Новое утро

POV Джерард

-... Вот, что я хотел сказать, Фрэнк.
Я почувствовал себя немного глупо, когда понял, что он давно меня не слушает. Но только теперь моя очередь разглядывать его.
Осторожно перекладываю мальчика на кровать и, присев рядом, касаюсь его лба. Горячий, Фрэнку нужно хорошо выспаться... Завтра у нас сложный день.
Мягко ложусь рядом и разглядываю его лицо. Все предельно просто - он со мной. Мы вместе...

***
Как-то я и сам не заметил, что уснул. Ближе к утру мне показалось, что что-то не так. Честно говоря, я уже давно проснулся и пытался открыть глаза, как вдруг меня буквально выбило из сна.
Напротив себя вижу знакомую мордашку, чей обладатель одну руку закинул на меня, а второй упирается в грудь, но беспокоит меня далеко не это. Коленка Фрэнка была плотно прижата к моему паху, что не осталось незамеченным...
Меня настигла легкая паника, я шевельнулся, на что Фрэнк недовольно пробурчал и сильнее прижался. Он дернул ногой, а я еле сдержался от того, чтобы податься навстречу. Предельно осторожно выбираюсь из-под мальчика и, мысленно выругавшись, направляюсь в ванную.
Расправившись с образовавшейся проблемой, теперь я просто стоял под теплыми струями и думал. Даже сам не знаю, о чем. Жизнь - такая странная. Никто не в силах бороться с ней, она не остановима и не восстановима. Она грустна, но не разрушительна. Все портят лишь люди. Постоянно куда-то торопятся и пытаются что-то успеть, но на самом деле не добиваются ровным счетом ничего, потому что в спешке даже не замечают того, к чему стремятся. А к чему стремлюсь я? Возможно ли, что этот мальчик - моя судьба? Смогу ли я сделать его счастливым?.. Думаю о нем, и сердце приятно заходиться, но стоит вспомнить тот момент, когда он спрыгнул с крыши... Я плакал на похоронах своей бабушки, это страшно, и мне было больно, когда я видел, как закрывают гроб. Как ее опускают в землю и закапывают, чтобы она никогда уже не вернулась. Я не забыл, а просто шел дальше. Но я не могу представить себе тельце Фрэ, лежащее в этом гробу, меня пробирает холод и подкатывает тошнота. Появляется невыносимое желание увидеть его, наспех вытираюсь, и возвращаюсь в комнату, где у окна стоит мой мальчик.
Тихонько подкрадываюсь к нему и обвиваю его талию руками, на что Фрэнк дергается и резко отталкивает меня.
Не приятно...
Мучительно вздохнув, он опускает глаза и бормочет тихое " доброе утро".
- Доброе, Фрэнки. Все в порядке? - внимательно смотрю на него.
- Да... - мальчик делает шаг навстречу, но спотыкается и падает на меня. Подхватив его, я буквально почувствовал, как он напрягся, что его дыхание сбилось и сердце учащенно забилось. Одной рукой поднимаю его лицо на себя, в его глазах слезы. Он отворачивается и крепко прижимается ко мне, тихонько всхлипывая на груди.
- Я не могу, Джерард... Не могу...
Мне становится страшно. Сознание не допускает мыслей, и я просто не понимаю происходящее. Неужели он жалеет о том, что сказал вчера?.. Скорее на автомате я присаживаюсь на кровать.
Но все так же. Он плачет, а я не понимаю почему, чувствую собственную безысходность.
- Я боюсь...
- Кого?
- Тебя... Всех.
Наконец он сам поднимает голову и смотрит мне в глаза. Как описать то, что я вижу? Безграничное доверие, и недоверие одновременно.
- Пойми меня, Джерард... - он опускается рядом, смотря себе на коленки. - мне это не привычно... то одно, то другое... тебе, наверное, не приятно находиться со мной... Ты ведь не веришь мне?..
- Почему... ты так думаешь?.. - провожу кончиками пальцев по его шее и тяну на себя так, чтобы касались только наши лбы, - можешь мне рассказать?..
- Я не помню, что было до моих одиннадцати... я вообще мало чего помню. Помню, как начиналась война. Как нас бросили родители тогда, в Японии. Нас подобрал Александр...
Он был моим учителем, кумиром...
- Ты любил его?
Я вздрогнул от неожиданно четкого взгляда, Фрэнк отстранился и улыбнулся.
- Да... У него были голубые глаза, как небо. И теплые руки... Мы тогда сидели у реки, начинала цвести вишня, - мальчик светло улыбнулся, глядя в небо через стекло, - значит, была весна, его День Рождения - двадцать восьмой. Александр обладал дикой тягой к жизни, и я обещал, что буду таким же. Он всегда называл меня не тем именем, которое я заслужил, и меня это раздражало. Я спорил с ним тогда... а потом прогремел взрыв. Александр оттолкнул меня и, кажется, я потерял сознание. Когда очнулся...
Мой мальчик вмиг погрустнел и я взял его за руку, мягко сжал её и кивнул.
- Я испугался, и убежал... в лесу нельзя бежать долго...- Фрэнк указал на шрам на щеке, скрываемый волосами, - я рвал на себе кожу, было так страшно и больно... То, что я увидел... Двое парней, ненамного старше самого Александра... прижали его, окровавленного, к стене... Они смеялись и что-то говорили друг другу... Я до сих пор это вижу. А мою сестру... ей было всего четыре года... Когда я понял, наконец, что случилось, мигом бросился назад. Эти двое сидели над Бэндит и... они резали ее, а она кричала... Она так кричала, Джерард!.. Я подкрался сзади, подобрал брошенный ими нож...
Мальчик уткнулся мне в грудь, рыдая в голос.
- А потом убил их... Бросился к сестре, она еще плакала... Она говорила, что ей холодно и больно, я обещал ей, что все будет хорошо... Я просил её закрыть глаза, чтобы она уснула. И знал, что она не проснется...
Меня захлестнуло эмоциями и воспоминаниями мальчика, как будто это случилось со мной. Срываясь, резко подаюсь вперед и впиваюсь в его губы, целуя его так, как никогда, настойчиво, нежно и страстно. Чувственно. Я ожидал чего угодно, но Фрэнк ответил мне на поцелуй, сильно потянул назад и сжал мои волосы в своих пальцах. Столько отчаяния, боли, дикости...
Наклонившись, я опустил мальчика на кровать, склонился над ним, продолжая целовать. Я засасывал его язык, бесконечно прижимая к себе, гладил и вновь целовал, желая хоть немного облегчить его боль, спрятать, защитить...
Я начал отстранятся, но Фрэнк притянул меня обратно, и, весь дрожа, выдохнул в губы почти мольбу: " Не останавливайся..."
Избавившись от одежды, я посмотрел ему в глаза.
- Что было дальше? - целую его шею и медленно вхожу. Мальчик коротко вскрикивает, и из его глаз снова катятся слезы.
- Пришли другие люди. Они забрали меня, и привезли обратно в Америку. Так я оказался в Закатах...
Сцеловываю каждую слезинку, медленно двигаясь в нем. Он лежит подо мной и хныкает, так трогательно прижимается, ограничивая мои действия.
Я понимаю его чувства. Ему страшно сейчас, он совершенно один, он запутался и потерял себя. Но...
- Фрэнк, - я обхватил ладонями его лицо, - смотри только на меня.
Он кивнул и слегка ослабил хватку.
- Чувствуй меня...
Делаю глубокий плавный толчок, и мальчик впивается пальцами в мою спину, сильно прикусывая свою губу.
Повторяю движение, и он все-таки не сдерживается. Выгнувшись подо мной, громко стонет.
- Я люблю тебя, Фрэнк, люблю... слышишь?.. Люблю... это все в прошлом... теперь с тобой я.
Весь мир - это его глаза сейчас, и есть только мы. Два сплетенных тела, два сердца, страсть - одна на двоих, как и любовь.
Не отпуская, нежно целую мальчика, специально не ускоряясь, пока не чувствую, что он на меня насаживается, и начинаю толкаться быстрее и резче. Схожу сума от его отзывчивости и чувствительности. Фрэнк кусает уже мои губы и тихо стонет от удовольствия, бессмысленно повторяя " Джерард", которое от него звучит так особенно, возбуждая и даря ощущение того, что он только мой, и только со мной.
Тела максимально близко, могу думать лишь о нем, и меня плавит от того, что сейчас происходит. Кажется, что уже невозможно, но он еще сильнее жмется, утыкается мне в плечо и кончает, срывая голос. На моей спине появляются красные полосы, и боль становится последней каплей.
Глаза на несколько секунд застилает яркими всполохами, и я, замерев, ощущаю, наверное, самый сильный оргазм в жизни.
Минуты идут, я не способен даже говорить.
- Джерард, я так тебя люблю... - глубоко вздохнув, выхожу из него и ложусь рядом, обнимаю Фрэнки и целую его в висок. Как бы хотелось пролежать с ним так вечность, чувствуя тянущую, приятную усталость, и следить за тем, как успокаивается дрожь моего мальчика...