Линейный паттерн развития

Августина {354—430 гг.) считают первым философом ис­тории, так как он впервые рассмотрел всю историю челове­чества как единый направленный процесс, встроенный в процесс эволюции мира в целом.

Основанием его теории стала библейская историософия, вера в то, что предреченное пророками за много столетий сбывается в установленные сроки, что история, даже при уникальности всех ее событий, принципиально предсказуе­ма, следовательно, наполнена смыслом. Библия давала от­вет и относительно основания осмысленности истории: это основание — божественная опека человечества, божествен­ный промысел, провидение. Но божественная опека и про­видение означают в то же время предопределение (ср. Рим. 9, 11—24), а предопределение есть всегда предопределение к чему-то.

Отсюда вытекало, что история человечества име­ет какую-то цель, а каждая историческая эпоха имеет свое назначение в рамках осуществления этой цели. История земного человечества заключена, согласно Августину, меж­ду двумя катастрофическими событиями: грехопадением Адама и Евы и Страшным судом. Все, что должно произой­ти за это время, служит реализации изначального боже­ственного плана: наказанию людей за первородный грех; испытанию их способности сопротивления размножающему­ся вместе с греховным человечеством злу и испытанию их воли к добру; искуплению первородного греха; призванию лучшей части человечества к построению священного сооб­щества праведников; отделению праведников от грешников («пшеницы от плевел») и окончательному воздаянию каж­дому по его заслугам. В соответствии с задачами этого пла­на история делится на шесть периодов (эонов), символи­зируемых шестью днями творения: первый — от Адама до потопа; второй — от потопа до Авраама; третий — от Авра­ама до Давида; четвертый — от Давида до Вавилонского пленения; пятый — от Вавилонского пленения до рождения Христа; шестой — от Христа до Страшного суда (De civ. Dei XXII 30). Устанавливая данную периодизацию, Августин ссылался на Евангелие от Матфея, где исчисляется число поколений, предшествовавших рождению Христа (ibid.).

Мистическая диалектика всемирной истории представ­ляется в «De civitate Dei» противоборством двух диамет­рально противоположных по своим интересам и судьбам человеческих сообществ: «сообщества земного» (civitas terrestris) и «сообщества небесного» (civitas coelestis). «Мы делим человечество, — пишет Августин, —■ на два рода лю­дей (genera hominum): первый род состоит из тех, кто живет по человеческим стандартам; другой — из тех, кто живет согласно божественной воле. Символически (mystice) мы также называем эти два рода двумя государствами, т.е. двумя сообществами человеческих существ, одному из кото­рых предначертано царствовать в вечности с богом, а дру­гому — подвергнуться вечному наказанию вместе с дьяво­лом» (De civ. Dei XV 1).

Иоахим Флорский (1132—1202) выдвинул свое истолко­вание человеческой истории как процесса прогрессивного развития от рабства к свободе, проходящего через три «со­стояния мира» (status mundi), соответствующие трем лицам христианской Троицы, и ведущего к осуществлению идеаль­ной «эры Святого Духа» — «царства мира и правды на зем­ле». Оно осуществляется через все большее раскрытие бо­жественного откровения и возможно только в результате грандиозной вселенской катастрофы, которую Иоахим Флорский ожидал в 1260 г. Тогда «нечестивые будут стерты с лица земли», «будет уничтожена несправедливость и уста­новлена вечная справедливость». Каждый новый, более со­вершенный статус мира зарождается в недрах старого, затем наступает период борьбы, в итоге которой праведни­ки торжествуют, а грешники наказываются, и утверждает­ся новое состояние мира. Первая эра — от Адама до Хрис­та — эра Ветхого Завета (Бога Отца). В те времена люди жили, руководствуясь плотскими влечениями, грешили и покорялись Богу только из чувства страха, как раб покоря­ется своему господину. Вторая эра — от Христа до 1260 г.

эра Нового Завета (Бога Сына). Жизнь людей проходит между плотью и духом. Люди покоряются Богу из чув­ства сыновней любви. Третья эра — от 1260 г. до конца мира эра Святого Духа и вечного Евангелия. В это время люди будут созерцать Бога непосредственно, свободно избирать и любить Его.

Таким образом, согласно Иоахиму Флорскому, истори­ческий процесс имеет строгую направленность и предопре­делен. Смена стадий мира — это раскрытие заранее пред­начертанного божественного плана.

Линейный паттерн развития, сформировавшись в рам­ках иудео-христианской традиции, был воспринят секулярной философией и наукой, превратившись в идею про­гресса.

Социальный эволюционизм представляет собой попытку научно-философского осмысления исторического процесса как части общего, бесконечно разнообразного и линейного процесса эволюции Космоса, планетной системы, Земли, культуры. Наиболее ярко социальный эволюционизм пред­ставлен в системе английского социолога Г. Спенсера. Он разработал наиболее полную схему эволюционного процес­са, которая включает в себя несколько принципиальных моментов. Ядро этой схемы составляет дифференциация, которая неизбежна, поскольку всякие конечные однородные системы неустойчивы в силу разных условий для их отдель­ных частей и неодинакового воздействия разнообразных внешних сил на их различные элементы. По мере возраста­ния сложности и разнородности в системах ускоряется темп дифференциации, так как каждая дифференцированная часть является не только результатом дифференциации, но и дальнейшим источником ее. Дифференциация, по Спенсе­ру, предполагает специализацию, разделение функций между частями и отбор наиболее устойчивых структурных соотношений. Эволюционные изменения происходят в на­правлении повышения гармонизации, структурного и функ­ционального соответствия всех составляющих целого. Сле­довательно, дифференциация всегда сопровождается интег­рацией. Естественным пределом всех эволюционных процес­сов в этом случае оказывается состояние динамического рав­новесия, обладающего инерцией самосохранения и способ­ностью адаптации к новым условиям. Эволюция любой сис­темы состоит в повышении и усложнении ее организации. Однако накопление несоответствий и дисгармоний в ходе эволюции может привести к распаду ее собственных произ­ведений.

Социальная эволюция, по мнению Спенсера, составляет часть универсальной эволюции. Она состоит в усложнении форм общественной жизни, их дифференциации и интегра­ции на новом уровне организации. В социологии Г. Спенсера реализована основная идея социального эволюционизма XIX в. — идея существования исторических стадий челове­ческого общества, развивающихся от простого к дифферен­цированному, от традиционного к рациональному, от непрос­вещенного к просвещенному, от общества с ручной техноло­гией к обществу с машинной технологией, использующего искусственно созданную силу, от нечетко интегрированного общества к строго интегрированному.

Находясь во власти таких линейных представлений, боль­шинство социологов и ученых-мыслителей XIX в. стремились к выявлению и определению различных линейных тенден­ций, последовательных стадий развития и законов эволю­ции исследуемых явлений. В результате большинство откры­ваемых ими «единообразий изменения» приобретало линей­ный характер. Вот лишь несколько тому примеров. Теория Фердинанда Тенниса, согласно которой человечество со вре­менем переходит от объединений типа Gemeinschaft к объе­динениям типа Geseiischaft, является линейной теорией. Теория постепенной эволюции от общества, основанного на «механической» солидарности, к обществу, основанному на «органической» солидарности, сопровождающейся заме­ной «репрессивного» права «реституитивным», — тоже ли­нейная теория. К разряду линейных относится и теория Л.Т. Хобхауза (общество, основанное на родстве, общество, основанное на власти, и конечная стадия — общество, осно­ванное на гражданстве); и теория К. Маркса, постулировав-шего одно-единственное эсхатологическое направление ис­тории к коммунизму как конечной стадии социального раз­вития человечества; и исторический «закон технологической эволюции» с его стадиями — палеолит, неолит, медный, бронзовый, железный и машинный век; и множество дру­гих. Итак, социологии, другим общественным, философским и даже естественным наукам XIX в. центральная проблема физической, биологической и социокультурной динамики ка­залась очень простой — следовало лишь отыскать и описать линейные тенденции, которые разворачиваются во времени. В области социокультурных изменений задача упростилась невероятно: все было сведено к построению главной ли­нии развития — прямой, волнообразной, ветвящейся или спиралеобразной, ведущей от «первобытного» человека, об­щества, культуры к современным.

Вся история, пишет П.А.Сорокин, была расписана как школьная программа, по которой «первобытный» человек или общество — перво­классник — заканчивает начальную школу, затем среднюю (или проходит другие ступени, если их в классификации больше четырех) и, наконец, оказывается в выпускном клас­се, который называется «позитивизм», или «свобода для всех», или еще как-нибудь в зависимости от фантазии и вкусов автора.

В русле социального эволюционизма на основе противо­поставления традиционного и современного общества сфор­мировалась теория индустриального общества. Она была сформулирована в двух вариантах французским социоло­гом Р.Ароном в лекциях, прочитанных в Сорбонне в 1956 —1959 гг., и американским экономистом и политологом У. Ростоу в книге «Стадии экономического роста» {1960 г.). Теория «индустриального общества» описывает поступа­тельное развитие общества как переход от отсталого аграр­ного «традиционного» общества, в котором господствуют на­туральное хозяйство и сословная иерархия, к передовому, промышленно развитому, «индустриальному» обществу. Для индустриального общества характерны: 1) развитая и сложная система разделения труда в обществе в целом, при сильной его специализации в конкретных сферах производ­ства и управления; 2) массовое производство товаров на широкий рынок; 3) механизация и автоматизация производ­ства и управления; 4) научно-техническая революция. След­ствием этих процессов является высокая развитость средств транспорта и коммуникаций, высокая степень мобильности и урбанизации, качественные сдвиги в структурах нацио­нального потребления. С точки зрения данной теории, ос­новные характеристики крупной промышленности — индустрии — обусловливают форму поведения не только в сфе­ре организации и управления производством, но во всех дру­гих сферах общественной жизни.

Популярная в 60-х гг. XX в. теория индустриального об­щества в 70-х гг. получает свое развитие в теории «пост­индустриального общества». Наиболее видные ее предста­вители — американские социологи и политологи Д.Белл, 3. Бжезинский, А. Тоффлер и французские социологи и по­литологи А. Турен и Ж.. Фурастье. Согласно данной теории, общество в своем поступательном развитии, как уже гово­рилось выше, проходит три основные стадии: 1) доиндустриальную (аграрную), 2) индустриальную и 3) постиндустри­альную.

Теории индустриального и постиндустриального обще­ства находятся в рамках социального эволюционизма, по­скольку они предполагают прохождение обществом опреде­ленных стадий на основе технических и технологических но­вовведений в сочетании с различными психологическими мотивами деятельности: национализмом, духом предприни­мательства, конкуренции, протестантской этикой, личными амбициями предпринимателей и политических деятелей и т. д. Технологические перевороты влекут за собой переворо­ты в других сферах общественной жизни, однако они не со­провождаются социальными конфликтами, социальными революциями.

Концепция социального эволюционизма занимает доми­нирующее положение в социологии при истолковании соци­альных изменений. Однако наряду с ней довольно широкое распространение имела теория революционного преобразо­вания общества, основоположником которой были К- Маркс и Ф. Энгельс. Марксистская концепция общественного раз­вития базируется на формационном подходе к интерпрета­ции истории. Согласно этому подходу человечество в своем развитии проходит пять основных стадий: первобытно-об­щинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистичес­кую и коммунистическую. Переход от одной общественно-экономической формации к другой осуществляется на осно­ве социальной революции. Социальная революция — это коренной качественный переворот по всей системе общественной жизни. Экономической основой социальной рево­люции является углубляющийся конфликт между ростом производительных сил общества и устаревшей, консерватив­ной системой производственных отношений, который прояв­ляется в усилении социальных антагонизмов.

В XX в. стала расширяться критика положений линей­ной теории социокультурного изменения и линейных зако­нов развития общества. Критиковавшие логику линейных теорий показали, что, во-первых, линейный тип изменения лишь один из многих возможных; во-вторых, для того чтобы линейное движение или изменение было возможно, изменя­ющийся объект должен либо находиться в абсолютном ва­кууме и не испытывать воздействия внешних сил, либо дей­ствие этих сил на протяжении всего процесса изменения должно быть скомпенсировано, т. е. эти силы должны нахо­диться в таком «замечательном равновесии», чтобы они могли нейтрализовать друг друга в каждый момент време­ни и таким образом позволить изменяющемуся объекту дви­гаться в одном направлении, будь это движение прямоли­нейным, спиралеобразным или колебательным.

Факты явно противоречат утверждениям о существова­нии каких-либо универсальных и вечных линейных тенден­ций или каких-либо универсальных стадий эволюции, отно­сящихся ко всему человечеству, к любым группам и инди­видам. Социология, другие общественные и естественные науки все больше внимания стали уделять изучению посто­янно повторяющихся ритмов, осцилляций, флуктуаций, цик­лов и периодичностей в ходе социокультурного процесса.