Мы ощутили, как ты питала ее, — сказал Адонис.

Я снова постаралась не смотреть на него.

Да, питала, но этого не хватило. Бедной девушке много энергии приходится тратить при общении с Дорогой Мамочкой.

Это от любого много энергии заберет, — сказал Мерлин.

Тут я в первый раз подумала: может, он не из вежливости не пытался подчинить ничей разум после ухода Матери, а потому что боится. Может, в нем тоже мало осталось сока — из него, как и из меня, выжали энергию.

Она умеет питаться от других вампиров, просто касаясь их силы?

А почему вы спрашиваете?

Она почти всегда приходит ко мне после того, как какой-нибудь вампир применяет ко мне силу в серьезных масштабах. Она приходила после ментальных игр Белль Морт. Сегодня она пришла после тебя. Она питается от нас при этом?

Иногда, — ответил он.

Значит, она не лежит без питания во сне тысячи лет. Она как кошмар — питается твоей же энергией, твоей силой.

Я так полагаю.

А почему она вообще впала в сон?

Почему ты думаешь, что мне это известно?

Опять уходишь от ответа?

Он слегка улыбнулся:

Быть может.

Ты знаешь, почему она впала в сон?

Да.

Ты мне скажешь?

Нет.

Почему?

Потому что это не та история, которой мне хотелось бы делиться.

Я ведь могу тебя заставить рассказать.

Вы можете попытаться выяснить, достаточно ли вашей силы некроманта, чтобы приказать мне рассказывать.

Я широко улыбнулась:

Ну, я не настолько амбициозна.

Просыпается все больше и больше слуг Матери. Почти весь Совет, подобно Белль Морт, считает, что это их растущие силы вызвали слуг из долгого сна.

А кто из членов Совета в это не верит?

Поскольку мне запрещен контакт с Советом, откуда мне знать?

Оттуда же, откуда ты знаешь мысли Белль Морт.

Он снова улыбнулся той же улыбкой. Наверное, у него она значит «знаю, но не скажу».

Вам необходимо снова насытиться, миз Блейк, и мне тоже. Наша Добрая Мать питалась от нас обоих.

Она не добрая, и она никогда не была твоей Матерью.

Он снова сделал тот же жест руками, который у него означал пожатие плеч.

Для того, кто я сейчас, она была Матерью.

С этим я не могла спорить, потому и пытаться не стала.

Ты хотел знать, просыпается ли она. Просыпается. Ты говорил, что хочешь знать, так ли велика сила Жан-Клода, что ты мог бы назвать его своим мастером.

Вы не верите, что я ищу себе мастера?

Я верю, что единственный мастер, которого ты признавал, лежит сейчас где-то в Европе, вторгаясь в мои сны.

Он глубоко вздохнул. Вампирам дышать не надо, воздух им нужен только для речи, но я заметила, что почти все они вздыхают время от времени. Будто это привычка, которую даже несколько тысяч лет не могут устранить.

Рука Дамиана почти болезненно напряглась у меня на шее. А я была абсолютно спокойна, так в чем же дело? Я стала было оборачиваться к нему, но ощутила это — он мне дал ощутить. Я высасывала его энергию. Отбирала энергию, которую давала ему, чтобы он жил. А, черт.