Не уверена, что смогу ее удержать. А если она возьмет верх — плохо будет.

Ты сильно ранена, Анита. Будь ты истинным вампиром, тебе понадобилось бы много крови. Куда больше обычного. Жан-Клод думает, что ardeur проснется и попробует утолить этот голод.

Я нахмурилась сильнее:

— Что-то я не…

Ты обещала делать все, что я скажу, если я дам тебе морфий. Ты дала слово.

Я сглотнула, облизнула губы, подумала, не обозвать ли ее стервой, но так как других врачей у нас не было, а рука болела, неразумным показалось ее злить. Я бы смогла справиться с мунином Райны, кабы не была одурманена лекарством.

Нет, — сказала я.

Тогда ты пропустишь балет и прием и не сможешь помочь Жан-Клоду против других мастеров. Ричард тоже не сможет, потому что скрывается. Если тебе кажется удачной мысль лишить сегодня мастера этого города двух третей его силы, тогда отказывайся.

А, черт с ним.

Стерва.

Она улыбнулась и потрепала меня по щеке:

Когда ты исцелишься, могут воспрянуть твои звери, так что я оставлю с тобой тех, кто сможет их принять, если надо будет.

Не поняла.

Но я думаю, начать надо с кого-нибудь, кого Райна никогда не касалась. Понимаешь, я ее знала. Она всегда любила новые завоевания.

Я осторожно покачала головой:

Не понимаю.

Рядом с ней появился Натэниел. Он для Райны не был новым: она его имела всеми способами, которыми женщина может иметь мужчину, и некоторые такие способы напрягали воображение почти до боли. Натэниел был гол, если не считать ошейника в аметистах и бриллиантах. Это был подарок от нас с Жан-Клодом, хотя, честно говоря, идея больше принадлежала Жан-Клоду, чем мне. Мне бы такое в голову не пришло.

На тебе нет одежды.

Он улыбнулся:

Мы же потом хотим вернуться.

Потом — это когда?

Он посмотрел на Лилиан:

Она все поняла, что тут говорилось?

Не могу сказать.

Послышался голос сзади:

Изнасилованиями я не занимаюсь.

И голос Джейсона ответил:

Никто из нас такого не делает.

Лилиан наклонилась надо мной:

Анита, Анита! Ты должна дать свое разрешение.

На что именно? — Наконец-то четкий вопрос.

Вызови мунина Райны, исцели себя и Реквиема.

Реквиема?

Райне понравится, что он новый и что он сильно ранен.

Я посмотрела Лилиан в лицо:

Ты действительно ее знала.

Она кивнула:

Лучше, чем мне бы хотелось. Я бы не просила тебя, но вряд ли мы без тебя переживем эту ночь. Рафаэль ощутил одного мастера на балете — он умеет призывать крыс, Анита. Ты понимаешь, что это значит для нашего народа?

Да, — ответила я. — Если захватят Рафаэля, то завладеют всеми вами.

Именно так.

И это мы их сюда пригласили, — прошептала я.

За спиной Лилиан показалось голое плечо Реквиема.

Мерлин, их танцмейстер, подчинял себе зрителей-людей, чтобы танцовщики появлялись и исчезали внезапно, но не пытался подчинять других мастеров. До сегодняшнего вечера.