Заключительные замечания

Следует ясно понять, что приведенные выше рассуждения находятся вовсе не в моралистической плоскости. Какие бы чувства ни возникали у читателя в отношении моральной желательности согласования аспектов социальной структуры, связанных с целями и средствами, очевидно, что несовершенное их согласование ведет к аномии. Одна из наиболее общих функций социальной структуры состоит в том, чтобы закладывать основу предсказуемости и постоянства социального поведения; и ее эффективность все более и более снижается по мере диссоциации этих элементов социальной структуры. В предельном случае предсказуемость снижается до минимума, и возникает то, что можно с полным правом назвать аномией, или культурным хаосом.

Этот очерк о структурных источниках девиантного поведения остается не более чем прелюдией. В нем нет подробного рассмотрения структурных элементов, предрасполагающих индивидов, живущих в обществе с плохо уравновешенной социальной структурой, к той или иной из альтернативных реакций; мы оставили без внимания социально-психологические процессы, определяющие конкретные масштабы этих реакций (не отвергая при этом их релевантность); лишь очень коротко были затронуты социальные функции, выполняемые девиантным поведением; объяснительная сила предложенной аналитической схемы не была подвергнута полной эмпирической проверке путем определения группы вариаций в отклоняющемся и конформистском поведении; мы лишь походя коснулись мятежного поведения, направленного на переустройство всего социального каркаса.

Надеемся, что предложенная схема окажется полезной в анализе этих и связанных с ними проблем.

Мертон Р. Наука и социальный порядок[226]

Приблизительно на рубеже прошлого и нынешнего веков Макс Вебер обратил внимание на то, что “вера в ценность научной истины не что иное как продукт определенной культуры, а совсем не данное от природы свойство”[227]. Теперь мы можем добавить: и такая вера легко превращается в сомнение или неверие. Наука неуклонно развивается только в обществах с определенным порядком, подчиненных особому комплексу молчаливых допущений и институциональных ограничений. То, что кажется нам нормальным явлением, не требующим объяснения и надежно закрепляющим многие самоочевидные культурные ценности, в другие времена было аномальным и нетипичным и во многих местах остается таковым до сих пор. Преемственность науки требует активного участия заинтересованных и талантливых людей в научных поисках. А эта поддержку науке обеспечивают только подходящие культурные условия. Поэтому нам важно изучить те регуляторы, которые мотивируют научные карьеры, отбирают и наделяют престижем одни научные дисциплины и отвергают или дискредитируют другие. При этом выяснится, что изменения в институциональной структуре могут ограничивать, модифицировать научные искания или даже, возможно, им препятствовать[228].