Давайте успокоимся, пока не будем знать наверняка, — предложил Жан-Клод.

И тебе не важно, что она им сказала раньше, чем нам? — спросил у него Ричард.

Да, mon ami, мне это не важно.

Ричард посмотрел свирепо на Мику и Натэниела, потом только на Натэниела. Нехорошо.

Ты знаешь, что если она беременна, то это почти наверняка или ты, или я.

Слова были нейтральны, а тон — нет. Тон был столь же явным предупреждением, как и покатившаяся от Ричарда волна жара.

А у Натэниела вид был очень, очень тщательно контролируемый. Лицо приветливо-непроницаемое, но ни сожаления, ни покорности. Раньше Натэниел всегда в разговоре с Ричардом излучал какие-то вибрации подчинения. Сейчас вдруг ничего подчиненного в нем не стало. Может быть, для меня он все равно нижний, но дни, когда он был нижним и для Ричарда, миновали. Это читалось в постановке плеч, во взгляде, которым он отвечал на взгляд более крупного Ричарда. Он не был агрессивен, но и никаких сигналов подчиненности, даже самых малозаметных, не излучал. То есть было ясно, что уступать он не собирается.

С одной стороны, мне это было приятно, с другой стороны — пугало. Я видала Ричарда в драке и Натэниела в драке и точно знала, кто победит.

Конечно, если Ричард начнет драку, то победу он завоюет, но девушку потеряет. Я очень надеялась, что ему это понятно.

Глава шестнадцатая

Не знаю, что случилось бы дальше, что-нибудь наверняка плохое, но пришла помощь.

Мудаки вы все, ребята.

Голос Клодии. Все обернулись к ней.

Как вы смеете устраивать тут состязание ваших мужских самолюбий? Не видите разве, что она испугана? — Клодия показала в мою сторону. — Ульфрик, если ты думаешь, что ребенок заставит ее бросить работу в полиции, или ликвидацию вампиров, или подъем зомби, то очень ошибаешься. Ты можешь найти в жизни Аниты место ребенку? Или ты собираешься бросить работу и сидеть нянькой, потому что Анита этого точно делать не будет?

Все взгляды обернулись к Ричарду. Он хмуро смотрел на Клодию.

Ну так как? Ты готов полностью переломать свою жизнь, если ребенок твой?

Он еще сильнее нахмурился.

Не знаю, — ответил он наконец.

Ты когда-нибудь ребенка нянчил? — продолжала Клодия.

Он пожал плечами:

Нет.

У меня было четверо младших братьев. Можешь мне поверить, эта работа труднее, чем кажется.

Я готов, — сказал Мика. — На все, что будет нужно Аните.

Не будь ты таким совершенством, — скривился Ричард.

Ты работаешь днем, Ричард, — сказал Натэниел, — и причем регулярно. Я на парт-тайме в «Запретном плоде» заработаю больше любой учительской зарплаты.

Кормилец, — бросил Ричард полным презрения голосом.

Натэниел улыбнулся и покачал головой:

Анита себя сама отлично прокормит, мои деньги ей не нужны. Я другое хотел сказать: если я сокращу рабочие часы, на моей работе это не сильно скажется. А тебе это значило бы бросить работу полностью.

Но Ричард не хотел, чтобы его смягчили. Он хотел злиться и потому обернулся к Мике: