О критике добросовестной и недобросовестной

Мой богатый опыт также подтверждает, что любая критика, которую мы слышим или читаем, входит очень глубоко в наше сердце и иногда остается в нем годами, лишая нас решимости в духовной практике, которую дает вера. Безусловно, лучше полностью избегать критики, но, во-первых, это не всегда возможно, а во-вторых, критика (в отличие от оскорблений) может быть добросовестной. Бывает так, что нам хотят сообщить что-то важное, пусть и не очень приятное. Было бы неправильно пытаться ограждать себя от всякой критики – добросовестная критика необходима и может помочь нам. Поэтому, если нам довелось соприкоснуться с критикой ИСККОН или садху, то, прежде чем принимать ее всерьез, нужно попытаться определить, насколько она добросовестна. Отличить добросовестную критику от недобросовестной нетрудно. Есть очевидные признаки недобросовестной критики, с помощью которой наши недоброжелатели всех мастей пытаются разрушить веру последователей Шрилы Прабхупады.

Признак первый – попытка скрыть свои истинные намерения громкой декларацией чистых мотивов. Чаще всего любой недобросовестный обличитель пытается замаскировать свои мотивы, подчас навязчиво декларируя чистоту своих мотивов. Это древняя традиция: еще Дакша, оскорбляя Господа Шиву, начал с того, что во всеуслышание заявил: «Только не подумайте, что речь моя продиктована невежеством или завистью». (ШБ, 4.2.9) Современные последователи Дакши тоже, как правило, начинают свои обличения с похожих утверждений: «Только не подумайте, что я кому-то завидую. Меня интересует только истина и ничего, кроме истины». Человек, чьи мотивы по-настоящему чисты, не будет чувствовать необходимости внушать это самому себе и своим читателям. Зачем ему громогласно декларировать чистоту своих мотивов, если его проникнутые состраданием или желанием защитить репутацию другого преданного слова скажут сами за себя? Сати тоже осуждала Дакшу, но ей не нужно было предупреждать своих слушателей о том, что ее мотивы чисты. Шрила Прабхупада иногда приводил случай с вором. Некий домохозяин, проснувшись ночью, услышал шорох в гостиной и громко спросил: «Кто там шуршит?» В ответ на это незадачливый вор с перепуга и от неожиданности выпалил: «Это я, но только не подумайте, что я ворую!»

Самое удивительное, что люди, привыкшие доверять всему написанному, очень часто попадаются на эту удочку и не дают себе труда подумать над тем, что на самом деле стоит за этой критикой.

Признак второй – самовозвеличивание. Недобросовестная критика или оскорбления – это всегда способ возвысить самого себя за счет унижения других. Если мы видим, что критика ИСККОН или Шрилы Прабхупады, нашего учения или его последователей сопровождается хвастливым прославлением самого себя, своего гуру или своей духовной организации, можно со спокойным сердцем, пробежав по ней глазами, отвергнуть ее – ядовитое дерево не может принести добрых плодов. Бахвальство, перечисление своих мнимых и истинных заслуг, показная ученость, нарочитая витиеватость стиля, подчеркивание своей избранности или эксклюзивности даваемых знаний – все это верные признаки самовозвеличивания. Мы все много раз слышали высказывания типа: «Только здесь вы сможете узнать о сокровенных секретах расы».«В ИСККОН учат азбуке духовной жизни, высшие истины вам откроют только у нас». «Ваш гуру не сумел рассеять все ваши сомнения, не так ли? Чтобы рассеять сомнения, гуру должен быть истинным. Приходите ко мне, я смогу это сделать». Все это выдает истинные мотивы критика. В самом деле, чего ради человеку, стремящемуся помочь другим, прославлять себя?

Какие бы «благородные» мотивы ни декларировал такой обличитель, его критика – это элементарное проявление человеческой гордыни, замаскированное под «борьбу за истину». Традиция эта тоже уходит корнями в глубокую древность. Умирающий Дурьйодхана, лежа с перебитыми бедрами на Курушкшетре, изрыгал проклятия в адрес Кришны и Пандавов. Но свои проклятия он перемежал похвалой самого себя: «Я изучал Веды! Я совершал жертвоприношения! Я раздавал пожертвования! Я правил этим огромным царством! И теперь я умираю славной смертью, достойной кшатрия! Я наслаждался здесь всеми радостями жизни, которых ищут даже полубоги! Найдется ли еще на земле человек столь же удачливый, как я?!»

Признак третий – деструктивность. Цель недобросовестной критики практически всегда деструктивна. Иначе говоря, такая критика, это проявление низшего, тамасичного начала в человеке. Зависть пробуждает в сердце человека гнев по отношению к объекту своей зависти, особенно при виде каких-то успехов того, кому мы завидуем, а гнев включает механизмы разрушения и саморазрушения. Добросовестная критика всегда созидательна – она ставит своей целью улучшить что-то, помочь людям устранить недостатки. Недобросовестная же критика ставит своей целью только уничтожение, разрушение, не помогая человеку утвердиться в чем-то позитивном. Обычно результатом такой критики являются руины в нашем сердце, и мишенью такой деструктивной критики чаще всего является вера последователей Шрилы Прабхупады. Попытка растоптать святыни – верный признак недобросовестной критики. Шрила Прабхупада, даже когда он общался с представителями других конфессий, никогда не пытался уничтожить или подорвать их веру.

Мантхара, коварно отравляющая сердце Кайкеи, Равана, поливающий грязью Раму перед пленной Ситой, разгневанный Шишупала, осыпающий перед всеми проклятиями Кришну, хотели только одного – разрушить веру тех, кто выслушивал их. Порой оскорбленное самолюбие, возбудившее двешу, ненависть в сердце человека, уже не довольствуется разрушением репутации человека, но превращается в угрозы физического насилия: «Если я докажу, что ты не прав, я отрежу тебе нос!» - кричал на Харидаса Тхакура оскорбленный Гопал Чакраварти. (Чч., Антья, 3.199) Встречаясь с такой критикой, всегда неплохо вспомнить мудрые слова Прометея: «Юпитер, ты сердишься, – значит, ты не прав».

Признак четвертый – смакование негатива. Когда присущее всем обусловленным живым существам желание находить недостатки (кути-нати) превращается в навязчивую потребность прилюдно критиковать и осуждать других, это выдает компенсационный психологический механизм, маскирующий собственную неудачу или духовную неудовлетворенность. Задайте себе вопрос: с чего это вдруг человек, который счастлив в своей духовной практике и полностью удовлетворен тем, что он делает, будет тратить столько времени на обличение других, да еще и находить в этом удовольствие? По-настоящему духовный человек с большой неохотой и лишь по долгу службы может сказать что-то негативное в адрес другого человека. Это прерогатива духовного учителя, обязанного ограждать людей, зависящих от его мнения, от соприкосновения с неблаготворными взглядами. Но нормальный человек никогда не будет находить в этом удовольствия и тем более смаковать негатив. Пример Рамачандры Пури с его навязчивым желанием уличить всех – неважно, кого, и неважно, в чем, – должен служить всем нам напоминанием об этой человеческой слабости.

Обличители, как правило, выдают себя за возвышенных личностей, имеющих прямой доступ к духовным истинам, но их маниакальное желание критиковать, лучше любых аргументов, доказывает обратное. Неслучайно Шрила Рупа Госвами, описывая в «Упадешамрите» возвышенного преданного, к общению с которым нужно постоянно стремиться, называет его главный внешний признак: анйа-ниндади шунйа-хрдам – его сердце должно быть полностью свободно от желания критиковать и осуждать других. Что говорить великих святых, даже просто воспитанный человек, если он честен перед самим собой, испытывает уколы совести, когда ему приходится критиковать или дурно говорить о других.

Можно привести много других признаков недобросовестной критики: выборочное цитирование, навешивание эмоционально окрашенных ярлыков на оппонента (тоталитарная секта и т.д.), придирки к мелочам и попытка придать им больший статус, чем они того заслуживают, сознательное разжигание гнева в своем оппоненте (т.н. «троллинг») и проч. Не претендуя на полноту, мы перечислили только самые очевидные признаки, коренящиеся в самой психологической природе склонности человека к критике. Что же касается критики добросовестной, то ее легко можно распознать по отсутствию всех этих признаков. Есть у нее и уникальные признаки – увы, она встречается очень редко и, как правило, не нуждается в больших интернетовских аудиториях.

Тут, наверное, следует сказать, что одной из характерных черт нашей философской школы является ее подчеркнутая неполемичность. Госвами Вриндавана основывают свою философию, как правило, не на опровержении чужой, а показывают, как вся эта очень стройная философская система уже содержится в шастрах, и прежде всего, в Шримад-Бхагаватам. Разумеется, Джива Госвами приводит аргументы против философии майявады и проч., но в сравнительном отношении полемика занимает очень скромное место в его трудах, потому что его цель не опровергнуть, а утвердить.

Шастры тоже не рекомендуют увлекаться спорами, потому что они мешают развитию в нашем сердце качеств, благотворных для бхакти: смирения, сострадания, желания служить, и наоборот, возбуждают ум человека и усиливают его гордыню. Одна из сутр «Нарада-бхакти-сутры» гласит:

vā do nā valambyaḥ

«Не ищите прибежища в спорах». (НБС, 74)

В «Шримад-Бхагаватам» (11.18.30) Кришна тоже предостерегает Уддхаву:

ś uṣ ka-vā da-vivā de na

kañ cit pakṣ aṁ samā ś rayet

«Преданный никогда не должен опускаться до уровня обычного логика или принимать чью-то сторону в бессмысленных спорах»

Бхактивинода Тхакур в «Бхактьялоке» объясняет, что участие в спорах и дебатах относится к категории праджалпы. Он пишет, что от участия в спорах сердце человека ожесточается, что лишает его разум естественной чистоты и способности отличать истину от лжи. «Дебаты опьяняют вздорных, любящих поспорить людей. Обсуждая темы, связанные с Господом и преданными, нужно всегда тщательно избегать бессмысленных споров».