Родители и дети 2 страница

При таком виде «любви» родитель воспринимает ребенка как свою собственность, на которую он имеет полные, неограничен­ные права. Ключевой фразой в данном случае является: «Ты бу­дешь делать так, как я сказал (а), а не так, как этого хочешь ты!»

Другими словами, право ребенка на индивидуальность, само­стоятельность при таком подходе полностью перечеркивается. Конечно, бывают ситуации, когда родителю действительно вид­нее, как поступать в той или иной ситуации, но если так проис­ходит постоянно? Если родитель раз и навсегда лишает ребенка права голоса?

В данной ситуации родитель вольно или невольно отбирает самую большую ценность, дарованную нам Господом, - свободу. Можно по этому поводу поспорить: а нужна ли ребенку свобода? До определенного возраста, когда ребенок еще не отдает отчета в своих действиях, когда он может нанести вред себе из-за нео­сторожности, конечно, о какой свободе может идти речь?!

Но когда ребенок подрастает и начинает нуждаться в боль­шем пространстве для своей жизни, постоянное вмешательство родителя в его суверенитет может серьезно исказить личност­ное развитие маленького человека. Ребенок может просто не понять - а кто же он на самом деле? В чем его уникальность и предназначение?

He ответивший на эти вопросы человек впоследствии обречен на мучительные поиски ответа на протяжении большей части сво­ей жизни: кто-то находит ответ, а кто-то нет. И тогда отчаяние, депрессия, уход в болезнь, алкоголизм нередко становятся «выхо­дом» из ситуации.

Кроме того, постоянно лишаемый права голоса и выбора ре­бенок может существенно отставать в личностном и духовном развитии, оставаясь на долгие годы инфантильным, незрелым, зависимым. Понятно, что в будущем это может привести к серь­езным проблемам при создании собственной семьи: такой че­ловек может бессознательно искать сильную фигуру, напомина­ющую отца или мать, стараясь вновь и вновь воспроизвести прежнюю ситуацию зависимости из своего детства.

Еще один вариант влияния эгоистичной родительской «люб­ви» - ребенок может взбунтоваться и раз и навсегда решить: «Я буду жить так, как я хочу, а не так, как хотят этого мои родите­ли». Иногда бунт может принимать уродливые формы в виде де­задаптаций поведения - краж, хулиганства, приема психоактив­ных веществ.

Приведем пример.

Игорь был единственным сыном достаточно властной, воле­вой женщины. Отца он не помнил. Вернее, у него за всю его жизнь было много «отцов», - родители развелись тогда, когда он был еще совсем маленьким и настоящего, родного отца мальчик не запомнил. Воспитанием занималась мама, которая всегда реша­ла, что хорошо, а что плохо для сына, сама выбирала ему друзей, сама определяла его в различные секции и кружки. Постоянно Игорь слышал: «Я лучше тебя знаю, что для тебя полезно, а что нет. Я жизнь прожила, а ты еще только начинаешь. Мать плохого не посоветует».

И действительно, мать не советовала плохого, она старалась все сделать для своего ребенка, но... Игорь всегда тянулся к твор­честву, руки у него были, что называется, на месте: он мог за не­сколько минут создать из листка обычной бумаги настоящее произведение искусства, любил что-то выпиливать, рисовать. «Пойдешь в экономический, - был озвучен приговор матери. - Сейчас экономисты востребованы, да и мне поможешь». (Мать владела небольшой фирмой.) Все доводы Игоря, что ему не нра­вится экономика, что его тянет к творчеству, не были услышаны, молодой человек был определен на платное отделение эконо­мического факультета.

Наверное, не стоит говорить о том, что учеба особой радости Игорю не доставляла. Постоянные прогулы, пересдачи экзаме­нов, академический отпуск - вот далеко не полный перечень проблем, с которыми пришлось столкнуться в процессе обуче­ния. Периодически молодой человек слышал от матери: «Небла­годарный! Я за тебя такие деньги плачу, а ты...» Что мог сказать Игорь в ответ, если его все равно никто не хотел слышать.

Ситуация усугубилась тем, что Игорь пустился «во все тяжкие»: пробовал наркотики, часто принимал алкоголь (неоднократно выпивший попадал в аварии)... Мать постоянно вытаскивала не­путевого сына из всех передряг. «Откуда все это, ведь я все делаю для него», - думала мать, не понимая, что на самом деле она де­лает все не для сына, а для себя!

* * *

В чем же причины такого родительского отношения?

Чаще всего основной причиной выступает все то же незнание родителей об истинной любви, о любви безусловной. Недопо­лучив в детстве любви и принятия со стороны своих родителей, не имея представления о вере, жертве Христа во имя людей, та­кие люди дают своим детям те суррогаты, которые они сами по­лучили в качестве заменителей любви.

В этом случае воцерковление родителей, осознание своего собственного эгоизма и решение изменить, прежде всего, себя и свою жизнь могут серьезно помочь и в плане восстановления отношений с собственными детьми.

Другой причиной является попытка компенсировать посред­ством ребенка какие-либо свои жизненные трудности и пробле­мы. Например, родитель, чувствующий себя на работе не в своей тарелке, не имеющий авторитета, влияния, может бессознатель­но отыгрываться на своем ребенке, давая волю своим нереали­зованным лидерским качествам и тенденциям. Что здесь можно сказать? Только постоянное душевное и духовное трезвление, осознание истинных причин своей неудовлетворенности может оказать существенную помощь родителям.

Сверхзабота

Является еще одним вариантом искаженной «любви» родите­лей. Такой родитель любит своего ребенка чрезмерно, так, что душит его в своих объятиях, наполненных заботой и вниманием. Часто этот тип родительского отношения называют в психоло­гии гиперпротекцией - это избыточность внимания и «любви».

Такой родитель буквально накрывает колпаком свое дитя, контролируя каждый его шаг, постоянно «держа руку на пульсе»: «А что он сейчас чувствует, о чем думает, чем занимается?» Все это принимает характер навязчивости по отношению к ребенку, родитель, можно сказать, «перекармливает» его своей заботой. Конечно, родительская забота и внимание крайне важны для ре­бенка, но что происходит, если контролируется каждый его шаг?

Мать и отец, воспитывающие детей в подобном духе, суще­ственно замедляют их душевное и духовное развитие. Ребенок просто не может повзрослеть и остается инфантильным, зави­симым, так и не отделившимся от эмоциональной пуповины, соединяющей его и родителей.

Такие отношения нередко приобретают характер симбиоти­ческих - очень тесных и переплетенных, не позволяющих ре­бенку раскрыть свою истинную индивидуальность. Часто подоб­ные стереотипы формируются в рамках пары мать - сын. Такая сверхзаботливая мать впоследствии будет отсеивать всех конку­ренток на внимание сына - девушек, с которыми он начинает встречаться. В избранницах сына мать будет находить всячес­кие недостатки, изъяны, другими словами, все сделает для того, чтобы любимый сын безраздельно принадлежал только ей.

Последствия для ребенка, воспитывающегося таким образом, бывают достаточно серьезны.

В первую очередь, это часто встречающиеся сложности во вза­имоотношениях с противоположным полом: даже если такому, уже взрослому ребенку удастся создать свою семью, «заботливая» мать будет так «помогать», что зачастую результатом такой «по­мощи» может стать развод и возвращение «блудного» сына до­мой под крыло матери.

Чем еще чреваты такие отношения для ребенка? Всем извест­ны семьи, в которых непутевый сын не работает, пьет, дебоши­рит, а «тянет» его изо всех сил уже немолодая мать. Сын, так и не сумевший найти себя и построить свою семью и свою личность, буквально «бежит» от ощущения несостоятельности в алкого­лизм, чтобы хоть как-то, в пьяном угаре, и при утраченном конт­роле проявить себя.

И еще одно серьезное последствие - ребенок, воспитываю­щийся в такой удушающей атмосфере заботы, очень часто за­болевает каким-либо психосоматическим расстройством: брон­хиальная астма, ожирение, нейродермит... - список можно про­должать долго. Часто болезнь ребенка становится крепким связующим звеном между ним и матерью. Мать, таким образом, всегда «при деле» - ведь ребенок в ней так нуждается. В психоло­гии подробно описан механизм «инвалидизации», когда неболь­шая соматическая проблема ребенка возводится родителями в квадрат, и наступает стойкое ухудшение состояния.

Приведем пример.

Ирина была единственным ребенком в семье. Мать в после­военные годы голодала, что послужило основой для формиро­вания культа еды в семье. «Ребенок должен быть всегда сытым; все самое вкусное ребенку; с тарелки все должно быть съедено» - эти родительские установки девочка впитала буквально с ран­них лет. Помимо еды девочку постоянно «перекармливали» вни­манием и заботой - все делалось для ребенка и во имя ребенка. Мать сначала сидела дома с девочкой, отдавая ей все свое внима­ние и заботу. В три года Ирину определили в детский сад, в кото­ром она сразу стала болеть частыми простудными заболевания­ми. Перевод в другой садик ничего не дал - там повторилась та же ситуация. Девочку были вынуждены забрать домой.

Когда девочке исполнилось шесть лет, семья переехала в но­вую квартиру, и дочь пошла в школу. Мать уволилась с работы и сидела с девочкой дома, постоянно контролируя выполнение уроков и следя за «правильным» питание: рыбий жир, тертая мор­ковь и пр.

Отношения в классе у Ирины были нормальные, хотя часто сверстники посмеивались над ее полнотой и близорукостью (де­вочка носила очки). Это послужило основой для формирования у нее комплекса непривлекательности и неполноценности, свои переживания девочка в буквальном смысле заедала: часто пере­кусывала и все больше и больше полнела. Родители продолжали ее постоянно контролировать и опекать.

В институте решила радикально изменить внешность и по­худеть - использовала различные диеты, голодание, результатом чего стал голодный обморок, после чего «эксперименты» она прекратила. После замужества и родов Ирина еще больше рас­полнела и «махнула» на себя рукой. С матерью у нее по-прежне­му очень тесные отношения, согласовывает с ней буквально каж­дый свой шаг.

* * *

В чем же причина такой сверхзаботы со стороны родителей? Также можно выделить несколько аспектов:

- во-первых, мать, выстраивающая подобные отношения с ре­бенком, может бежать от собственных проблем (нередкими бы­вают проблемы одиночества, чувства пустоты, внутреннего ва­куума). В этих случаях ребенок призван заполнять «бреши» в душевном мире своей матери и наполнять собой, своей жизнью жизнь матери, которая часто бессознательно удерживает ребен­ка около себя - если он уйдет, уйдет и смысл ее жизни;

- во-вторых, распространенной причиной часто становят­ся конфликтные, неудовлетворительные отношения с супругом. В этом случае ребенок выполняет роль «буфера» между супруга­ми, не позволяя конфликту выйти на поверхность. Не так редки попытки сохранять семью «ради ребенка», и тогда на него бук­вально обрушивается вся нереализованная женская любовь, при­нимающая порой уродливые формы, например, когда сын ста­новится своеобразным эмоциональным заменителем мужа;

- и еще одна причина, которая в психологии называется фо­бия утраты ребенка. Другими словами, мать болезненно боится потерять ребенка, страшится его возможных заболеваний, и по­этому буквально окутывает его своей заботой и опекой. Почвой для формирования такого отношения могли послужить различ­ные стрессовые ситуации в жизни матери: тяжелые болезни, пе­ренесенные ребенком, длительное ожидание беременности, уг­роза его жизни в результате несчастного случая - все это могло серьезно исказить эмоциональное отношение матери и дитя.

Итак, причин много, но результат один - ребенок не получает полноценного развития, не раскрывает свою индивидуальность. Самое главное, что забывают такие родители, ребенок - это ве­ликий дар, который дает Господь для того, чтобы воспитать его для Бога, а не для себя. Воспитать и вовремя отпустить.

Святитель Иоанн Златоуст сравнивает семью с гнездом, в ко­тором мать вскармливает птенцов не для того, чтобы они оста­лись в гнезде навсегда, а для того, чтобы они научились летать, когда у них окрепнут крылья и появится сила.

Как очень точно подмечает игумен Евмений, «мудрые роди­тели очень рано начинают говорить своим детям, что они по­сланы им Господом, и что их родительская обязанность - лю­бить своих детей и заботиться о них, пока они не вырастут. Такие родители обращаются с детьми так, словно они - драгоценные подарки, посланные им на короткое время. Для них главная за­дача воспитания состоит не в том, чтобы заставлять детей при­спосабливаться к родительским ожиданиям, а в том, чтобы по­ощрять их самобытность, формировать их уникальность и индивидуальность...

Когда родители пытаются заставить своего ребенка быть кем- то, кем он не является и кем потенциально не способен быть, они поступают вопреки мудрости, не слышат в своем сердце голос Божий. Дух такого ребенка будет ослабевать, его личностный потенциал будет ссыхаться подобно осеннему листу на дереве».

Хотелось бы привести еще одну цитату: «Ваши дети - это не ваши дети. Они - сыновья и дочери жизни, продолжающейся са­мой для себя. Они приходят через вас, но не от вас, и, таким обра­зом, они с вами, хотя и не принадлежат вам. Вы можете стараться быть подобными им, но не стремиться сделать подобными вам. Ибо жизнь и не идет вспять, и не ждет вчерашнего дня. Вы - луки, из которых ваши дети, как живые стрелы посылаются вперед».

Как важно родителям понимать эти истины! К сожалению, не всегда так бывает. Иногда родители доходят даже до отвержения собственного ребенка, неприятия его, жестокого, деструктивно­го поведения по отношению к нему. Поговорим об этом более подробно.

Эмоциональное отвержение

Является последним вариантом деструктивного родительско­го отношения. Это самый неблагоприятный вариант отношения родителя по отношению к своему ребенку. Крайний вариант - отказ родителя от ребенка, помещение его в детский дом (об этом поговорим чуть позже).

По большому счету, все рассмотренные выше типы родитель­ского отношения тоже содержат в себе элемент эмоционально­го отвержения, так как происходит перечеркивание реальной личности ребенка. Эти типы можно назвать скрытым эмоцио­нальным отвержением. Но существует и явное отвержение ре­бенка, характеризующееся грубостью, оскорблениями, нежела­нием иметь дело с ребенком, осуждением его, высмеиванием всех его начинаний, отсутствием реальной заботы и внимания.

Более «мягким» вариантом является избегание телесного кон­такта, преобладание формального отношения к ребенку.

Чем отвержение чревато для ребенка? Диапазон негативных последствий огромен.

Все эти варианты проявляются в виде дезадаптаций, которые можно расположить на двух полюсах:

- формирование психопатической личности с ведущими ра­дикалами в виде эмоциональной уплощенности, сложности в установлении близких межличностных контактов, повышенным уровнем агрессивности, глобальным отвержением себя и мира социальных отношений. В будущем в большинстве своем это правонарушители, асоциальные, с грубыми нарушениями пове­дения личности. Другими словами, это люди, бросающие вызов отвергшим им родителям, обществу, социуму;

- формирование невротической личности с низким уровнем самоуважения и самопринятия, высоким уровнем тревожности, высокой степенью зависимости от значимого человека, стрем­лением «заслужить», «завоевать» любовь любой ценой.

Итак, ситуация отвержения - это калечащие душу ребенка от­ношения, когда самый близкий человек, отец или мать (а иногда и вместе), предают свое родное дитя, отвергая дар Божий, попи­рая его ногами. Приведем пример из практики психиатра-психотерапевта Н.А. Дробышевской, работающей на протяжении 15 лет с так называемыми «трудными» подростками.

Тринадцатилетний Дима поступает в третий раз в психиат­рическую больницу с диагнозом «патохарактерологическое раз­витие личности; злоупотребление алкоголем; социально-педа­гогическая запущенность». Он был доставлен в больницу мамой и милиционером для обследования с целью направления в спец­школу для трудновоспитуемых.

Мать жаловалась, что Дима в последние два года стал часто выпивать, буквально через день. Приходит домой пьяный, ведет себя буйно, ругается матом, в школу не ходит. Мать не справля­ется с его воспитанием. Сама она ведет здоровый образ жизни, следит за собой и даже занимается оздоровлением по системе Иванова. Отец ребенка с ней в разводе. После их развода Дима и стал таким, а до ухода отца с сыном все было нормально. Маль­чик от первой беременности, во время родов осложнений не было. С раннего детства и до четвертого класса, по словам мате­ри, «вообще все было нормально».

Школьной характеристики нет, потому что Дима уже два года не ходит в школу.

Дима, расскажи о своей семье.

Дома дедушка, бабушка и мама. Папа прошлым летом ушел от нас окончательно и живет с другой женщиной. Маму я люблю.

У мальчика серое, страшное лицо, глаза, затуманенные от страха и беспокойства. Во всем его виде сквозит какая-то безыс­ходность.

Почему ты начал пить?

От нечего делать. Мы с одним мальчиком просто пиво пили. Потом стали вино пить. Я могу бутылку выпить. Потом я уже не помню, что делал. А потом мы привыкли.

Опустил голову и говорит:

А меня никто не любит...

И так сказал, что от глубины его детского горя у врача даже дыхание перехватило.

Однажды пришел к Диме отец, врач вышла побеседовать с ним. Сказала, что для снятия хронической алкогольной инток­сикации можно приобрести медикаменты, которая больница не в состоянии оплатить, а он вполне мог бы купить эти лекарства. Отец сказал, что все купит и через врача передаст матери, чтобы Диму пролечили. Сам он с ней встречаться не желает. Дима слы­шал весь разговор.

На следующий день Дима шел к врачу радостный и сообщил: «Я сегодня тройку получил». Врач вначале не поняла, чему тут радоваться, потом вспомнила, что он два года в школу не ходил. А после разговора с отцом у него появилась надежда, радость! Он слышал, как врач сказала отцу: «Спасайте Диму, в нем много хорошего, он может стать хорошим человеком». Он потому и в школу пошел, и тройку получил!

А отец в больнице больше не появился...

Дима потом сказал: «Я никому не нужен. Я уже и домой не хочу».

А папа устраивает новую семью!

Однажды по просьбе Димы к доктору пришла мама. Во время беседы в кабинете она сказала: «Я не умею сюсюкать, воспиты­вать. У меня с ним - никаких разговоров. Я не люблю детей. И мои родители тоже Диму не любят. Дима с детства плохой. У меня с моими родителями тоже общаться не получается. Они тоже не­разговорчивые. Я даже домой идти не хочу».

И продолжила: «У меня есть мужчина. Дима его ненавидит. Он тоже пьет и дерется. Я его брошу. Меня уже познакомили еще с одним. Этот хороший, но ему трижды не повезло в жизни (три раза был женат). Он говорит мне, «будем ездить на дачу».

Ужас охватывает оттого, что сын - погибает, а мать озабоче­на исключительно своей личной жизнью и оживляется только тогда, когда говорит о себе. Когда переводится разговор на Диму - взгляд ее тускнеет, разговор заканчивается. «А вы думае­те, - говорит она, - что ему там (в спецшколе для трудновоспи­туемых) хуже будет? Я все-таки думаю, что лучше». Диму в итоге отправили в спецшколу.

* * *

Вот такая страшная, но такая «бытовая» ситуация: как часто в жизни мы сталкиваемся с подобными случаями, может быть, даже не задумываясь об истинных причинах таких трагедий. А причины все те же - отвержение родителями собственных детей. И, как отмечает НА Дробышевская: «Сегодня опыт рабо­ты с «трудными» детьми убеждает в том, что они - это горький и печальный результат отвержения и разрушения традиционно­го христианского воспитания, в основе которого лежит своевре­менное воспитание в человеке духовных и нравственных ка­честв».

Вот так сами родители калечат души своих детей. Что же де­лать такому ребенку с искалеченной, истерзанной душой? Где найти ему защиту и утешение? Открытие для себя Христа, источника его бесконечной любви ко всем обделенным, обиженным - «блаженны плачущие» может серьезно скомпенсировать любые личностные нарушения, залечить глубокие раны в детской душе. Это единственный выход!

Глава 2

ДУХОВНЫЙ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ СМЫСЛ МАТЕРИНСТВА

Счастлива та, кто гордится своим титулом матери, смотрит на своих детей, как на самое лучшее свое ук­рашение.

Цветник духовный: назидательные мысли и добрые наставления

Мотивы рождения ребенка

В предыдущей главе мы рассмотрели основные варианты родительского отношения к ребенку. В данном контексте важно рассмотреть также мотивы рождения ребенка, которые также могут вносить свою лепту в формирование определенного от­ношения к ребенку.

Все мотивы делятся на конструктивные и неконструктивные. Конструктивных мотивов немного - это, прежде всего:

- желание иметь ребенка;

- потребность выполнить основную цель брака - чадородие;

- наличие истинной любви, которая ищет свой выход, выра­жение и продолжение в ребенке.

К сожалению, так бывает не всегда и достаточно часто рож­дение ребенка становится разменной монетой в семье, когда будущий ребенок изначально призван помочь решить какие-то личностные проблемы супругов или каким-то образом «зала­тать» дыры в супружеских отношениях. О какой безусловной любви здесь можно говорить!

Перечислим наиболее распространенные неконструктив­ные мотивы:

- стремление супругов (чаще жены) стабилизировать отноше­ния. В данном случае пара с помощью ребенка пытается «склеить» разрушенные отношения, возможно, не желая серьезно работать и духовно возрастать. Ребенок призван скрепить супружеский союз;

- стремление действовать как все; желание не выделяться сре­ди других, удостовериться в своих способностях к материнству (отцовству);

- рождение ребенка как будущего «стержня», смысла роди­тельской жизни, попытка с помощью ребенка избежать одино­чества. Это та ситуация, когда ребенок призван завуалировать не­решенные экзистенциальные проблемы родителя: глубокий духовный кризис, депрессию. Рождение ребенка, с точки зрения матери или отца, сможет отодвинуть и закрыть эти проблемы;

- стремление обеспечить себе опору в старости;

- возможность получения дополнительных льгот, решение материальных проблем;

- мотив долга и социального самоутверждения (престижный мотив), когда рождение и воспитание будущего ребенка призва­ны укрепить социальный статус родителей. При неадекватном доминировании социальных мотивов ребенок выступает для родителя скорее как объект воспитания и обучения, чем как уникальная личность, обладающая самоценностью и правом на выбор собственного пути развития;

- стремление удержать любимого человека посредством ре­бенка - когда женщина наивно предполагает, что подобная так­тика действительно способна удержать мужчину;

- протест, или «беременность назло» - мужчине или роди­телям. Это не что иное, как инфантильная попытка молодой женщины доказать свою самостоятельность и способность при­нимать решения;

- рождение ребенка как отказ от прошлого - в этом случае рождение ребенка призвано ознаменовать собой новый этап в жизни женщины, как правило, с «бурным» прошлым, но желаю­щей начать жизнь с белого листа;

- попытка уйти от настоящего - такой мотив характерен для одиноких женщин, потерявших надежду на личное счастье и пытающихся уйти от решения собственных проблем в своего ребенка, заместить свою жизнь его жизнью.

Таковы основные деструктивные мотивы рождения ребенка. Можно отметить, что все они сформированы без учета главной цели брака - чадородия, тогда как в христианской православной традиции рождение детей рассматривается как величайшее бла­го, как дар Божий, который посылается родителям как награда.

Какие в данном контексте еще могут быть мотивы? Только ра­дость. Однако как говорилось выше, у современного невоцерковленного человека зачастую это понимание отсутствует, что влечет за собой серьезное искажение отношения к ребенку.

Каковы бы ни были деструктивные мотивы рождения ребен­ка, тем не менее они могут быть скомпенсированы за счет мате­ринского чувства, пробудившегося у женщины, по-настоящему полюбившей своего ребенка.

В связи с этим постараемся ответить на вопросы: что же та­кое материнство? Какова его природа?

Взгляды на материнство

Если обобщить основные направления психологических ис­следований, то можно обнаружить, что существует несколько точек зрения на так называемый материнский инстинкт и мате­ринское чувство.

Некоторые авторы рассматривают материнские чувства как природную особенность женщины. Так, согласно эволюционно­му подходу, материнская любовь имеет биологические, природ­ные предпосылки, составляя естественную природную характе­ристику женщины. Материнское поведение с биологической точки зрения является запрограммированным. Важную роль в «запуске» программы (уход и забота о младенце) играют гормо­ны, связанные с беременностью и лактацией, в частности окситоцин. Так, например, высокий уровень окситоцина вызывается глобальными изменениями, подготавливающими женщину к уходу за младенцем. Этот гормон обеспечивает большее спокой­ствие, высокую толерантность к стрессу и однообразию, кото­рое сопровождает деятельность ухода.

Существует предположение о существовании критического периода импринтинга в формировании материнской любви и привязанности к младенцу, когда определенные раздражители запускают врожденную программу заботы и привязанности. Однако есть данные о том, что приемные родители, не прохо­дившие через период импринтинга, оказываются способны к формированию позитивной эмоциональной связи с приемны­ми детьми.

Другие авторы утверждают, что материнская любовь - это одна из социальных ролей женщины, которая доминирует в оп­ределенные исторические периоды. Сторонники этой теории постулируют, что если в XIX веке доминирующей была роль ма­тери, в XX веке роль жены, то в настоящее время на первый план выступает роль творческой самореализующейся личности.

Однако стремление к материнству, по-видимому, нельзя сво­дить ни к биологическому влечению, ни к следованию социокуль­турным нормам. С точки зрения ТА Флоренской, материнство - духовное предназначение женщины, и поэтому можно говорить о существовании духовной потребности, которая является глав­ным источником стремления женщины стать матерью.

Православная Церковь говорит о материнстве как о важном предназначении женщины. Именно через материнство, чадоро­дие, чаще всего спасается женщина для жизни вечной.

Как отмечает святой старец Паисий Святогорец, мать любит детей больше, чем себя. Для того, чтобы накормить детей, она остается голодной. Однако радость, которую испытывает она, больше той радости, которую испытывают ее дети. Малыши пи­таются плотски, а мать духовно. Они испытывают чувственный вкус пищи, тогда как она радуется духовным радованием. По срав­нению с отцом, подчеркивает Паисий Святогорец, мать дости­гает большей любви и жертвенности, так как отцу не предостав­ляется, как правило, столько возможности приносить себя в жертву детям, поэтому его любовь к детям не так велика, как ма­теринская. Любовь и жертвенность - две составляющие материн­ства.

Материнская любовь и молитва обладают огромной силой. Она, как известно, «со дна моря достанет». Нет таких ситуаций, которые бы были невозможны для женщины, искренне верую­щей в помощь Христа и Божией Матери.

Вот характерный пример из жития иеромонаха Серафима Вырицкого.

Пришла женщина к старцу:

Сын пьет, живет нечестиво, бьет меня, слезы не просыхают, помолитесь за него, батюшка.

А ты благодари Господа за это.

Как это, батюшка, почему?

А если бы он не он, ты и в храм не пошла бы, и ко мне не

пришла бы. Иди, молись за сына своего, ни одна капля слезы ма­теринской не пропадет. Материнская молитва великую силу име­ет. А сын твой умрет христианином.

Все случилось по словам старца. Сын ее заболел раком и бук­вально сгорел в несколько месяцев. Но как он каялся в конце жиз­ни! Нельзя было смотреть на него без слез. Он у всех просил про­щения и говорил: «Покайтесь, родные мои; страшно мы живем, погибаем». Умирал радостный и примиренный с Богом. Перед кончиной попросил позвать священника, исповедался и причас­тился. Мать после смерти сына всю жизнь посвятила служению Церкви, трудилась в бедных храмах.

* * *

И еще один пример.

У Галины было двое сыновей: старший Алексей и младший Петр. Муж Галины умер рано, оставив ее одну с двумя детьми: пришлось их поднимать самой. Сложно описать, что пережила женщина: бессонные ночи, несколько работ, беспокойство за детей... Но выстояла, дети, что называется, выбились в люди. Оба получили высшее образование. Особенно радовал старший, он отслужил в армии, стал работать в милиции, где вскоре получил повышение по должности.

Все складывалось очень удачно, не раз Галина ловила себя на мысли: «Какая же я молодец! Сама, одна, без посторонней помо­щи поставила на ноги сыновей, и вот результат!» Галине было слож­но предугадать, что ее ждет впереди... Беда подкралась внезап­но: старший сын - наркоман. Материнское сердце было разбито.

Потянулись тяжелые месяцы и годы попыток излечения. Га­лина была на грани отчаяния. Однажды ноги как будто сами со­бой привели ее в храм. Поставила свечу, постояла и неожиданно для себя расплакалась, да так горько, что к ней подошла старуш­ка, служительница церкви. Галина все рассказала ей, и удивилась, услышав ответ старушки: «Господь скорбями призывает нас к себе. С помощью скорбей он разжимает наши руки, которые так крепко цепляются за мирское. Разжимает для того, чтобы в них вложить Свою благодать».