их к своему лицу. И опять Меган никак на это не среагировала.

Осторожно поднявшись, я уложил ее аккуратно головой на диван, а за тем потянул за низ дивана раскладывая его немного, чтобы можно было лечь вдвоем.

Не то чтобы я не понимал, что это нечестно так поступать с Меган, но ее тепло утешало, и ее рука на моих волосах, до сих пор помнилась мне, и я хотел, чтобы она обняла меня, и возможно тогда, я смогу не вспоминать об аварии.

Аккуратно взяв ее на руки, я обернул Меган в другую сторону, в которую засыпал сам, чтобы она подумала, будто бы самостоятельно так легла. Подставив ей подушку под голову я принес себе еще одну, и накрыв нас двоих пледом, валяющимся на полу, устроился рядом с ней. Не знаю просто ли это такая реакция, но как только я устроился возле нее, руки Меган во сне сами потянулись ко мне. Обняв меня она прижалась так доверчиво, что я почувствовал себя козлом…но зато самым счастливым козлом на свете, ведь в ее руках было столько нежности. Это было именно то, чего я хотел сейчас – простого утешения, и не более того. В моих мыслях не было никакой пошлости, потому что Меган могла мне дать кое-что более важное.

Сегодня Меган, как только увидела меня, тут же без всяких мыслей и упреков подскочила ко мне, и она была напугана, но все же позаботилась о моих синяках и порезах, и даже не кричала на меня и не пыталась отчитывать или что-то выяснить. Энни заставила бы меня тут же поехать в больницу, а Джемма не зная, что делать, просто бы рыдала на стульчике, пока медсестра меня бы лечила.

Но сегодня я понял, что те слова Меган не были пустыми словами, она действительно поступала, как и говорила. Она доверяла, и даже если переживала не стала закатывать скандал. Сегодня я понял, что значит быть парнем для такой девушки, как Меган. Это действительно счастье. Она будет заботиться о тебе, даже если начнет переживать, и не будет начинать тут же на месте проводить лекции по поводу опасности такого вида спорта.

Расстраивало только одно, Меган не была моей девушкой. И своим парнем меня она не считала. Но это было неважно теперь, когда она обнимала меня во сне, тесно прижимаясь ко мне, словно искала именно мое тепло. Держать ее в руках, было уже чем-то вроде подарка, который я больше никогда не получу. И хотя мне хотелось бы продолжения, или чего-то большего в будущем, я был доволен тем, что имею на данный момент. Она сегодня со мной, пусть даже и не подозревает об этом.