Нарушение сценария

Чтобы избежать конфликта, можно применять не только технику Невовлеченности, но и метод Нару­шения Сценария. Как я уже писала, конфликт — это веками отработанный сценарий, в котором каждый участник должен знать свою роль. Роль жертвы долж­на сводиться либо к сопротивлению, либо к смире­нию. Если жертва делает что-то непонятное, агрессор теряет возможность исполнять свою автоматическую роль, ему приходится думать. В результате на некото­рое время он впадает в состояние гипнотического транса, и в это время необходимо ему дать команды, как вести себя дальше. Когда человек оказывается в такой ситуации, что не может определить свою роль, он готов выполнить любую команду.

Метод Нарушения Сценария применяется тогда, когда агрессия слишком явно обращена к вам и укло­ниться от нее невозможно.

ПРИМЕР НАРУШЕНИЯ СЦЕНАРИЯ

Применяется в случае внезапного нападения на улице, но также может применяться в случае внезап­ной словесной агрессии (ругани) со стороны кого-либо.

«!!!» (Агрессия в любом виде.)

Вы, требовательно (можно схватить за руку): «Двадцать пять!»

Он: «Что двадцать пять?»

Вы, глядя ему в глаза: «Нет, сорок восемь! Сорок восемь или сорок семь, как ты считаешь? Ответь!»

Он: «Что сорок восемь или сорок семь?»

Вы: «Часы отстают! — и без перерыва, с нарастаю­щей скоростью: — Представляешь, сегодня получила двойку на экзамене, нахожусь в ужасно расстроенных чувствах, казалось бы, все правильно ответила, вот послушай: душа ушла в пятки и смысла нет! Снова черствый хлеб на обед! Ты слушай и не отвлекайся! Как хорошо, что я тебя встретила, ты мой спаситель! Слушай и не отвлекайся, а то сорок семь! Мне обязательно надо перед кем-то выговориться! Я занимаюсь в театральной студии, меня назначили на роль Снеж­ной королевы, дай, пожалуйста, свою куртку — хо­лодно ужасно, так вот, я буду играть вместе с Харатьяном, углерод, азот, кислород, фтор, неон — инерт­ный газ. Стой! Мне надо, чтобы ты стоял здесь два часа! Кошку я себе купила, представляешь, а у нее хвост как у собаки. Он загибается. Ну, ладно, ты стой здесь, потому что меня здесь должны ждать, а я за­мерзла ужасно, я домой пойду. Скажи, если подойдет Васильев, что я дома. Счастливо! Спасибо тебе!»

Один из подобных текстов всегда надо знать наи­зусть, чтобы не растеряться в случае внезапного на­падения. Если вы хотите сами сочинить такой текст, он должен состоять из следующих частей:

1) неожиданность;

2) забалтывание;

3) команды, растворенные в забалтывании.

А теперь я приведу примеры нарушения сценария, чтобы избежать обычных бытовых и рабочих кон­фликтов.

А: — Я должен вас поругать!

Б: — Не должен!

А: — Я на вас обиделся!

Б: — Это очень плохо с вашей стороны!

А: — Меня раздражает ваше поведение!

Б: — О господи! Мне страшно за вас!

А — Вы почему не выполнили своего обещания?

Б: — Не знаю.

А: — Как вам не стыдно?

Б: — Сам удивляюсь!

А: — Не задавай мне глупых вопросов!

Б: — А я разве что-то спрашивал?

Ответ на хамство:

Б: — Как твое здоровье? А: — Какое твое дело?

Б: — Да мне плевать на твое здоровье, я просто вежливый человек.

Ответ на хвастовство:

А: — Я забыл, что такое метро. Езжу только на своем новом «Мерседесе»! Он у меня весь такой-растакой! И как вы можете жить без машины?

Б: — Да-да-да. Вы рассказали очень забавную ис­торию.

Прерывание криков и ругани:

А: — Я тебя, паразита, туды-растуды!!!

Б: — Слушай меня! Двадцать восемь.

А: — Трам-парам-пам-пам!

Б: — Сосредоточься на двадцати восьми!

А: — А что это такое?

Б: — А ты сосредоточься и подумай, что это может быть.

Крик прекращается, и пока агрессор задумывает­ся, он выходит из возбужденного состояния и забы­вает, по поводу чего он кричал.

Мне еще нравилась методика нашего декана. Когда к ней приходил разъяренный студент, готовый разгромить весь деканат, она долго его выслушивала, а потом говорила: «Давай я тебе принесу стакан воды!»

Прерывание нотаций:

Приходит сотрудник с документом к начальнику.

— Скажите, где я должен записать свою фамилию?

— Слушайте! Вы работаете у нас пять лет и до сих пор не знаете таких элементарных вещей! — возмущается началь­ник.

— Ну так где я должен записать свою фамилию?

— Я на вас просто поражаюсь! — начальник садится за стол и смотрит ему в глаза.

— И все-таки, где я должен записать свою фамилию?

— Нет, это невозможно! Объясняешь ему, объясняешь... Где вы были, когда я объяснял это на собрании?

— Где я должен записать свою фамилию?

— Нет, вы меня доведете до инфаркта!

— Меня ждет клиент. Где я должен записать свою фами­лию?

— Я не буду отвечать на такой дурацкий вопрос!

— А кто бы мне мог на него ответить?

— Почитайте инструкцию.

— Это долго. А меня ждет клиент. Где я должен записать свою фамилию?

— Слушайте! Вы тупой или нет?

— Меня интересует только один вопрос: где я должен записать свою фамилию?

Вы думаете, начальник его за это уволит? Нет. На­чальник уволит того, кто наделает ошибок, а потом будет извиняться и оправдываться. А этот сотрудник, наоборот, произведет впечатление серьезного и до­тошного человека,

Мы слишком сильно боимся того, чего не сущест­вует. В детском саду я, например, не понимала, зачем дети стоят в углу. Несколько раз я пыталась прово­дить с ними беседы:

— Что ты тут стоишь как привязанный? Иди играй!

— Нельзя! А вдруг воспитательница увидит?

— Ну и что?

— Она рассердится. Мало ли что будет?

— А что будет?

— Не знаю.

— Вот именно. Она ничего не сможет сделать, если ты откажешься стоять в углу.

Этот феномен до сих пор остается для меня загад­кой. Видимо, это моральная слабость детей, боязнь идти на конфликт. Но эта моральная слабость во взрослом возрасте становится причиной Программ Невозможности, основанных на беспочвенных страхах.

Прерывание обвинений:

— Это ты виноват, что твоя жена заболела.

— Про меня можно говорить только хорошее.

— Ты сделал ее жизнь невыносимой.

— Про меня можно говорить только хорошее.

— Я вообще не понимаю, зачем она вышла за тебя замуж.

— Про меня можно говорить только хорошее.

— Почему это про тебя можно говорить только хоро­шее?

— Больше вопросов нет.

В данном случае про меня можно говорить только хорошее — это нарушение сценария и одновременно конкретное требование, которое агрессор в силу своей растерянности будет выполнять еще очень долго. Когда сценарий нарушается, люди впадают в состояние оцепенения и ждут любой команды, чтобы выйти изнего. В данном случае команда дана.

ПРО МЕНЯ МОЖНО ГОВОРИТЬ ТОЛЬКО ХОРОШЕЕ!

Это правило, которое надо запомнить и не стес­няться употреблять в разговорах, идущих на обостре­ние. Помните, что утверждение я хороший и следствие из него про меня можно говорить только хорошее ни­когда не надо доказывать. Как демонстрировалось на примере, эту фразу надо повторять по кругу, когда кто-то вас обвиняет или оскорбляет. Ее ничем не надо дополнять или пояснять. Когда же начнутся во­просы: «Как хорошее? Почему хорошее?» — тогда надо ответить спокойно и с достоинством: «Больше вопросов нет». Это тоже нарушение сценария. Во­просы задает собеседник, и это он должен говорить: «Больше вопросов нет». Вы же произносите его реп­лику, и он рефлекторно понимает, что у него дейст­вительно больше нет вопросов, и принимает ваши слова на веру.

Раньше психологические школы предлагали вы­ходить из конфликта совершенно иначе: они предла­гали копать в глубь проблемы:

А: — Мне не нравится твое поведение.

Б: — Что тебе не нравится в моем поведении?

А: — Мне не нравится, что ты очень громко говоришь.

Б: — Что еще тебе не нравится в моем поведении?

А: — Мне не нравится, что ты чихаешь, не прикрывая рот.

Б: — Что еще тебе не нравится?

В этом случае конфликт решался в обратную сто­рону. Эта тактика была нацелена на то, чтобы агрес­сор перестал злиться. Агрессор, высказавшись, успо­каивался, но злиться начинал сам пострадавший. И к тому же любой опытный вампир мог легко вывер­нуться из-под этой техники, оставив пострадавшего униженным:

— Мне не понравилось, как ты поступил вчера вечером.

— А что тебе не понравилось в моем поступке?

— Отстань!

С моей точки зрения, это все равно, что позволить кому-либо себя избить, чтобы он разрядился и не держал больше зла.

Моя же тактика нацелена на то, чтобы пострадав­ший чувствовал себя хорошо и был защищен от аг­рессора, а злится или не злится агрессор — это уже его дело. Пусть негативная энергия остается в нем. Я считаю, что если человек любит кого-то избивать (все равно как: физически или на словах), то это про­блема его, а не окружающих. Не надо ему позволять это делать. Пусть лучше все потенциальные жертвы покажут ему язык и убегут, тогда он в ярости начнет бить самого себя, и это правильно.

Ваш личный вклад в борьбу с жестокостью — это умение защитить самого себя.

Импульс жестокости можно представить как черную эстафетную палочку, которую ни в коем случае нельзя брать и тем более передавать друго­му. Вы должны быть закрыты для тех, кто пытает­ся вам ее передать. Ваша задача — им вежливо на­мекнуть, что есть только одно место, куда ее можно отдать, — это туда, откуда они ее взяли.

Защитив от жестокости себя, вы тем самым за­щищаете и другого, поскольку создаете у агрессо­ра отрицательный опыт.