И один в лесу избиратель.

В населенных пунктах, в которых идет досрочное голосование, проживают 1859 человек, сообщила председатель Избирательной комиссии РК Елена Шабаршина. Только на оплату вертолетных рейсов к ним в эту кампанию будет потрачено около 800 тысяч рублей. Среди тех, кто на этой неделе голосовал досрочно, – оленеводческие бригады, вахтовики, работающие на бокситовом руднике в Княжпогостском районе, лесные поселки, остающиеся до сего дня без устойчивого транспортного сообщения с Большой землей.

К числу практически недоступных в последние годы присоединился и усть-куломский поселок Крутоборка. В минувшее воскресенье вместе с членами участковой комиссии в ней побывал и наш корреспондент, убедившийся в том, какие огромные материальные средства и человеческие усилия затрачиваются сегодня для того, чтобы реализовать право граждан на выбор

Вне зоны доступа

Сбор перед марш-броском на Крутоборку члены участковой комиссии запланировали на шесть утра в воскресенье. Так рано решили собраться, потому что перед выездом предстояло подготовить ящик и бюллетени для голосования – наклеить на каждый бюллетень специальную металлизированную марку, погасить ее штампом участковой комиссии. Рядом со штампом два члена комиссии поставили свои подписи. Ящик тем временем опечатали. Открыть его теперь можно будет лишь в 8 часов вечера 2 декабря, когда начнется подсчет голосов всех избирателей республики.

Все – можно ехать!

Накануне почти вся республика попала под влияние снежного антициклона. И к воскресному утру даже асфальтированная дорога к поселку Паспом, откуда стартовала экспедиция, оказалась непроезжей.

Однако председатель Паспомской участковой комиссии Светлана Ватаман и член этой комиссии Константин Киримов уверили меня, что в сравнении с досрочным голосованием на мартовских выборах нынешняя поездка скорее всего окажется легкой прогулкой.

В марте, во время выборов депутатов Госсовета, первые оттепели быстро расквасили трассу. Выехав с утра в Крутоборку, «Нива» участковой комиссии после многочасового штурма бездорожья застряла и вынуждена была вернуться «на базу». Запросить помощь прямо с трассы в такой ситуации невозможно – уже за околицей Паспома человек оказывается «вне зоны доступа» – сотовая связь не покрывает эту территорию, спутниковые телефоны тут барахлят, а наземных линий просто не существует. Вернувшись в Паспом, члены участковой комиссии взяли с собой еще одну машину большой проходимости и, поочередно вытаскивая друг друга из грязи, добрались-таки до труднодоступного поселка. Вся эта поездка длиной в 70 километров в одну сторону длилась больше 12 часов.

Впрочем, сегодня мы заранее избавлены от мартовского сценария. Впереди «Нивы» идет мощный колесный трактор с бульдозерным ножом впереди. Прогнать такую махину полтораста километров – дорогого стоит. Бульдозер, конечно, дешевле вертолета, но все-таки...

– По овчинке ли выделка? – спрашиваю я у Светланы Ватаман. – Давайте вместе считать: на поездку уйдет литров 100 солярки, литров 30 бензина, работа трактора, «Нивы», зарплата трех человек (водитель, председатель и член комиссии)... И все это лишь для того, чтобы посетить несколько избирателей.

– А вот тут вы ошибаетесь, – рассудительно отвечает Светлана. – Мы едем обеспечивать права человека. Стоят эти права 100 литров солярки, как вы думаете?

Лагеря не пионерские

Интересно, что едем мы обеспечивать права человека в те места, где еще недавно содержались те, кто их частенько нарушал. До конца 90-х годов прошлого века здесь были крупнейшие в республике лесные ИТУ, относившиеся к Кировскому управлению К-31 печально знаменитого лесного Главка МВД СССР.

Впрочем, есть у населенного пункта и более славная, как всегда говорили обитатели поселка, история: в 70-80-е годы прошлого века Крутоборка и входившие в нее отделения Нюмыд и Западное давали стране лес, заготавливая руками зэков свыше полтора миллиона кубометров!

Колония стояла на единственной в стране ведомственной железной дороге с широкой колеей. Она протянулась на 200 километров от Кировской области, через Койгородский и Усть-Куломский районы, до Нюмыда. Только на охране и обслуживании заключенных были задействованы свыше трех тысяч человек. Уже по этой цифре можно судить, сколько же тогда в тайге было самих зэков.

К концу 90-х деловой лес в окрестных лесах вырубили. К тому же сама его заготовка руками зэков перестала быть рентабельной. Из лагерей сперва вывезли осужденных. Потом и большинство гражданского и военного населения.

На сегодня, рассказала Светлана Ватаман, в списки избирателей все еще внесены 36 человек. Они прописаны в умирающей Крутоборке.

– Но реально весной мы смогли застать на месте 4 избирателей, – вспоминает Светлана Александровна. – Сколько-то будет сейчас?

Улита едет, когда-то будет

70 километров дороги до Крутоборки – это примерно два одинаковых участка пути. Один построен леспромхозом и засыпан песчано-гравийной смесью из окружающих карьеров. Другая, зоновская дорога выложена бетонными плитами. Впрочем, оба эти участка роднит ужасающее состояние – дорога состоит из сплошных ухабов и рытвин. Большая часть мостов через многочисленные ручьи и речки держится буквально на честном слове. Скорее всего, будущей весной паводок снесет эти мосты, и территория окажется «вне зоны доступа» уже и для любого вида транспорта.

А пока мы едем по замерзшей колее, продавленной в земле могучими лесовозами. Вокруг трассы все еще заготавливают лес предприятие «Вектор-С» и частники, доставляющие рабочих на вахту аж из Койгородского района.

Скорость езды по дороге – 10-15 километров в час. За пять часов наш караван достигает Крутоборки. У въезда в поселок, где располагался штаб и жилая зона зэков, в основном развалины. Ветер треплет раскрытые настежь ворота зоны с круглым автомобильным знаком на них: «Проезд запрещен».

Флаг не спускать!

Тишина висит над Крутоборкой такая, что в ушах звенит! Здесь даже вороны не каркают. Огромный поселок засыпан снегом – нигде не видно ни одной тропки, ни одного автомобильного следа. Чему удивляться – если следы и были, то их занесла вчерашняя пурга. Часть домов выглядит как после бомбежки. Но многие, оставленные хозяевами, все еще сохраняют жилой вид.

А одно из зданий и вовсе внушает у членов комиссии приступ оптимизма. Над крепким с виду бараком вьется бело-сине-зеленый триколор республики. На самом здании вывешены выборные плакаты, объявление о досрочном голосовании. Здесь же висит ряд новеньких почтовых ящиков, с фамилиями обитателей поселка. Ящики доверху забиты снегом – с начала лета в Крутоборку перестала ходить почтовая машина.

А вот дом по соседству со зданием администрации точно жилой. Во всяком случае снег вокруг дома расчищен, на окнах качаются белые занавески. Константин Киримов с ящиком для голосования идет к двери, стучится. Дверь открывает женщина.

– Я вас жду, проходите, – просто говорит она.

– Есть кто-то еще в поселке? – спрашиваем ее.

– Из местных я одна.

Капитан уходит последним

Надежда Безденежных –фельдшер местного ФАПа. И одновременно жена главы администрации поселка Сергея Безденежных. У супругов есть жилье в Кировской области. Но они пока не уезжают, поскольку в Крутоборке не просто живут, но и работают. До окончательной ликвидации поселка они намерены исполнять свои обязанности: главы и фельдшера. Чем-то они напоминают капитана корабля и судового врача, покидающих тонущее судно последними.

Накануне дня досрочного голосования глава администрации уехал в Усть-Кулом за продуктами. Надеялся вернуться к выборам. Но, как выяснили мы позже, в дороге машина сломалась.

Так что свой гражданский долг в Крутоборке исполнила лишь Надежда Сергеевна.

Заполнив бюллетень, она не суетно опускает его в ящик. Потом берет список зарегистрированных в Крутоборке жителей и вслух комментирует его: «Коваль на Украине, Козырь в Паспоме у вас живет, Кочик в Кировской области, Васькина выписана, Рочева, Тарабрина в июле еще в Усть-Кулом перебрались...»

Чужой

Однако, уже уезжая из поселка, мы обнаружили еще один живой «голос».

Нашли почти случайно. Пока члены комиссии проводили голосование на одном конце Крутоборки, затеплилась печь в доме на другом конце. По теплому живому дыму мы и пришли к двухквартирному дому.

В доме оказались сразу несколько человек: бригада «металллистов», как сразу определил опытным взглядом Константин Киримов. «Металлистами» здесь называют тех, кто ищет и вывозит из окрестных лесов металлолом.

Как выяснилось, мужики, в основном «южного» вида, приехали в Крутоборку разбирать железную дорогу и заготавливать лом на многочисленных промышленных объектах. Вот один из парадоксов нашего времени: республика натужно добивается строительства трехсот километров железной дороги, которые соединят действующие магистрали знаменитой трассы «Белкомур». И в то же время на территории республики ребята развинчивают на металлолом те же сотни километров «рабочей» железной дороги. Чехов с его «злоумышленником», откручивающим гайки «с умом», – прошлый век.

Тут же выяснилось, что среди командировочных затесался и местный. А собственно говоря, хозяин этого дома – Алексей Катрич. Алексей родился в Крутоборке, здесь окончил школу. Мама его трудилась в столовой, отец – в хозобслуге. Сам начать работать не успел. К его совершеннолетию в Крутоборке было уже тесно от безработных мастеровых мужиков. А куда было податься ему – без профессии и опыта?

Увы, проголосовать Алексей не смог, попав в связи с ликвидацией поселка в непростую житейскую ситуацию. Из Крутоборки он уже «выписался», но зарегистрироваться в Кебанъеле, в доме умершей мамы и сестры, пока не удалось – сестра надолго уехала, увезя с собой все документы на жилье. Стало быть, и получить открепительный талон в Кебанъеле, как того требует закон, он не смог.

Впереди у Алексея перспектива остаться единственным Робинзоном заброшенного острова в тайге. Пока он добывает средства к существованию, помогая «металлистам» разбирать пути. Но когда-нибудь металл закончится... Уезжая, мы пообещали Алексею, что попытаемся помочь решить его проблему. Хотя бы тем, что привлечем к ней внимание властей района.

Один человек проголосовавший и один получивший надежду на решение своих проблем – много это или мало для одного дня работы участковой избирательной комиссии? Наверное, мало, если рассматривать выборы как механическое сложение голосов миллионов живущих в России людей. И, наверное, очень много с точки зрения конкретного человека, получившего подтверждение того, что он сам и его право на выбор бесконечно важны для страны. И для обеспечения этого права она готова жертвовать многим.

Владимир Овчинников,

п. Крутоборка,

Усть-Куломский район.

29.11.2007