Глава 26. — Ты это брось, Сабина! — прокричал Ридстром с плоскогорья, находящегося ниже того места, где сидела Сабина.

— Ты это брось, Сабина! — прокричал Ридстром с плоскогорья, находящегося ниже того места, где сидела Сабина.

Ранее он разбил лагерь на высоком выступе, расположил ее у огня и после просунул ее руки в свою тунику, и, естественно, связал их сзади. Затем он направился к пойманному в силки невинному существу, чтобы разделать его. Хотя он все время держал Сабину в поле зрения, в итоге кое-какие ее действия он успел проглядеть.

— Брось вино! — Он начал взбираться на выступ. — Дьявол, немедленно!

В ответ на это она маневренно обхватила ртом горлышко бутылки и подняла ее, глотнув содержимое.

— Черт возьми, Сабина! — вновь выкрикнул Ридстром, продолжая бежать.

К тому времени, как он достиг лагеря, она уже с удовлетворенным вздохом отбросила опустошенную бутылку и внимательно смотрела на него.

Его голая грудь вздымалась, капельки пота сбегали по его напряженной шее. Ее глаза проследили за одной из таких капелек. Великолепный демон.

И тут она нахмурилась — в руках он держал освежеванную тушку непонятного животного. Не будь этого — и он бы был самым сексуальным зрелищем, которое она когда-либо видела.

— Ты знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы выдернуть пробку? — спросила она, отворачиваясь к плечу, чтобы сдержать недостойную леди отрыжку. — Не ожидаешь же ты, что после этого я не вознагражу себя? Кроме того, я не могу смотреть на ритуал издевательства над животным без вина.

Он присел с другой стороны от огня, нанизывая бедное существо на палочку.

Когда он располагал тушку над огнем, она внимательно рассматривала пейзаж. Ридстром разбил лагерь на большом выступающем утесе. Под ними несколько водопадов спадали в озеро невероятного ярко-зеленого цвета — цвета его глаз. С трех других сторон озеро было окружено скалами, отчего ветер, врываясь внутрь, пускал серебристые круги по водной глади.

Через несколько минут по воздуху распространился запах жареного мяса. После утомительного путешествия она проголодалась, и запах оказался не настолько плох, как она думала. На самом деле он был… аппетитным.

— Хорошо пахнет, не правда ли, Чародейка?

Она вскинула нос:

— Я не буду есть это.

— Ты только посмотри.

Прежде чем она смогла остановить себя, она повиновалась. Ее рот тут же наполнился слюной. Мясо было настолько сочным, что с него стекали капли, шипя на огне. Нет, я более утончена для этого. Я не ем животных!

— Ты прекрасно знаешь, что мой вид не ест мяса.

— Ты будешь — сейчас.

— Сейчас — почему? Потому что ты — босс?

Его пристальный взгляд скользнул по ее животу.

— О-о-о-о, это от того, что ты думаешь, что я, возможно, ношу твоего малыша. Ты будешь заставлять меня есть?

— Не я виновен в сложившей ситуации, помни об этом. — Его тон заставил ее вскинуть брови. — Если твой план сработал и ты беременна демоном, то тебе необходимо есть мясо, чтобы прокормить его.

— Неужели ты даже не думаешь о том, что меня буквально воротит от перспективы съесть то, что я никогда раньше не ела? То, что я считаю отвратительным? Может быть, тебе надо было убедиться в том, что ты сможешь обеспечить меня всем необходимым, прежде чем похищать?

Когда ее живот снова заурчал, он поднялся и схватил пустой пакет.

— Не двигайся, принцесса. Я вернусь кое с чем, что ты могла бы соизволить съесть.

Некоторое время спустя он вернулся с полным пакетом, вывалив содержимое перед ней на одеяло.

Она вскинула бровь при виде разнообразия ягод.

— Мужчина, пытающийся отравить меня. Как… романтично.

— Они не ядовиты. — Он зачерпнул пригоршню и отправил ее к себе в рот.

— Для демонов, но для меня — отрава. Потому что мы не одного и того же вида.

— Ты говоришь так, будто мы происходим с разных планет. Мы не очень-то и различаемся.

— Разве? — Ее глаза пробежались по его рогам.

Он провел рукой по одному рожку, глядя на нее исподлобья. Странно, она, казалось, раздражала его, но не возмущала.

Она кивнула в сторону покрытого грязью корня, лежащего среди ягод.

— Я не кролик, Ридстром. Это что, кора? — Рассмеявшись, она произнесла: — Ты принес мне погрызть кору?

— Откуда я должен знать, что ты будешь есть? Ты отказалась от вполне нормальной пищи.

— Это животное — не еда. Чародеи слишком утончены, чтобы есть других живых существ.

— Ты заботишься о животных больше, чем о некоторых людях.

— Понимаешь, коровы никогда еще не пытались украсть мои силы, а цыплята редко стремились убить меня. Почему они так поступают, я не знаю.

— Есть здесь что-нибудь, что ты могла бы съесть?

— Вот эти ягоды не ядовиты. — Она кивнула, указывая на них. Ридстром взял ягоды и флягу с питьевой водой, чтобы промыть их. Затем возвратился и сел напротив нее.

Он сам кормил ее, а она специально тянула время, жуя. Он был вынужден ждать, поскольку не позволил ей есть самостоятельно.

Но он вроде бы не возражал против того, чтобы она брала с его ладони по одной ягодке. На самом деле казалось, он наслаждался этим.

— Мой новый питомец — травоядное животное, — произнес он с ноткой веселья в хриплом голосе.

Смущенная намеком на улыбку на его лице, она вновь стала пристально оглядываться.

— Здесь прохладнее. Почему мы должны были взбираться так высоко?

— Потому что большинство существ этого не делает.

— Тебе не придется беспокоиться об этом, если ты освободишь меня. Я могу разговаривать с животными.

— Ха-ха-ха.

— Демон, я говорю правду. Я могу говорить с ними, и они понимают меня.

— В любом случае тебе не нужна эта способность. Я защищу тебя от любых угроз.

— Угрозы? — По мере того, как они все дальше заходили в Царство Мрака, она поймала его на том, что он внимательно разглядывает отпечатки чьих-то лап, оставшиеся в глине. Она видела, как он положил руку на рукоять своего меча. — Мы в опасности. Большой. Ты потащил меня в самое опасное место всего королевства — Г.Н.Р. и т. п. И связал меня так, что я не смогу защититься.

— Грызуны Необычного Размера? Я не думаю, что они существуют.

Ее губы растянулись в улыбке — он цитировал «Принцессу-невесту».[6]

— Не удивляйся, — бросил он сердито, — в местном ковене ведьм это кино показывают двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Они пьют каждый раз, когда слышат «Мой любимый Уэстли»[7]или еще что-нибудь в этом роде. Трудно этого не запомнить.

— Ты часто бываешь в том ковене? В гостях у ведьм? — Она могла себе представить, как эти маленькие, владеющие магией наемницы лебезят перед занимающим более высокое положение королем демонов. Сабина не любила ведьм и с опаской к ним относилась.

— Ты говоришь снисходительным тоном. Разве Чародеи не связаны с ведьмами?

— Отдаленно.

Хотя они, возможно, и имели общих предков и одинаково унаследовали любовь к кутежу, и некоторые из их сил были взаимозаменяемы — и пользующимися спросом, — но Чародеи являлись уникальными существами, отличающимися от поклоняющихся земле ведьм.

— Так ответь на вопрос.

— Я был несколько раз, — сказал он. — Как ты могла видеть, когда влазила в мой мозг, мой друг Боуэн женился на Марикете Долгожданной.

Сабина слышала об этой женщине, но не больше, чем каждый в Ллоре. Она была самой могущественной из ведьм, настолько талантливой в управлении зеркалами, что получила звание Королевы Отражений.

Украсть ее силу было бы удачным ходом. Но выступить против сильной ведьмы или могущественного Дома ведьм стало бы ошибкой. Ведьма могла украсть силы Чародейки, если бы убила ее.

— Ах да, я помню Боуэна. Он — тот, к кому ты ревновал.

— Я не ревновал к нему! Я завидовал, что он нашел свою пару.

— Но теперь и ты нашел ее.

— Да, наконец-то.

— Все же ты не освободишь ее?

— Она бы сбежала при первой же возможности. Возможно, вместе с моим ребенком. Оба слишком ценны для меня, чтобы рискнуть потерять.

Должна ли я сказать ему, что не беременна? Это бы только снова рассердило его. Сейчас он впервые с тех пор, как она узнала его, казался расслабленным. Даже в первую ночь до того, как он узнал, кто она, он казался на гране срыва.

Она решила, что пока будет держать это в секрете. Чародеи никогда не были известны как хранители секретов.

Когда он наклонился и поцеловал ее переносицу, она удивленно вскинулась:

— Зачем это?

— Твои веснушки исчезли. Я же говорил, что ты вылечишься после заката.

Его пристальный взгляд медленно опустился к ее груди.

Она действительно исцелилась, и солнце садилось, подводя к концу очередной день. Она смотрела на последние блики света на горизонте. Это означало, что еще на один день меньше до того, как ударит morsus.

Хотя она имела почти две недели в запасе, беспокойство стало одолевать ее.

Вопреки тому, что она сказала демону, Сабина не считала, что Оморт рванет за ними, чтобы срочно вернуть ее. Побег Ридстрома поставил Правус под угрозу перед силами Союза. И к тому же было еще предательство Лотэра.

Фракции станут защищаться с обеих сторон, послав только некоторых, чтобы идти за ней. Если демоны огня и вампиры не смогут быть доступными, чтобы телепортироваться сюда, то только Ланте сможет добраться до нее в Царстве Мрака.

Но, поскольку, как Сабина успела заметить за прошедшие два дня, это было большое царство, шансы Ланте открыть портал именно здесь казались слишком ничтожными.

А если Ридстром все-таки выведет Сабину за равнину?..

Она настолько испугалась, что почти готова была ему рассказать, почему находится в опасности. Но она могла только предположить, как будет объяснять ему, что такое morsus.

«Кстати, я собираюсь резко развернуться и возвратиться к Оморту, к твоему самому ненавистному врагу, потому что я была отравлена. Кем? О, самим Омортом. Как только я найду способ вернуться к своему брату, я собираюсь просить его дать мне еще больше яда, который я приняла. Какое-нибудь доказательство моего отравления? Видимые признаки? Хм, их нет. Нет, пока я не упаду от апокалипсического удара и меня не станет рвать кровью. Никаких внешних опознаваемых признаков до тех пор, пока я не начну умирать. Тогда ты сможешь увидеть покраснения где-нибудь на моем теле. Но к тому времени будет уже слишком поздно».

Демон, вероятно, не поверит ей. И она не могла надеяться на клятву, чтобы он воспринял ее слова за правду.

Возможно, ей не надо было нарушать свою клятву в тот раз, когда она захватила его.

Но откуда я могла бы знать, что мне потом будет необходимо мое честное слово?

Единственное, что она могла сделать, это создать глиняное Соглашение между ними. Но что-то она не видела ни печи, ни духовки, стоявших в Царстве Мрака.

А если точнее, насколько серьезно его недоверие к ней? Она попробовала закинуть удочку…

— Ридстром, если бы я рассказала тебе что-то, что показалось бы полным сумасшествием, и попросила бы тебя поверить мне, мог бы ты, возможно…

— Нет.

— Ты даже не хочешь подумать про…

— Нет.

— Что мне необходимо сделать, чтобы ты доверял мне? Клятва? Какое-то обещание?

— Это придет, Сабина. Я верю. Но со временем.

Со временем, которого я не имею.

Даже если в конечном счете она сможет когда-либо убедить его, то время уже будет упущено. Нет, ее единственной надеждой было попытаться заставить его развязать ее и бежать, чтобы попробовать определить, где находится Ланте, из этого места. Если сестры находились на достаточном расстоянии друг от друга, они могли общаться телепатически.

Что было бы неплохо, так как Сабина вообще не умела ориентироваться в пространстве. Она нахмурилась. Но Ланте тоже этого не умела.

Чародейка мысленно отмахнулась от этих деталей. Они бы как-нибудь выкрутились.

Таким образом, первым шагом было обмануть Ридстрома, чтобы он освободил ее. Это не должно стать проблемой. Сабина волшебница. Она могла бы соблазнить его и заставить следовать ее воле.

Декорации на сцене установлены: звезды лихорадочно ярко блестят рядом с массивной луной. В мелкой ряби, идущей по воде под ними, отражается лунный свет, мерцая, словно изумруд.

Да, я могу быть соблазнительной. Демон не понял бы, что именно поразило его, когда она включит свое очарование.

Как только он съел свой ужин — с преувеличенным удовольствием — и умылся, она выждала немного, комментируя погоду и ночь, а затем произнесла:

— Мои руки болят, Ридстром. — Она для эффекта сжала их в кулаки. — Они так долго были в бездействии.

Когда он оценивающе посмотрел на нее, она попробовала проникнуть в его голову, но он установил защитные барьеры.

— У меня есть сделка для тебя, — предложил он, — если ты ответишь на любые вопросы, которые я задам, я развяжу твои руки на час.

Она едва сдержала улыбку. Это оказалось даже проще, чем она ожидала.

— У тебя есть эта сделка, демон.