Глава первая. 3 страница. 1.3. Развитие тактики во второй половине XX-го века

1.3. Развитие тактики во второй половине XX-го века

После второй мировой войны в мире произошло более 250 локальных войн и вооруженных конфликтов. Наиболее крупные из них – войны в Корее (1950-1953 гг.), Вьетнаме (1945-1975 гг.), на Ближнем Востоке (1967, 1973, 1982 гг.), на Фолклендских островах (1982 г.), в Афганистане (1979-1987 гг.), в зоне Персидского залива (1991 г.) и вооруженные конфликты в Чечне (1994-1996 гг.), (1999-2000 гг.). Все эти войны и вооруженные конфликты, большие и малые, оказали существенное влияние на развитие тактики.

Главным фактором ее развития явилось интенсивное совершенствование в 50-х – 80-х годах средств вооруженной борьбы, обусловивших появление новых способов тактических действий. В суммированном виде это отражено в таблице 1.1.

Всего 5 лет прошло после окончания второй мировой войны, как в 1950 г. была развязана война на Корейском полуострове. Но и за этот короткий срок существенно обновилась материальная база вооруженной борьбы, появилось немало новых видов оружия – управляемые самолеты-снаряды, на смену поршневым самолетам пришли реактивные, скорость которых в два раза превышала поршневые, в массовых масштабах стало применяться на поле боя зажигательное оружие (напалм), а также отдельные виды оружия массового поражения (бактериологическое и химическое).

Развитие военной техники повлияло на способы ведения боя – зародилась тактика охвата противника по воздуху на вертолетах, тактика «туннельной обороны», в более широких масштабах, чем раньше, стали применяться морские десанты, разведывательно-диверсионные действия. Все это еще раз продемонстрировало ту закономерность, что развитие тактики идет в унисон с развитием оружия и боевой техники, при этом революционизирующим элементом совершенствования форм и способов вооруженной борьбы неизменно выступают изменения в материальной основе войск.

Еще более отчетливо это обстоятельство проявилось в ходе войны во Вьетнаме, где более широко и интенсивно стало использоваться новое управляемое оружие – ЗРК, управляемые авиабомбы, самонаводящиеся авиационные ракеты «Шрайк», боевые вертолеты, боеприпасы объемного взрыва, средства метеорологической и геофизической войны. Это повысило напряженность и решительность боевых действий.

Таблица 1.1.

Развитие средств вооруженной борьбы и способов действий войск в локальных войнах

В результате массового применения многоцелевых вертолетов во Вьетнаме войска обрели принципиально новое боевое качество – воздушную мобильность. В военном искусстве появился новый вид боевых действий сухопутных войск – аэромобильные операции. Для их ведения в американской армии было создано новое оргштатное формирование – аэромобильная дивизия, предшественница воздушно-штурмовой дивизии. Широкое применение на поле боя боевых вертолетов положило начало новому способу огневой поддержки войск на поле боя – поддержки с вертолетов.

Вьетнамская война дала большой импульс последующему развитию армейской авиации – вертолетов, легких самолетов, беспилотных летательных аппаратов. Стало интенсивно совершенствоваться вертолетное вооружение, на оснащение вертолетов стали поступать ракеты класса «воздух-воздух», комплексы ПТУР, отвечающие концепции «выстрелил - забыл»; повысилась защищенность и полезная нагрузка вертолетов, усовершенствовались их бортовые средства разведки, целеуказания и РЭБ.

Немало новых видов оружия и боевой техники испытывалось в вооруженных конфликтах на Ближнем Востоке (1967, 1973, 1982 гг.). В них участвовали массовые сухопутные армии, оснащенные более совершенными типами танков, артиллерии, авиации. В широком масштабе применялись управляемые ракеты (ПТУР, ЗУР, авиационные). Высокая эффективность применения ПТУР в арабо-израильской войне 1973 г. дала повод назвать эту войну «войной ПТУР против танков».

Состязание брони и снаряда в вооруженных конфликтах 70-х годов вступило в новую стадию, причем чаша весов все более стала склоняться в пользу превосходства новейших противотанковых средств над танком. Если в арабо-израильской войне 1967 г. потери танков составили 36% от их общего состава, в войне 1973 г. – 51%, то в войне 1982 г. потери танков увеличились до 80%.

Существенно и то, что от одной локальной войны к другой все более интенсивно стали внедряться в войска новейшие системы вооружения. Если в войне в Корее было введено в действие 9 принципиально новых боевых систем, во Вьетнаме – 25, в войнах на Ближнем Востоке – 30, то в войне в зоне Персидского залива произошел резкий качественный скачок – здесь американцы испытали около 100 новых видов оружия и боевой техники, среди которых важное место заняли самолеты-«невидимки», управляемые авиационные бомбы с лазерной головкой самонаведения, новые противолокационные ракеты, боеприпасы объемного взрыва, крылатые ракеты морского базирования, разведывательно-ударные комплексы, самолеты РЭБ. И что особенно характерно – впервые в интересах войск на поле боя был использован космический фактор, причем не только в оперативно-стратегическом, но и в тактическом звене. Космические средства явились технической основой разведки США.

С учетом опыта вооруженных конфликтов американцы все более стали делать ставку на развитие высокоточных систем оружия. Начало этому было положено в войне во Вьетнаме. Об увеличении удельного веса ВТО свидетельствуют следующие показатели – если в операции «Буря в пустыне» (1991 г.) доля управляемых авиабомб составляла 8%, то через 7 лет – при проведении операции против Ирака «Лис пустыни» (1998 г.) их удельный вес возрос до 70%. В операции «Устрашающая сила» (1999 г.) против Югославии 90% всех американских средств поражения составляли высокоточные.

Наряду с созданием новых суперсовременных средств поражения в ходе вооруженных конфликтов совершенствовались и так называемые «классические» рода войск – артиллерия, мотострелковые и танковые войска. Так, вдвое возросла боевая эффективность РСЗО вследствие повышения точности стрельбы, увеличения числа направляющих и применения кассетных боевых частей. РСЗО и авиация стали использоваться для дистанционного минирования местности, что повысило эффективность воздействия на противника. Дальность стрельбы ствольной артиллерии возросла в 1, 5 раза, а ее возможности по подавлению групповых и одиночных целей – в два раза. Вследствие этого длительный дальний огневой бой стал непременным условием обеспечения успеха боевых действий. Ближний бой, хотя и не потерял своего значения, но чаще всего стал превалировать в вооруженных конфликтах. Резко возросла роль высокоточного оружия, что положило началу периоду так называемых «неконтактных» боевых действий. Разработка артиллерийского управляемого снаряда с лазерной системой наведения обеспечила прямое попадание в движущийся танк с первого выстрела на максимальную дальность стрельбы.

С принципиально новым, «нетипичным» характером боевых действий пришлось столкнуться советским войскам в ходе боевых действий в Афганистане, к которым они практически оказались не готовы. Учиться вести бой с противником – иррегулярными вооруженными формированиями, применяющими тактику партизанских действий, пришлось в ходе боев. Прежде всего возникла необходимость существенно перестраивать оргштатную структуру мотострелковых дивизий, поскольку из-за перегруженности тяжелой боевой техникой она оказалась мало приспособленной для действий в горно-пустынной местности в условиях очагового характера боевых действий, бездорожья, высоких температур, большой запыленности и безводья. Лишь в редких случаях дивизии приходилось выполнять боевые задачи, действуя в полном составе. Далеко не везде могли применяться танковые полки.

В условиях «расширенного поля боя», при наличии больших промежутков между боевыми порядками войск стороны стремились «выиграть тыл», нанести удар во фланг, перерезать коммуникации противника, устраивая на них засады, минные заграждения, завалы.

Для борьбы с иррегулярными формированиями приходилось создавать сводные отряды с облегченной боевой техникой, основу которых составлял мотострелковый батальон, усиленный артиллерией, танками, саперами и поддерживаемый авиацией. В условиях труднодоступной горной местности значительно повысилась роль высокомобильного наземно-воздушного компонента – тактических воздушных десантов. Они высаживались обычно на глубину 15-50 км от передовых частей с задачами обеспечить захват и удержание важных объектов местности (мостов, перевалов, переправ, населенных пунктов, ущелий), обеспечить пропуск войск, содействовать отсечению и окружению отрядов противника, воспрещать подход к ним резервов из глубины. Только в 1986 году в Афганистане было высажено 76 тактических воздушных десантов общей численностью 12246 человек, в 1987 г. – 28 десантов численностью 8793 человека.

При действиях в общем армейском операционном районе соединениям (частям) назначалась не полоса наступления или обороны, как обычно, а обширная зона ответственности. Так, например, 5 мсд определялась зона ответственности протяженностью – 640 км, для 108 мсд – 420 км, 201 мсд – 400 км. Зоны ответственности полков простирались до 100-120 км. Для батальонов назначались участки размером 30-40 ´ 10-15 км.

Сложность состояла в том, что средства управления, радиосвязи, разведки и обеспечения не были рассчитаны для возросшего размаха действий войск в сложных условиях. Из-за этого возникло немало особенностей в организации боевых действий. Командиру дивизии, например, приходилось проводить рекогносцировку путем облета местности на вертолетах. Перед войсками в зоне ответственности возникло много «нетиповых задач» таких, например, как ведение разведывательно-поисковых действий, отражение налетов формирований противника, захват опорных баз, борьба с засадами, охрана и оборона аэродромов, коммуникаций, боевое сопровождение колонн с грузом, осуществление блокирующих, сдерживающих и рейдирующих действий.

В таких условиях требовалось обеспечивать высокую боевую самостоятельность подразделений. Возникла необходимость реконструировать структуру и техническое оснащение тыла, приспосабливать тыловые и технические подразделения к «самообороне», чтобы они могли самостоятельно решать не только тыловые, но и боевые задачи, связанные с отражением нападения противника. С этой целью автотранспорт, обеспечивающий подвоз материальных средств, особенно боеприпасов, требовалось оснастить броневой защитой, а личный состав – вооружением. Аналогичные требования предъявлялись к войскам обеспечения – инженерным подразделениям, подразделениям РХБЗ, связи, которые были весьма чувствительны и уязвимы от налетов диверсантов.

Практически с теми же проблемами, что и в Афганистане, федеральные войска столкнулись в чеченской военной кампании в 1994-1996 гг. Так как должные уроки из афганской войны в свое время не были извлечены, то повторились те же ошибки, что имели место раньше. Прежде всего была допущена предвзятая оценка (вернее явная недооценка) сил и возможностей незаконных вооруженных формирований (НВФ) в самой Чечне, которые фактически представляли собой боеспособную регулярную армию. Сильными сторонами чеченской военной структуры являлись: высокие мобилизационные возможности; четкая система управления, обеспечившая централизацию руководства вооруженными формированиями при автономном характере их боевых действий; наличие чисто военных структурных формирований (мотопехотных, горнострелковых, танковых, артиллерийских, противовоздушных, а также разведывательных и тыловых частей). Цементировала боеспособность НВФ национально-этническая и религиозная общность военного контингента, тесная связь с местным населением.

Главными причинами провала первой чеченской кампании являлись: неоправданная поспешность в ее подготовке, крайне неудачный выбор времени начала операции (декабрь); совершенно непродуманное информационно-психологическое обеспечение хода военных действий; слабое взаимодействие участвующих в совместных операциях разноведомственных федеральных структур (СВ, ВВ МВД, ФПС, МЧС, ФСБ, ЖД войск); невысокий уровень профессиональной подготовленности некоторых командиров, слабая обученность воинского контингента для действий в совершенно новых (специфических) условиях, их слабая подготовленность к решению задач в вооруженном конфликте.

Хотя в Афганистане и двух чеченских военных кампаниях в ограниченном количестве применялись новые виды оружия и боевой техники, тем не менее формы и способы тактических действий существенно обогатились. Новым здесь явилось то, во-первых, что сформировалась система взглядов на ведение боевых действий против иррегулярных формирований, применяющих тактику партизанских действий; во-вторых, возникло немало новых форм и способов тактических действий в виде разведывательно-поисковых, ударно-штурмовых, рейдово-блокирующих, проводимых совместно с формированиями других силовых структур (внутренними войсками МВД, ФПС, МЧС, ФСБ и др.); в-третьих – утвердилась отрядно-групповая тактика действий в вооруженных конфликтах, появилось немало новых элементов боевого построения общевойсковых соединений и частей; в-четвертых, усовершенствовалась система огневого поражения противника применительно к условиям очагового противоборства; в-пятых, появился новый способ ведения обороны – сдерживающе-стабилизирующие действия; в-шестых, существенное развитие получили принципы общевойскового боя, обогатились содержание и методы работы командиров и штабов по его подготовке и ведению, управлению войсками, организации взаимодействия и всестороннего обеспечения.

Практикой боевых действий в вооруженных конфликтах была выработана новая форма оперативных действий – совместная специальная операция, представляющая собой совокупность согласованных и взаимосвязанных по цели, месту, времени и задачам войсковых, оперативных, режимных и погранпредставительских действий, проводимых согласованными боевыми усилиями формирований разноведомственных силовых структур под единым руководством, как правило, командования Сухопутных войск.

Что же касается наступления и обороны, то они тоже находили достаточно широкое применение в вооруженных конфликтах, но не в «классическом», а трансформированном виде. Так, оборона чаще всего велась не путем создания сплошных траншейных позиций и глубоко-эшелонированных полос, а по принципу очаговых действий, создания отдельных опорных пунктов, узлов обороны, заслонов с круговой системой огня и заграждений для перекрытия важных направлений.

Сущность наступательного боя составляли ударно-огневые действия в специфических формах, где не использовались позиционные методы противоборства (прорыв обороны, создание мощных ударных группировок, атака на сплошном фронте, наращивание боевых усилий путем ввода в бой вторых эшелонов и т.п.). Уничтожение крупных отрядов незаконных вооруженных формирований проводилось по схеме: дальнее огневое поражение – огневой удар в ближней зоне – кратковременная решительная атака. В некоторых случаях осуществлялся дальний огневой разгром НВФ без контактного вступления в бой с ними мотострелковых, танковых и воздушно-десантных подразделений.

Условия очагового противоборства, отсутствие устойчивой линии фронта, ограниченность сил и средств для решения боевых задач наложили существенный отпечаток на построение боевого порядка войск в наступлении и обороне. Для действий в отрыве от базовых центров на удаленных, нередко изолированных направлениях требовалось обеспечить тактическую и огневую самостоятельность мотострелковых и танковых подразделений. Это обусловило создание сводных тактических отрядов и групп по целевому назначению. Их основу составляли мотострелковые батальоны, усиленные танковыми, артиллерийскими, инженерными и огнеметными подразделениями.

Помимо сводных тактических групп и отрядов новыми элементами боевого порядка частей в вооруженном конфликте являлись: войсковые маневренные, ударно-огневые, истребительные, противодиверсионные, вертолетно-рейдовые группы, бронегруппы и подвижные группы минирования на вертолетах.

Войсковые маневренные группы создавались для решения самостоятельных, внезапно возникающих задач в ходе боя, борьбы с мобильными отрядами и группами боевиков. Для выполнения специальных задач в их состав включались отряды и группы специального назначения, подразделения внутренних войск МВД, СОБР, ОМОН МВД. Ныне в войсках на основе опыта контртеррористической операции формируется облик войсковых маневренных групп. Предполагается, что их ядром в каждом полку должен быть «модернизированный» мотострелковый батальон, усиленный средствами огневой поддержки: гранатометами АГС-17 («Пламя»), ПТУРами, огнеметами.

Ударно-огневые группы, как правило, создавались в составе рейдовых, обходящих, штурмовых и блокирующих отрядов, а иногда и в составе сторожевых застав. Их основу составляли танковые, мотострелковые и артиллерийские подразделения, что обеспечивало сочетание огневого и броневого ударов.

Истребительные, а также противодиверсионные отряды и группы создавались для борьбы с диверсионно-разведывательными формированиями и террористическими группами НВФ при проведении специальных операций, прочесывании («зачистках») в населенных пунктах и при блокирующих действиях.

Вертолетно-рейдовые группы входили в состав рейдовых и обходящих отрядов, а также предназначались для боевого сопровождения автотранспортных колонн, борьбы с засадами. Они играли важную роль в предотвращении огневых налетов и диверсионно-террористических действий боевиков.

Бронегруппы включались в состав подвижных заслонов, обходящих отрядов, сторожевых застав, отрядов сопровождения автотранспортных колонн, засад, штурмовых отрядов при действии их в населенных пунктах.

Подвижные группы минирования на вертолетах обычно создавались при блокирующих действиях с целью быстрого устройства минно-взрывных заграждений на путях отхода боевиков и рубежах блокирования.

Как видно из рассмотренного, тактика в локальных войнах и вооруженных конфликтах во второй половине XX столетия приобрела новое содержание как и военного искусство в целом.

1.4. Перспективная тактика ХХI века

Так же как и в прошлом, определяющим фактором в развитии перспективной тактики, явится появление новых видов оружия. Под влиянием обновленной материальной основы боя уже теперь начинает формироваться его новая модель. Главную роль на данном этапе играет высокоточное оружие. В перспективе лет через 12-15 это оружие, вероятнее всего, утвердится в качестве «центровой силы». Затем лет через пять - десять роль лидера могут занять роботизированные средства, достигающие уровня «искусственного интеллекта», а также оружие, основанное на новых физических принципах.

Одновременно с этим будет происходить процесс интенсивной модернизации «классических» видов оружия. Так, в недалеком будущем создадутся условия для функционирования артиллерии в режиме РОК. Существенно отметить, что перспективные разведывательно-ударные комплексы, вероятнее всего, будут рассматриваться не только как системы вооружения, но и как формы организации войск, как качественно новые оперативно-тактические системы.

Продолжится процесс бронизации сухопутных войск. Для танкового противоборства уже теперь стало характерным ведение его с перспективой перехода от ближнего боя (с дистанции в среднем около 600-800 м, как это было в прошлом) к дальнему огневому бою с дистанции в среднем около 2000-2500 м и более[18]. Однако что касается перспективы, то является проблематичным, сохранится ли за танком роль лидера при ведении боевых действий с применением ВТО, поскольку эффективность противотанковых средств уже теперь намного опережает защитные качества танков. В последующем же разрыв между их боевыми качествами, скорее всего, будет возрастать.

Дальнейшему динамичному наращиванию боевого потенциала общевойсковых формирований будет способствовать все большее оснащение их вертолетами новых модификаций – многоцелевыми, разведывательно-ударными, вертолетами-истребителями, специальными вертолетами сопровождения, вертолетами-постановщиками помех и другими типами. О возрастающих возможностях вертолетов можно судить по тому, что уже теперь ударные вертолеты типа «Апач», на которых установлены новые радары «Лонгбоу», способны следить более чем за 200 движущимися целями. Они могут передавать друг другу данные по целям. Вертолеты типа «Команч» с использованием стелсовой технологии, оснащенные двумя-тремя суперкомпьютерами, будут иметь возможность вести разведку, наносить удар по целям и передавать данные наземным войскам[19]. Наряду с вертолетами получит дальнейшее развитие легкомоторная, так называемая, «москитная» авиация.

Мини-самолеты привлекают внимание своими уникальными летными эксплуатационно-техническими возможностями. Они могут подниматься с «пятачка», с обычной полевой площадки, грунтовой дороги. Полет «по рельефу местности», высокая маневренность, долгое парение, бесшумность, малозаметность – все эти качества сверхлегких самолетов способны оказать немалое влияние на тактику боевых действий наземных войск. Они могут подавлять огневые средства противника, наносить удары по его пунктам управления, уничтожать ракетные установки, мосты, вести разведку, корректировать огонь.

Совершенствование средств ПВО идет по линии создания мобильных ЗРК на бронебазе для борьбы с самолетами и вертолетами как непосредственно над боевыми порядками войск, так и для отражения атак средств воздушного нападения на дальних и ближних подступах с малых, средних и больших высот. В перспективе зенитные комплексы планируется оснастить лазерным оружием. Это обеспечит им возможность поражать на дальность до 30 км органы зрения пилотов, а на дистанции до 10-15 км выводить из строя бортовые оптико-электронные средства наведения ракет и бомб. На дальностях до 3-5 км ЗРК с лазерным оружием будут способны разрушать конструкции средств воздушного нападения.

Бой будущего представляется как электронно-роботизированный. В ближайшие годы на оснащение войск будет внедряться третье поколение роботов, так называемые «интеллектные» роботы, управление которыми осуществляется от ЭВМ нового поколения с помощью эвристической программы. Уже теперь создано довольно разнообразное семейство боевых роботов – боевые машины-роботы, роботы-разведчики, роботы-дозорные, роботы-разведчики средств РЭБ, роботизированные ЗРК, роботизированная граната, легкий и тяжелый робот-сторож, роботы для обеспечения боевых действий, специально-технические, тылового обеспечения и др.

Специалисты видят будущее робототехники главным образом в создании роботизированных боевых машин, приспособленных к действиям с высокой степенью автономности и способных самостоятельно «мыслить». В стадии проектирования находится робот-«рейнджер», который «видит» и «запоминает собственную траекторию, следует по назначенной местности, обходя препятствия». Испытываемый образец такого робота оснащен целым набором датчиков, включая телекамеры, лазерный локатор, передающих на ЭВМ объемное изображение местности и приемник инфракрасного излучения, позволяющий двигаться в полной темноте. При дальнейшем усовершенствовании робот сможет постоянно наблюдать за позицией противника, вступать в бой как танк-автомат, вооруженный точнейшими орудиями с лазерной наводкой.

Новым шагом в военной робототехнике явится создание армейского автономного транспортного средства, представляющего собой боевую машину, имеющую высокий бронированный корпус без прорезов и иллюминаторов, утопленную в металл скрытую телевизионную камеру. Задача этой компьютерной лаборатории – испытывать способы автономного компьютерного управления наземными боевыми средствами. Боевая машина-робот последней модификации имеет несколько телевизионных камер, ультразвуковой локатор и разноволновые лазеры. Такой робот способен отличать тени от настоящих препятствий, обходить небольшие препятствия. С оснащением роботов скоростными бортовыми компьютерами он будет способен оценивать не только препятствия, но также выполнять разведывательные задачи. Создание «мыслящих роботов» позволит использовать их для выполнения целого ряда опаснейших и трудоемких работ – ведение разведки в зонах радиоактивного заражения, эвакуации машин и т.п.

О потенциальных возможностях военной робототехники можно судить на основе анализа «концепции роботизации до 2015 года», принятой в армии США. Согласно этой концепции, предусматривается создание и совершенствование: безэкипажных транспортных средств для ведения разведки на переднем крае; роботизированных наземных средств для наблюдения и целеуказания; роботов-разведчиков; ДПЛА для наблюдения и целеуказания; БЛА для обнаружения минных полей; роботов-минеров; роботизированных средств постановки дымовых завес и проделывания проходов в минных полях; роботов-разведчиков водных преград; наземных роботизированных платформ; роботизированных средств для развертывания антенн; роботизированных вспомогательных средств постановки заграждений; летающих роботизированных платформ; роботизированных систем дегазации, дезактивации и дезинфекции боевой техники; вспомогательные средства для ремонта боевой техники, устройств для подачи артиллерийских снарядов; многоцелевых роботов и манипуляторов погрузчиков боеприпасов; роботов-дозаправщиков; роботов-погрузчиков ракет на вертолеты; роботизированных устройств для загрузки боеприпасов в танк; систем обслуживания и обеспечения бронетехники; роботов-погрузчиков ядерных боеприпасов.

Создание «мыслящих», «видящих» и «слышащих» роботов будет означать новый крупный шаг в развитии способов боя. Это резко повысит мощь и ударную силу войск, автономность и мобильность их действий, снизит степень участия человека в процессе «разведка – целеуказание - поражение». Следствием этого явится создание безлюдного «автоматизированного поля боя», в котором не только человек будет противостоять человеку, а одна автоматизированная система другой.

Наряду с роботизацией реальным становится внедрение в тактическое звено управления полевой системы спутниковой связи, применение локальных сетей связи и отображение информации с использованием персональных ЭВМ и подключение к их сетям обмена данными высших командных инстанций. Располагая портативными компьютерными терминалами, командиры низовых тактических звеньев будут иметь доступ к информации, собираемой искусственным спутником земли. Применение в войсках космической системы навигации обеспечит минимальное время и высокую точность привязки местоположения боевых средств, вывода подразделений, боевых машин, самолетов, вертолетов в районы выполнения ими боевых задач, повысит точность попадания в цель ракет, снарядов, бомб.

Большое влияние на развитие способов тактических действий окажет дальнейшая автоматизация системы управления войсками и оружием, основанная на ЭВМ. Можно ожидать, что уже в недалекой перспективе она охватит все элементы процесса управления в тактическом звене. Развитие технических средств сбора и обработка информации с применением компьютеров 6-го и 7-го поколений, многопроцессорных, параллельных компьютеров, нейросетей, нейрокомпьютеров, оптической обработки информации ускорят процесс выработки решений, повысят их качество, быстроту постановки боевых задач, организации взаимодействия и контроля. Повышению эффективности управления будет способствовать выдача прогнозной информации на дисплее рабочих мест командиров в виде справок, графиков, таблиц в масштабе времени, близком к реальному.